Противоположности / opposites

Это было очень важным решением для султанши. Та неизвестная болезнь, мучившая её несколько месяцев, не давала спокойно спать по ночам ни ей, ни мужу. Как же молодая мать боялась страшного приговора опытной лекарши. Неужели это что-то серьезное? Незаметно, с легким выдохом, Халисия скользнула в комнату лазарета, где обычно находилась хатун. - Султаным? - удивленная поклонилась дочери халифа, явно опешив. - Шаисте, ты мне нужна. Есть кое-что, нужно чтобы ты проверила. - голос женщины был напуганным и нервным. Темноволосая постоянно оглядывалась по сторонам. - Ох, госпожа моя, неужели Вы вновь беременны?- мило улыбнулась, одетая в белое служительница. Ведь за радостную весть всегда хорошо вознаграждали, особенно в султанской семье. - Нет, что ты. Не беременна. - поправляя руками платье, та присела, опустив глаза в пол. - Последнее время меня очень мучает кашель. Внутри всё уже разрывается, нет сил. Ночью не сплю, днём он привлекает внимание. Недавно..- она прикрыла глаза - Я увидела сгусток крови на своем платке. Это ведь ничего серьезного, так? - А как давно у Вас это?- прикусила нижнюю губу женщина. Её явно забеспокоила проблема госпожи. Только вот, вести видимо были не добрыми. Все эти симптомы уже встречались врачевательнице. - Месяца три-четыре. - пожала плечами османская принцесса. - О, Всевышний, сохраните нам Вас! Госпожа.. Я не знаю что это за болезнь, но.. - Но? Ты ведь знаешь, Шаисте хатун, ты всё знаешь, говори!- в этот момент Халисии хотелось провалится под землю. Кровь отхлынула от головы, дав треск в ушах. - Госпожа, по-видимому Вы стали пленницей неизлечимой болезни. Если Вы замедлите, до заморозок не дожить. Но мы должны стараться продлить Ваш срок, я уверенна, такую болезнь можно держать...- на всё это дочь полукровки выставила руку, приказывая болтливой умолкнуть. - Госпожа.. - в голосе читалось столько жалости и сострадания, но увы, простая врач, что всегда лишь принимала роды, не могла вылечить такой недуг. - Послушай! Послушай, меня! Не смей говорить кому-либо об этом, ты поняла? Ни Стефану, ни отцу-повелителю, ни Дафне Султан, ни Осману, ни кому-то ещё! - Но, султанша, как же я могу? Это ведь серьезно. Если не я, то другие лекари Вам может-быть смогут помочь! - Не смей! Иначе я лишу тебя жизни, ты поняла? Я когда-нибудь шутила? - на этот вопрос лекарша отрицательно мотнула головой. - Вот именно! Об этом никто не должен узнать. Я заплачу тебе. Но только, если ты вдруг проговоришься...! - жена графа, оскалив зубы, сжала кулак перед носом лекарши. Из глаз прекрасной капали слезы, выдавая всю внутреннюю беспомощность и отчаяние. После этого разговора, с лица вечно-весёлой принцессы, той, что нарекали госпожой сияния солнца, сошла привычная улыбка. Выйдя из лазарета, та облокотилась об стену, очень грубо и тяжело кашляя. Знатная девушка прикрыла рот, дабы сдержать порывы, но всё было тщетно. - С кем это происходит? Неужели с тобой? С той, что всегда смеялась в лицо, с той, что каждый грех носила как украшение, с той, чье сердце было непоколебимо равнодушно к болезням и печалям. Халисия, почему, расплачиваясь за содеянное ранее, тебе приходиться жертвовать счастьем своих любимых. Ты не должна причинять им боль. Да, твоей любовью всегда являлась ты сама. Но не сейчас, нет. Стефан, Ариана- это те кто любят тебя, кто нуждаются в твоей улыбке и заботе. Однажды покойная Хюррем султан сказала: "- В этом дворце все уходят молодыми, не могут найти покой. А жизнь здесь, не смотря на всё своё великолепие, не является сказкой." Тогда я не придавала значения этим словам, не слушала, противилась этим фразам. Но сейчас.. Та женщина, что своим высокомерием способна была осушать моря, была всегда и везде права. Эта женщина была истинной. Не смотря на всю эту оболочку, Роксолана всегда говорила правду. Больше всего на свете мне хотелось бы подарить последние счастья любимым. Семья- это пристанище, рай на земле, то место, где ты всегда находишь покой. Ничто не заменимо этой теплотой. Нурбану зашла в свои покои, ей хотелось как и прежде разнести всё здесь, но Хасеки увидела свою дочь, что явно была не в добром духе. Златокудрая принцесса, сведя тонкие бровки, смотрела на мать, явно требуя