distraction.

-пойми, в темных очках есть хотя бы иллюзия, что все вокруг немного светлее… - объясняет о, когда ким в который раз просит его завязывать с этим (ты уверен, что это именно те слова, чонин?) -ты понимаешь, что это не норма? – снова и снова чонин повторяет этот вопрос. Снова и снова слышит в ответ уставшее «понимаю», но ничего не меняется. В последнее время слова теряют смысл между ободранными стенами чахлой квартирки и тонут в старой ванне. Сехун только отмахивается от укоризненного взгляда и обещает. Обещает. Только, конечно, ничего не делает. Нет смысла куда-то стремиться, если у тебя есть все и одновременно ничего. У сехуна есть чонин, квартира, зависимость и несколько испачканных мольбертов. Но совсем нет желания жить. Нет желания даже желать. Похоже на долбанный кризис. -героинщик с астмой. – смеется бекхён, расплескивая ром из хайбола, когда о заходится кашлем. Его организм давно послал хозяина нахуй и теперь старательно пытался выплюнуть себя и уйти от него. По крайней мере, так кажется сехуну. -смешно тебе… - пытаясь одновременно дышать и говорить, язвит о и отпивает мартини прямо из бутылки. Бекхён живет в соседнем доме и, кажется, его жизнь изломана еще больше, чем у его клиентов. Он – лучший друг сехуна и тот человек, которого чонин хотел бы видеть в их квартире как можно реже (в идеале – никогда). Надо сказать, что бён не понравился киму еще до того, как их жизни превратились в руины надежд на светлое будущее. Слишком откровенно был одет и на лбу написано с едким вызовом «блядский вид олицетворяет блядскую душу, так ведь?». Чонин уже тогда понимал, что пьянками вместе это не закончится, но запрещать сехуну он права не имел. Потом бекхен приволок чанеля и предложил младшему попробовать. И все. ** После последнего прихода бекхена, чонин застал сехуна разбитым еще больше, чем обычно. Тусклый свет фонаря выхватывал худые плечи в темных пятнах. Хрупкая фигура на полу была более чем жалостливым зрелищем. Опираясь на ножку стола, сехун обнимал себя, пытаясь спрятаться, и стоило чонину подойти, тот дернулся от него, как от прокаженного. -сехун? -не трогай меня! -что он сделал?! – чонин был в ярости. Это чувство прожигало сознание, хотелось разнести все вокруг. Избить бекхена до смерти и посмотреть, как страх будет уничтожать его, как личность. -не надо… - сехун мягко коснулся его руки и потянул за рукав. Чонин опустился перед ним на колени, обнимая дрожащими руками и впитывая в себя его беззвучную истерику. После этого бён бекхен не приходил. Не звонил. Не писал. Исчез. Ким искренне верил, что его убили и он больше никогда не появится на пороге. -чонин…плохо… - скулит о, судорожно цепляясь пальцами за чужую фотболку, - больно…чонин…больно…помоги…останови это… Ломка сехуна была почти (не)ожидаема. Ким смотрит на судороги боли почти сочувствуя. Но внутри что-то пострашнее урагана, рушащего все и превращая чувства в ничто. Чонин стоит у кровати, разрываясь в желании дать младшему то, что он хочет и сломать то, к чему они наконец пришли, или вызвать скорую и будь что будет… Он набирает выученный наизусть номер и вызывает врача. Но скорая всегда медленнее, чем обстоятельства. -НАДО БЫЛО ПРИВЯЗЫВАТЬ ЕГО! Передоз. The end. ** Чонин – полный провал и чей-то бэдтрип в футболке awesome и с кубометрами никотина в легких. Чонин уверен, что ему хорошо в одиночестве. Нет, это вовсе не «I’m so proud and I don’t need anybody». Просто ему удобно одному. И совсем не уныло. Ну, он очень старается так думать. А сехун… нет никакого сехуна. Нет и не было никогда. Чонин не знает этого имени (самообман – тоже форма насилия). Они никогда не встречались в парке, не гуляли вместе часами, успевая опробовать все качели в округе. Чонин не знает, что если не предложить сехуну сахар к кофе, то он так и будет давиться не сладким. Что тот курит, забывая об астме. И что эта чертова астма вообще есть. Февраль подкрадывается незаметно, но достаточно наследив, чтобы можно было заметить, когда будет поздно. Чонин заканчивается, как личность. Чистит плейлист, думая, что загнаться дальше уже не возможно. Забывает о еде, но стабильно покупает продукты и кормит кота (совсем не одиноко одному, нет). Пьет энергетики с успокоительным, потому что не знает, каким хочет быть (только не таким). О минорные ноты в наушниках разбиваются последние крупицы здравого смысла. Разгом внутреннего мира обеспечен. В квартире сехуна всегда полумрак, но чонин никогда не открывал окна днем. По полу валялись пачки неизменно красного, не всегда мальборо. В холодильнике чониновская нутелла и сехуноский мартини (разница в восприятии). Сехун – человек-проблема с большой буквы «П». Чонин – тот, для кого «П»роблемы – фетиш. «you were the best distruction.»