Разведение ангелов

Дин и Кастиэль лежали в кровати охотника лицом друг к другу, одетые лишь в нижнее белье. Они только целовались и обнимались, ангел пока не стремился повторить тот утренний эксперимент. И все же Дин был доволен и радовался близости к омеге. Время от времени он глубоко вдыхал, позволяя аромату ангела заполнить его ноздри, легкие и разум. — Ты так хорошо пахнешь, — произнес он, наверное в сотый раз за день. — Но не так приятно, как ты, — ответил Кас и глубоко вдохнул. — Ты пахнешь покоем, если покой может пахнуть солнечным бризом, веющим в пшеничном поле в жаркий летний день. Дин хмыкнул и прислонился лбом ко лбу ангела. — Что за поэзия, приятель? — лениво спросил он. — Поэзия? Я не знаю, что это, просто так чувствую сейчас, — объяснил Кастиэль и легонько чмокнул охотника в губы. — Как думаешь, Мэри разрешит Габриэлю и Камилле воспитывать детей? Дин застонал и откинул голову, чтобы посмотреть Кастиэлю в глаза. — Я не хочу сейчас говорить о Габриэле. — Почему нет? — Поэтому что момент перестает быть сексуальным. — А сейчас сексуальный момент? Мне кажется, это просто нежный момент. — Хорошо, получишь нежность, только если заткнешься о Гейбе. Кастиэль хихикнул и сердце в груди Дина затрепетало. — Обещаю, — сказал он, прижавшись к охотнику и издал звук, похожий на мурчание. ~ • ~ — Если твоя мама отклонит предложение Габриэля и Камиллы, я был бы не против взять одного из омег на воспитание, — заявил Кастиэль пару дней спустя. Он не поднял взгляд, хотя услышал, как Дин подавился кусочком тоста. — Что? — прокашлявшись переспросил охотник. — Я сказал, что не против… — Да, нет, я понял. Но почему? — Они же нуждаются в ком-то? — на этот раз ангел осмелился поднять взгляд и увидел грусть в зеленых глазах охотника. — Да, но ты только начал более тепло относиться к Генри. Тебе не кажется, что ребенок… ну, ты знаешь… осложнит все для тебя? — Возможно ты и прав, — согласился Кастиэль и глотнул чая. — Просто кажется, твои родители не очень-то хотят отсылать детей. — Когда я вчера разговаривал с мамой, она сказала, что они все ладят. Даже отцу очень понравился Гейб, я вообще не думал, что такое может когда-то случиться. — Лично я считаю, что они справятся сами, в какой-то мере. У них есть похожие качества. Дин вскинул бровь. — Как это? — Ну… это скорее ощущение. Оба довольно упертые, как мы знаем. Они так же думают, что остроумны, хотя Габриэль и пытается быть гораздо большим. И у них большие сердца. — Взгляд Дина стал недоверчивым. — Не смотри на меня так, Дин. Ты же знаешь, что под всей этой грубостью у Джона большое сердце. — Наверное. — Так и есть. И также, как и ты, он чувствует, что должен скрывать это под бесконечными слоями сарказма и поведения мачо. — Кастиэль весело взглянул на охотника из-за чашки. — Это мило, правда. — Заткнись! ~ • ~ После путешествия в ледяную Канаду, Мэри и Джон вернулись в бункер без детей. Они появились на пятом этаже, переполошив Бобби и остальных. — Какого дьявола, — увидев их, вскрикнул пожилой мужчина. — Иисус, я уже почти вскочил и побежал от испуга, — сказал он, когда Джон бросился в ванную комнату. — Что с ним? — Кажется, Дин не единственный, чей желудок не переносит «Экспресс Габриэля», — объяснила Мэри подойдя и присоединившись ко всем за столом. — А почему не ты? — Понятия не имею. Либо обмен веществ, либо ДНК, не уверена. — На самом деле, это может быть связано с гормонами, — сказал Кевин. — Смотри: Дин и Джон — альфы, ты — омега. Я и другие — нефилимы. Думаю, Камилла — бета… — сказал он и Мэри Кивнула. — Возможно это значит: альфы не могут летать. — Ладно, когда-нибудь нам следует проверить твою теорию, напомни мне, ладно? — усмехнувшись сказала Чарли. — В Канаде есть одна симпатичная девушка, с которой мне хотелось бы встретиться, если ты понимаешь, о чем я. — Может попросишь Габриэля подбросить тебя? Или даже Михаила? — спросил Эш, совершенно не впечатленный статусом архангелов своих новых друзей. — Приятель, не думаю, что им понравится, если я начну призывать их, чтобы они помогли мне добраться до кое-кого, — сказала Чарли, несмотря на то, что ей хотелось, чтобы на такое хватило