отчета. - Что? - прикрикнула главная из жен, вскинув руками. Ещё один скандал. Нет, пожалуй достаточно на сегодня. Самообладание держалось на грани. - Выдать меня за Искендера Пашу? Валиде?! Вы явно не в духе, но принимать такие решения..! - Шах! Я давно говорила что твой срок настал. Тебе уже двадцать первый год, а замужем не была. Долг рабов- служить тебе, а твой долг- служить династии. Ты же знаешь, что Искендер Паша верен мне как никто! - Правда, матушка. Но я тут причем? Я его даже не знаю, а уж тем более не люблю. Я не стану выходить за какого-то неясного пашу. - Ах, дорогая, - та с укоризной посмеялась, пронзительно взглянув после. - "за неясного пашу"? Быть может ты забыла, как когда-то лила слёзы и страдала по прекраснейшему Стефану Нарциссу! О, Аллах, дай мне терпения! Этот мужчина чужак! А уже связан с династией всеми узлами! - Валиде! Я не выйду за Искендера пашу! Нет! - грубо бросила Шах, яростно стукнув об стену рукой. - Давайте! Оставляйте меня, давай! Тебе ли не знать, м? Что я выдержала, что пережила. Посмотри кто теперь. Видишь? Это Настя! Анастасия Султан, католичка ныне во главе ислама. До чего всё дошло?!- истерический смешок мелькнул в речи султанши. - О чём Вы? - А ты не знаешь? Отныне, я по воле этой двуличной крысы Дафны, не могу дворца покидать! Мои фонды, вакфы, раздача жалования - всё это теперь отобрано. Догадайся-ка, милая, кто встанет во главе? - Неужели Анастасия? Тогда уж Дафна. Настя не мусульманка, она иноверка. Неверная не может стать опекающей Баш султаншей! - Думаю, твой отец так не считает. Во всяком случаи, брак с Искендером мог бы исправить положение. - Весь совет у Ваших ног! - В нескольких я сомневаюсь. - черноволосая присела на позолоченный стул, нервно перебирая пальцами, свои вороные волосы. - Да и потом, это сегодня так, а что завтра? Нам нужен зять в совете. Так что сделаешь, Шах. - И что дальше? Вы, не задумываясь, обрекаете свою дочь на несчастье? Я не узнаю Вас, мама! - Какая же трагедия, О Всевышний, это твой долг! Долг! Ты рождена госпожой, будь добра, выполни своё предназначение верно. - Я предназначалась Искендеру паше? - на зло выкрикнула она. - Шах! Окончено. Смирись наконец, и веди себя подобающим образом! - в ту секунду в дверь постучали, и вошла пятилетняя малышка Халиме. За эти пару лет девочка стала ещё больше похожа на маму. Чёрные волосы, тёмные глаза, будто драгоценности сияли на лице юной особы. Как же они восторженно горели при виде матери. - Валиде! - раскинув ручки прибежала султанша. В миг все печали, да и злость на старшую дочь улетучились. Лицо мрачной королевы сияло от радости. - Моя сладкая! - провозгласила Нурбану, обнимая ребёнка. Девочка пахла как спелый персик. Игривая и улыбчивая. - Мама, я скучала по тебе. Почему мы не пошли в сад с папой? - Потому что ты устала после игр, вот и уснула. Султанша мой души, ох!- умилительно ахнула женщина, наклонившись к малышке. - Тебе нравится Эспир Хатун? Она хорошо с тобой играет? - спросила мать о новой служанке. - Нравится.. Мама, а почему Эдже ко мне не приходит? Мы очень часто играли, а сейчас она не приходит. Она больше не любит меня? - надула губки дочь правителя. - Эспир, постой-ка, а что там с Эдже? Она давно не заходила ко мне. Пусть придет, я как раз хотела с ней поговорить насчет Мурада. - Ура! Ко мне придёт Эдже! Мы снова будем играть! - девочка получила поцелуй в макушку. В гарем вошла Анастасия. Все кланялись этой белокурой красавице. Если раньше, проход молодой наложницы был похож на остерегавшегося всех волчонка, то теперь же пред нами предстала гордая султанша. Украшения, что была на любимице султана, поблескивали, отражая лучи света. Вся одетая в фиолетовый, мать шехзаде приостановилась около Бурку аги. - Султанша, я должен зачитать приказ повелителя, он Вас касается.- не поднимая глаз, процедил евнух. - Слушаю.. - ответила Настя, вскинув голову. - " Я- Султан Селим второй, лишаю Главную Баш Хасеки Нурбану султан титула "опекающей Баш султанши" народа. И передаю его, матери моих детей и главной наложнице- Хасеки Анастасии Султан. - после этих слов в вечно-бурлящем гареме воцарилась тишина. Всё будто-бы замерло. О горе было, слугам Нурбану, заставшим подобную сцену, что немедленно требовала доклада.