***
14 мая 2011 год.
17 лет.
— Сехун! — прокричала мне вслед Лин, и я обернулся. Она со всех ног мчалась в мою сторону, держа в руке мятного цвета портфель, но как только девчушка почувствовала на себе мой высокомерный и такой типичный для образа взгляд, то замедлила шаг и невольно съёжилась. — Чего тебе? — брезгливо кинул я, и её щёки залились краской то ли от смущения, то ли от злости. Я заметил, как она сжала ладошку в кулак, чтобы найти в себе силы заговорить со мной, и инстинктивно сделал шаг назад. Не хотел, чтобы по её коже разбегались толпы мурашек. Не хотел, чтобы она слушала желчь, что льётся из моего рта… Храбрая Лин, чьё имя было на слуху у всей школы, боялась меня. А я не хотел… — Ты забрал мой учебник… п-по химии… Снова, — тихо произнесла она, заикаясь, и я почувствовал, как новая волна непонятных мне чувств с головой накрыла, не давая вздохнуть. Хотелось просто ударить себя по лицу, чтобы больше не заставлять эту девчонку краснеть понапрасну. Кретин. Лин всё так же тяжело дышала, а белый бант колючей школьной формы съехал в левую сторону. Она ждала моего ответа, а я не мог и слова сказать в своё оправдание. Все думали, что я её ненавидел, а я её просто… любил? Не хотел, чтоб все знали — будут показывать пальцем. А она? Наверное, просто смеяться. А я этого не хотел… Лин кашлянула, привлекая моё внимание, и учебник, что я специально прихватил с собой, стал весить, казалось, целую тонну. Я вновь окинул её своим взглядом, что пробирался под кожу, и молча протянул ту самую книгу, пытаясь выглядеть как можно более равнодушным. Не подпускать её к себе. Но на этот раз Лин даже не вздрогнула. От этого мне стало не легче. И опять эта долгая пауза… Почему она не уходит? Не хочет? Я тоже…***
31 июля 2013 год.
19 лет.
— Чон Лин, прошу Вас подняться на сцену. Выпускная форма была ей явно великовата. Я заметил, как она волнуется и как трясутся руки при вручении директором долгожданного листка с итогами сданных экзаменов. Я часто видел Лин в библиотеке. Она старательно водила ручкой в тетради, в то время как я за соседним столом попросту изнывал. Буквы играли в прятки, а она же не подарила мне и секунды своего взгляда. Впрочем, я не просил… И даже сейчас, среди стольких любопытных глаз, она старается не смотреть лишь в мои, прожигающие её изнутри. Я знаю, что обжигаю Лин сильней, чем огонь, но и она не может пройти, не оставив на моём теле следа. Я знаю, ибо наше немое «люблю» звучит так, словно его слышат все, кроме нас. — Поздравляю… — с трудом произношу я, когда та садится рядом со мной, а в ответ ловлю тихое «спасибо», которое даётся так же. Она нервно перебирает пальцы, а я — слова, что хочу ей сказать. И как долго мы будем молчать? Когда, наконец, начнём говорить о том, что нам двоим и так уж известно? Возможно, сегодня? Да, точно сегодня! На побережье Хан! И река, что давно стала красной, унесёт с собой всю печаль. Заберёт весь наш страх, все невзгоды. Я взгляну на неё, а она прикоснётся. Я скажу Лин всё то, что таится, и она улыбнётся. А если же нет — утоплюсь.***
6 октября 2015 год.
21 год.
