Последние дни холодной зимы.

      На улице дует сильный ветер, сносящий все на своем пути. Однако этот ветер приятно пахнет наступающей весной, что не может не радовать. Наконец-то можно снять осточертевший пуховик и не выглядеть как пингвин. Можно надеть любимый бомбер, кроссовки и пойти гулять по городу, а не передвигаться перебежками от дома до автобуса, от автобуса до работы и наоборот.       До остановки я добрался с трудом, ветер все-таки был слишком сильный. Я ухватился за железную раму, в которой должно быть стекло, но такового не наблюдалось, и стал ждать автобус. Он всегда опаздывает, без исключений, каждый день ровно на десять минут.       К чему меня жизнь не готовила, так это к тому, что в меня влетит (в прямом смысле этого слова) какой-то парень.       — Простите, пожалуйста! — он начал кланяться на девяносто градусов. — Меня немного сдуло. Все-таки погода сегодня не для прогулок, — он слегка улыбнулся и посмотрел на затянутое небо, однако его опять начало сбивать с ног.       Я схватил паренька за руку и дернул на себя, чтобы тот не улетел в неизвестном направлении. Предательский ветер, которым я восхищался еще пару минут назад, именно в этот момент решил прикинуться белым и пушистым. Теперь парень влетел в меня с большей силой, чем в первый раз, и мы оба упали на асфальт.       — Ауч! Вы в порядке? — парень вопросительно посмотрел на меня, не замечая того, что лежит на мне.       — Не считая ушибленного копчика и разодранной руки — я в полном порядке, — я улыбнулся, надеясь, что шутка будет воспринята именно так.       Парень вскочил с меня и опять начал кланяться. Закончив «прелюдия» он сел на корточки и заговорил:       — Извините. Я должен загладить свою вину! Вы сильно спешите? Если нет, то давайте я обработаю Вашу руку! Я тут не далеко живу, — он посмотрел на мою кровоточащую руку и принял вид человека, виноватого во всех грехах этого мира. — Мне так жаль! Пойдем скорее, — парень помог мне встать и повел меня в сторону моего же дома.       — Ничего страшного, я просто зайду домой и наклею пластырь. А ты не трать время и иди куда собирался, — я попытался спровадить его, хотя что-то внутри меня хотело пробыть в обществе парня как можно дольше.       — Я не могу Вас оставить. Вы из-за меня поранились, поэтому я обязан помочь! Меня, кстати, Гончан зовут. Друзья зовут меня Чан.       — Джинён. Приятно познакомиться, — я протянул здоровую руку Чану и улыбнулся.       — Да уж, было бы приятнее, познакомься мы в менее стрессовой обстановке.       Мысленно согласившись с парнем, я совсем не заметил, что мы уже поднимались по больно знакомому подъезду. Оторвавшись от созерцания столь притягательного лица Чана, я оглянулся по сторонам и понял, что стою у двери собственной квартиры.       — Э, Гончан, а что мы здесь делаем? — этот вопрос мучал меня больше всего в данный момент.       — Я живу здесь, — без какого-либо удивления ответил парень и открыл дверь напротив моей. — Проходи, я сейчас всё быстро обработаю!       От столь милой и обворожительной улыбки по телу растекается приятное тепло. Я вошел в квартиру и ни капли не удивился. Весь интерьер был полным отражением своего хозяина. Светлый, мягкий, простой и с каплями цвета. Нежные персиковые стены, белоснежный диван и, яркого цвета фуксии, подушки. Так же, как и в моей квартире, здесь две комнаты и кухня. Однако обстановка на порядок отличается от мрачной и тёмной, коя царит в моей квартире.       — Пойдем на кухню, — он потащил меня в сторону другой комнаты, попутно доставая из шкафчика в коридоре аптечку.       — Тебе не стоит так суетиться, это все лишь ссадина, — только я улыбнулся, как Чан дотронулся до руки перекисью и я вскрикнул от щиплющей боли.       — А говорил, что всё в порядке. Я сильно извиняюсь за свою неуклюжесть, — даже сидя на стуле, он сумел поклониться и дотронуться носом до колен.       Этот парень, как лучик солнца. Даже солнечная погода не может сравниться с лучезарным парнем, налетевшим на меня на остановке. Он был предельно аккуратен, заматывая бинтом мою руку, которая, к слову, не нуждалась в этом. Всё это время я наблюдал за ним, за его действиями, за тем, как он складывает всё в коробку, и смотрит на меня. Стоп. Как долго он смотрит на меня?!       — Ну, я пошёл. Спасибо за оказанную помощь, — я отвёл смущённый взгляд в сторону и встал со стула, но меня остановила рука, схватившая моё запястье.       — Подожди, — его взгляд изменился, он был глубоким и серьёзным, — давай я угощу тебя чаем! — этот взгляд исчез, и появилась такая привычная улыбка.       Я кивнул и сел обратно, завороженный лицом Чана. Он повернулся ко мне спиной и стал что-то делать. Он просто включил чайник и достал кружки, и выглядело это плавно и грациозно. Я не мог оторвать глаз, и не мог понять почему. Что в нём такого необычного, что заставляет смотреть? Меня не удивляет, что меня привлёк парень, я давно это принял. Но так, чтобы меня привлёк случайный парень — впервые. И вот я опять задумался и не заметил, что он зовёт меня в гостиную — там удобнее.       Мы много разговаривали. Я узнал, что он меня младше на два года, что работает в кофейне, что у него есть младший брат. После нашего разговора, сложилось впечатление, будто мы давно знакомы. Прекрасное чувство. С Чаном тепло и уютно. Именно поэтому время пролетело быстро, и я понял, что мы сидим так уже третий час. Чай давно закончился, а мы всё продолжали разговаривать ни о чем.       — На самом деле, я тебя давно знаю, — я не сразу понял, что он имеет в виду.       — Давно? Разве, мы не пару часов назад встретились? — недоумевал я.       — Думаю, ты тоже заметил, что твоя квартира находится напротив, — он слегка улыбнулся, и я вспомнил эту значительную деталь, выпавшую у меня из головы. — Я переехал полгода назад и в первый же день увидел тебя, возвращающимся, вероятно, с работы. Ты выглядел очень уставшим и подавленным. Ты показался забавным, — забавным? — ты был неуклюж и чуть не упал с лестницы, потом ещё минут пять пытался открыть ключом дверь, — Чан почему-то опустил голову, говоря об этом, как провинившийся ребёнок.       — Ты привлёк моё внимание тогда, и я не переставал думать о парне, живущем напротив, — Гончан стал предельно серьёзным, с его лица пропала улыбка, а его пальцы теребили край футболки. — Ты очень красивый, Джинён. Мне жутко неловко сейчас всё это говорить, не знаю, зачем я вообще рот открыл, — он нервно усмехнулся, но продолжил. — Ты мне нравишься.       Как холодной водой окатили. Его глаза смотрели прямо в мои. Не давая соврать. Он явно ждал ответа. А я ничего не мог сказать. Не мог сказать, что Чан привлек меня с первого взгляда. Не мог сказать, что за эти пару часов выучил каждую черту его красивого лица. Что уже скучаю по его яркой улыбке, и ужасно хочу, чтобы он сейчас же улыбнулся. Я просто смотрю в ответ и не могу вымолвить слова. Кажется, прошло несколько минут, может больше, но он продолжает смотреть с надеждой.       — Прости. Это, наверное, неожиданно. Забудь, — он улыбнулся, но это не то, слишком сухо и печально, — я сказал лишнего. Я не буду больше тебя задерживать, — он опустил голову и продолжил сидеть.       — Улыбнись, — это всё, что я смог сказать.       — Что? — он в недоумении посмотрел на меня.       — Просто улыбнись. Так же, как на улице, или же, как на кухне. Улыбнись!       Я выпалил всё на одном дыхании, а он не заставил ждать. Чан улыбнулся и обнял меня крепко-крепко. Я был счастлив, увидев столь прекрасное зрелище, и не заметил, как обнял в ответ. Его руки гладили меня по худым бокам, распространяя по телу мурашки. Я засмеялся, а Чан отстранился от меня, но не расцепил рук.       — Я так давно хотел обнять тебя, — его глаза светились, в них читалась надежда       Гончан приблизился к моему лицу и замер на секунду. Не получив отпора, он накрыл мои губы своими, в невинном поцелуе. Простое касание губ, а моё сердце уже заходится в бешеном ритме. Он отстранился и посмотрел в мои глаза. Слишком большая пауза. Я хватаю Чана за шею и затягиваю в страстный и пошлый поцелуй. Мы целуемся долго, и отрываемся друг от друга, только когда воздуха катастрофически не хватает. Парень подхватывает меня под попу и несёт в спальню, попутно зацеловывая моё лицо и шею.       Он аккуратно кладёт меня на кровать и нависает сверху. Я смотрю на его прекрасное лицо и притягиваю для нового поцелуя, обхватывая его бёдра ногами. Чан ложится сверху, и я чувствую его возбуждение своим. Он стягивает с меня майку и проделывает то же самое со своей рубашкой. Его горячее тело соприкасается с моим, и от этого становится невыносимо жарко. Он целует мою шею, мои ключицы, спускается к соскам и посасывает их. Я издаю свой первый стон и, из-за смущения, закрываю лицо руками. Чан не останавливается. Проводит мокрую дорожку поцелуев к животу и останавливается перед поясом штанов. Он медлит всего секунду, а потом расстёгивает ширинку и стягивает с меня джинсы, оставляя меня в одних боксёрах.       — Ты такой красивый, — он приподнялся надо мной и оценивающе разглядывал моё тело, а я от смущения пытался перевернуться на бок. — Не отворачивайся от меня, — он положил свою руку на мою, и убрал её от лица, заставляя посмотреть себе в глаза.       — Мне неловко, и немного страшно, — я отвел взгляд, а Чан улыбнулся и рассмеялся.       — Дурак, мне тоже страшно. Страшно сделать тебе больно, — он провёл рукой по моей голове и нежно поцеловал. — Мы можем закончить на этом. Я не хочу заставлять тебя. Всё-таки мы знакомы всего полдня.       Он отстранился и скатился с меня на бок. Меня это не устраивает. Мне мало, я хочу его. Сейчас. В этот момент я сажусь Чану на бедра, заставляя того уставиться на меня удивлённым взглядом, и провожу руками по его груди, животу, заворожённо следя за собственными действиями. Я наклоняюсь к его лицу и неуверенно целую. Мне всё ещё страшно, поэтому поцелуй выходит слишком «детским». Но ему хватает этого «зелёного света», он руками обхватывает мою талию и подминает под себя.       — Видимо, тебе на сегодня не хватит, — он говорит в поцелуй, и я чувствую, как он улыбается. — Если тебе от этого станет легче, то это и мой первый раз, — он смущённо улыбается, но взгляд не отводит. Я киваю и улыбаюсь в ответ.       Гончан опять проводит мокрую дорожку к моему животу, попутно освобождая меня от последней ненужной вещи. Я хватаю простыню руками и зажмуриваю глаза, предвкушая последующее действо. И Чан не заставляем меня ждать. Он обхватывает моё возбуждение рукой и припадает к головке губами. Я вздрагиваю от таких приятных ощущений и пытаюсь подавить стон. Но такое неловкое «не сдерживай себя» чуть ли не заставляет кончить. Он проводит языком по всей длине, останавливаясь на головке, и посасывает её. Я извиваюсь, стараясь не двигаться на встречу. Оторвавшись от меня, Чан наконец-то вспоминает о моих губах и припадает к ним.       — Ты точно готов? Мы действительно можем остановиться, — я мотаю головой и целую парня глубоко и настойчиво.       Чан достаёт откуда-то смазку и обильно выливает её себе на пальцы. Только сейчас я обратил внимание, на то, что руки у Гончана аккуратные, изящные, а пальцы тонкие и длинные. Только сейчас это осознание доставляет какое-то удовольствие и предвкушение. Он дотрагивается пальцами до сжатого колечка ануса и начинает поглаживать его. Я стараюсь расслабиться, но получается как-то не очень хорошо. Чан вводит один палец и останавливается, давая мне привыкнуть, и целует меня. Я едва заметно киваю, и он продолжает двигаться. Когда парень ввёл второй палец, было немного больно, но терпимо, я быстро привык. Однако, когда во мне оказалось три пальца, я вскрикнул и сильно прижался к разгорячённому телу Чана, стараясь не двигаться.       — Потерпи немного, скоро будет лучше, — он прошептал мне на ухо, обжигая кожу своим дыханием, и начал двигаться.       Больно. Нереально больно. Но я должен потерпеть. Он обещал, что станет легче. Из глаз начали скатываться неконтролируемые слёзы, а Чан сцеловывал их. Казалось, что это никогда не кончится. Я почти попросил его остановиться, но в один момент я выгнулся дугой от резко возникших ощущений, и громко застонал.       — Я же говорил, что будет намного, намного лучше, — он улыбнулся и опять провёл пальцами по комку нервов внутри меня.       Его пальцы доставляли неописуемое удовольствие. Кажется, я влюбился в его руки. Я прижимался сильнее, и стонал громче. Я был на грани и попытался остановить парня.       — Чан… Я не могу больше… Пожалуйста, — ему хватило этого, чтобы понять — я хочу большего.       Он снял с себя штаны вместе с боксёрами и налил смазку себе на член. Чан пристроился между моих ног и приставил головку к колечку ануса. Он вошел на половину и остановился. Из моих глаз опять потекли слёзы, но я не издал ни звука. Чан наклонился ко мне и начал покрывать моё лицо поцелуями, шепча что-то приятное и расслабляющее. Я качнул бёдрами ему навстречу, давая разрешение двигаться. Он начал медленно искать ту самую точку. И нашёл он её быстро. Я простонал и обхватил парня ногами за бёдра и руками за шею, прижимаясь всё сильнее. Стало очень приятно, новые ощущения казались такими сладкими и нереальными, что поверить в реалистичность всего происходящего было очень непросто. С каждым стоном темп становился всё сильнее и сильнее, а стоны — громче. Комнату заполнили пошлые звуки шлепков, поцелуев и стонов.       — Пожалуйста, быстрее… Чан… — я прошептал ему слова на ухо, задыхаясь он нарастающего темпа       И он начал двигаться ещё быстрее. Он тоже начал громко стонать синхронно со мной. Слышать его голос было верхом блаженства, чувствовалось реальное единение душ и тел. От трения моего члена о наши животы, я опять был на грани, и чувствовал, что он тоже. Волна оргазма накатила на нас с разницей в пару секунд. Я громко вскрикнул имя любовника и выгнулся в спине, пачкая своим семем и свой живот, и живот его. Он выкрикнул «хён» и кончил в меня. Мы лежали так пару минут, пытаясь отдышаться. После чего Чан слез с меня и лёг рядом. Однако он не смотрел мне в глаза.       — Теперь ты не смотришь на меня? — с издёвкой спросил я и посмотрел в потолок.       — Я… Мне неловко… И… Я боюсь, — боже, да он почти плачет.       — Дурак, — я с трудом повернулся на бок и посмотрел на лицо парня. — Почему же тебе вдруг стало неловко? И почему тебе страшно?       — Разве не должно быть неловко, после первого секса с любимым человеком? — он едва улыбнулся, но всё так же не смотрел на меня. — А страшно мне, потому что… Потому что ты можешь уйти. Потому что тебе могло не понравиться. Я тебе не нужен, у тебя своя жизнь. А тут я со своим признанием в любви. Я ещё и долгое время наблюдал за тобой тайно. Это сталкерством попахивает, — он усмехнулся, однако из глаз давно скатывались слезы.       — Чани, — он резко повернул голову в мою сторону, и удивлённо посмотрел на меня. — Ты дурак. Если бы мне не понравилось, я бы не… — неловко как-то говорить об этом, — Не кричал под тобой. Если бы я увидел тебя раньше, то случилось бы тоже самое. И я не собираюсь уходить от тебя. По крайне мере пару дней точно, — он нахмурился на словах «пару дней». — Просто через пару дней мне надо на работу, — я улыбнулся, Чани выдохнул.       Я приблизился к его лицу и нежно поцеловал. Я постарался вложить в это прикосновение все чувства, которые сейчас испытывал. Он отвечал мне, но не делал ничего более. А я начал замерзать.       — А ещё, если ты меня сейчас же не обнимешь, я уйду сию секунду! — я нахмурился, но в этот же момент был прижат к уже остывшему телу. — Чани, какой же ты ребёнок.       — На то ты и хён, чтобы говорить так, — он усмехнулся и крепче сжал меня в объятьях. — А ещё мне нравится, как ты меня называешь. Раньше меня только мама так называла.       Лежать в обнимку после первого секса очень приятно. Меня начало клонить в сон, и я не заметил, как заснул в объятиях любимого.       Проснулся я ночью — в комнате было темно. И проснулся я в одиночестве, под мягким одеялом, явно не в своей квартире. Я поднялся с кровати и обнаружил себя без одежды. В памяти всплыли воспоминания о вчерашнем дне, мои щёки запылали, а губы расплылись в глупой улыбке. Я завернулся в одеяло и пошел на поиски своего, теперь уже, возлюбленного. Это оказалось сложнее, чем я думал. Всё-таки одно место нехило так побаливает. Искать бы не пришлось долго, если бы я додумался включить свет. Но это слишком сложно, для моего влюблённого мозга. Я снёс что-то, после чего, об это же «что-то» споткнулся и упал на пол.       — Хён! — а вот и он. — Хён, с тобой всё в порядке? — Чан вбежал в комнату и, включив свет, увидел меня, развалившегося на полу, в чём мать родила. — Почему ты так любишь падать? — он подошел ко мне и помог встать.       — Между прочим, я уже второй раз из-за тебя падаю. Не по своей же воле я калечиться буду, — я улыбнулся и повис у Чани на шее. — Куда ты ушел? Я проснулся совсем один, — я надул губы и обиженно посмотрел в глаза парню.       — Я проснулся не на много раньше тебя, и просто сходил в душ. И хотел приготовить что-нибудь, — он улыбнулся.       — Ну раз уж ты сходил в душ без меня, то отнеси меня туда же!       Чани засмеялся и поднял меня на руки, как ребёнка. Отнёс в ванну и под предлогом готовки оставил меня там одного. С одной стороны я хотел, чтобы он остался. А с другой — это было бы слишком неловко. У нас ещё будет время, чтобы насладиться друг другом сполна. Неожиданно, последние дни холодной зимы, подарили мне прекрасный, тёплый подарок.