смелости. — Хочешь, я спрошу? Чарли покачала головой, благодарно улыбнувшись нефилиму. — Может быть следующим летом я освобожу пару недель и съезжу на север повидаться с ней. — Только если я не навещу тебя первой, — объявила брюнетка, внезапно появившись в комнате и заставив всех снова вскочить. — Идиоты, прекратите это дерьмо, — рыкнул Бобби и покатился в сторону новоприбывшей. — А ты кто, к чертям, такая? — Бобби, это — Дороти, — пронзительно взвизгнула Чарли. — Она — одна из повстанцев Фредериктона, — добавила она и крепко обняла подругу. — Тебя принес Габриэль? — спросила она через пару мгновений. — Ага, мне показалось, что могу попросить его об одолжении, за то, что так долго отслеживала его звонки, — пояснила Дороти взяв за руку рыжую. — Итак… Хочешь показать мне свой дом? ~ • ~ Кевин умоляюще смотрел на Жозефину в глазок видеокамеры своего ноутбука. — Ты очень злишься? — По шкале от одного до десяти? Тридцать шесть… если не больше, — сказала она, не поднимая глаз, видимо не желая встречаться взглядом с молодым человеком. Кевин вздохнул, надеясь, что она посмотрит на него. — Не обижайся, но ты тоже солгала мне. Ты сказала, что не знаешь, где находится лагерь нефилимов, а теперь, оказывается, что ты все время была там. — Я должна была делать свою работу, — сказала девушка, наконец поднимая голову. Кевину на экране показалось, что в ее темных глазах горит огонь. — Но я никогда не лгала о том, кто я есть. Девушки, в которую я влюбилась — не существует. Чувак, ты разбил мне сердце. Казалось, что жар в глазах Жозефины немного поутих, когда она увидела как Кевин выпучил глаза и его щеки заалели. — Я думала, это ясно, как день, — пожала она плечами. — Знаешь, я была так счастлива, что ты приедешь. — Послушай, Джосс… Я не думал… Считал, что только я, понимаешь? Я ненавидел лгать тебе и в некотором роде, мое сердце тоже немного разбито. — Ага, ну, можешь забыть об этом, приятель. Мне нравятся девушки, а ты и близко ей не являешься, — скрестив на груди руки, сказала Жозефина. — Нет, но я еще тогда рассказал о своих тараканах и ты все еще хотела меня. Что изменилось теперь? Смех Жозефины был невеселым. — Ты так ничего и не понял? В следующий раз, когда будешь работать под прикрытием, удостоверься, что знаешь о чем, черт возьми, говоришь. Да, сначала то, что ты парень раздражало меня, но потом я полюбила тебя. Я имею в виду тебя — девушку, что оказалось притворством… Да, кажется, на этом все. — Джосс… пожалуйста… Это не то, что ты думаешь. — Ты чувствуешь себя женщиной? Полностью? — грусть снова тенью легла на ее лицо. Теперь уже Кевин опустил голову. — Я… нет, я не… я не думаю… и я не хочу краситься, или носить платье и туфли. Во всяком случае, не все время. — Уточнил он, надеясь, что она поймет, что это могло бы стать его кинком. Если бы ей понравилось, то он конечно, мог бы поиграть. — Но, все же, это был бы я, понимаешь? — А как насчет твоей семьи, Кевин? Насколько честным ты был с ними? Щеки Кевина заалели. — Прости, Джосс, мне пришлось солгать. Ты даже не представляешь, насколько мне повезло. Моя мама — суперзвезда, одна из сильнейших омег здесь. Я очень ее люблю и она меня тоже, даже если я… — он вздохнул. — Она могла сделать аборт, но не стала. Хотелось бы, чтобы каждый нефилим был так же счастлив, как и я. — Ну, большинство — нет. Когда он снова взглянул на экран, Жозефина все еще смотрела на него, по ее щекам ползли слезы. — Джосс… Я никогда не смогу сделать так, как ты хочешь, я знаю… но, давай попробуем оставить это позади нас? Ну, вроде как начать заново узнавать друг друга. Я не прошу твоей любви, но я хочу попытаться снова завоевать твое доверие и дружбу. Пожалуйста? Она снова пожала плечами. — Не знаю, Кевин. Это все так странно. Кажется, мне все же хочется чуточку погоревать. В первый раз с начала видеозвонка Кевин смог выдавить слабую, но все же улыбку. — Не торопись, Джесс. И когда будешь готова, я буду здесь, для тебя. ~ • ~ — Угадайте, кто появился в городе? — произнесла Клэр в ту же секунду, как Бобби и остальные появились на экране. — Абаддон направляется в Мехико и остановилась здесь, прежде чем пересечь границу. Один