Засыпашки в обнимашках (Sleep and cuddles)

      Тина первая заметила тёмные круги под глазами Ньюта. Она знала, что под его началом находится уж очень много «малышей», она была в курсе всех сложных и напряжённых дел в последнее время, но, похоже, он нарочно избегал сна. Не стало неожиданностью, что несколько дней спустя он просто уснул на диване в её кабинете, — она даже вздохнула с облегчением, когда увидела, что он закрыл глаза на несколько минут, честно говоря.       Что её действительно удивило, так это то, что её друг прижался к ней и уткнулся головой в плечо. Она попробовала освободиться, но Ньют в ответ обхватил её руками, будто коала-переросток — дерево. Тогда она осознала, насколько же мил Ньют Скамандер, когда спит. И она не стала противиться. Ни за что. В конце концов, он был ее другом, и никто не мог отрицать, что он действительно восхитителен.       Так что она позволила ему отдохнуть.       В следующий раз это случилось снова, но на этот раз уже в столовой — все они были там, все, кроме директора Грейвса, так как он почти не покидал собственный офис. Тина застала это — глаза Ньюта закрылись, его тело склонилось к аврору Гримсдичу. Девушка встала со своего места и мягко встряхнула магозоолога за плечо, но, похоже, тот уже крепко-накрепко уснул. Затем он просто обвился вокруг Гримсдича. Аврор лишь приподнял бровь, но тут же улыбнулся тощему волшебнику и почесал его за ушком. Ньют заурчал во сне. — Мне его разбудить? — предложила Тина. — Не, необязательно, он мне не мешает, — Гримсдич небрежно махнул рукой. — Кроме того, он выглядит таким усталым, бедняжка. Мы должны дать ему отдохнуть.       Все были согласны с этим, и это не удивило Тину — Ньют стал лучиком света для МАКУСА, и все его обожали.       Нет, она не была удивлена. Она была расстроена, потому что это маленькое чудо вдруг стало привычным, и внезапно каждый аврор в МАКУСА захотел обнять Ньюта.       Это было форменное безумие. Весь коллектив разбился на очередь. Она даже видела, как Джонси и Фонтен спорили о том, кто же из них следующий.       Ньют, конечно, не вникал во все это. Они всегда очень осторожно отстранялись от него, прежде чем он проснётся, но однажды один из авроров допустил ошибку, и смутил бедного магозоолога, который обнаружил, что обернулся вокруг другого человека. Уилкинсон заверил его, что все в порядке, и ему удалось успокоить его.       После нескольких таких случаев Ньют привык к обнимашкам и радостно принимал компанию. Тина знала, что её друг — человек не компанейский, но также она понимала, как сильно порой Ньюту не хватает контакта с людьми.       Но нет, не это волновало её больше всего. Больше всего она переживала из-за директора Грейвса. Он всегда прикладывал максимум усилий, чтобы оставаться холодно-профессиональным по отношению к другим. Казалось, что он нарочно сохраняет вокруг себя некую дистанцию. Но он был отличным руководителем, и его подчинённые любили его. Они все заботились о нём и чувствовали себя немного виноватыми после того, что произошло с Гриндевальдом.       А Грейвс… Он изменился, но не после своего возвращения, а когда Ньют снова прибыл в Нью-Йорк. Он казался более жизнерадостным, когда магозоолог был неподалёку.       Он старался завязать с рыжиком разговор и разузнать у того некоторые вещи о магических существах, просто чтобы привлечь интерес Ньюта. Авроры также отметили, что Грейвс, похоже, знал о датах истечения срока действия документов Ньюта и вежливо напоминал ему продлить их.       Но он был также очень сдержан и не очень хорошо разбирался в эмоциях, поэтому никогда не делал никаких шагов.И порой казалось, что и не собирался.       И Тина была не единственной, кто беспокоился об этом, потому в МАКУСА образовалось молчаливое соглашение, согласно которому сеанс обнимашек с Ньютоном должен оставаться тайной.       Ну, это не было именно «тайной» — это знал каждый аврор, каждый, кроме Грейвса, потому что никто не был уверен в том, как их босс отреагирует на это. Может, всё обернётся хорошо, и это окончательно подтолкнёт Грейвса к тому, чтобы раскрыть свои чувства.       