Born Singer

      В звукозаписывающей студии разгорался нешуточный спор. Воздух накалился до такой степени, что начало казаться, что ещё совсем немного, и где-нибудь обязательно вспыхнет пламя. Шестеро мемберов сидели на диване с опущенной головой и только один смотрел в глаза директору Big Hit, и ожесточено с ним спорил. — Я рэпер, а не вокалист, — отрицательно качал головой Хосок. — Ты будешь тем, кем я скажу, — возмущался директор. — Сейчас твоё мнение меня совсем не интересует. — Я не обязан петь, — сопротивлялся Чон. — Ты ещё не понял, что у тебя только два выбора? Или ты соглашаешься петь, или не участвуешь в этой песне совсем. Третьего просто не дано, — серьёзным тоном сказал директор.       Как только Бан Шихёк договорил, на него сразу же обратились все взгляды присутствующих в комнате. Они совсем не ожидали такого поворота событий. Конечно бывало, что между ними часто происходили споры, но чтобы до такой степени — никогда. — Значит вот так вы со мной? — поднимаясь с дивана, спросил Хосок. — Если вопрос поставлен именно так, я не собираюсь в этом участвовать, — сказал парень и направился к двери. — Если сейчас ты выйдешь отсюда, я расценю это, как твоё непослушание и тогда ты вовсе не будешь принимать участие в создании нового альбома, — уверенно сказал директор, пытаясь остановить парня. — Хоби, одумайся! — вмешался Намджун, который больше не мог наблюдать со стороны. — Не глупи и соглашайся.       Остальные мемберы тоже пытались остановить Хосока, но тот их совершенно не слушал. Парень решительно схватился за ручку двери, готовый тут же повернуть её. — Значит это твоё окончательное решение? — возмутился директор, смотря на то, как парень собирается покинуть студию. — Хоби, не делай глупостей, — встрял в разговор Юнги.       Своими словами старший ненадолго задержал парня. Нерешительно посмотрев на Мина, Хосок повернул ручку двери и покинул помещение, захлопнув за собой дверь. — Директор Бан, за что вы так с ним? — поинтересовался Намджун. — Вы думаете, мне самому хотелось так далеко заходить? Но он всё же должен понять, что моё слово — закон, — убедительно ответил директор. — Кто-нибудь, пойдите и уговорите его согласиться. — Это должен сделать лидер, — предложил Чимин. — Нет, лучше пусть это будет Юнги-хён, — уверенно сказал Намджун. — Почему я? — удивился Мин. — А ты не заметил, он тебя больше всех слушается, — ответил лидер. — Да, точно, Юнги-хён, сходи и поговори с ним, — добавил Тэхён. — Что за подстава? Вы же знаете, какой он вредный, когда недоволен чем-то, — возмутился Юнги.       Мемберы не стали дальше слушать отговорки Мина, а взяли и насильно вытолкали за дверь. Тот пытался сопротивляться, но был не настолько силён, чтобы выстоять под напором пяти парней. Оказавшись за дверью, рэпер нервно вздохнул, представив, что ему предстоит разговор с недовольным Чоном. — Ну и друзья у меня, — возмутился Юнги, оглядываясь на дверь. — Посылают на верную смерть.       Долго искать Хосока не пришлось. Мин прекрасно знал, что тот будет находиться в своей студии, поэтому сразу же отправился туда. Оказавшись около неё, парень нерешительно постучал в дверь. — Убирайтесь, я не хочу сейчас ни с кем разговаривать, — раздалось за дверью. — Но всё же давай поговорим? — уговаривал Мин. — Юнги-хён? Это ты? — удивился Хосок. — Да, это я. Впусти меня, — ответил Мин.       Не прошло и десяти секунд, как открылась дверь, впуская Юнги в студию. Парень увидел перед собой расстроенного Хосока, у которого явно было не всё спокойно на душе. Во взгляде младшего читалась тревога, а губы образовывали букву «ㅅ». Также старшего удивило то, насколько быстро он смог попасть в студию.       Чон вернулся в своё компьютерное кресло и развернулся лицом к хёну, готовый выслушать, а тот уселся на диван напротив младшего, приняв расслабленную позу. — И что ты там устроил? — начал разговор Юнги. Его явно не устраивало непослушание младшего. — Я просто не представляю себя в роли вокалиста, — возмущённо сказал Чон. — А мне кажется, что ты бы справился, — убеждал Мин. — Тем более это не навсегда, а всего лишь на одну песню. — Ну не знаю я, — уже немного сомневаясь, сказал Чон. — Ты уверен, что у меня получится? — спросил младший, ведь ему важно было услышать мнение хёна. — Я прекрасно знаю, на что ты способен, поэтому да, уверен, — спокойно ответил Мин, закинув ногу на ногу. — Что мне ещё сделать, чтобы убедить тебя? — Ну, есть одно, — неловко сказал Хосок, почесав затылок. — И что же это? — поинтересовался Юнги. — Не уверен, что ты согласишься, — застенчиво улыбаясь, ответил младший. — Я сделаю все, о чём попросишь, лишь бы ты вернулся назад в студию, — уверенно сказал старший, но тут же пожалел об этом. — Прям