Пламя моей души

      Просыпаться решительно не хотелось, но что-то мешало вернуться обратно в безмятежную темноту, поэтому я слышала голоса.       — Повторяю, хохлатый, в твоем здесь присутствии нет необходимости.       Едва не дернулась, почувствовав движение на кровати, будто кто-то на ней сидел и с нее только что встал.       — Кея-кун, а что здесь забыл ты?       — Ей! Вы двое, перестаньте! — завопил вполголоса Конрад. — Босса разбудите! Хотите драться, идите на улицу!       — Не волнуйся, Акира-чан не проснется, пока вокруг нее ее хранители, — протянул снисходительно Мукуро. — Можно хоть железом звенеть, хоть избивать кого-нибудь, — прозвучало с намеком.       — А ты откуда знаешь? — раздался вкрадчивый вопрос Хибари.       Не видя ничего из-за закрытых век, я могла хорошо представить эти серые пронзительные глаза, в подозрении прищурившиеся.       — Встречный вопрос, Кея-кун, — голос Мукуро стал таким же недобро-вкрадчивым.       По спине потек холодный пот и открывать глаза еще больше расхотелось. Кея, после моего эпического провала, очевидно, сделал предположение, что Мукуро мог попасть в такую же ситуацию, что и он. Мукуро, в свою очередь, действительно был в подобной ситуации, когда беспроблемно подкрался ко мне спящей, но в тот раз, к счастью, ничего такого не случилось.       — Вы неплохо проводите время, — вклинился голос Реборна. — Вижу, Акира уже проснулась.       Сволочь!       — Проснулась, — буркнула в подушку, сильнее в нее зарывшись в попытке скрыться от двух недобрых аур. — Чего тебе, Реборн?       — Ну раз проснулась, — тон аркобалено стал веселым и воодушевленным, — я надеюсь, через десять дней ты сможешь поехать со мной на встречу аркобалено?       Вопрос имел ошеломительную способность всех заткнуть и создать такую тишину, что я слышала, как шумели листья дерева за окном.       С минуту я еще находилась в темноте, а затем приподняла голову и продрала глаза. Судя по обстановке, я находилась в больничной палате. За окном светило утреннее солнце.       Как и ожидалось, Мукуро и Кея уже готовы были подраться, но сейчас их внимание перешло на Реборна. Конрад, заметив мой взгляд на него, ободряюще оскалился и известил:       — Мы в больнице, как ты и приказала, босс. Всем раненым оказали помощь. Вария тоже тут.       — Как твоя спина-а-а-а?       Широкий зевок внезапно свел челюсть. Я не выспалась и не чувствовала себя полностью отдохнувшей. Видимо, потому что слишком сильно вымоталась и организму требовалось более длительное восстановление. Прислушавшись к себе, без удивления обнаружила, что даже пламя не полностью восстановилось. Истощение было сильным, я к такому непривычна. А вот потяжелевшее тело и гудящие мышцы — это знакомо.       — В порядке! — бодро отозвался он, явно преувеличив положение дел, но раз стоит на своих двоих, значит ничего страшного.       Я села на кровати, спустив ноги на пол. Отметила, что меня переодели в обычную мою футболку и просторные домашние штаны, которые должны быть в особняке Хибари, и засунула босые ноги в больничные тапочки. Все тело саднило, в голове пустота. Руки оказались перебинтованы, как и правая нога.       — Как я здесь оказалась? — спросила, пытаясь одновременно потянуть время и заставить голову начать думать.       — Тебя принес Хибари, — улыбка у Реборна была до того шкодливая, что мне показалось, там должно быть продолжение: «и переодел».       Я предпочла сделать вид, что никаких недомолвок не заметила. Реборн, как всегда, был в курсе всего, но, слава богу, так и не сказал этого. Но все выветрилось из головы, стоило мне взглянуть в разноцветные глаза Мукуро, в которых что-то такое поблескивало, подозрительно похожее на счастливые искорки. Он в своем теле… Такие чувства сразу нахлынули, что от них даже силы появились.       — Мукуро… — позвала я хрипло.       — Акира-чан… — с тихой нежностью отозвался он.       — Мукуро, — повторила я, медленно и неуверенно поднимаясь с кровати.       — Акира-чан, — улыбнулся он еще шире.       — Мукуро… — голос мой стал тверже.       — Акира-чан? — вопросительно посмотрел он на меня.       — Мукуро… — практически прорычала, схватив стул, стоящий у кровати.       — Акира-чан! — иллюзионист сорвался с места и выбежал из палаты.       — Мукуро! — возмутилась я, погнавшись следом. — Ах ты ж прохвост!       Недалеко от дверей палаты находился зеленый уголок с растениями и парой диванчиков, на которых до того мгновения, пока мимо не пронесся вначале Рокудо, а за ним я, дремали Рехей и Такеши. Туман бежал довольно быстро, еще и подкуфукивал там что-то.       — Мукуро, кто это сделал?! — ругалась я. — Вот кто это сделал?!       Не то, чтобы я действительно хотела его приложить стулом, хотя стоило бы, но иллюзионист вряд ли еще полностью оправился после длительного пребывания в тюрьме Вендиче. Почти два месяца, конечно, не десять лет, но учитывая условия его пребывания, Мукуро все равно требовался период адаптации.       Разноглазый закономерно от меня скрылся, не успели мы и пару раз свернуть. Я еще побродила, его разыскивая, а потом почуяла одурманивающий запах, мгновенно заставивший желудок свернуться трубочкой и требовательно заурчать. Мелькнувшая мысль, что подобные запахи больнице не свойственны, тут же пропала.       Направившись по направлению все усиливавшегося запаха, я обнаружила, что он исходит от дверей одной из палат. Не удержавшись, приоткрыла ее, заглянув внутрь, и с удивлением обнаружила накрытый праздничный стол. Действительно праздничный, потому что там было все! Целая курица, стейки, отбивные, мясо на косточке, мясо на гриле и просто масса разнообразных гарниров.       — Босс, ваш любимый бифштекс! — Луссурия взял со стола большую тарелку с мясом и протянул ее Занзасу, который полулежал на больничной кровати.       Устроившись на куче подушек, босс Варии скорчил кислую мину.       — Не хочу.       — Ну, босс, — протянул Луссурия просительно. — Вам нужны силы. Я использовал пламя Солнца, и теперь вашему телу нужен постоянный приток энергии для восстановления. С вашими ранами нам, вероятно, потребуется как минимум пару недель для лечени…       — Заткнись, — раздраженно буркнул Занзас, сведя брови, и Луссурия замолчал.       — Баранину? — Леви-а-Тан с готовностью взял другую тарелку.       Хранитель Грозы Варии был жив, но правое плечо у него было перевязано, и было хорошо видно, где рана, благодаря белой майке на нем вместо рубашки.       — Давай сюда, — Занзас нехотя выхватил у него из рук тарелку.       Луссурия поставил свою на стол, облегченно выдохнув.       Палата была просто огромна. Все варийские офицеры были здесь и разместились кто где, из-за чего казалось, что места на самом деле мало. Мое появление сразу заметили, едва я дверь отодвинула в сторону. А стоило подойти к столу и придвинуть тарелку с запеченным окороком, лежащим в овощах, как все почему-то разом замерли.       Момент для перекуса я, возможно, выбрала не самый удачный, но что поделать — при одном только запахе рот тут же наполнялся слюной, и по ощущениям я, как минимум, неделю не ела. Все из-за растраты пламени.       Воспользовавшись лежавшим тут же ножом, я с удовольствием отрезала кусочек от сочного мяса и еще раз всех осмотрела. Атмосфера была… странной. И взгляды офицеров Варии странные. Как будто ожидают чего-то такого. Причем не от меня, судя по направлению взглядов, а от Занзаса, с недобрым прищуром наблюдающего за моими действиями, что просто в принципе не могло мне помешать кушать.       — Фто такое? — спросила, едва сумев прожевать.       — Ши-ши-ши, — засмеялся Бельфегор, быстро приблизившись и выхватив передо мной окорок прямо с тарелки.       Стоило ему это сделать, как Принц тут же юркнул под стол, а в том месте, где он стоял, пронесся огненный столб пламени Ярости.       — Похоже, это работает только с тобой, — донеслось из-под стола, после чего оттуда высунулась рука с окороком и положила тот обратно в тарелку.       — Это. Мое. Мясо, — раздельно и тяжело, будто гвозди забивал, произнес Занзас.       Я деланно удивленно приподняла брови:       — Но ты ведь не захотел это есть? И у тебя тут полно мяса.       — Акира-чан, — зашептал мне Луссурия, прикрывшись ладонью, — не трогай босса, когда он ест.       — Это баранина, — определил Леви-а-Тан, попытавшийся на меня замахнуться. — Не трогай баранину босса!       Я пригнулась, уклонившись от его руки, приподняла край скатерти и уточнила:       — Это баранина?       — Бараний окорок, — подтвердил Бельфегор.       — Оу, ладно, — пожала я плечами, взяла вилку и наколола на нее огромный бифштекс.       Теперь непонятные взгляды варийцев были направлены на меня.       — Вро-о-ой! Ты…! — начал было Скуало.       — Мелочь! — рявкнул Занзас, и в палате разом стало жарко от его ауры пламени.       Почувствовав себя небезызвестным медведем в гостях, я поняла, что пора и честь знать, но так как под тяжелым взглядом босса Варии, который готов был буквально наброситься, выбраться отсюда будет проблемно, то я забралась под стол вместе с тарелкой мяса.       