Прогресс

Когда М-21 полностью обращается — все меняется. Привычный уклад жизни, его сила и возможности в бою, отношение к окружающим — М-21 словно сам себя боится и держится подчеркнуто на расстоянии. Непривычно долго отмалчивается и медлит с ответом, мыслями находясь где-то далеко за пределами этого дома. Регису и хочется порадоваться за товарища, наконец-то преодолевшего эту черту, да только никак не выходит радоваться. Потому что меняется не только поведение М-21, меняется он сам. Когда Регис впервые видит его обращенную форму — непроизвольно вздрагивает, отступая. Несколько мучительно долгих секунд он не может понять, что за существо замерло перед ним. От М-21 остается лишь смутно проглядывающая внешняя оболочка; где-то под клоками шерсти на огрубевшей коже виднеется его шрам, и Регис практически любуется им. На ум приходят слова каджу, как всегда сдержанные и не до конца ясные. Сейчас они воскресают в памяти Региса, совершенно понятные: «Признаться, я несколько обескуражен», — говорил его дед, задумчиво смотря мимо Региса, — «Когда я явился на бой, то ясно видел и чувствовал троих модифицированных. Но до этого, я уверен, модифицированных было только двое». «К чему вы ведете, каджу-ним?» — пробормотал тогда Регис, непонимающе хмурясь. Сейчас он своими глазами видит, о чем говорил его дед. Трепещущая, словно неспокойный огонь, звериная аура, окружавшая фигуру М-21 — совершенно чужое и незнакомое Регису существо. От него веет жутковатой силой, опасностью и слепой агрессией. По спине Региса проходит волна мурашек, и он совсем неэлегантно гулко сглатывает, когда Тао над его ухом радостно кричит: «Получилось!» Тао, и вторящий ему Такео, нестройным хором называют оборотня «М-21!», и Регису приходится смириться с мыслью, что это действительно их М-21. «Во имя Лорда, ну и видок у тебя», — с трудом пытаясь взять себя в руки и совладать со странной тревогой, думает Регис, натянуто улыбаясь, пока Кэриас-ним рассказывает, как долго он выбивал эту форму из М-21. Вот это успех, так успех. Регис подбирает какие-нибудь слова — в меру элегантные и в меру колкие, подобающие торжественности (успех же?) ситуации — не в силах прекратить ощупывать взглядом М-21, снова и снова выискивая в нем родные, знакомые черты. «Выглядишь еще неэлегантней обычного, не думал, что такое возможно», — хочет сказать Регис, но все колкости кажутся сейчас такими же чужими и неуклюжими, как фигура шумно дышащего оборотня. Его беспокоит эта сила. Его пугает то, что М-21 так долго не видно, словно теперь его не существует вовсе. Словно его полностью вытеснил этот зверь. И когда Регис почти решается заговорить об этом с Кэриас-нимом («И что дальше?»), он все-таки нащупывает ауру М-21. Она бьется где-то в глубине, под слоем чужой силы и мощи, почти неощущаемая, как легкий стук сердца. Завороженный Регис делает крохотный шаг вперед, чтобы быть к нему ближе, чтобы не потерять настоящего М-21 из виду. «Я ужасно переживал. Хорошо, что ты показался», — с облегчением думает он, выдыхая скопившееся напряжение. В этот момент, Регис решает, что просто поздравить М-21 — вполне достойно и достаточно, в конце концов, у него полно времени в будущем, чтобы разобрать весь его новый облик по пунктам; а Тао поднимает руку, привлекая внимание М-21, и дружелюбно окликает его, называя по имени. Оборотень — Регис теряет разом все хрупкие ниточки, связывающие его с настоящим М-21 — моментально находит их горящим взглядом и срывается с места. «Вот это скорость» — успевает подумать шокированный Регис, с трудом подчиняя себе инстинкты бежать (позади Тао, Тао точно не успеет уйти от прямого удара этого зверя) и выставляя вперед руки, закрываясь. И прежде, чем стрела Кэриас-нима отшвыривает оборотня от Региса, сквозь собственную волну паники, он снова