охотник из Эль Пасо пытается следить за ней. — Фрэнк, ты слышал? — спросил Бобби мужчину, виднеющемуся на другом экране. — Знаешь охотников в Мехико? — Думаю, да, надо поискать, — ответил омега, начав печатать. — Там есть парни в Чихуахуа, но они мало что могут сделать, если Аббадон не отправится этим путем. Бобби, я пошлю тебе контакт, который у меня есть. Если в Мехико есть другая группа, он будет об этом знать. — Спасибо, Фрэнк. А ты, Клэр? Можешь прислать мне имя парня из Эль Пасо? — Говорят, он довольно известен, но лично я о нем никогда не слышала: Виктор Хенриксен? Услышав имя, Дин хмыкнул. — Черт, не знаю, насколько он известен, но как-то раз мы с ним работали вместе. Помнишь, Сэм? Тот парень, с которым мы познакомились на той работе в Колорадо? — Да… Никогда больше о нем не слышал, думал, что он погиб, — послышался откуда-то из-за экрана голос младшего Винчестера. — Привет, Сэм! Как дела у Генри? — не смогла не спросить Клэр. Теперь лицо Сэма появилось на экране. — У него все в порядке, Клэр. Он уже ползает, почти уверен, что начнет ходить еще до своего первого дня рождения. Он сильный, прямо как ты была. Улыбка Сэма позволила Клэр наконец поверить, что ее простили за то, что она украла Генри почти полгода назад. — Я скучаю по вам, парни, — осмелилась произнести она, и почувствовала те же чувства в ответ. — Где твоя подружка? — подмигнув, спросил Дин. — Алекс отпросилась у Михаила на пару дней и он отправил ее к мамам. Она должна вернуться в понедельник. — Почему бы тебе тоже не появиться? — Я не могу так просто уехать, на мне много раненых, за которыми надо ухаживать. Я попробую вырваться к маминому дню рождения, или самое позднее, на рождество. ~ • ~ — Я могу попросить Габриэля снова восстановить меня, — сказал Кастиэль, лежа рядом с Дином на диване и используя его колени как подушку. — Что? — спросил Дин, увлеченный просмотром последнего эпизода Доктора Секси. — Я имею в виду, если мы когда-нибудь захотим детей, не сейчас. Возможно, Габриэль смог бы все вернуть. Так я мог бы… — Мы уже говорили об этом, Кас. Возможно, что сейчас ты чувствуешь себя хорошо, но сам знаешь как все приходит и уходит. Я предпочел бы, чтобы ты не мучался с этой хренью, лады? Ты для меня важнее, чем любой из детей, которых у нас никогда не будет, — сказал Дин, зарываясь пальцами в волосы ангела и пытаясь взъерошить их как можно сильнее. — Я знаю, что ты уже год проходишь сеансы терапии с Памелой и они помогают, но… мелкими шажками, понимаешь? — Я знаю… Просто чувствую необходимость дать тебе все, о чем ты когда-либо желал. Ты был бы прекрасным отцом. — Как и ты, — сказал Дин, мягко поглаживая рукой ангела по гладкому животу. Потребовалось некоторое время, прежде чем Кастиэль позволил Дину прикасаться руками к этой части тела. — Но нам не нужно самим делать ребенка. В мире достаточно других детей, которым может понадобиться наша помощь, как это делает Клэр, и Эш, или Алекс… даже Генри. Кастиэль вздрогнул от напоминания. — Ты обижен на меня за то, что я не оставил себе Генри? Ты боишься, что я не захочу оставить нашего ребенка, если бы он у нас появился? — Кастиэль сел, беспокойство проступило на его лице, а в глазах показались слезы. — Потому что я сохраню его. Даже если ты больше не будешь меня хотеть, я все равно буду любить наше дитя. Обещаю. — Детка, — только и произнес Дин, заключая дрожащего ангела в объятия. Время от времени случалось, что Кастиэль, не в состоянии преодолеть свои сомнения и чувство вины, доводил себя до приступов панической атаки, и только Дину удавалось помочь ему успокоиться. — Давай подождем еще год, а потом снова поговорим об этом, хорошо? — через некоторое время сказал Дин, держа своего ангела в крепких объятиях и осыпая его лицо легкими поцелуями. ~ • ~ Потребуется три года, прежде чем пара наконец-то станет родителями. Они еще не знали, что в конечном итоге удочерят одну малышку из нефилимов Абаддон. Рыжеволосая девочка вырастет и станет еще красивее, нежели ее мать. И что со временем, имя Эмма Винчестер станет синонимом свободы и спасения. Но это совершенно другая история и о ней будет рассказано в другой раз.