enough

Ровно через две недели она появляется на его пороге. Натягивает рукава до самых пальцев и переступает с ноги на ногу. Вроде бы голубой свитер совсем выцвел и вышел из моды; вроде бы живая Нура совсем потускнела и вылетела из Лондона первым же рейсом с утра. Крис вяло кивает в сторону комнаты, у него по плану университетская вечеринка и пять оставшихся листов доклада по социологии. Сатре молча садится на диван и до раздражающего постукивания пальцев по столу всматривается в очерченную в мыслях точку на стене. У неё надежда граничит с тихим криком, а по радужке глаз высечено расписание рейсов Лондон-Осло. Нура хоть сейчас встанет и побежит. Шистад от скуки, возможно впервые, пытается прочесть её и замечает схожесть. Оба ненужные вырезки из прошлой жизни, Магнуссон предпочитает забыть. Крис приносит из кухни ещё неоткрытую бутылку и не может найти бокалы. Думает, к чёрту их; времени и так слишком мало. Затем одёргивает себя перед тем, как выкрикнуть что-то наподобие тоста, громкое и чёткое: за вселенского мудака. Нура ещё слишком трезвая. Думает, а может быть к чёрту Сатре; он умеет слышать, но не выслушать. У неё коленки-скелеты и бережно вбитое острие в области груди (он ведь любил её, верно?). У него карие-омуты глаза и звание глянцевого мальчика. - Как ты? – кажется, выблёвывает из себя. Тишина давит огромной каменной плитой над головами, а в комнате совсем похолодало. - Разбила его любимую чашку перед уходом, - серые глаза смотрят под оболочку, пытаются найти за что зацепиться, - Неравноценно, не считаешь? Она уже не пытается делать вид, будто её это ни капли не колышет. Перестала после того, как губы потрескались небольшими ранками по всей поверхности, помада плохо ложится. Нура понимает, что искать что-то Вильямовское в Крисе бесполезно, только вот уходить не спешит. Она, возможно впервые, присматривается и замечает, что с ним только и делай, что заливисто смейся да пей. Шистад терпит, отдаёт давний долг другу. - Как с Эвой? – пьяно глядит куда-то за ним. Заново учиться раскусывать таких мальчиков-ледников. У Нуры за плечами огромный опыт, теперь-то она решила не верить. Прошла путь методом проб и ошибок. Передать бы это всё Мун, шлющей сообщение о том, что дом пустой, а ей одиноко. Шистад бы живо наполнил каждый угол собой, только вот он когда-нибудь да уйдёт. - Наверное, мы с ней неудачницы, - продолжает, пока Крис отходит к окну, нарочито медленно поджигая сигарету. У неё сгорбленные плечи и имя, застрявшее в горле. У него более двухсот номеров в контактах телефона и заблу(бля)дившееся сердце. Нура, как будто они не виделись лет десять, уже повзрослевшая и, по-ребячески думая, набравшаяся опыта, смотрит на него, мол, сделай что-нибудь, я сама не справлюсь. Он и делает. Берёт от Вильяма взгляд а-ля я любил тебя всю жизнь и целует. Сатре ухмыляется. Херов Райан Гослинг, не иначе. Нура пытается выказать, что позвонить – это не так уж и сложно, целуя его шею. Крис пытается докричаться, что устал и не знает, что делать дальше, стаскивая с неё этот блядский свитер.