Бельфегор, обнаружив у себя гостей, вопреки всем правилам гостеприимства, тут же попытался выпихнуть меня обратно. Только это его не спасло. Занзас тупо поднял стол, скинув с него ВСЮ еду. Вот как бросить все на пол — это ему не жалко, а кусочком мяса с кем-то поделиться — так черта с два.       Что я, что Принц рванули в разные стороны, как тараканы. Не знаю, куда спрятался Бельфегор, а я скрылась за ближайшей преградой, которой оказался Леви-а-Тан. Луссурия благополучно переместился с линии атаки Занзаса. Хранитель Грозы оказался не столь удачливым и схлопотал тарелку, разбившуюся об его лицо. Я пошла на крайние меры и с помощью пламени быстро прыгнула к оставленным открытыми дверям. После такого небольшого скачка схватилась за ребра: использовала слишком много пламени, просто забыв об ограничениях. Ребра ныли недолго, всего пару секунд. Как только иллюзия восстановилась, я поспешила удалиться подальше от шумной палаты, где мгновенно поднялся жуткий гам и крики. Бегом, а затем быстрым шагом я направилась по коридору к моей палате вместе с прихваченным мясом.       Найти свою палату оказалось неожиданно сложно. Гонясь за Мукуро, я не посмотрела на номер палаты и теперь восстанавливала путь по памяти. Только у спуска лестницы увидела поднимавшегося братца.       Мы как-то одновременно застыли, не зная, что сказать. Тсуна мял пальцами рукава пиджака и отводил взгляд. Я отвлекалась пережёвыванием все еще теплого и даже немного парящего мяса. Начинать разговор первой решительно не хотелось.       — Имото, зачем…? — начал было Тсуна и замолчал на полуслове.       — Зачем что? — уточнила я.       — Зачем ты устроила все это? — он поднял на меня решительный взгляд и нахмурил брови. Тем не менее, складка между бровей так и осталась. — Ты видела сколько там жертв было? Сколько крови? И зачем тогда все это сделала?       Я в задумчивости его рассматривала, такого недовольного, в частности отметив цепочку на шее, которая скрывала под одеждой небольшую выпуклость, похожую на массивное кольцо.       — Ты уже согласен принять пост следующего босса Вонголы? — спросила в ответ.       — Нет! — мгновенно воскликнул Тсуна. — Я не хочу становиться частью мафии!       — Ты всегда был ее частью, — снисходительно пояснила я. — Мы всегда были ее частью благодаря отцу. И то, что пришел Реборн, отнюдь не было случайностью. Только ты согласился бороться за титул наследника, и теперь я вижу на тебе кольцо Вонголы.       — Ничего подобного! — возмутился братец еще пуще. — Я не соглашался!       — Продолжай себе это повторять, пока тебя не поставят в неудобную позу и не будут иметь все, кому не лень, — довольно жестко отрезала, но уже правда накопилось. — Если не хочешь становиться наследником, верни кольцо или выброси. Но не относись к этому с безразличием в надежде, что все образуется само по себе.       — Я не делаю ничего такого, — растерянно повторил, бродя взглядом где-то по сторонам. Затем поднял на меня глаза, в которых вновь загорелась искра решительности: — А ты разве хочешь его? Так забери кольцо, мне оно не нужно! Я не могу его просто так выбросить, Реборн меня убьет за это!       — Нет, я же сказала, что не хочу иметь ничего общего с Вонголой. Верни его Девятому. Это сейчас он может игнорировать твои жалобы, но для передачи титула, помни, ты должен согласиться добровольно.       — Я никогда не соглашусь! — отрезал Тсуна. — Но я не знаю, как связаться с Девятым, а Реборн пообещал только передать мои слова. Но это я, почему ты все это делаешь? Тебя ведь никто не заставляет!       — Ты слышал хоть что-нибудь из того, что я говорила прошлой ночью? — прищурилась я. — Ты действительно думаешь, что моя жизнь принадлежала бы мне? Нет, наш отец предвидел не только твою судьбу. Я не хочу идти по проторенной им дорожке, она меня не устраивает.       — Но почему Занзас?! — не выдержал он, воскликнув. — Он ужасный человек. Он посадил Девятого в Гола Моска и хотел его убить!       — А что хотел Девятый, ты не думал?! — не выдержала и я. — Он мог убить и Занзаса, и меня! А заковать полностью в лед — это почти то же самое! Такой лед не тает так просто!       — Он не поступил бы так! — ошеломленно воскликнул Тсуна, и судя по всему, моим словам до конца не верил, даже несмотря на представление ранее. — Тебе же всего тринадцать!       — Ты на самом деле уверен, что человек, стоящий во главе семьи, не убил бы меня из-за моего возраста?! Занзаса он заморозил восемь лет назад. Сейчас ему двадцать четыре. Ему было на тот момент шестнадцать, ты понимаешь?! Всего на два года старше тебя!       Тсуна стоял с приоткрытым ртом, явно пытаясь это хоть как-то переварить. Видимо, он даже не задумывался о подобной математике. Но я больше не могла молчать.       — Кроме того, Девятый не безобидный старик. Несмотря на возраст — он все еще глава сильной семьи. И он тебя нагнет первым. Не думал о том, что появившиеся вокруг тебя люди уж очень удачно подходили под условия шести хранителей?       — Их выбрал отец, — ответил мне очевидное Тсуна.       Он это знал раньше, но просто смирился. Его все устраивало с этой стороны. Конечно.       — А тебе не приходило в голову, что люди не могут просто так согласиться на бой насмерть, как только ты попросишь? Даже если вы друзья? Даже если ты действительно попросил бы. Нет, они сами пришли, схватили кольца и явились на свой бой. Даже Ямамото, который просто «играл» в мафию, не задал тебе никаких вопросов и молча пошел тренироваться.       — Но ведь их попросила ты… — беспомощно поднял на меня глаза.       — Да, я их попросила! Но они и так должны были это сделать! Стала бы я Ламбо на бой выгонять?! Очнись, у них просто не было выбора, как и у тебя! Хватит зацикливаться только на своих проблемах, подумай и о жизнях других!       Тсуна молчал и просто сжимал кулаки, опустив голову.       Нет, я понимала, что он всего лишь подросток и этому возрасту свойственно представлять себя центром мира. Но я посчитала себя обязанной подтолкнуть его к пониманию настоящих реалий. Все равно это должно было случиться, так лучше сейчас, чем когда Тсуна обнаружит себя марионеткой в кресле босса.       — А ты о ком-то думаешь? — с вызовом спросил братец, все еще смотря на носки своих кроссовок. — Пришла и ударила меня молотком Реборна. Заставила остальных сражаться и ради чего?!       Он поднял, наконец, на меня глаза, и я просто опешила, увидев в них слезы. Некоторое время я так и стояла в растерянности. А Тсуна, вытер рукой лицо и продолжал смотреть куда-то вниз и в сторону. Я видела, что он на эмоциях. Братец с силой сжимал кулаки. Его трясло.       — Спроси их сам, ради чего они сражались, — спокойно посоветовала я. — Если ты думал, что ради тебя, то подумай и о том, как в таком случае выглядит твой отказ.       Мне стало неудобно тут находиться. Теперь я чувствовала себя виноватой, хотя, по здравому размышлению, таковой не являлась. Да, были жертвы, огромные, должно быть, жертвы среди людей Вонголы. Но это были бойцы, а не мирные жители. Они также пришли убивать. Как и Ланчия просто смел отряд Варии из пятидесяти человек, так и варийские офицеры совместно с парнями сражались против около сотни-двух человек. Мне некогда было считать, но людей действительно было многовато для маленького городка Намимори.       Схватив тарелку с мясом, которое я несправедливо обделила своим вниманием, я развернулась и направилась на дальнейшие поиски палаты. Пусть братец успокоится и обдумает все еще раз. Я ведь давным-давно решила не пинать его под зад, как это делает Реборн, а позволить ему самому думать, чтобы он научился это делать.       Все это началось давно. Наверное, еще тогда, когда мы едва научились ходить и много времени проводили в комнате, которую Нана тогда называла «игровой». Мне не было интересно угукать и возить игрушками по полу, как делал это Тсуна. Поэтому я поступала так же, как делала позже в детском саду — просто игнорировала. А Тсуна не понимал. Он лез, он меня дергал, он меня доставал. А я только настойчивей возводила невидимую стену, которую он вскоре смог почувствовать.       Наши интересы никогда не совпадали. В детском саду Тсуна снова начал липнуть ко мне, оказавшись в окружении множества чужих детей. Вероятно, он неосознанно искал защиты. Он всегда был труслив, но я думала, это пройдет с возрастом. Увы, не прошло. К несчастью, я это поняла, когда стало слишком поздно. Никто мне не объяснял, как воспитывать мальчика или как психологически его исправить, а отца Тсуны не было рядом. Тот всегда витал в облаках, занимаясь своей жизнью.       