Ода

В этом определенно есть логика. Особи женского пола с более плотным жировым слоем и широким тазом с большей вероятностью выносят здорового ребенка. Не то, чтобы Джим мог выносить ребенка. Возможно, в Споке говорят древние инстинкты. ...но он хватается за эти бедра до синяков, трогает их, оставляет небольшие гематомы своими поцелуями-укусами. Он припекает взглядом к сокращениям мышц под небольшим, пока, жировым отложением на животе Джима на пике его сексуального наслаждения. Он испытывает огромное эстетическое удовольствие от увеличившихся щек Кирка. Спок воспевает молчаливые оды уплотнившемуся телу капитана. Который сам почему-то не в таком восторге. - Вот черт, Спок, - разочарованно говорит он, стоя у зеркала, - что я с собой сотворил. В ответ на непонимающий взгляд коммандера он указывает на свое более обтянутое одеждой тело. Спок чувствует желание снова вступить в половую связь с этим человеком, несмотря на только что завершившийся акт. - Ты выглядишь... аппетитно, - от употребленного эпитета Спок чувствует небольшое смущение и наклоняется надеть обувь. - Где ты только нахватался этих слов, - качает головой капитан. Определенно, в насмехающемся жесте. - Но, Спок, я же... заплыл жиром, - он снова отворачивается к зеркалу и придирчиво себя рассматривает. - Ты не мог совершать заплывов в нерастворимом в воде маслянистом веществе, содержащемся в животных и растительных тканях. - О, выключи свою вулканистость. Мне нужно сесть на диету. Капитану не пристало... - Нет. - Что? - Занимаемая тобой должность не диктует тебе никаких ограничений в весе. Джим лишь неверяще смотрит на Спока. Он испытывает некоторое отчаяние. Как ему убедить Джима? - Какова причина твоего желания иметь более худое тело? - Потому что не иметь его - совершенно несерьезно для капитана. Как я буду выполнять миссии с... - он указывает на свой живот и с отвращением произносит, - с этим? - Многие сотрудники на этом и на многих других кораблях, в том числе и капитаны, имеют и более грузные тела. И они ими совершенно довольны. - Не я, - видимо, разговор окончен: Джим вышел из каюты Спока через дверь их общей душевой. Джим в самом деле сел на диету. Рекомендованную доктором МакКоем. Который был так воодушевлен, что начал их разговор с: - Как у тебя только получилось? Я говорил ему об этом, кажется, с самого начала нашего знакомства! А ты! Если бы я знал, что ты так на него повлияешь - не был бы сторонним наблюдателем, черт, да я бы свахой заделался, но свел вас вместе. Поразительно, Спок, поразительно! - Пожалуйста, прекратите, доктор. Я не настроен на такой разговор сейчас. Или когда-нибудь еще, - Спок шел в столовую, когда его нагнал Леонард. - Что? Я думал, это ты... - растерянно сказал доктор. - Это не так, - терпеливо ответил вулканец. - Но тогда почему? - Я уже сказал, что не хочу вести этот диалог, - МакКой перехватил его за локоть, чтобы остановить и немного сжал ладонь, прежде чем убрать. - Послушай, он мой друг. И твой тоже. Если он ведет себя странно, делает абсолютно нетипичные для него вещи - ты должен беспокоиться. Ладно, подумал Спок, он может уделить этому минуту или две. Он не хочет заставлять Леонарда волноваться. - Джим решил, что он слишком поправился. Я пытался убедить его, что это не критично. Он, кажется, расстроился. - Он и правда малость стал плотнее. Но, мне кажется, это ему только к лицу. - Я тоже так считаю. Но, как сказал Джим, "не он". - Ну, это ничего, у него уйдет около двух с половиной недель с моей диетой, чтобы вернуть прежний вес. Потом он, наверняка, перестанет ее соблюдать. И все будет нормально, - Спок только кивнул. - Так ты в столовую? Можно составить тебе компанию? Пропустил свой обед, завозившись с этой вакциной... - Спок позволил себе отвлечься на разговор о вспыхнувшей болезни, а после и на спор об агрессивных бактериях - провокаторах. Джим справился за неделю, что тревожило и доктора и коммандера. Но Кирк только улыбался и говорил, что все хорошо. Еще через