улавливает М-21. «Эй!» — хочет сказать Регис, забывая про свой и без того неидеальный блок: он напуган, зол и он уверен, что вот прямо сейчас этот мохнатый придурок остановится. Перенесет силу атакующей руки в сторону, вспорет землю и камни, но оставит Региса с Тао невредимыми. Возьмет контроль над этой странной и пугающей силой, которую в нем расковырял Кэриас-ним. Только убедиться в этом не получается, и Регис с трудом выдыхает от облегчения: хотя бы стрела Кэриас-нима не прикончила М-21 на месте. Регис пристально смотрит на оборотня — злого, тупого в своей бессмысленной ярости, с затягивающимися на глазах ранами — и в противовес тому, что видит, вопреки здравому смыслу, думает, что М-21 справился бы. Если бы стрела не откинула его, он точно бы взял под контроль силу этой зверюги. Регис даже сам не понимает, откуда в нем взялась эта уверенность. Земля под ногами раскрошена достаточно красноречиво: намерения оборотня были самые, что ни на есть, агрессивные. И все же. Региса тянет к зверю — интуиция или врожденная глупость, сейчас не разобрать. И он позволяет себе сделать несколько шагов к хрипло рычащему зверю, щурится, высматривая в нем М-21, пока его не останавливает голос Кэриас-нима. — Мне жаль, — говорит уже намного позже М-21, усталый, потрепанный, похожий на собственную тень. День тренировок с Кэриас-нимом истрепал все его внутренние резервы. Тао с Такео тоже с трудом держатся, чтобы не отключиться прямо в гостиной. Регис прикусывает губу от неприятного чувства собственного бездействия. Раджек-ним согласился тренировать его, но сегодня Регису до ужаса стыдно сидеть рядом со своими выбившимися из сил товарищами. Сложив руки и глядя на их увечья. — Ты был чертовски мега крут, номер четыре! — провозглашает Тао, показав ему поднятые большие пальцы и сверкнув яркой улыбкой. — Прям настоящий царь зверей, не хватало только мартышки с посохом рядом. — Он оборотень, а не лев, — слабо улыбается Такео. — Да-да, главное ведь — прогресс! А он есть, мы своими глазами все видели. И Кэриас-ним тоже сказал, что прогресс есть. Жду не дождусь, когда пушистый М-21 станет послушным, и у меня в команде появится такой полезный боец! — Тао... — Прогресса нет. Кэриас сказал, что я пытался напасть на вас. Мне жаль, — упрямо повторяет М-21, мрачнея с каждым словом. — Назвать это прогрессом можно только в утешение. У Региса каменеют желваки от странной, необъяснимой злости. Почему-то видеть М-21 таким несчастным и потерянным — неправильно и неприятно. Он ни в чем не виноват, так какого черта? Регис так крепко сжимает кулаки, что у него белеют костяшки пальцев от напряжения. Ужасно хочется подскочить к М-21 и встряхнуть его за плечи, выдергивая из этих мрачных мыслей. Чтоб он не считал себя виноватым. Чтобы не съедал себя заживо. Чтобы отбросил эту черную апатию и снова стал собой. Раздражающим и неэлегантным наглецом, от которого порой хочется на стену лезть. Совсем недостойные благородного мысли. (Больше всего сейчас Регис боится, что случайно выпалит все эти в лицо М-21, не выдержав молчания, и потому сильнее впивается ногтями в собственные ладони). — Кэриас-ним сказал, — сквозь зубы повторяет его слова Регис, упрямо пытаясь поймать опущенный взгляд М-21. — А сам ты не помнишь этот момент? М-21 кривится, как от боли, и медленно мотает головой. Длинная челка, вечно падающая на лицо, сдвигается, скользя по шраму и закрывая его. Регис слышит, как стучит его собственное сердце, застрявшее где-то в горле. Сдерживать дикое желание дотронуться до М-21 почти физически больно. — Ничего страшного, М-21, мы же понимаем, что ты был не в себе, — спешит на выручку Тао. — Никто здесь не злится на пушистого М-21, будь уверен! — Совсем ничего не помнишь? — упрямится Регис, подаваясь вперед, ближе к М-21. Напряжение, исходящее