Иригая и Нэндо появились очень удачно, и я предприняла попытку все исправить. У Тсуны даже какая-то смелость появилась: он стал возмущаться на попытки Наны его укорить за неуспеваемость и отвечать на мои требования убраться. Хах, конечно, это его не спасало, но усилия я оценила. Тсуна мог накричать на Ламбо или И-пин, правда, быстро успокаивался, позже мог накричать и на Реборна (часто вполне оправданно), даже несмотря на то, что его репетитор носит настоящее оружие. Да, Гокудере с динамитом он возражал неуверенно, настойчивости Рехея побаивался, а Кеи натурально боялся. Но что бы из него выросло года через четыре? Сможет ли Реборн привить ему уверенность, бесстрашие и все остальные качества, которые, как он считает, необходимы боссу, или же Тсуна просто поймет, что сопротивление бессмысленно, подчинится чужой воле и поплывет по течению? Даже я не знаю ответа. Временами Тсуна проявляет уверенность и упрямство, но чаще просто прячется.       — Ты убежала за Рокудо, а вернулась с куском мяса. Стоит начать переживать за судьбу твоего Тумана? — хмыкнул Реборн, привлекая к себе внимание.       Аркобалено, как всегда, появился неожиданно. Пламя скрывал, поэтому я не заметила, из каких дверей он вышел или же тут тоже созданы для него потайные ходы.       — Это всего лишь отбивная, — буркнула я, не в настроении отвечать на его подколки. — Я вообще в палату хочу вернуться и продолжить спать.       — Идем, — предложил он свои услуги провожатого. — Как насчет ответа на мой вопрос?       — Ты помог мне, — признала я, тяжело вздохнув от этого факта, — поэтому я согласна отправиться с тобой на встречу с остальными аркобалено, но ничего не могу тебе обещать. Боюсь, ты слишком многого ожидаешь.       — Помог, но я говорил лишь правду, — Реборн обернулся ко мне. — Вонгола стала известной благодаря пулям Предсмертной Воли, которые появились в первом поколении семьи, и, думаю, не ошибусь, если предположу, что в их создании принимал участие Первый Вонгола. Они позволяли пробудить пламя у людей, в которых оно есть, и научиться им управлять гораздо быстрее. Это дало семье необходимую силу. Сам же Первый оставил Вонголе много знаний о пламени. Он знал о нем невероятно много, и до сих пор некоторые его записи не могут расшифровать.       — И с чего ты решил, что я его перерождение? — закатив глаза, устало вопросила.       — У вас много общего, — Реборн достал из внутреннего кармашка пиджака фотографию и протянул мне. — Внешность за столько поколений изменилась, но что-то общее в вас все-таки прослеживается. Техники, как я и говорил. Та же атака, что ты использовала в самом конце. Ее никто давно уже не видел. Говорят, Первый мог сосредоточить все свое пламя в одной сильнейшей атаке и при этом менялась форма его перчаток. Я уже молчу о том, что ты выбрала именно перчатки для боя, но во время той атаки твоя рука стала белой.       — Перчатки, вообще-то, просто приспособление от ранений рук, — пробурчала я, продемонстрировав перебинтованные кисти. — А та атака была пробной и слабой. Знаешь ли, если делать все на коленке, всякое бывает.       Реборн весело хмыкнул на мои слова, явно не восприняв их как следует, а я продолжала рассматривать врученное фото. На ощупь новое, но это явно пересъёмка старого изображения. Цвета тусклые, кажется, будто в то время цветную фотографию едва открыли. Но блондинистые густые короткие волосы, стоящие торчком, как у Тсуны, я оценила. Черты лица иностранные, а у нас с Тсуной видимое глазу смешение крови. Молодой мужчина был гладко выбрит и одет в явно дорогой костюм, с накинутым на плечи плащом. Комплекция худощавая, Емитсу более плечистый.       — Для сравнения — это Второй Вонгола, — Реборн протянул мне еще одну фотографию. — Он вступил в должность почти в сорок лет. Ничего не напоминает?       Я решила не отвечать и рассматривала второго босса Вонголы. Этот выглядел постарше. Иссиня-черные волосы были коротко подстрижены, но с затылка свисал тонкий длинный хвост. Вот этот мужчина был очень похож на Занзаса, несмотря на то, что у босса Варии лицо чуть более округлое, да глаза не зеленые. В спокойном состоянии они похожи на темно-карие, хотя все равно бордовый цвет нет-нет, да проявится. Даже брови похожие.       — Длинный хвостик мне больше идет, — сказала, возвращая фотографии Реборну.       То, что мы приближаемся, я поняла еще минуту назад, а сейчас я разобрала услышанные вопли, которые разносились эхом буквально отовсюду:       — Я экстремально тебя не понял!       — ВРО-О-ОЙ! Я спрашиваю, почему у вас босс некормленный?! Не дошло, что после боя жрать захочет?!       — Ей, а тебе-то что?! — с вызовом ответил рыжий.       — А то, что она к нам приперлась и мясо стащила со стола!       Репетитор свернул к одной из палат и толкнул дверь.       Немая сцена. Разгневанный Скуало, казалось, готов меня порезать кубиками. Не отдавая себе отчет, я спрятала уже пустую тарелку за спину. Осознав бессмысленность своих действий, переместилась к больничной тумбочке и аккуратно поставила на нее тарелку, отчего у варийского мечника выступила жилка на лбу.       — Ты что творишь?! — взревел он.       — Не смей кричать на босса! — неожиданно преградил ему путь Конрад.       — Ну-ну, Скуало, — там же возник с улыбкой Такеши, выставив перед собой ладони.       — Он теперь разносит все! — взревел Скуало, тем не менее, не пытаясь приблизиться. Видимо, сомневался, что удержит руку с мечом.       Скуало еще что-то кричал, но я отвлеклась на Реборна.       — Так ты еще у босса Варии эту тарелку стащила, — с отчетливо различимым ехидством посмотрел тот на меня.       — Не тарелку, а мясо, — поправила я и задумчиво взъерошила короткие волосы на затылке: — Раньше работало.       Скуало поперхнулся, Рехей, Такеши и Конрад уставились на меня круглыми глазами.       — Я начинаю догадываться, почему ты выбрала именно эту прическу, — хмыкнул Реборн.       — Я не выбирала, просто этот кретин мне сжег волосы, — недовольно ответила, с желанием избавиться от сравнения еще со Вторым.       — К-кретин?! — как-то почти одновременно взревел Рехей и икнул Ямамото.       — Так это он! — от недостатка слов, задохнулся мой друг боксер.       — Так это вы что, еще до боя за кольцо Солнца встретились? — с волнением в голосе переспросил Ямамото.       — И как Занзас тебя не убил? — прищурился Скуало.       — Старый добрый шантаж, — пожала плечами.       — Ты шантажировала босса? — в дверь просунулся любопытный нос Бельфегора, который тут же повернулся к мечнику Варии, отвечая на незаданный вопрос: — Мне тоже интересно, как так.       — После попыток шантажа босс бы точно убил, — тоненьким голосом добавил Мармон, появившийся под потолком.       — Как ни странно, невозможностью подобного развития событий я и шантажировала, — не смогла не улыбнуться, видя такой единодушный интерес.       — Вот об этом я и говорил, — хмыкнул отчего-то довольный Реборн. — Вокруг тебя собираются самые разные люди, которые становятся твоими союзниками. Кроме того, ты родилась первого октября.       Реборн сказал это так, будто в этом был скрыт какой-то сакральный смысл. Взглянув на Скуало, поняла, что и он что-то такое видел, а парни так же ничего не понимали, как и я.       — Ей, босс, все хотел спросить, — нахмурился Конрад. — Почему ты позволяешь Занзасу называть тебя мусором? Это на тебя не похоже.       — Просто у меня в голове автозамена слова «мусор» на «котик», — улыбка моя стала еще шире, до того я с удовольствием отвечала на их вопросы.       — Что вы здесь забыли, мусор? — грубовато поинтересовались с порога, и одновременно с этим Бельфегор отскочил оттуда.       Занзас уперся плечом об косяк и скрестил руки на груди, тяжелым взглядом окинув палату, в которой существенно прибавилось народу. Парни кто закашлялся, кто не смог скрыть улыбку. Варийские офицеры, в голове которых, бьюсь об заклад, тоже прозвучало что-то вроде: «Что вы здесь забыли, котятки?» и те более успешно скрыли смешки.       Занзас прищурился, и в помещении стало ощутимо жарче. Варийские офицеры мигом посерьезнели. Парни скрыли улыбки, но глаза их до сих пор смеялись. Как ни странно, босс Варии мигом определил виновника и вперился в меня тяжелым взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. Я сделала невинный вид, вроде не понимаю, чего он хочет. Занзас медленно вытянул руку и поманил пальцем.       Я отрицательно замотала головой. Еще чего — подойти к нему! Ясно же, что ничем хорошим для меня это не закончится.       — Не бойся, — усмехнулся он насмешливо. — Я просто выполню свою часть уговора, но не здесь.       Тогда почему он выглядит так самоуверенно? Нет, тут точно где-то подвох.       — Я не боюсь, — нахмурилась еще пуще.       — Тогда иди сюда, — прищурился он, следя за моими движениями.       — Уговор? — переспросил Скуало, уловив самое главное.       — Хм, обычно она выбирает что-то интересное, — произнес Реборн, судя по виду, находящийся не в больничной палате, а на скачках со ставками.       — Военная помощь? — предположил Бельфегор.       — Счета! — схватился Мармон за сердце и тяжело приземлился на кровать. — Точно счета!       — Месть, — с полной уверенностью в своей правоте припечатал Конрад.       — Не сейчас, — ответила я Занзасу. — У меня есть дело, которое я должна выполнить прямо сейчас. Мне нужно встретиться со своим человеком.       — Ну иди, — босс Варии отодвинулся немного, оставив небольшой проход, но опасный прищур говорил, что я не пройду.       — Эм… — только и смогла ответить я, судорожно пытаясь что-нибудь придумать.       Рехей недоуменно вертел головой, смотря то на меня, то на босса Варии. С каждой минутой вариант прыжка через окно становился все более привлекательным, но я так поступить не могла. Я не хочу сбегать, но если я проскочу мимо него — это ведь не будет выглядеть побегом, да?       В итоге под прищуром следящих за мной бордовых глаз, я прицепила на пояс свою сумку, которую обнаружила у кровати, положила в нее перчатки, лежавшие там же, а на шею, после секундных раздумий, нацепила свои наушники, не рискнув их оставлять.       Использовав пламя, совершила быстрый скачок, промчавшись мимо Занзаса. Затем свернула у стены, потеряв долгое мгновенье, и помчалась по коридору. Занзас вышел следом, я видела, но, используя пламя, я слишком быстро умчалась. Догнать он не мог, так как не мог быстро перемещаться без огромных разрушений.       Мне срочно нужен был Мураками. Он должен был достать ЭТО!       Женщина у стола регистратуры поведала мне, что Мураками и Ямада тоже занимают палату в этой больнице. Я поднялась обратно по лестнице и зашла в нужную мне палату, увидев не только парней, но и незнакомого мужчину.       Мужчина был старшего возраста — я бы не дала ему больше пятидесяти. Слегка загорелый, с шикарной бородкой и зачесанными назад темно-серыми волосами средней длины, в которой лежали седые пряди. До этого момента он о чем-то говорил с Мураками, рука которого была подвязана платком, и, видимо, эмоционально, потому что Мураками выглядел раздраженным, а мужчина в дорогом костюме развернулся и тут же хищно изогнул брови.       Осмотрев комнату, я отметила еще двоих шкафообразных мужчин с короткими ежиками волос на голове. Они стояли так, что заметили меня сразу же, как я зашла. Фуюки лежал на кровати с перебинтованным торсом и хотел было сесть, но зашипел от боли и упал обратно.       — Савада Акира, — утвердительно произнес хищный мужчина.       — С кем имею честь? — изогнула вопросительно бровь.       — Называй меня Мураками-сан, — повернулся он ко мне, изогнув губы в презрительной усмешке, что мгновенно уязвила.       — Так значит, вы родственник, — заключила я холодно. — И вы что-то хотите мне сказать, не так ли?       — Не лезь не в свое дело, отец, — зашипел на него Мураками, который Хидики.       — Когда здесь замешаны такие люди, у тебя не может быть тут никаких своих дел, — парировал ему мужчина, повысив голос. — Не хочешь по-хорошему, я силой уволоку тебя отсюда вместе с этой пигалицей!       — У меня нет в планах, чтобы меня кто-то куда-то уволакивал, — скрестив руки на груди, заметила, ощущая, как от моего недовольства разгорается пламя внутри, — поэтому с этого места поподробней.       Отец Мураками прищурился, уставившись мне в глаза.       — Как я понимаю, вы хотите забрать из города Хидики.       — Я никуда не поеду! — взвился Мураками-младший.       — Причем без его на то желания, — продолжила я. — Как будем решать?       — Я сам с этим разберусь, Савада-сан, — взял себя в руки Хидики. — В любом случае, куда ты, туда и я, — его глаза расширились. — Тем более после твоего триумфа прошлой ночью совместно с Варией.       Надо мной натурально появилась тень, а в спину дыхнуло жаром.       — Он у меня за спиной, да? — уточнила я и, не дожидаясь ответа, скользнула в сторону.       Я хотела его обогнуть, но не успела. Футболку рванули со спины с такой силой, что она затрещала. Я подалась назад и, извернувшись, попыталась неожиданно вырваться, но тяжелая рука обвилась вокруг шеи, и в следующее мгновенье мой подбородок лежал на локте. Закашлявшись, попыталась выбраться из захвата, но была крепко прижата затылком.       Короткая потасовка закончилась так же неожиданно, как и началась — теперь я пыталась высвободиться, просунув руки в сгиб локтя.       — Проблемы? — прогремел босс Варии над головой.       Оба Мураками синхронно отрицательно качнули головами.       Довольный собой Занзас развернулся, и я подала знак Мураками-младшему, чтобы он бросил мне тот предмет. Хидики тут же достал из кармана коробочку, которую бросил мне в руки, когда Занзас был уже в дверях.       — Что это? — скосил он на меня красный глаз.       — Потом покажу, — пообещала я, пряча коробочку.       Занзас не стал допытываться, вышел и потащил меня за собой по коридору. Поспевать за его широким шагом, да еще спиной вперед, оказалось непросто, но приходилось стараться, иначе рука передавливала горло. К счастью, несильно — основной упор делался на подбородок, но ощущения малоприятные, поэтому я пыталась выскользнуть все то время, пока он тащил меня за собой. Вскоре мне совершенно точно стало ясно, что мои попытки вырваться безуспешны. Ходить он так может, судя по всему, сколько угодно, но, скорей всего, скоро где-то остановится.       — Отпусти, я взяла, что хотела, и могу идти с тобой.       — Нет.       — Нет? — переспросила я, а потом сообразила, что он, должно быть, еще обижен. — Да ладно, хватит тебе дуться. Это было просто совпадение, я же не специально.       Занзас прижал свою руку к себе сильнее, отчего я снова схватилась за нее в попытке отодвинуть от шеи. Я сбилась с шага, так как этим же он развернул меня к себе вполоборота, но это босса Варии не остановило, и он тупо поволочил за собой.       К счастью, вскоре это закончилось. Занзас дернул одну из дверей и затем впихнул меня туда. Это оказался кабинет. То ли медсестры здесь сидят, то ли врачи. Он оперся спиной о стену у двери, скрестил руки на груди и потребовал:       — Рассказывай, мелочь.       Я глубоко вдохнула, чтобы высказать все, что я о нем думаю, как Занзас прищурился и уточнил:       — Про гиперинтуицию рассказывай.       Действительно, я ведь обещала рассказать о ней правду, если мы переживем бой с Девятым. Но ведь он тоже обещал мне кое-что, и я уже незаметно приготовила все, пока он был занят тем, что тащил меня, в то время как я упиралась.       — Все просто — ее нет.       Занзас сверлил меня взглядом и молчал минуту. Эта минута начала опасно затягиваться. Очевидно, он ждал продолжения.       — Тот, кто придумал ее, был гением, — пояснила я. — На самом деле это обычная интуиция, которая бывает у множества людей, соединенная с пламенем, которое при должной концентрации может подсказать о любых движениях вокруг. Она не позволяет предсказывать будущее, не говорит неизвестные мне вещи, просто… вроде повышает мою чувствительность относительно окружающего мира. Согласись, одно дело просто повышенная проницательность и другое — загадочная гиперинтуиция, о которой никто толком ничего не знает. Враги побоятся напасть, веря, что ты предвидишь все их шаги. Союзники верят твоему слову, даже если ты не даешь достоверных доказательств и не открываешь источников. Вот и все, — я обыденно пожала плечами.       Занзас продолжал смотреть на меня и молчать. Непонятно вообще, о чем он думает.       — Мелочь… — наконец, протянул он. — Не знаю, как ты еще проживешь шесть лет. Я тебя уже хочу прибить.       Это он, видимо, о том, что ожидал чего-то… м-м-м, большего?       — Посмотри на это с другой стороны, — предложила я. — Ты можешь тоже научиться пользоваться такой гиперинтуицией. Осталось только убедить в этом всех остальных. А теперь, как насчет выполнения своей части? Ты ведь не собирался отказаться, нет?       Это было бы нечестно, но Занзас обещания сдерживал. Поэтому, несмотря на явное недовольство необходимостью выполнения обещанного, Занзас хмуро бросил:       — Я мудак.       Горячо закивав, таким образом выражая поддержку его слов, я жестом предложила продолжать.       — Я мудак, — мрачно повторил босс Варии.       «Я знаю», — одними губами сказала я, не в силах сдержать улыбку.       — Я мудак, и если ты не прекратишь, то почувствуешь на себе пламя Ярости, — хмуро закончил, а затем вспомнил: — Что это была за вещь, что тебе тот мусор бросил?       — Ах это… — протянула я и достала из поясной сумки включенный диктофон, который все еще вел запись. — Не волнуйся, я обрежу все, кроме самого главного твоего признания, и буду прослушивать его темными ночами, когда мне особенно будет грустно.       — Ты… — глухо прорычал Занзас, напрягшись всем телом.       — Шесть лет, — напомнила я.       — Убью! — рявкнул он и одновременно бросился на меня.       Я была готова к чему-то подобному и, пригнувшись, проскользнула под его рукой, уйдя в сторону. Мне нужно было добраться до выхода из этого замкнутого помещения.       Занзас схватил какую-то огромную тяжелую папку и бросил ее в меня, но я успешно уклонилась. Следом полетела лампа. Ее я отбила стулом. Он выхватил стул из моих рук и отбросил его в стену с такой силой, что тот разлетелся на щепки и побил все пробирки и колбы на стеллаже.       