неделю Джим сбросил еще немного. Форма была ему свободна, сам он светился. Спок серьезно беспокоился и попросил совета у доктора: - Я не скажу тебе ничего, что ты не знаешь. Ты больший эксперт по Джимам. Черт, ты спишь с ним. Просто попытайся поговорить. Как человек, не вулканец. Спок растерянно смотрел на МакКоя. - Не думай, что я не пытался, ладно? Мы давно знакомы. Но я не тот человек, кто должен говорить с ним об этом. Меня он просто игнорирует, а тебя любит. Так что... как человек, не вулканец. Поэтому Спок свернул свое исследование в лаборатории и пришел в каюту Кирка. Без стука. И застал, как Джим утилизирует поднос с едой. Он застыл в дверях. Джим реплецировал свою еду по диете, чтобы не вызвать подозрений у доктора. И он не ел ее. - Зачем? - капитан почти комично вздрогнул. - Чт-что ты тут делаешь? Ты был в лаборатории... - Зачем, Джим? - вулканец медленно подошел и аккуратно забрал поднос из рук Кирка. - Слушай, все нормально, правда. Мне просто нужно немного похудеть, а потом я буду нормально питаться, клянусь. - Джим, прошу, расскажи, что у тебя на уме. Я волнуюсь. - Не стоит. Все ведь хорошо, - он улыбнулся и попытался обнять Спока, но тот отошел. - Нет, не хорошо. Ты проявляешь признаки анорексии. - О, да брось. - Что происходит, Джим? Я твой партнер, твой друг, - нежным тоном он ничего не добился, так что решил надавить, - так же я первый помощник и вместе с СМО могу отстранить тебя от несения службы. - И на каком основании? - Психической нестабильности и пищевого расстройства. - Да нет у меня анорексии! - Тогда объясни, что это. Они сверлили друг друга взглядами. Вдруг Джим вздохнул и сказал: - Проведи со мной мелдинг. - Почему ты не хочешь сказать то, что хочешь показать? - Я не не хочу, Спок, - устало сказал Джим, - я просто не могу. Давай, начинай. Джим сел на кровать, Спок рядом. Коснулся ладонью лица Джима в ласке, но потом установил пальцы на мелдинговые точки. Произнося слова, он уже видел красивый пейзаж. Это Тарсус-IV, почувствовал Спок. И внутренне вздрогнул. Они с Джимом говорили об этом лишь раз, но вулканцу хватило. Следующим он увидел красивого темноволосого мужчину. Вокруг стало не темно, но мрачно. А это Кодос Вдруг его красивое лицо исказилось, преображаясь, губы начали кривиться и Спок не увидел, что он говорит, но слышал слова. "Ты такой упитанный Джимми-бой. Воруешь еду, пока остальные голодают? Тебя следует наказать, но я не буду". Холодный голос скатился в шепот, лицо исказилось до безобразного. "Скажу по секрету: Я убью четыре тысячи людей. Всех слабых, жалких людей. Чтобы такие, как ты, хитрые и изворотливые, выжили." Он был пьян. И где только достал алкоголь. Но он не вспомнил об этом разговоре Теперь вокруг были горы трупов, изломанные, смазанные. Должно быть, именно так маленький Джим представлял то, что сказал Кодос. Я не воровал еду, просто был пухленьким ребенком. Когда остальные стали скелетами в коже, я просто очень худощавым Потом Спок увидел Джима его глазами. Ненавидящего каждый грамм лишнего жира в своем теле. Уродливого, как одного из тех хитрых изворотливых генералов, адмиралов и капитанов, с не сходящимися полами рубашек и мундиров. Наследие Кодоса Джим. Позволь теперь мне показать. Кирк отступил. Картинка расплылась, заменившись на румяного, всего в споковых отметинах, прекрасного Джима. С мягким животом и пухлыми бедрами. Стонущего, просящего. Прекрасного Теперь Джим был на мостике. Командующий, справедливый и добрый. Все, что Спок чувствует к нему - никогда не отвращение, никогда не гнев или злость. Абсолютно противоположное наследию Палача Спок мягко разъединил их разумы и обнаружил Джима со слезами на глазах. Он знал, что сам тоже плачет. Джим дернулся в его сторону, но остановился. Спок пододвинулся ближе и Кирк обнял его. Спок аккуратно уложил их на кровать. Они молча лежали пока не уснули. Диета больше не нужна. Скоро Спок снова будет воспевать тело Джима в молчаливых одах. И Кирк уже не будет против.