И никто не сможет отнять...

Филипп многое знал. Знал, что это не может длиться вечно. Знал, что Дрисс однажды покинет его. Знал, что знакомство с этим чернокожим пареньком скрасит его одиночество и отчужденность к миру. Знал, что мир красочен рядом с ним. Знал, что его не будут жалеть. Знал, что они подружатся. Знал, что однажды и прислуга полюбит его. Знал, что после ухода Дрисса мир станет темным и ненужным. Знал, что Дрисс позвонит той девушке, которая сейчас зовется женой Филиппа. Знал, что это он украл то самое яйцо Фаберже. И знал, что Дрисс вернет его. Знал, что парень сильно обрадуется, когда Филипп отдаст ему деньги за эту никчемную картину, которую позже он выкупит. Знал, что этот парень всегда найдет случай постебать инвалида. Знал, что день рождения, проведенный с Дриссом, он никогда не забудет. Знал, что все последующие сиделки не смогут сделать то, что делал Дрисс. Знал, что наступит день, когда он не увидит Дрисса. Это день, когда Филипп умрет. Но все же Филипп понял, что он.. Никогда не сможет сказать «Je t’aime» (фр. - я тебя люблю). Никогда не услышит в ответ то же. Никогда не сможет почувствовать рукой тепло Дрисса. Никогда не сможет обнять его. Никогда не поцелует его. Никогда не покажет, что ему без Дрисса очень плохо. Никогда не сможет быть с ним. Ведь зачем ему какой - то инвалид, который, возможно, скоро помрет. Но одного он не знал точно. Что Дрисс до ужаса боится дня, когда ему позвонят и скажут, что Филиппа больше нет в живых. Что паренек из трущоб, который практически ничего не знал о любви и ласке, настолько привяжется к мало знакомому человеку. Филипп так и не узнал, что Дрисс влюблен в него, а, значит, чувства взаимны. А зачем? В принципе, зачем им это все знать? Им и так хватает встреч, чтобы улыбнуться друг другу, смеясь над всякой ерундой и шутками Дрисса, надеясь, что это обычная мужская дружба. И ни один человек, ни одна женщина, не сможет забрать у них эту преданную нежность. В этом мире такое никому не по силам.