от него, такое болезненное и душное, что Регису ужасно стыдно за собственное бестактное поведение. — Номер три, — громко шепчет ему Тао, показывая руками знак «отступать» и округляя глаза. Щеки у Региса горят так, что это наверняка заметно всем. — Номер три, тормози! У М-21 был сложный день, в следующий раз у него точно получится. Скажи, Такео. — Конечно. Главное, что у тебя вышло обратиться. Сейчас ты в надежных руках, — голос Такео звучит мягко и добродушно, и Регис не выдерживает, пристыжено опуская взгляд. — Тебе точно не стоит переживать, М-21. Лучше как следуют отдохнуть перед возвращением на остров. — Я помню, — тихо говорит М-21, не поднимая головы, и в гостиной сразу становится ужасно тихо. Регис во все глаза смотрит на него, забыв даже, как дышать. М-21 отлично слышно, но он все равно боится пропустить даже полуслово: — Помню лишь моменты. Короткие промежутки, как просветы между помутнением. В остальное время все путается. — А нас ты помнишь в обращенном состоянии? М-21 дергает плечом, а потом, наконец-то, распрямляется, поднимая голову и смотря Регису в глаза. Он выглядит таким измученным и усталым, что горло перехватывает от вязкого кома горечи. Почему все просто не может быть так, как прежде? — Помню, — кивает он. Обводит взглядом притихших Тао с Такео и со вздохом откидывается на спинку дивана, снова глядя себе под ноги. — Знаю, что нападал на вас. Может, половины и не помню, но слова Кэриаса только все подтвердили. Поэтому и говорю, что мне очень жаль. Я... ни за что не хочу навредить вам. — М-21, — растроганно выдыхает Тао, и это выводит Региса из транса. Он неловко откашливается и порывисто поднимается, нервно приглаживая и без того идеально лежащие волосы. Руки немного дрожат, и Регис стыдливо прячет их за спину, выдыхая. — Значит, я не ошибся. Я заметил тебя там, — тараторит Регис, глядя на удивленного М-21 сверху вниз. Странное ощущение, ничего не скажешь. Грудь распирает, словно внутри надулся тугой шар, заполненный раскаленным воздухом. Сердце колотится, как сумасшедшее. Он переплетает пальцы за спиной и надеется, что радость и облегчение в его голосе звучат не слишком очевидно. — В основном я чувствовал оборотня, но уж твою-то ауру я ни с кем не перепутаю. Оборотень не полностью тебя вытесняет, ты с ним точно борешься. Так что — прекращай сидеть тут с таким неэлегантным видом. Кэриас-ним не врет насчет прогресса. Он есть. Регис кивает сам себе, вытягивается в струнку и разворачивается на каблуках прочь из гостиной. Прочь от этого разговора. Прочь от горячего взгляда М-21, прикипевшего к его лопаткам. Регис слышит приглушенное «ого-о!» Тао, раздосадовано кусает губы и, наконец-то, сбегает. Надеясь только, что хоть немного смог поддержать М-21 в его борьбе с самим собой. *** — Я разве тебя звал? Франкенштейн смотрит без упрека, с рассеянной досадой, словно действительно засомневался, кого из ноблесс вызвал на остров. Регис очень старается держать лицо и не выглядеть нашкодившим ребенком, но что-то подсказывает, что именно так он и выглядит. Как любил посмеяться над ним Раэль — он совершенно не умеет быть хотя бы чуточку хитрее. — Ну... нет, — вздохнув, говорит Регис, протягивая Франкенштейну его вещи. Несколько технических журналов и жесткий диск, на поиски которого у Региса ушло не меньше часа. — Я сам вызвался. Раджек-ним провозился со мной слишком много времени, у него полно дел, и я подумал... — К ним нельзя, — заключает Франкенштейн не терпящим возражения голосом. Регис невольно переводит взгляд ему за спину, где за толстым защитным стеклом находились Тао и Такео. Хотя бы они не бьются в припадке от боли. — Лучше тебе вернуться обратно, выглядишь хуже, чем они. Раджек неплохо постарался. Франкенштейн усмехается, и это похоже на хороший знак — значит, эксперимент