Дверь была не заперта, и мне удалось выскочить из кабинета, но Занзас не отставал. Это была самая слабая часть моего плана отмщения — остаться целой самой и унести эту запись. Не успела сделать и шагу в коридор, как Занзас схватил меня за левое предплечье.       В коридоре я увидела рыжего и, долго не думая, бросила ему диктофон, который он тут же поймал, недоуменно на меня посмотрев.       Из кабинета вышел Занзас, который уставился тяжелым алым взглядом на сбледнувшего Конрада.       — Беги! — посоветовала я ему. — Беги так, будто от этого зависит твоя жизнь!       Босс Варии тяжелой поступью понесся на рыжего, и я поняла, что мои слова были не так далеки от истины. Конрад побежал прочь, но непозволительно промедлил мгновенье. Занзас мог его догнать, и вновь я пошла на крайние меры, запрыгнув на спину босса Варии и взяв в захват его шею. И я даже сообразить ничего не успела, как Занзас схватил меня за руки и перекинул через себя. Синяк на спине тут же взорвался болью, заставившей вскрикнуть. Зажмурившись, через секунду я открыла глаза и увидела над собой возвышающегося Занзаса.       — Ты, вообще, что творишь? — прищурил он свои красные глаза.       — Ну, — кряхтя, села и заметила: — по крайней мере, своей цели я добилась — рыжий ушел.       — Вро-о-ой! — разнеслось эхом. — Недалеко ушел!       К нам приближался Скуало… который нес в руке диктофон. Получив его, Занзас с помощью пламени тут же превратил пластик в расплывшуюся скульптуру минимализма и посмотрел на меня победно. Я ответила упрямым взглядом.       Следом за Скуало появился Конрад, держащийся за живот. Занзас, довольно ухмыляясь, бросил:       — Глупая мелочь, иди к гейскому мусору, он подлечит.       Кстати, да, босс Варии выглядел хорошо для того, у кого внутренние повреждения. Хорошая идея сходить к Луссурии, тем более, если ему позволили мне помочь.       Занзас и Скуало отправились прочь. Рыжий подошел ко мне и хрипло произнес:       — Босс, я успел вытащить флешку.       Я вопросительно посмотрела на него и увидела, как он достал из кармана черный неприметный квадрат. Из груди поднялось что-то радостно визжащее, проявляясь широкой улыбкой. Подскочила на ноги, от обилия чувств воскликнув:       — Ты молодец, Конрад! Просто молодчина! Молодчинище!       Рыжий буквально расцвел: на лице возникла широкая улыбка до ушей, отличная от оскала, что он обычно демонстрирует, а единственный глаз засиял. Он даже, кажется, был немного смущен.       — Подержи ее пока у себя, — быстро собираюсь. — Надо там лишнее обрезать, а затем сделаю на всякий случай копии. Что-то мне подсказывает, Занзас реагирует на материалы, неприятные ему, точно так же, как и Кея. Поэтому найди Мураками и проконтролируй, чтобы он позаботился о ее сохранности, но не смотрел, что там.        Стоило рыжему исчезнуть, как выяснилось, что я зря отправила его прочь.       — Савада-сан! — восклицает Мураками, приближаясь по коридору почти бегом.       Остановившись возле меня, он выпрямляется. На лице Мураками лихая улыбка до ушей, а глаза блестят. С ним Мегуми и Коичи — целые и невредимые, но тоже какие-то ошалелые.       — Азазель-сама, — официально обращается он, — деньги на счетах и ждут дальнейших распоряжений.       Это Мураками, видимо, о деньгах, которые пришли за запись боя с Девятым. Интересно, все же, сколько там? Известие мы пустили быстро, сразу же, как все началось, и, думаю, немногие успели среагировать, но судя по глазам Мураками, средств у нас достаточно.       — Уже к вечеру чтобы собрали все пожелания и предложения по распределению средств, — ненадолго хмурюсь. — Лучше быстро перевести их куда-то. Иначе мы можем по прихоти Вонголы их очень скоро лишиться.       — Есть, — мгновенно собрался Мураками, ощутив, что может потерять большое количество нулей на счету.       — И еще, — недовольно вздыхаю. — Название, что ли, какое-то пора придумать?       — «Оранжевый дракон»! — выпаливает Коичи, едва я это сказала.       — Слишком пафосно, — фыркает Мураками тут же. — Так нас партнеры серьезно воспринимать не будут. «Янтарный лев» лучше подойдет. И броско, и смело, и пафоса меньше.       — «Глаза, что сжигают изнутри» — с горящими глазами выдает Мегуми.       — Нет! — одновременно выкрикнули оба парня, и я понимаю, что этот разговор между ними идет уже давно.       — Животные темы давно в прошлом! — горячо возмущается она. — Нужно что-нибудь со смыслом, как например «Оранжевый демон».       — Эм… — тяну я, наблюдая за тем, как между ними разгорелся пылающий спор.       — Мифические темы, несомненно, подходят по смыслу, но в твоих устах это звучит как немыслимая глупость! — перебивает ее Мураками.       — Глупостью звучат предложения Ямады! — возражает ему Мегуми. — А мы должны звучать так, чтобы предупреждать наших врагов и воодушевлять союзников!       — Так я и говорю — берите мифических существ! — вклинивается Коичи.       — Слишком пафосно! — повышает голос Мураками. — Мы уже не подростковая банда!       — А я вам говорю, говорящее название нужно! — перекрикивает их Мегуми.       — Баста! — не выдерживаю я. — Феникс, — смотрю на Коичи. — Пафосно, — перевожу взгляд на Мураками. — Броско, — обращаюсь взглядом к Мегуми. — И со смыслом.       Все трое переглядываются, но молчат, значит возражений нет. Вроде бы все еще на взводе, но уже обсмаковывают новое название.       — Коротко и запоминается, как и хотел Ямада, — растерянно добавляет Коичи.       — А ведь еще знак… — тянет Мураками.       — Потом! — быстро открещиваюсь. — Предложения жду позже.       Все трое снова оживляются и воинственно переглядываются. Кажется, я спровоцировала новую волну споров.       — Сперва с деньгами разберемся, — окидываю их предупреждающим взглядом, — хоть мне дали добро, но палки в колеса явно будут вставлять, чтобы я сдулась и послала все к черту. Так что к вечеру — список нужного и того, что хоть теоретически может пригодиться. В ближайшие пару лет мы останемся в Японии, так что исходите из этого.       Закончив с этим вопросом, я отправилась на поиски Луссурии и нашла медика Варии в одной из палат, где он полулежал на стуле. На столе рядом с ним находилась куча баночек и скляночек непонятного характера.       — Что с тобой? — уточнила, заметив, что бодрый хранитель Солнца выглядит изнеможённым.       — Ох, Акира-чан! — поднял он голову, сев нормально. — Ничего страшного, небольшое переутомление. После боя осталось много раненых. Босс предупредил меня. Подойди, я осмотрю твои раны.       Я подошла и присела на ближайший стул, продемонстрировав синяк. Луссурия хотел было использовать свое пламя, как я предупредила:       — Не делай поток слишком сильным, иначе собьешь иллюзию, — заметив вопросительно приподнявшиеся брови, пояснила: — У меня трещины в ребрах. Сейчас там иллюзия Мукуро, поэтому пока что я только мазью с пламенем Солнца пользуюсь. Она не сбивает иллюзию.       — Ох, — снова выдохнул Луссурия. — Босс тоже держится благодаря иллюзии Мармона. Вы так похожи. Чтобы взяться за его раны всерьез, потребуется ее снять на некоторое время и быстро подлечить пламенем Солнца. Но пока много раненых рядовых, я полностью выкладываюсь.       — Я могу дать тебе помощницу, — кое-что прикинув, предложила. — У нее есть небольшие навыки лечения и пламя не самое слабое. Возьмешь над ней руководство на время, а потом подлечишь моих ребят. Как тебе идея?       — М-м-м… — задумчиво тянет Луссурия. — Это было бы замечательно. Рядовые из моего отряда ранены, как и все. Мне необходимы руки, но я не знаю, как может на это отреагировать босс.       — Хорошо, — кивнула я. — Его беру на себя, а тебе еще и Рехея пришлю. Только, Луссурия… — смотрю ему в глаза, а точнее в темные очки, — обидишь Киоко — ноги оторву.       — Ах, эта девочка! — заулыбался вариец. — Так она тоже обладает пламенем Солнца? Как можно такой милашке навредить?       Посидев немного под воздействием пламени Солнца, которое слегка подлечило мне спину и руки, я вновь отправилась на поиски босса Варии. На этот раз он сидел в одиночестве, а Скуало и Леви-а-Тан ожидали в коридоре. Мимо них я прошла без проблем, сообщив, что я всего на пару слов. Объяснила всю ситуацию Занзасу, тот меня выслушал и вынес свое высочайшее позволение:       — Да похрен, — подумав еще немного, спросил. — Что с тем мусором, который рядовых разбил? Он твой?       — Ланчия хочет быть членом моей семьи, но я пока еще не решила, что мне с ним делать. Он напортачил, но Леви-а-Тан тоже сыграл плохо. Почему ты его не предупредил?       — Проверка мусора на доходчивость, — бросил он.       А то непонятно, что его хранитель Грозы плохо доходчивый. Но черт с этим, раз уж все закончилось хорошо, значит, мы можем считаться квитами.       — С гиперинтуицией все ясно. Откуда эти техники? — неожиданно спросил он.       Я хотела было ответить, даже открыла было рот, а потом закрыла. Заметив мою хитрую улыбку, Занзас насторожился.       — Могу рассказать, но взамен попрошу кое-что.       