Я с тобой

Смежая веки, вижу я острей. Открыв глаза, гляжу, не замечая, Но светел темный взгляд моих очей, Когда во сне к тебе их обращаю. И если так светла ночная тень — Твоей неясной тени отраженье, — То как велик твой свет в лучистый день, Насколько явь светлее сновиденья! Каким бы счастьем было для меня — Проснувшись утром, увидать воочью Тот ясный лик в лучах живого дня, Что мне светил туманно мертвой ночью. День без тебя казался ночью мне, А день я видел по ночам во сне.

POV Сириус — Гарри… Я стою на пороге своей собственной спальни, где так безмятежно обняв руками подушку спишь ты, мой самый желанный. Мысли путаются. Как я оказался здесь? Я же помню: Министерство, заклятие Беллы, падение в Арку и чёртов туман, из которого нет выхода. Но мне плевать! Как, зачем и почему я здесь. Сейчас я вижу только твои слегка отросшие волосы, рассыпавшиеся по подушке, бледный ореол лица, манящие приоткрытые губы и глаза, во сне скрытые чуть подрагивающими ресницами. Обнажённое тело, едва прикрытое простыней, манит прикоснуться, обнять, ласкать, войти в тебя, соединиться с тобой. Ты в моей постели — прекрасное видение, недостижимая мечта. Сколько ночей в этой самой постели я мечтал о тебе? Сколько нравоучений от Молли и Ремуса, за свои нескромные взгляды, выслушал? — Сириус, Гарри не Джеймс! Да сколько можно?! Я прекрасно знаю, что ты не Джеймс. Разве был Джеймс таким соблазнительным? Нет, не Джеймса, твое изящное, стройное, гибкое тело сводит меня с ума. Разве мог Джеймс, одним взглядом лукавых глаз, заставить меня сгорать от желания? Только твои зелёные, кошачьи глаза обладают для меня таким эффектом, сравнимым только со взрывом сверхновой. Все они ошибаются, никогда Джеймс — всегда только ты малыш. Я не могу больше ждать, я должен прикоснуться к нему, ощутить нежность кожи, попробовать эти губы на вкус. Я должен разбудить, заглянуть в его прекрасные глаза. Должен видеть, что нужен тебе, что ты МОЙ. Кажется, я всё же разбудил тебя или ты почувствовал мой пристальный взгляд? Мой малыш завозился, садясь на кровати, прищуриваясь и фокусируя взгляд на мне. — Сири? Ты не удивлён, просто не веришь своим глазам. Закрываешь лицо руками, проводя по глазам — будто снимая пелену сна, и снова смотришь на меня. Но я никуда не исчез, я всё ещё здесь — с тобой. Твои глаза распахиваются от осознания, что ты всё так же отчётливо видишь меня, что я не морок, навеянный неясным лунным светом и тенями дома на Гриммо. Сейчас сидящий по-турецки на кровати, когда единственной твоей одеждой является простыня на бёдрах и лунный свет, ты не вообразимо прекрасен. Голосом, похожим на шёпот ветра, ты раз за разом повторяешь моё имя, не в силах поверить, что я и правда стою перед тобой. — Сири… Сири… Сири… Ты резко отбрасываешь простыню и одним слитным движением поднимаешься с кровати, в два шага оказываясь около меня. Всего полшага отделяет нас с тобой. Меня — одетого в мантию цвета ночи и укутанного во тьму, и тебя — обнажённого и такого хрупкого, объятого только серебристым лунным светом. Я всё знаю, мой маленький, и сам делаю последний шаг, которого ты так боишься. Я докажу тебе, что настоящий — не очередной твой сон, что не исчезну стоит только тебе прикоснуться, что не растаю как дым с рассветом. — Гарри, малыш, я вернулся. — тот же шёпот, как будто, если мы станем говорить громче, эта ночь развеется и ты проснёшься, а я снова окажусь в этом колдовском тумане. Я осторожно, боясь спугнуть, прикасаюсь к твоей щеке, как заворожённый, веду линию: вдоль шеи, к плечу, спускаясь по руке до локтя, перехожу на талию и останавливаюсь только, когда ладонь оказывается на спине. Я практически обнимаю тебя и мечтаю только о том, чтобы покрепче прижать и никогда больше не отпускать. Видимо в этот раз, твоя очередь делать шаг навстречу. Ты подаёшься вперёд и всем телом прижимаешься ко мне, руки мгновенно взлетают вверх, обхватывая мою шею. Мерлин, вот она магия! Будто боясь, твоя голова медленно приподнимается и я, наконец-то, встречаю твой взгляд, полный вины, надежды и… любви? Аромат, исходящий от тебя: карамель, корица и дикая вишня — сводит меня с ума. А взгляд колдовских зелёных глаз, окончательно, заставляет разум покинуть меня, оставляя только чувство эйфории от того, что ты в моих объятиях.