Это была наша первая ссора. Я хлопнул дверью, а она в слезах побежала за мной, умоляя вернуться. Меня трясло и дрожь пробирала, а мобильник, что я сжимал до хруста костяшек, на нервах играл. Бывший наш одноклассник прохода Лин не давал, а ей приходилось мне ежедневно клясться в своей искренней и чистой любви, ибо дьявол, что сидел на левом плече, нашёптывал ревности лживые стихи. Но сегодня… я больше не могу его слушать. Ветер воет, а её звонкий плач режет мне уши. Оглушительный сигнал тревоги по сравнению с этим — наигранный смех. Прошу тебя, Лин, прекрати! Ты же знаешь, я не могу смотреть на то, как ты плачешь… Новости пестрят заголовками о войне. Смерть, поражение, кровопролитие, боль. Это подлое слово опалило всем крылья. Даже нам с тобой… И… Завтра я ухожу на фронт. Сейчас бы прижать тебя к себе, вытереть слёзы, но я не могу… Эта проклятая гордость не даёт согнуть спину. Больно. Я не могу тебя видеть, а ты, понимая это, всё равно впиваешься в руку. Цепляешься, глотая воздух, что по лёгким разливается ядом. Пытаешься посмотреть мне в глаза, но я не могу, поэтому скажу тебе лишь одно: — Не стой на ветру…***
23 декабря 2016 год.
22 года.
Прости, что так редко пишу тебе, Лин. Как ты, моя дорогая весна? Сегодня мы уезжаем. Куда именно — не говорят, но ты не беспокойся. У меня всё хорошо. Письма твои получаю. И… я хотел бы извиниться. Знаю, ты этого ждёшь. Тогда ты просила вместе бежать, на коленях стояла, а я молча ушёл, не обняв. Ты кричала, а я в тот момент не дышал. Ушёл, лишь оставив на столе свой кулон. Ты хранишь его? Молодец, но не жди. Не жди меня ночами, рыдая в подушку, потому что мне кажется… я не вернусь. Я не знал, разобьется ли моё сердце, когда ночь встретит утреннюю звезду. Но в одном я был уверен точно: я не вернусь. Я хочу защитить тебя, Лин. Я клянусь: война не тронет тебя. Даже пальцем, поэтому ты не бойся. Не вздрагивай, услышав шаги, не надейся, что однажды на крыльце увидишь меня, потому что я не вернусь. В душе дыра. Словно я остался один. И какой я глупец, что даже не обнял тебя тогда. Просто я не думал, что письмо, которое кинул в почтовый ящик, окажется точкой. Я не думал, что это будет наша последняя встреча. Не думал, что всё закончится именно так.***
8 сентября 2017 год.
23 года.
Помнишь, я говорил, что война не тронет тебя? Прости… я соврал. Умоляю, прости, что не смог защитить. Когда мне сообщили, что тебя больше нет, я не поверил, а после начал тонуть в мольбах вернуть мне тебя. И знаешь… я умер, потому что моей Лин больше нет. Война забрала нас двоих, оставив мне в придачу страданья. Я не могу смотреть на тебя, такую спокойную, бледную и холодно-красивую. Слёзы застилают скорбные глаза, а звуки сырой земли, что разбивается о твой гроб, навсегда заглушили удары моего сердца. Его больше нет. Ты забрала всё с собой. Дождь начал лить ещё ночью. Я знаю, ты плачешь, но, пожалуйста, перестань. Не пытайся смыть с меня всю эту грязь, пыль сердца, не пытайся привести меня в чувства, потому что я уже неживой. Родная моя весна, любовь является вечной, но тогда почему тебя больше нет? Мои слёзы превратились в кровь. Разве этого ты хотела? Твои глаза были как яркие звёзды. Мир наполнялся светом. Теперь в моём мире кромешная тьма. Ты навек оставила меня в ней.Baek Hyun & Chen (EXO) — I Really Didnʼt Know
Любимая, что души во мне не чаяла, Вдруг одиночеством прокляла навек И лишь израненное сердце Оставила, уходя, захлопнув дверь. Она предала наши чувства, Их о сырую землю растоптав. И Бог — свидетель, мне чужда причина, Зачем покинула, оставив во тьме. Сквозь тишь ночную вдруг услышав голос, Подумал: «Вдруг она, Услышав мольбы небесам, вернулась?» Какой я жалкий, раз всё ещё жду тебя.
Но одно я могу обещать тебе точно. Ты будешь жить, Лин. В моей памяти. Вечно. 15.02.2017 — 18.02.2017