проходит без каких-то... неприятностей. От сердца отлегает, хоть ему и до сих пор стыдно за свою непочтительную назойливость. В последнее время следить за манерами все сложнее и сложнее. Регис думает об этом, не сводя взгляда с подрагивающей линии показаний на приборной панели, пока Франкенштейн не начинает покашливать в кулак, изучая свои журналы. — Отправляйся уже домой. Тебе нужно отдохнуть, если рассчитываешь завтра снова тренироваться с Раджеком. И постарайся не уснуть на пути к дому. — Я не настолько обессилен, — слабо огрызается Регис. Пальцы у него дрожат так, что вряд ли получится с первого раза застегнуть пуговицу на манжетах, а сам он стоит ровно только потому, что подпирает спиной стену. Но все равно. Франкенштейн бормочет что-то про упрямых Ландегрэ, которые сыплются и сыплются на его голову уже какую сотню лет, откладывает журнал и проходит мимо Региса, обдавая легким ветерком и оставляя в его подрагивающих руках пузырек с прозрачной жидкостью. — Должно немного взбодрить, однако полное восстановление оно не обеспечит, — как бы между делом говорит Франкенштейн, склоняясь над приборной панелью. Регис неловко прячет пузырек в карман, благодарно кивая. Задерживать Франкенштейна больше уже просто неприлично, ему действительно стоит вернуться. Уже переступив порог лаборатории, Регис все-таки тормозит и наконец-то решается. — А как дела у М-21? Франкенштейн усмехается и поднимает голову, словно прислушивается к чему-то. Сквозь бесконечное пиканье приборов, Регису кажется, что он слышит далекий волчий вой, от которого непроизвольно стынет кровь в жилах. — Носится по острову бешеной псиной и тщетно пытается разорвать Кэриаса на кусочки. Как думаешь, стоит засчитать это в счет отпуска?.. Смотри, не нарвись на него — в таком состоянии тебе точно придется не сладко. *** На острове стоит жуткая, звенящая тишина. Время от времени над деревьями поднимается волна силы Кэриас-нима, освещая темное небо легкой зарницей, и тогда Регис останавливается, прислушиваясь. Но звуков борьбы не слышно, и он решает, что Кэриас-ним пытается спровоцировать М-21. Дразнит его, дерзко демонстрирует свое местонахождение и ждет оборотня с распростертыми объятиями. Судя по всему, с контролем у М-21 до сих пор не ладится, зато зверь стал хитрее и изворотливей. От этих мыслей, Регис снова чувствует мороз по коже. И это начинает раздражать. Бояться М-21 — просто ерунда какая-то. «А оборотня?» Регис хмурится, силясь вспомнить, что говорил ему дед в детстве. Тему оборотней дед всегда старательно обходил стороной, как бы сильно Регис не настаивал. И только, когда Регис пересказал слова, выпытанные у Раэля — разумеется, жуткую чушь, Раэль всегда издевался над ним даже в таких мелочах! — дед решился на разговор. «Народ оборотней мало в чем уступает ноблесс. В некоторых вещах, оборотни даже превосходят нас. Их регенерация настолько быстра и безупречна, что практически сводит на нет большую часть атак. Хоть у них и нет Оружия Духа, сила и мощь оборотней, которую они оттачивают из года в год, поражает. Они глубоко уважают ценности воинов. Однако... многое изменилось...» Дед говорил про честь народа оборотней. Говорил странные вещи про их мораль, построенную на силе. Мрачнел и говорил, что они очень опасный противник хотя бы потому, что тот народ оборотней, который он знал прежде, скорее всего, уже не существует. Дед говорил кучу непонятных вещей. Ну, вот как это может помочь Регису сейчас? М-21 не имеет отношения к народу оборотней. М-21 не имеет отношения к их морали и ценностям. И оборотень его тоже. Регис оступается, моментально выныривая из своих воспоминаний. Сердце напугано грохочет сразу повсюду: в груди, горле, колотится в обоих висках, оглушая и не давая нормально сориентироваться. Вокруг по-прежнему