Ты старший брат... Самого себя.

Артемис до сих пор скрывал, что у него осталась магия. Такая игристая, как пузыри в шампанском. Причём эта магия совсем сначала не хотела даваться. Каждая минута использования причиняла дикую боль. При использовании он внутри души выл спасая дорогих ему людей, хоть на лице ничего и не показывал. Постепенно встречая какое-нибудь волшебное существо он начинал забирать их магию, если тот близко подходил или ей пользовался. Жеребкинс о чём-то догадывался, но всю правду не знал. Ведь меньше знаешь, меньше жрешь морковку. При встречи с Опал, Ар так вообще вытаскивал у неё всё магию как мог, ведь враг же, а против врагов можно использовать всё. Артемис разработал новый передатчик, он сделал так что бы при разговоре через микрофон мог видеть голограммы того с кем разговариваешь, не только видеть, но и слышать, так же голограммы видел глаз лишь того, кто разговаривает через него. Артемис начал учится стрелять и обучал его сам Домовой. Сколько было усилий принесено, чтобы привести Арти в форму! Хоть раньше Артемис и в слона попасть не мог, теперь же Дворецки хвастался как мог, ещё ни один Дворецки не смог научить своего господина стрелять так, что тот мог попасть человеку в глаз за пятьсот метров! Снайперская винтовка стала самым верным другом Арти! Постепенно Дворецки начал обучать Артемиса борьбе, и учил как обходиться с любым оружием. Артемис закончил школу, колледж и институт. Он мог спокойно жить. Ведь прошла опасность и Артемис продолжил дело своего рода. Пронеслись несколько лет, и в одну чарующую ночь, перед сном, Артемис заподозрил что-то неладное в своём замке. Повысившийся магический фон, тревожил разум. Решив прогуляться ночью, ожидая опасность. Он взял все нужные принадлежности. Которые могли бы его спасти. Деньги, карту, несколько ножей и мед. аптечку. Быстрый вызов Дворецки ничего не дал… Кто-то за ним пришёл, кто-то особо опасный. Родители уехали в другую страну оставив его здесь. Внутри Артемиса всё перевернулось, он абсолютно один. Уже осмотрев дом, опасности которой так запредельно чуял нигде не было, лишь когда он решил заглянуть к себе… То тут-же отключился.