Jorge
Поездка с классом в другую страну, да ещё и в середине года самая лучшая идея, которая пришла в голову нашим учителям. Мы пропускаем учебу (на которую мне плевать), остаёмся без присмотра родителей (тут плюсов нет, ибо половина из нас совершеннолетние) и ходим в клуб, когда нам угодно. А ещё спим с кем попало. Но тут для меня жирный крест. Хоть, я и бабник, никогда не скрывал это, но теперь мое сердце занято одной дурочкой, которая свалила в клуб вместе с такой же дурочкой-подружкой. А я то знаю, что она точно будет «в хлам». — Как думаешь, сколько Мерседес понадобилось времени, чтобы споить Мартину? — ухмыляется Руджеро, сидящий напротив. — Если твоей девушке что-то надо, то она этого точно добьётся, ты же знаешь. Минут десять максимум, — фыркаю. Моему другу повезло меньше, ведь одна его девушка, за которой он должен смотреть, а вторая его сестра, тут то он по жизни за ней следит. Слишком много неприятностей эти две особи нашли себе. — Три часа ночи, ну где они? — мычит он, подпирая голову рукой. Спать хотят все, но нужно же дождаться этих двух. Почему мы не идём их искать? Да потому что это бесполезно, сами явятся. — Тиниии, зачем мы сюда пришли. Там же было так круто, — крик Мечи доносился из коридора. Пьяная, отлично. — Аллилуйя, — сказал Руджеро, вставая с кресла. Я же встал за ним и поплёлся в коридор. — Тшш, разбудишь Хорхитто, — послышался в коридоре голос Мартины. Боже, да она пьяная в стельку! Я прохожу в коридор и включаю свет. Мартина и Мерседес, опираясь друг на друга, смотрят на меня и на Руджа, который стоит за мной. В руке у мелкой Штоссель бутылка виски, а другой она опирается на подружку. — Ооо, Хорхуша пришёл, — сказала Мартина и засмеялась. Она явно не в себе. — Как можно было так ухрюкаться? — спрашивает Рудж, подходя к девушкам. — Мы запивали горе, — говорит заплетающимся языком Мерс. — Какое нахрен горе, Ламбре? — кричит Руджеро, смотря на неё. — У Тини, например, большое горе. Она не может встречаться с Хорхиттто из-за того, что в него влюблена Сирена. А я? А ты меня не любишь, — говорит она и начинает плакать. — Руджик, не кричи на нас и не обижай мне Мерс, — говорит Тини, хихикая, опираясь на стену. Я подхожу чуть ближе и становлюсь рядом с Руджеро, в шаге от девушек. — Как вам продали алкоголь, вы же несовершеннолетние? — говорю я, смотря Тини в глаза. Она еле-еле стоит на месте. Черт подери, как можно было так напиться? — А вот тут сработала вся привлекательность и обаятельность Мартины, — говорит Мерседес, а Мартина лишь делает серьезное лицо и щёлкает пальцами перед моим лицом. — Это ещё отец не знает, да, Мартина? — злым голосом спрашивает Рудж. — Ну, Руджик, ну, братик, ты же не расскажешь ничего папуле? Я же его так люблю, а он меня будет ругать, — говорит Тини и начинает плакать. — Так, все, живо в кровать, — говорю я, хватаю Мартину за локоть и отвожу от Мерс. Её берет под руки Руджеро и выволакивает из номера. — Пусти, я хочу к своей подружке, а ты, негодяй, иди к своей бабе, — кричит она и вырывается с его рук. — Увидимся завтра, — говорю я и начинаю закрывать дверь. — Пока, — отвечает Рудж и я захлопываю дверь. Поворачиваюсь к Тини и вижу её молящие глаза. Оо, нет, я не поведусь. — Ну, не злись, зайка, — шепчет она заплетающимся языком и подходит ко мне: хватает за шею и тянет на себя. Откуда у неё столько сил? — Зачем было так напиваться, Мартина? — спрашиваю я, поднимаю её на руки и несу к кровати. — Утром ты будешь умирать от головной боли. — Хорхуша, милый, ты же знаешь, как я тебя люблю, — кричит она, а я лишь кидаю её на кровать. Она начинает смеяться. — Решил поиграть в ролевые игры? — Я решил тебя уложить спать, — спокойно отвечаю я, начиная стягивать её туфли. Как же она дошла, не сломав ноги? — Ты не хочешь меня, да? — она снова начинает плакать и я отхожу от неё, смотря сверху вниз. — Я так и знала, зачем я тебя полюбила? Зачем? Хотела встречаться с тобой, потом