тихо, но Регис все равно нервничает. Похоже, Франкенштейн был прав: от слабости у него совсем пропадает связь с реальностью. Он засыпает на ходу. В лесу с агрессивным оборотнем. «С М-21 и Кэриас-нимом», — упрямо обрывает сам себя Регис, нащупывая в кармане пустую пробирку Франкенштейна. То ли эффект от лекарства проявляется не сразу, то ли сейчас ему мог помочь только сон. Небо снова вспыхивает от стрел Кэриас-нима, так близко, что Регис даже в своем состоянии чувствует легкую щекотку его силы. И тут он понимает, что не один. Вместе с этим понимаем, в голове, сквозь шум усталости и слабости, прорываются слова деда: «В чем им точно нет равных — это выслеживание». «Они способны чувствовать нашу силу на огромном расстоянии». «Если противник слаб или ранен, оборотень почует это и будет стараться добить жертву». Регис сглатывает и медленно оборачивается. «От одного из сильнейших оборотней я слышал, что даже стук сердца противника для них, как раскрытая книга». Оборотень выглядит... потрепанным. И злобным. Сквозь грязную, свалявшуюся от запекшейся крови шерсть на руках и животе видны свежезатянувшиеся раны. Сильно раненным он не выглядит, да и сила вокруг него все такая же пугающая, как и в прошлый раз — но Кэриас-ним явно от души погонял его по острову. Немало сил потратил на него, а теперь Регис умудрился вмешаться. «Кэриас-ним меня... не похвалит», — грустно думает Регис, сосредотачиваясь на своем положении. Совершенно незавидном. Оборотень нашел его. Сил у Региса и в лучшие времена явно маловато, чтобы с честью выдержать этот бой. А сейчас он еле держится на ногах, и во рту моментально становится солоно от попытки накопить хоть немного энергии. Все, что оставил ему Раджек-ним на восстановление. Единственная возможность ускользнуть — ударить оборотня в лоб при первой же атаке и броситься наутек. Далеко он не убежит, зато выиграет время и обратит внимание Кэриас-нима на свою... кхм... проблему. «К тому же, не убьет же он меня», — думает Регис, не сводя глаз с оборотня, и повторяет это вслух подрагивающим от напряжения голосом: — Ты не убьешь меня. Может быть, сильно ранишь, но я от этого не умру, — произнесенное вслух практически становится правдой, как по волшебству приобретает особый вес и значимость. Регис тихо прочищает горло, чтобы уже увереннее продолжить: — В конце концов, Франкенштейн рядом. Ты... ты скривился? Вспомнил Франкенштейна? Оборотень определенно не выглядит, как существо, способное что-либо вспомнить. Хотя от упоминания имени Франкенштейна, шерсть на его плечах встает дыбом, и он сильнее скалит зубы. Регис медлит, переводя дух. Голова и так кружится, а от необходимости накапливать последние силы, перед глазами начинают расползаться черные кляксы. Не хватало еще рухнуть тут без сознания прямо на когти оборотня. — Он мне поможет, так что я не умру, — повторяет Регис, прищуриваясь. Плотная аура зверя так и окружает фигуру М-21, не давая возможности рассмотреть его. Может быть, это и к лучшему, если М-21 не вспомнит их встречи. Лишний повод для самобичевания ему точно не нужен. — А раз так, то все нормально. Ничего страшного. Слышишь меня? Сила теплым потоком стекает по его рукам, собираясь в ладонях. Его раны и переломы по всему телу начинают гореть от боли, и от вкуса металла, заполнившего рот, к горлу подкатывает тошнота. Все вокруг становится багровым, заполненное шумом черных пятен. И поэтому Регис не сразу верит своему поплывшему от слабости зрению. Точнее — старается не верить в это сразу, но глупое сердце, замершее на несколько долгих мгновений, уже застучало с утроенной силой, все решив за Региса. — М-21, — бормочет он, с трудом двигая челюстью. Как он и говорил раньше — ауру М-21 ни с кем не перепутает, даже в таком состоянии. Силы в его руках вполне хватит, чтобы