Занзас задумался. Он, возможно, уже достаточно хорошо меня знал, чтобы понимать — я не стану требовать чего-то настолько серьезного, что может дорого ему обойтись, поэтому спросил:       — Что именно?       — На первый же заданный тебе вопрос ты ответишь: «Гав».       Занзас долго смотрел на меня своим тяжелым взглядом, пока я отвечала на это невинным выражением лица.       — У меня просто слов нет, — наконец, выдал он.       Подумав еще, согласился с таким дурачеством:       — Если я это сделаю, ты расскажешь мне все об этих техниках.       — Конечно, — кивнула я, не сдержав улыбки. — Идем. Нам ведь нужен человек, который задаст тебе вопрос.       Занзас вышел из палаты, я следом за ним. Скуало поднялся с дивана, Леви-а-Тан повернулся к боссу, демонстрируя внимание. Занзас замер, сверля их тяжелым взглядом.       В коридоре повисло молчание. Варийские офицеры, судя по глазам, не понимали, что нужно боссу от них. А может, в Варии не принято было задавать вопросы боссу.       — Идем дальше, — обогнув Занзаса, я кивнула на разветвление коридора.       Босс Варии направился туда, явно собираясь встретить судьбу лицом к лицу… и, возможно, даже прибить того несчастного, что задаст ему вопрос. Скуало и Леви-а-Тан потянулись следом, явно вообще ничего не понимая.       — Не смей указывать боссу, — сказал мне угрожающе Леви-а-Тан.       — Я не указываю, — ответила, обернувшись.       — Почему он к тебе прислушивается? — гораздо тише своей обычной громкости поинтересовался Скуало.       — Босс слушает ее? — удивленно повернул к нему голову Леви-а-Тан.       — Спроси его сам об этом, — предложила я.       Скуало моему совету не последовал, бросив взгляд на спину Занзаса, который излучал всем своим видом убийственную угрозу.       Из разветвления коридора появился Реборн в компании Тсуны. Занзас замер, как и они остановились.       — Значит, ты все-таки нашла с ним общий язык, — хмыкнул Реборн, заметив меня, скромно стоящую с краю. — Тогда что теперь вы собираетесь делать? Пойдете против сильнейшей мафиозной семьи в мире? Надеешься, что Акира будет стоять у твоего плеча, Занзас?       Ситуация набрала серьезности. Скуало и Леви-а-Тан напряглись, взирая с ожиданием на босса. Тсуна опасливо косился в его сторону. А он взял и выдал:       — Гав.       Я упала прямо там, где стояла, взорвавшись хохотом. Кое-как держалась за стеночку и живот, мгновенно заколовший от неудержимого смеха. Он стал только сильнее, как только Скуало с кислым лицом уточнил:       — Ты что, опять повелся на ее спор?       — Заткнись! — громко рявкнул босс Варии.       Занзас был просто в бешенстве, распространяя вокруг обжигающую ауру, но успокоиться я была не в силах. Он не выдержал. Просто подошел, снял плащ с плеч и быстро замотал в него меня так, что торчать остались только ноги. Бесполезно, мой хохот прорывался и через него. Тогда он просто подхватил меня подмышку и куда-то быстрым шагом пошел.       Через некоторое время, в течение которого я никак не могла успокоиться, развернул и угрожающе прорычал в лицо:       — Не смей смеяться надо мной!       — Я не над тобой смеюсь, — выдавила, вытирая выступившие слезы. — Я просто вспоминаю их лица.       Он опустился в кресло, стоявшее тут. Я окончательно выпуталась из его плаща и присела в соседнее, понемногу успокаиваясь.       — Рассказывай, — потребовал Занзас.       Рассказ об источниках внутри каждого обладателя пламени не занял много времени, как и уточнение того, почему моя техника Прорыва Точки Нуля оказалась мощнее техники Девятого. Также босс Варии узнал, куда все-таки делось пламя Грозы, которое я обещала ему передать. Делать из этого секрет я не видела смысла. Мы теперь союзники, да и со своим пламенем Ярости Занзасу сложно будет смешать его с чем-то еще. Результат непредсказуем.       — Дурацкие у тебя шутки, — буркнул все еще раздражённо он после всего.       — А ты что думал, за сожженные волосы легко отделаешься? — ухмыльнулась я. — Кстати, запись твоего чистосердечного признания навсегда останется в моем сердце… и не только.       — Что ты имеешь в виду? — настороженно прищурился Занзас.       — Говорю, Конрад вытащил флешку и, вероятно, отнес запись в безопасное место, сделал несколько копий и все их надежно спрятал. Если думаешь сейчас дать задание своим людям на изъятие всех записей, то ничего не выйдет. Спроси у Кеи, он который год безуспешно борется с моей информационной системой.       Занзас шумно выдохнул, и я почему-то сразу догадалась, что он решил просто вытрясти с меня эту запись, так что я вовремя успела сбежать. Но, черт, оно того стоило!       ***       Коридор больницы был пустынен, но Тсуне все равно было неуютно от знания того, куда ведет его Реборн.       — Ничего не понимаю! — воскликнул Тсуна, хватаясь за голову и выплескивая на аркобалено переполнявшие эмоции. — Как так вышло? Почему Кира с Занзасом на одной стороне? Почему все так получилось?! Да он же ее убьет! У него глаза убийцы! Он ужасный человек!       — Не думаю, — просто ответил Реборн.       Одновременно с этим раздался топот ботинок, звуки борьбы, и они оба услышали голос Акиры:       — Пусти! Мне нечем дышать!       Реборн рванул на шум, Тсуна побежал лишь на секунду позже и застал картину того, как босс Варии держа Акиру на вытянутой руке, сжимает пальцы на ее горле. Его младшая сестра хрипит… а затем развеивается клочьями синего тумана.       — Иллюзия, — рычаще констатирует Занзас и переводит взгляд алых глаз на них.       Тсуна испуганно пятится назад, но босс Варии быстро теряет к нему и к Реборну интерес, высматривая что-то вокруг.       — Только попробуй сделать это же с моим Небом, Занзас, — разносится угроза, сказанная мягким, но холодным голосом, и в следующее мгновенье на диванчике для посетителей в рассеивавшейся синей дымке появляются двое. Акира сидит перед Рокудо Мукуро, который, обхватив ее за талию, притянул к себе. Он прижался щекой к ее виску, неотрывно следя за боссом Варии разными глазами. Занзас, в свою очередь, не спешит нападать на обладателя атрибута Тумана. Акира абсолютно спокойно сидит между чужих коленей.       Босс Варии скрипнул зубами, и казалось, он сейчас же набросится на нее. Как она это не чувствует? От его жажды убийства бросало в жар, буквально дыхание перехватывало и колени тряслись. Причем, как подозревал Тсуна, он не один испытывал нечто подобное.       — Десятый! — закричал Гокудера-кун, издалека завидев его. Гокудера-кун подбежал и тут же громко оповестил, задыхаясь от быстрого бега: — Десятый, там Хибари… и трое каких-то типов. Просят увидеться с тобой!       — Хибари? — Акира поднялась на ноги и напряглась, будто что-то почуяв.       В следующую секунду на ее лице появилась ухмылка. Она посмотрела на Тсуну и предложила:        — Идем.       Предчувствуя из-за ее ухмылки какие-то неприятности, Тсуна хотел было спросить, но почувствовал себя неловко, вспомнив их разговор, и так ничего и не сказал. Надевая перчатки, Акира развернулась к Гокудере:       — Где, говоришь, они ждут?       — Ты с ними встречалась раньше? — неожиданно напряженно поинтересовался Реборн.       — Да, — не стала она отрицать и повернулась к Занзасу: — Я на секунду, и можешь дальше пытаться меня прибить.       Босс Варии фыркнул на это, но продолжал сверлить ее тяжелым алым взглядом, от которого хотелось съёжиться.       — Как давно? — продолжил допытываться Реборн, догоняя ее.       — Еще до твоего прихода. Ты идешь, Тсуна?       Оказавшись под вниманием одновременно черных бусинок глаз репетитора и алых углей босса Варии, Тсуна быстро выпалил «да» и поспешил за ними. Немного успокаивало только то, что Гокудера-кун пошел вместе с ним.       На заднем дворе больницы действительно обнаружился Хибари-сан, стоящий перед тремя чем-то похожими на него мужчинами. Все они были черноволосыми и с холодными бесстрастными выражениями на бледных лицах.       Хибари-сан стоял так, будто изготовился к драке. Он держал в руках тонфа. Незнакомые мужчины выглядели угрожающе, будто волки, готовые разорвать свою добычу, хотя никакого оружия Тсуна не заметил.       Они заметили их появление и уставились на них. Тсуна поежился, вновь ощутив себя под прицелом хищников. Они действительно смотрели на него, оценивая, примериваясь, что хотелось провалиться сквозь землю.       — Ты упустил свое Облако, Савада Тсунаеши, — с холодной усмешкой и такими же холодными глазами произнес один из них, который был постарше и с тростью.       ***       — Тц, это вряд ли, — влезла я, демонстрируя полнейшее спокойствие.       С таким же спокойствием я встретила их взгляды и выпустила ауру пламени, позволив глазам стать желто-оранжевыми и наслаждаясь тем, как расширились их веки. По лицам отца Кеи и брата пронеслось осознание, и тут же его старший брат вскинулся, развернувшись к Кее:       — Ты обманул нас!       — Это не так, — опять ответила я. — Разве я называла свое имя? То, что вы все не так поняли, исключительно ваша забота.       