замуж за тебя, а потом детей. А ты меня не хочешь и не любишь. — Тини, — говорю я, прикрывая глаза. — Ты пьяна. — Не делай меня виноватой, я сама могу раздеться, — говорит она и встаёт с кровати, пытается расстегнут платье. У неё ничего не выходит и она начинает выть, сопровождая это плачем. Ох, боже. — Повернись, я помогу, — говорю я, разворачивая её спиной. Она неуклюже снимает с себя платье, а затем поворачивается ко мне. Штоссель толкает меня на мою кровать и прыгает на меня, садясь мне на пресс, впиваясь в мои губы. — Мартина, остановись, живо, — говорю я и отдираю её от себя, когда она уже готова стянуть мою майку. Вижу её виноватый взгляд и, как она чуть не плачет. Она слазит с меня, садится на свою кровать и, прижав колени к груди, утыкается в них. Я сажусь рядом и начинаю гладить её по спине. — Успокойся. — Прости меня. Я виновата, ты не хочешь меня, а я тебя заставляю. Может ты хочешь к Сирене? Пойдём, ты переспишь с ней, а я выпью ещё. Не заставлять же тебя, — говорит она, словно извиняется, но она даже не виновата. Всякий бред несёт, честное слово. — Штоссель, ляг спать, живо, — как можно спокойней говорю я. — Ты пьяна и совершенно не понимаешь, что ты говоришь. Наутро тебе будет вообще стыдно и противно, если ты со мной переспишь пьяная, потеряв таким способом свою девственность. — Я не девственница, — улыбаясь, говорит она, а я лишь сжимаю руки и смотрю на неё злым взглядом. Твою мать, что!? — С кем ты переспала? — Вот, ты заволновался, — говорит она и начинает смеяться. — Не сикай, я все ещё девственница, жду пока ты включишь мозги. — О Боже, Тини, ляг спать, пожалуйста, — говорю я. Она лишь покорно встаёт с кровати, а я поднимаю одеяло и она под него ложиться. — Хорхуша, ты будешь сегодня со мной спать? — спрашивает она, прячась за одеялом. — Выйди, я тебя стесняюсь. — Куда мне выйти? Это и мой номер тоже, — закатываю глаза и улыбаюсь. — Иххи, ты смешной, — да, она ещё и хихикает! — А ты пьяная, закрывай глаза и спи,- серьезно говорю я и уже отвернувшись от неё, собираюсь идти к своей кровати, как слышу опять плачь. Да, блин, что ж такое! Поворачиваюсь к ней обратно и сажусь рядом на кровать. — Ну что опять? — Мне страшно. А вдруг меня похитят ночью? Съест ведьма! — начинает она, рыдая в голос. — Никому ты не нужна, не волнуйся. — Я никому не нужна? Даже тебе? Почему все меня бросают? — кричит она сквозь плачь. — Почему меня никто не любит? — Господи, да, люблю я тебя, успокойся. Тин, ты пьяная в стельку и твой мозг ничего не соображает, — говорю я, наклоняясь к ней. Прильнув к ней, целую её в губы, чтобы хоть как-то успокоить. Виски со вкусом клубники... Завтра убью за виски. — Полежи со мной, Хорхитто, — властно шепчет она, смотря мне в глаза. Я лишь закатываю глаза, встаю и снимаю с себя майку, оставаясь лишь в пижамных штанах. Мартина вновь начинает хихикать, садясь на кровать, её рука тянется к моим кубикам и начинает проводить пальчиком их по контору. — Они такие привлекательные, так и хочется их поцеловать. — Мартина, ляг, а то я сейчас уйду,- прикрикиваю я. Вижу, как она хихикает, поджимает губы, но ложится на кровать, отодвигаясь, давая мне место. Я лишь выдохнув, ложусь рядом. Мартина кладёт голову мне на грудь, а руку на пресс, мне ничего не остаётся, как обнять её за талию. Утром будет неловко за кое-что в области паха. — Я хочу исследовать твоё тело, — шепчет она, водя пальчиком по кубикам. Она спускается ниже и ниже, а вот когда она собирается отодвинуть резинку от штанов, я хватаю её руку и кладу на грудь, накрывая своей. — Спать, сейчас же, — настырно говорю я. — Хорошо, мистер зануда, — она слащаво мне улыбается, целует меня в губы и возвращает свою голову мне на грудь. Через минуту, когда я слышу её сопение, я спокойно выдыхаю и сам закрываю глаза. А утром она будет ныть от головной боли и смущаться от моих рассказов, что она вытворяла ночью.I like her drunken nonsense...