Roniit – Not Afraid Anymore
Бордель «Кукольный дом» был местом, где водились самые что ни на есть живые куклы из плоти и крови. Здесь практически каждый хорошо обеспеченный мужчина мог найти свою красавицу из грёз и провести с ней незабываемые минуты своей жизни. «За ваш счёт, милсдарь, любой каприз» — повторяла хозяйка заведения, мило улыбаясь. Мирзу плотские утехи не интересовали, она — простая помощница. Она чинила поломанных кукол, приводила их в порядок и возвращала былую красоту, которой их лишали неумелые руки неаккуратных мальчиков. Мирза изо дня в день видела, как куклы уединяются с различными мужчинами на втором этаже борделя, а спустя время возвращаются. Разбитые и несчастные или довольные и гордые собой. Были куклы побитые, были куклы поломанные, а были куклы изуродованные. Но Мирза могла и умела вернуть им былую красоту и очарование. Она любила этот красивый дом; любила его обитателей, но она не любила человека, который вторгался в её идеальный мир из сладких ароматов и тускловатого света. В её маленькую сказку, где её изъян оставался незамеченным среди всей этой похоти и фальшивой страсти. Ублюдку-младшему Лилит позволяла всё и всегда. На него не распространялись её нерушимые правила. Для хозяйки «Кукольного дома» он был особенным. Ему сходила с рук порча кукол, а после — их таинственные исчезновения. В присутствии этого человека Мирза переставала узнавать ту властную женщину, которая ради своих девочек была готова рвать глотки и четвертовать голыми руками любого обидчика. То, с какой лёгкостью Лилит преподнесла Мирзу этому страшному человеку, вконец убило идеализированный образ хозяйки в девичьей голове. Покидая такие родные стены «Кукольного дома», Мирза боялась больше в них не вернуться. Боялась, что приторный запах и тусклый свет комнат она покидает навсегда и больше никогда не увидит. Что человек, уводящий её под покровом ночи из дома, сломает или потеряет её, как и всех предыдущих кукол. По пути к логову Ублюдка девушка не раз замышляла о побеге, убеждая себя, что терять ей уже нечего. К тому же, её провожатые были сильно заняты обменом любезностями друг с другом, и о ней, казалось, забыли. Наивная мысль была размозжена тяжелой рукой Ублюдка, что больно сжала хрупкое плечо девушки, притормаживая её и толкая в сторону, указывая верное направление. Поворот в совершенно незнакомый закоулок вызвал внутри Мирзы настоящую панику. Недобрый блеск в глаза Киприана давал повод её воспалённому воображению рисовать страшные картины.***
Лилит её бросила, а он поймал, решив, что ради разнообразия сойдет и немая девка. Которой уж точно никто не хватится, если вдруг он немного увлечётся. Тощая коротышка, вытаращившая на него свои огромные глазёнки, вызывала у Вилли порывы смеха. Но, несмотря на все эти нюансы во внешности, девушка была весьма неплоха. Не совсем плоская, с небольшими округлостями там, где положено. Всё при себе и ничего лишнего. Стянув с себя верх одёжки, Ублюдок шагнул к девушке, похабно ухмыляясь. Та, хмуря свои тонкие брови, все сильнее сжимала в руках нож, взятый ранее со столика. « Для напуганной она весьма шустрая», — подметил про себя Вилли. «И наглая,» — добавил он, чуть погодя. Должно быть хапнула ножик в тот момент, когда Ублюдок повернулся к ней спиной, дабы промочить горло. Поглядывая на предмет в тонких пальцах девицы, которые уже побелели, мужчина, не удержавшись, разразился громким хохотом. — Ты, блять, серьёзно?! — притворно хватаясь за живот, Вилли сел на стул позади себя. Девушку такая реакция обескуражила, но больше всего пугала. Заметив откровенное замешательство на её лице, Ублюдок решил воспользоваться случаем и, неожиданно для Мирзы, оказался в метре от неё. Увидев, как рука Ублюдка взмыла вверх, девушка в страхе выронила нож, дабы прикрыть лицо руками. Киприан скривил губы в полуулыбке; испуг — это именно то, чего он добивался. Но колотить девку пока не было надобности. Смеясь, он присел и подобрал предмет с пола: — И кого ты, дура, собралась кромсать ножом для масла? Выпрямившись, Вилли увидел лишь хлопающие ресницы и мелкую дрожь, что прошибала тело девушки. Он чертыхнулся, успев запамятовать, что деваха нема как рыба и вряд ли заговорит. Или все же заговорит? Мирзу сильно передернуло, когда резкая перемена в лице Ублюдка бросилась ей в глаза. В его не совсем нормальном уме шли не менее аморальные мысли. Вдруг откуда-то из-за пояса Вилли извлек нож, но уже более серьезный и несомненно острый. Мирза затаила дыхание, неотрывно следя за опасным предметом, что в мгновение ока очутился у её лица. Резкая боль обожгла щёку, дыхание сбилось, превращаясь в хрип. Ублюдок до того сильно завладел её вниманием с помощью ножа, что Мирза не заметила, как оказалась зажата между ним и стеной. Острие медленно прошлось от скулы к подбородку, скорее не вспарывая кожу, а лишь слегка оцарапывая её. Девушка встрепенулась, не в силах сделать что-либо ещё. Очередная волна боли словно ошпарила её, побуждая отстраниться от мучителя, вжимаясь в стену. Ублюдок смотрел, как вниз от ключицы, где он только что сделал новый порез, стекала тоненькая струйка крови, но желаемого он так и не добился. Девка только и делает, что жмурится, хрипит и разводит сырость. Но где же крики, где чертова мольба о пощаде? Почему она его не умоляет? Быть может, он недостаточно хорошо просит? Ублюдок перехватил Мирзу за тонкую шею, не дав ей до конца сползти вниз по стене, откуда ему было бы не так удобно с ней забавляться. Одним небрежным движением мужнина отшвырнул девушку на скомканную постель. Тишина, которая становилась просто невыносимой, начинала сильно злить Вилли, но он уже знал, как будет снимать напряжение. Звук треснувшей ткани подействовал на девчонку как стартовый хлопок. Девушка ломанулась вперед, но тяжелое тело позади вдавило её в матрац, практически обездвиживая и подавляя даже то слабое сопротивление, на которое та решилась. Слёзы с новой силой брызнули из девичьих глаз, тревожа совсем свежий порез на лице. Пальцы до хруста в суставах сжимали простынь, откликаясь на прикосновения Ублюдка и его грязные фразочки. Он хотел её криков, жаждал молитв. Но Мирза могла лишь молча ненавидеть и проклинать его. И молчать. Душевные вопли девушки сотрясали всю её сущность, но никто, никто не мог их услышать и спасти её из лап чудовища, что вторглось в её маленькую сказку. Сказку из сладких ароматов и тускловатого света.