всё? — ехидно спросил Чон. — Да, не томи, говори уже, — нетерпеливо ответил Мин, ведь ему было интересно, что способно вернуть младшего в студию. — Поцелуй меня, вот сюда, — улыбаясь, сказал Хосок и пальцем указал на свои губы. — Что, прости? Поцеловать? Ты совсем охренел? — глаза старшего расширились до невероятных размеров. — Ну вот, а говорил, что всё сделаешь, — расстроился младший и отвернулся от Мина к монитору компьютера. — Я же, блять, думал, что ты в пределах нормы попросишь, — всё ещё на эмоциях ответил Юнги. — Это же была шутка, ведь так? — Давай просто забудем о том, что я сказал, — не смотря на старшего, тихо сказал Хосок. — Просто возвращайся назад, будем считать, что нашего разговора не было. — А ты пойдёшь со мной? — уже более спокойно спросил Мин. — Нет, я не вернусь, — нажимая на кнопку мыши, сказал младший и включил музыку.       Данный разговор поставил старшего в тупик. Парень продолжал сидеть на диване, не зная, что делать дальше. Уйти или остаться? Этот вопрос интересовал его сейчас больше всего. Вернуться сейчас одному означало для младшего полное отстранение от создания нового альбома. Мин не мог этого допустить, ведь остальные возлагали на него надежды, послав сюда. «Он говорил серьёзно о поцелуе? Но зачем ему это?» — в голове старшего витали разные мысли и он всё никак не мог принять решения. — Поцелуй? Ты серьёзно? Ты действительно хочешь этого? — решил вернуться к разговору Мин. — Почему ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — Да потому что ты мне нравишься, хён, — не выдержал расспроса Чон.       Услышав признание младшего, Юнги замер, не зная, что ответить. Теперь он понял, почему послали именно его. Другие уже давно заметили, что Хосок испытывает чувства к своему хёну, один только Мин слепо не видел всего этого. — Хоби, почему ты раньше мне этого не говорил? — растеряно спросил старший. — А разве изменилось бы что-нибудь, скажи я это раньше? — повернувшись лицом к Юнги, серьёзно спросил младший. — Я так и думал, — проговорил Чон себе под нос, не дождавшись ответа. — Мне нужно время, чтобы переварить твои слова, — немного спустя всё же ответил Мин. — Просто уходи и оставь меня одного, — надевая наушники, сказал Хосок. Перед тем как подсоединить их к компьютеру, парень услышал, как открылась дверь и сразу же понял, что хён покинул студию. — «Дурак, зачем ты признался. Теперь посмотри, что из этого вышло», — начал ругать себя парень и из его глаз потекли слёзы.       Юнги не ушёл далеко, только вышел за дверь, чтобы всё обдумать. Признание младшего никак не давало покоя. В следующие несколько минут было принято решение, о котором в дальнейшем он, возможно, пожалеет. Парень уверенно вернулся обратно в студию и медленно подошёл к младшему, а затем резко развернул к себе кресло. — Хён, что проис… — не успел договорить Хосок, потому что старший нежно поцеловал его в губы. От такой неожиданности парень выпучил свои глаза, но затем почувствовал тепло и полностью опустил веки.       Поцелуй длился совсем недолго, но за это время чувства Чона увеличились в несколько раз. Его мечты понемногу сбывались. Сегодня на одну стало меньше. Юнги, отстранившись от лица младшего, вытер с его щеки слезу, которая пыталась скатиться вниз. — Не плачь больше. От этого твои губы стали солёные на вкус, а мне больше нравится сладенькое, — улыбаясь, сказал старший и провёл пальцем по верхней губе парня, избавляясь от солоноватого привкуса.       Грусть с лица Чона тут же прошла и он одарил хёна своей заразительной улыбкой. Мин схватил младшего за запястья и притянул к себе поближе, а затем вновь прильнул к губам. На этот раз поцелуй оказался совсем другим, нежели первый: стал более глубоким и чувственным, старший исследовал все уголки рта, проникая туда своим языком. — Теперь ты согласен вернуться? — отстранившись, спросил старший. — Хён, но почему ты это сделал? — прибывая всё ещё в прострации, поинтересовался младший. — Ты же сказал, что только так вернёшься, вот я и выполнил твоё желание, — ответил Мин, отпуская запястья. — А теперь пошли, нас уже заждались.       Хён скрепил в замок свои пальцы с пальцами младшего и потянул за собой, крепко сжимая. Как только они вошли в студию, на них сразу же все обернулись. — Я рад, что ты вернулся, — сказал, уже давно успокоившийся, директор. — Я согласен исполнить вокальную партию, но только при одном условии, — пояснил Чон. — Ну, и что ты хочешь? — поинтересовался директор. — Говори, пока я добрый. — Я хочу, чтобы мою партию для этой песни написал Шуга-хён, — улыбаясь, выдвинул свои условия Хосок. — Я? — удивился Мин. — Да, ты и только ты, — сказав это, Хосок с нежностью во взгляде посмотрел на лицо старшего и ещё крепче сжал его руку.