Четвертый шаг



И выбор сделан: три шага к бездне. Да будет так. Но за мгновенье все изменяет Четвертый шаг…

Кровь. Все замешано на крови. Густая, темная, глухо пульсирующая внутри, обволакивающая сознание мерзким запахом металла. Она наполняет, заставляет двигаться, существовать. Она сочится из ран, пропитывая ткань, набухая каплями на кончиках пальцев, окрашивая поверхность в сотни пугающе ярких оттенков. Это страх и боль, это надежда и спасение. Человеческое сознание раздваивается, определяя ее. Кровь — это смерть, говорят одни. Кровь — это жизнь, вторят другие. «Кровь — это я», — думает Сэм Винчестер. Теплые капли медленно растекаются, пачкая мягкий плед в детской колыбели. И назад дороги нет. И крохотный всхлипывающий Сэмми, вцепившись ручонками в пижаму брата, как в единственное спасение, еще не осознает, что делает первый шаг. _______ Мерцание тусклой лампы дешевого мотельного номера раздражает, заставляя прикрывать глаза и действовать почти вслепую. Доставая нож, он проводит влажной от пота рукой по смуглой коже. Внутри закручивается нервное, почти сумасшедшее возбуждение. Руби тяжело дышит, откидываясь на постели. Один взмах — и кожа расползается от надреза, выталкивая наружу темное, горячее, опасное. Запах крови бьет в нос, такой знакомый, дурманящий. И, жадно слизывая с пореза соль и металл, Сэм делает второй шаг. _______ — Хей, черноглазые! Папочка дома? — Сэм заталкивает страх глубоко внутрь и приближается к штаб-квартире дьявола. Тянет холодом, и да, Сэм определенно ненавидит Детройт. Он не оборачивается, но точно знает: за плечом, зеркаля каждое движение, идет брат. Прогнившие ступени старого крыльца надсадно стонут под ногами. Соленая жижа в венах закипает, извивается ядовитой тварью, жаждущей вырваться наружу. Сэм говорит «да» Люциферу. И ускользающим сознанием впервые сомневается — верным ли был этот третий шаг… _______ Утренний туман еще не рассеялся, и гнилые покосившиеся кресты выглядывают из земли, словно кости мертвецов. Все началось и все заканчивается здесь, в Лоуренсе. Старое кладбище идеально подходит для Армагеддона. Само время замерло в ожидании конца. Мотор «Импалы» рвет тишину в клочья. И Сэм бьется, орет, срывая глотку внутри собственного тела, которое больше ему не принадлежит. Круг замыкается в тот момент, когда он видит кровь Дина на своих кулаках. Алые пятна яркими сполохами врываются в запертый разум, начисто сметая дьявольские барьеры. Брат здесь, и значит — все будет хорошо. И это единственный и непреложный закон крови, к которому Сэм шел так долго. — Я здесь, Сэмми. Я с тобой, — Дин кивает ободряюще, смаргивая кровавые капли. Страх уплывает прочь, растворяется с первым солнечным лучом, пробившим завесу тумана. И Сэм кивает в ответ, делая самый верный в своей жизни шаг.