Но это может заставить его и поубивать всех к чертям.       Никто не хотел рисковать, знаете ли.       Удача отвернулась от них, потому что на следующий же день Грейвс решил покинуть офис и застал Ньюта спящим в объятьях аврора Ричардс. И он не был доволен увиденным. — Что здесь происходит?!       Девушка побледнела и с нескрываемым страхом в глазах уставилась на начальника.       Все, кто находился в одной с ними комнате, замерли.       Тогда Тина сделала шаг вперёд и начала объяснять всю ситуацию, так хорошо, как могла. Гнев потихоньку исчез с лица Грейвса, и, когда его взгляд приземлился на лицо Ньюта, на его губах играла широкая улыбка. Грейвс приблизился, и Ричардс отпустила Ньюта, заставив его открыть глаза. Он чувствовал себя разбитым после прошлой ночи (он выхаживал раненную окками) и застенчиво улыбнулся Грейвсу, прежде чем его глаза снова закрылись. — Ньют, — пробормотал директор Грейвс, потому что внезапно понял, что для него он не был больше мистером Скамандером. Он был Ньютом. Прекрасным, красивым и драгоценным Ньютом.       Грейвз наклонился к нему и коснулся его руки, и показалось, что всё, что нужно было Ньюту — это повернуться и обвить руки вокруг его шеи.  — Сэр, если вы хотите, я могу забрать его… — предложила Тина, но Грейвз покачал головой. — Всё в порядке, Голдштейн, — сказал он, поднимая Ньюта на руки со стула с такой лёгкостью, будто он ничего не весил. — Я позабочусь о нём.       Было что-то такое в голосе Грейвса, что Ньют нашёл успокаивающим, — он улыбнулся во сне и уткнулся волшебнику в шею.       И ко всеобщему шоку, начальник улыбнулся в ответ и прижал Ньюта ближе к себе.       Последнее, что все увидели — как их босс уходит с магозоологом на своих руках и закрывает за собой дверь. ***       Ньют проснулся.       И первое, что он ощутил — это пальцы, прохаживающиеся щёткой по его волосам, упавшим на лоб. Затем он понял, что сидит на чьих-то коленях, и что чья-то сильная рука на его талии крепко держит его на месте       Ньют залился краской, когда осознал, что его держит ни кто иной, как Персиваль Грейвс.       Довольный Персиваль посмотрел на него. — Хорошо спалось? — Ну… Я…э… мне кажется… Да, да, спасибо…- — пробормотал он. Он попытался отодвинуться, но сжатие вокруг его талии просто усилилось. Ньют отметил, что они были на _его_диване. В _его_ кабинете. Как он попал сюда? — Мистер Грейвс, кгхм,... — Мне кажется, тебе давно пора называть меня по имени, не находишь?       Ньют кивнул, слишком волнуясь, чтобы говорить. Персиваль усмехнулся, прежде чем оставить на его кудрях мягкий поцелуй. Магозоолог издал полувсхлип-полувздох. — Впредь, будь так любезен, постарайся поспать хоть немного в собственной кровати, — произнёс он. В его тоне не было злобы. — Д-да, конечно. Я не хотел… — И если вдруг ты ощутишь усталость на протяжении дня, пожалуйста, не иди обниматься к этим идиотам. Лучше приходи ко мне.       Ньют снова покраснел и, в замешательстве, вперил взгляд в собеседника. На губах Персиваля появилась ухмылка. — Понимаешь ли… Я далёк от идеала, но ты должен знать это, — продолжил он, нервно потирая шею. — И хотя я стараюсь быть лучше, есть несколько вещей, которые я не могу изменить в себе. И одна из них — я не люблю делиться. Я — ревнивец и собственник, и я определенно не не могу делиться тобой с остальными. — Что? Простите… вы имеете в виду… Я вам нравлюсь? — моргнул Ньют, шокированный и взволнованный. — Я думаю, я влюбился в тебя, честно говоря, — выдохнул Персиваль в губы Ньюту. — Правда?       Грейвз закатил глаза. — И я ещё думал, что это очевидно, — он усмехнулся. — Да, Ньют. Я люблю тебя, и я хотел бы начать с тобой отношения, если ты чувствуешь то же самое ко мне.       Ньют отошёл от шока через несколько секунд и озарил Персиваля своей ярчайшей из улыбок — О, я буду только рад, — сказал он, целуя его губы. ***       Вот так Грейвз и Ньют стали вместе, и их босс решил оставить сонного милашного магозоолога себе. Всего до малейшей клеточки.       Да, все авроры были счастливы за них обоих, но иногда у кого-нибудь из них нет-нет, да и возникало ощущение, что это всё до жути несправедливо.