оглушить оборотня сейчас и постараться убежать, но вид его ауры и ощущение от его присутствия сбивают с толку. Бить М-21 он не боится: навредить ему всерьез он сейчас не сможет, да и руки давно чесались отвесить М-21 за все его колкости. Но... Из-за шума крови в голове, Регису все сложнее удерживать на плаву ясное сознание. Оборотень еще опасен и агрессивен, но М-21 он чувствует так ясно... «В последнее время от тебя даже привычных колкостей не дождешься», — с досадой думает Регис, решаясь попробовать. С того момента, как он разглядел М-21 в напавшем на них с Тао оборотне, эта мысль не дает ему покоя. Что М-21 мог подчинить оборотня и остановить атаку. Регис глубоко вздыхает, отпуская сгусток силы примерно в ту сторону, откуда в последний раз видел красную зарницу. Оборотень рычит, провожая силу сверкающим взглядом, и припадает корпусом вперед. Сейчас будет атака, — понимает Регис, сжимая кулаки. Главное ему сдержать слово и не умереть здесь. М-21 ему такого точно не простит. — Ну ладно. М-21, я тебя снова вижу, — произносит Регис, высоко поднимая голову. Словно полностью владеет ситуацией и не чувствует вкус крови во рту. Оборотень напрягается, как перед прыжком. — Не надоело тебе носиться по острову в беспамятстве? Руки чешутся закрыть блоком хотя бы горло, но Регис упрямо складывает их на груди, стараясь держать спину прямо. Хотя уверен, что надсадный стук его ополоумевшего сердца сейчас способен расслышать даже необоротень. — Я же вижу, что ты понимаешь и узнаешь меня... Ты... М-21? — голос Региса дает петуха, когда аура М-21, дрогнув, разрастается, погружаясь в окружающую его звериную форму. Получилось? Он смог дозваться М-21? Неужели?.. В груди болезненно сжимается от радости, Регис чувствует, как его губы разъезжаются в глупой улыбке, и шатко движется к М-21. Оборотень атакует молниеносно. Регис даже не успевает заметить, когда оказывается с ним лицом к лицу, морщась от чужой давящей силы. Блок он так и не успевает выставить, хотя — вряд ли бы это ему помогло. Регис видит, как оборотень поднимает над его головой когтистую лапу, чувствуют волну паники и бессилия, слышит еле различимое «Идиот!» — прежде, чем оборотень рассекает воздух, и Региса, как тряпичную куклу, подхватывает горячая волна от взрыва. Регис совсем неэлегантно валится в темноту и пыль, все тело, каждая рана, полученная от Раджек-нима, отзывается тупой болью. Он с трудом сдерживает жалобный стон, пытаясь нащупать новые раны, но не находит ничего. Оборотень промахнулся? Или вообще не пытался атаковать? Откуда взялась волна силы? — Регис? Ты-то что здесь делаешь? Живой? — сквозь звон в ушах, Регис слышит голос Кэриас-нима и облегченно выдыхает. Запоздало приходит понимание, что взрывную волну вызвала его стрела. Кэриас-ним говорит, уже куда холоднее и враждебнее: — Отойди от него, дружище. Оборотень дергается и смотрит на Региса через плечо. Сейчас он стоит перед ним так, словно закрывая от Кэриас-нима. Прямо, как секунду назад, когда бросился на стрелу Кэриаса, рассекая ее лапой, и принял на себя основную силу отдачи. Регис морщится, глядя на то, как затягивается рваная рана на его боку. Быть отброшенным в грязь, конечно, довольно обидно, но такая рана Регису сейчас точно не по зубам. Напряжение, стягивающее внутренности в тугой узел, наконец-то отступает. Регис выдыхает, измученно, устало, но так легко, как выдыхал уже давно. Кажется, все получилось. Все заранее, еще с прошлого раза, подготовленные речи вылетают из головы, но это и не важно. Регис довольно усмехается. — М-21... не поверишь, но я очень рад тебя видеть. Кэриас-ним удивленно приподнимает бровь и прищуривается, пристальней вглядываясь в оборотня. А точнее в обращенного М-21. — Взаимно, идиот, — глухо и хрипло, но вполне по-человечески отзывается он.