Кея сделал несколько шагов и встал передо мной так, что не мешал мне видеть его родичей, но мог преградить им путь для атаки. Его соклановцы проследили за ним и, кажется, его брат был раздосадован. Он собирался что-то сказать, но перед его лицом молниеносным движением возникла трость.       — Твой хранитель Облака принадлежит клану Хибари, — безэмоционально и холодно сказал отец Кеи.       — Мой Хранитель Облака из клана Хибари, — возразила я, усмехнувшись его проверке. — И если вы хотите его у меня забрать, то объявляете войну мне.       — Ты уже объявила войну Вонголе, хочешь сделать это и для клана Торикай*? — все с тем же холодом уточнил отец Хибари.       «Торикай»? Птицы? Забавно. Но к этому разговору я давно готовилась, и на данный момент у меня есть, что сказать.       — Только если клан будет настолько недальновидным, — кивнула, постаравшись сохранить бесстрастность на лице.       — Не спорю, я видел запись прошедшего боя и вынужден признать тебя сильным Небом, — прищуривается старший Хибари так, что это звучит не похвалой, а угрозой. — Но сильная голова не использует и половины своих возможностей без сильных рук и ног. Твои хранители не смогут тебя удержать на весу, — острый взгляд на Кею, мгновенно вскинувшегося. — На данный момент ты все еще слаба и беспомощна.       — Да, об этом, — протянула я, довольная поворотом. — Раньше я не могла сказать об этом, но все не так. Кея сильное Облако. Вся его «слабость» держится на том, что у него аномально большие объем и концентрация пламени. Поэтому ему сложно справляться с ним, но, не переживайте, — улыбаюсь таким же стальным глазам, как и у Кеи, — мы это исправим.       С лица отца Хибари сходит презрительность или насмешка.       — В таком случае, Вонгола раздавит тебя, — медленно произносит он.       — Да, Вонгола не отдаст так просто то, что выманили хитростью и незнанием, — все еще улыбаюсь, так как пришла моя очередь демонстрировать превосходство. Шпилька попала куда следует — отец Кеи нахмурился. — Но я уже объявила ей холодную войну.       — Почему же ты уверена, что клан Торикай будет настолько щедрым после выяснения всех обстоятельств, — прищуривается он, демонстрируя ледяной холод, а вопросы задает правильные.       — Потому что это не все обстоятельства. У меня имеется запись прошедшего сутки назад боя за кольцо Облака. Если коротко: противник Кеи — Гола Моска — неожиданно оказался коробкой с сюрпризом. Внутри робота сидел Девятый босс Вонголы. Связанный и беспомощный. А после боя с представителем клана Хибари, чем черт не шутит, мог бы стать еще и раненым, — пытаюсь скопировать его прищур, но легкую улыбку убрать не удается.       Старший Хибари, бледнолицый, как и Кея, еще больше белеет. На его скулах играют желваки, он понимает намеки и осознает ситуацию, но лицо по-прежнему держит. А я конкретно и прямо говорила о возможных обвинениях клана Хибари. Нападение на дона — достаточно серьезная причина, чтобы не разбираться в обстоятельствах и ответить таким же ударом. Со стороны при этом действия Вонголы станут лишь шагом к восстановлению справедливости. Ни другие мафиозные семьи, ни Вендиче не будут вмешиваться, даже если клану Торикай будет грозить полное уничтожение.       — Могу я получить эту запись? — с видимым напряжением уточняет старший Хибари.       — Отец!       Обращаю внимание на его старшего сына, который демонстрирует на лице большую палитру эмоций. Могу рассмотреть волнение и напряжение, хотя лицо держит все равно хорошо.       — В порядке установления доверительных отношений между кланом Хибари и твоей семьей, имя которой мне еще неведомо, — продолжает тем же напряженно-официальным тоном старший Хибари.       Союзники мне в любом случае не помешают, даже если это условно-союзный клан Хибари. Все равно — информацию я им уже отдала, осталось только предъявить доказательства, которые они желают, но без которых вполне могут обойтись. Поэтому мне же выгодней поддерживать связь с кланом Хибари, который станет теперь крайне насторожен относительно Вонголы.       — Хм… — задумчиво тяну, держа паузу и прикидывая варианты. — Доверительные отношения с кланом моего хранителя Облака я вполне допускаю, и мой человек может прислать ее вам по почте. Но не думайте, что эта запись была сделана исключительно для вас.       Ловлю предупреждающий взгляд Кеи и понимаю, что последнее сказанное мной было лишним. Но его отец сам виноват! Имени у семьи, видите ли, еще нет!       Старший Хибари требовательно протягивает руку к незнакомому мне мужчине, который достает из пиджака блокнот (Кея при этом ощутимо напрягается), быстро черкает там что-то и отдает лист старшему Хибари.       — Я сообщу главе клана и передам эту запись, — несмотря на мои слова кивает старший Хибари, и, не поменявшись в лице, протягивает мне листок.       Проверяю реакцию его сопровождающих. Безмолвный мужчина среднего возраста держится чуть позади, но внимает каждому слову. Брат Кеи сжимает зубы, явно испытывая сильные эмоции. Не вижу никаких подводных камней. Делаю пару шагов, чтобы забрать лист с почтовым адресом.       — Если у вас больше нет ко мне вопросов, то я отправлюсь по своим делам, — киваю в ответ.       Старший Хибари снова мне кивает, на этот раз на прощание, и, развернувшись, уходит. За ним тут же тянутся его сопровождающие.       Слежу за их спинами, пока они не исчезают из виду, и выдыхаю устало, но довольно.       — Все было замечательно, уроки риторики прошли не напрасно, — слышу голос незаметно подошедшего Кеи. — Но их все равно стоит продолжать.       — Им-мото! — восклицает Тсуна, руша напряженную атмосферу и возвращая меня в действительность. — Кто это был?       — Отец Кеи, его старший брат и, видимо, еще один член их клана.       — Клана? — изменившись в лице и побледнев, уточняет он тихо, зная или догадываясь, что это означает.       Гокудера — тот точно все правильно понял, оттого непривычно молчалив.       — Да, — подтверждаю и поворачиваюсь к нему, улыбаясь: — Я понимаю, что кажется, будто Кею воспитывали дикие звери в лесу, но он действительно член клана. Со всеми сопутствующими дополнениями. Кроме того, я тебя, возможно, удивлю, Кея умеет нормально говорить. Даже длинными предложениями, а не только «забью до смерти».       — Зверек, — рублено бросает Кея так, будто тонфой бьет.       — Что? — приподнимаю брови. — Ты не видишь, но со стороны оно действительно так выглядит.       — Мне не о чем говорить с этими травоядными, — раздраженно прикрывает он глаза. — А с тобой я еще поговорю на уроках этикета, и ты запомнишь все мои длинные речи.       Прикусываю язык, ясно понимая, что лучше остановиться, иначе он из вредности точно доконает меня этими уроками.       — Уроки этикета?! — ошеломленно восклицает Тсуна, у которого явно случился разрыв шаблона.       — Да, этикета, языка, уроки чаепития, — глаза Тсуны расширяются еще больше, хотя, казалось бы, некуда, поэтому я его жалею и не продолжаю перечислять то, чему может научить Кея. Вместо этого пожимаю плечами: — Ну, а что? Вдруг придется присутствовать на традиционной чайной церемонии в компании якудза?       По реакции братца понимаю, что я, наоборот, ухудшила положение. А вот у Кеи все наоборот. Лицо Хибари оставалось таким же каменным и непроницаемым. Его довольство выдавали лишь кончики губ, поднявшиеся в намеке на улыбку, и глаза. Пусть он оставался таким же холодным, но я слишком хорошо его знала, чтобы понимать — он почти счастлив.       — Но как ты это делаешь? — тихо спрашивает Тсуна, опасливо косясь на Кею, который все слышит. — Хибари-сан совсем другой.       — У тебя тоже может все получиться, — с готовностью отвечаю. — Потребуется только года два пережить, пока он будет пытаться тебя избить до смерти, а потом попроще. Всего лишь постоянное давление и попытки контролировать каждый твой шаг.       Рука Кеи тянется к моему уху, явно намекая на то, что пора бы промолчать, но я вовремя это замечаю и отклоняюсь в сторону, увеличивая расстояние между нами.       — А еще постоянные синяки, — замечает внимательный Реборн.       — Не без этого, — соглашаюсь с ним.       — Второй хранитель тобой отвоеван, — внимательно смотрят на меня черные глаза-бусинки, внушающие, тем не менее, ощущение холода и опасности. — А что с остальными? Например, Рехей.       — Тут еще проще, — легкомысленно отзываюсь. — Родителей Рехея я просто пошлю по известному им маршруту. Детей делать научились, так что думаю, они меня правильно поймут.       — Реборн-сан, и вы так просто все спустите ей с рук?! — восклицает Гокудера. — Она ведь украла у вас тот молот!       — Реборн, ты имеешь что-то против? — спросила я.       — Возможно, — прищуривается аркобалено, со смешинками в глазах.       — Тогда решим этот вопрос по-взрослому, — предлагаю, садясь возле него на корточки.       Вскидываю кулак. Реборн все правильно понимает и тоже поднимает кулак. Мы разбиваем «камень-ножницы» и поворачиваемся к Гокудере.       — Все, решили, — говорю подрывнику, стоящему с открытым ртом.       — Вы меня когда-то с ума своими шуточками сведете, — тихо бормочет Тсуна, поникнув плечами.       Не могу сдержаться и широко зеваю.       — Ладно, хватит вопросов, я еще хочу отдохнуть, — говорю, и возвращаюсь в здание больницы, полностью довольная и расслабленная.       — А что говорит твоя гиперинтуиция? — доносится мне вслед вопрос Реборна, быстро меня догнавшего.       — М-м-м… — задумываюсь над ответом и начинаю честно вещать: — У меня отличное воодушевленное настроение, значит все будет хорошо.       — Еще бы оно не было отличным, после того, как ты выводишь из себя окружающих. У тебя определенно предрасположенность к этому, — хмыкнул Реборн.       — Это не у меня талант, это все вокруг какие-то неуравновешенные, — ответила я.       — Безусловно, поэтому из-за твоего таланта тебя пытаются избить, — согласился аркобалено, ухмыляясь при этом. — Даже меня удивляет, почему Занзас до сих пор этого не сделал.       Навстречу спешит Ямамото, который останавливается рядом, и по глазам я даже понимаю, что он хочет.       — Кира, я хотел бы с тобой поговорить, — начинает он, но тут же путь мне преграждает Кея с тонфа.       — Тебе не о чем с ней говорить, — холодно отрезает он.       Такеши растерялся и хотел было что-то сказать, но тут же в клочьях синего тумана появился Мукуро, который тоже не блестел дружелюбием.       — Если ты надеешься переметнуться, то даже не думай об этом, — предупреждает разноглазый. — Ты безбожно опоздал.       Ямамото посерьезнел и помрачнел, смотря то на одного, то на другого, а затем так же быстро склоняет голову:       — Прости, Кира, — разворачивается и уходит.       Я ничего не успела сказать, но тут же возмутилась:       — Вы вообще почему влезли?!       — Он травоядный хранитель, — прикрывает глаза Кея, пряча оружие.       — Но если бы не он, то я, Занзас и Скуало превратились бы в ледышки! — продолжаю негодовать.       — Даже если он сделал так много, то уже отступил, — поясняет мне Мукуро. – Значит, не настолько уж хотел быть хранителем Дождя.       — Погодите, так это он теперь мой хранитель Дождя? — спросил сообразивший кое-что Тсуна.       — Тот мусор, что приходит только тогда, когда его хозяину нужна помощь, не достоин, — отвечает Кея. — Поэтому можешь забрать этот никому не нужный Дождь.       — Кея! — повышаю я голос.       — Забудь о нем, — отрезает он, но я с этим решительно не согласна, хоть и понимаю, что в чем-то они с Мукуро правы.       На Мукуро я не смотрю, он тоже провинился, и я все еще зла на него. Кея же полностью игнорирует мое недовольство. Да, Такеши слишком затянул с этим, находясь в относительно безопасном положении посередине между мной и Тсуной. Но я ведь видела, что он хотел! Я была готова ему довериться! Но почему он так легко отступил?!       Кея раздраженно дернул плечом, и надо же было боссу Варии появиться именно сейчас. Он стоял посреди коридора с таким видом, будто только и ждал, когда я вернусь. Только ясно же, что видел все происходившее во внутреннем дворе.       — Планируешь возвращаться в Италию? — спросила, надеясь сбить его настрой.       — Да, через пару дней, — кивнул Занзас, настороженно проследив за тем, как я безбоязненно приблизилась к нему.       — Тогда еще увидимся, верно? — протянула ему руку. — Я останусь здесь, нечего мне делать там пока что. Если будут проблемы, свяжись со мной.       — Это тебе может понадобиться моя помощь, — фыркнул босс Варии.       — Вонгола ни меня, ни вас в покое не оставит, так что все возможно, — покладисто согласилась с ним, все еще держа вытянутую ладонь, на которую Занзас просто взирал.       Он посмотрел мне в глаза и сжал ее своей лапищей.       — Увидимся через пару лет.       — Надеюсь на это, — улыбнулась ему.       Моей новой семье предстоит многое сделать в Японии, прежде чем перебраться на континент. Стычки с якудза, новые союзники и враги. И вот тогда, когда я буду знать о мафии в этом мире больше, мы сможем встретиться, как полноценные союзники.       — Замечательно, — едва рукопожатия разомкнулись, сказал Хибари, выходя вперед и доставая тонфа. — Я давно хотел забить до смерти обезьяну с большой горы.       — Ха? — протянул Занзас насмешливо, переводя свое внимание на него. — Думаешь, сможешь меня побить?       — У Кеи хорошие боевые навыки, — предупредила я Занзаса, даже не пытаясь остановить их или выйти вперед.       — Посмотрим, — босс Варии выглядел довольным.       — Ты не собираешься их остановить? — взволнованным голосом спросил Тсуна, едва Кея замахал тонфа.       — Нет, — отрицательно мотнула головой, — пусть выпустят пар. Предпочту, чтобы они это сделали без моего участия. А я пока пойду, — зевнула, ощущая накопившуюся усталость от обилия всего, — и все-таки посплю еще.       — Как тебе не страшно? Хибари-сан пугает… — передернуло братца. — И Рокудо Мукуро не лучше.       — Страшно не тогда, когда они дерутся, — призналась я, — страшно, когда действуют сообща.       Но и в моей палате меня уже ждали. Казалось, там было пусто, но едва я села на кровать, как передо мной появился Мукуро. Он присел на корточки и заглянул мне в глаза таким наивным проникновенным взглядом, что я была готова поверить. Мукуро взял мою правую руку в свои ладони и так честно-честно, невинно-невинно спросил:       — Ты ведь не злишься на меня, правда?       — Злюсь, — спокойно ответила.       — Но я ведь помог тебе сбежать от Занзаса, — его брови жалобно приподнялись. — Я правда не хотел, чтобы все так получилось с Ланчией. Я позвал его, но оборвал с ним связь, едва ты отказала ему. Прийти на бой и уничтожить отряд Варии — полностью его инициатива.       — Не в этом дело, — вздохнула я. — Точнее не только в этом. Мукуро, ты уже не в первый раз так поступаешь. Ты вначале делаешь, а потом, в лучшем случае, говоришь мне. Я не говорю, что ты должен спрашивать у меня разрешения на все, но о таких важных вопросах хорошо бы мне знать заранее. Пойми, я прикрою твои действия в любом случае, но я должна знать, если ты собираешься сделать что-то такое.       — Я не мог предугадать, что все так получится, — грустно заглянул он мне в глаза.       — А я не только про Ланчию, — снова вздохнула, ощущая, как тяжело мне дается разговор. — Когда мой отец пришел домой и обнаружил тебя, для меня это тоже стало сюрпризом. Во время боя за кольцо Тумана ты объявил обо мне, хотя я просила быть с этим осторожнее. Ты все продумал, не спорю, Вонгола получила хранителя Тумана, и в целом, твои действия кардинально не навредили мне, так как Девятый на тот момент не мог никак влиять на события. А сейчас еще и Ланчия, и на этот раз все не обошлось.       Мукуро нахмурился, перестав давить на жалость. И взгляд из наивного стал привычно острым. Я знала, что будет сложно донести до него эту мысль, но разноглазый улыбнулся:       — Боже мой, меня отчитали, — улыбка исчезла. — Акира-чан, я привык рассчитывать только на себя. Я всегда был один. Начиная с семьи Эстранео, которая проводила опыты надо мной, Кеном и Чикусой. — Он положил голову мне на колени и извернулся, заглянув в глаза с совершенно другой улыбкой. Такой спокойной, едва заметной. — Прости, я обещаю исправиться.       — Хорошо, — слегка улыбнулась в ответ, зарывшись рукой в торчащий хохолок.       Иллюзии Мукуро были очень реалистичными, так что разницы я не ощущала, поэтому прикосновения к его настоящему телу ничуть не отличались от тех же прикосновений к иллюзии. Но почему-то все равно было гораздо приятнее.       Внимание привлек тонкий писк. Я надела наушники и нажала на кнопку. На смену тишине пришло шипение радиосвязи.       — Слушаю.       — Савада-сан… — неуверенно донеслось с того конца. — Это Ирие Шоичи, вы меня, наверное, не помните. Я тот, кто сделал вам наушники.       — Да, помню, — отозвалась я, ощущая, как внутри что-то несмело затрепыхалось. — Ты что-то хотел?       — Я хотел бы встретиться, чтобы кое-что вам передать, — голос Шоичи стал взволнованным.       — Хорошо, скажи где, — отозвалась я, чувствуя уверенность в своих догадках.       Он назначил встречу в ближайшем небольшом парке, до которого было пять минут ходу пешком. Теперь я была полностью уверена, что долгожданные новости из будущего наконец-то пришли. Не зря я испытывала какое-то радостное нетерпение. Этот день должен был закончиться хорошо!       Поднявшись на ноги, я предупредила вставшего следом Мукуро:       — Прикрой меня от всей толпы, хорошо? Я отойду на пять минут. *Торикай — «тори» — птица, «кай» — сообщество. Для тех, кто не смотрел в шапку сообщаю — вторая часть уже есть https://ficbook.net/readfic/7224817 Также по мотивам серии «Пламя…» вы можете прочесть: Твоя цель - https://ficbook.net/readfic/7772118 (ностальгия по битве за кольца) Squalo orgoglioso -(Взгляд со стороны Скуало), Fulvo - (взгляд со стороны Конрада) и другие прелести: https://ficbook.net/readfic/9085242 (Прим. Беты: есть и еще, но ссылок здесь не оставляем - рано, по сюжету только к середине второй части читать можно без спойлеров)