Это не Орден! Это - дурдом!

Аллен Уолкер, юный экзорцист Черного ордена, обладающей Чистой Силой, именуемой «Коронованным клоуном», спокойно посапывал в кровати в комнате, отведенной для него в Черном Ордене, и, наверняка, видел десятый сон. И пробуждаться в ближайшие несколько часов парень явно не собирался. Но его маленький золотой голем не желал для своего хозяина отдыха. Тимкампи, по какой-то причине необходимо было разбудить паренька прямо сейчас. Последний, конечно же, полностью игнорировал все попытки голема. Тимкампи кончиком крыла пощекотал ухо Аллена: тот лишь что-то недовольно пробурчал сквозь сон. Но Тим был невероятно настойчив. Когда он понял, что так хозяин на него внимания не обратит, голем продолжил активнее « атаковать» Уолкера. Потоптался у паренька на щеке — тот спокойно только снял мешающего спать Тима и, повернувшись на другой бок, заснул еще крепче. Тимкампи недовольно заворчал. И решился пойти на крайние меры… Кому же понравится, если ваш собственный голем решит разбудить вас рано утром, когда рассвет только начинает разгораться на востоке? В особенности, когда этот самый голем будит вас, вцепившись своими острыми зубками в ваш нос? Может, конечно, какие-нибудь мазохисты и будут этим довольны, но наш герой явно не был от такого в восторге. — Тимкампи!!! Слезь с моей щеки и отцепись от моего носа сейчас же!!! — взвыл Уолкер, резко подрываясь с кровати и пытась как можно скорее отцепить от себя назойливого голема, который и не думал ослабить хватку.  — Големам не следует кусать хозяев! Это больно, знаешь ли!!! Через пару минут « ожесточенной борьбы», Аллен все же отделил свой многострадальный нос от зубов Тима. Затем экзорцист в отместку принялся растягивать голема в разные стороны в тех местах, где у золотого должны быть (по идее) щеки. Тимкампи отчаянно вырывался и ворчал, выражая свой протест. — Отлично! Так ты еще и утверждаешь, что во всем виноват я?! Отлично! Подарил учитель подарочек, на мою седую голову! Тим, мог хотя бы разбудить меня чуточку помягче! — вопил невыспавшийся и злой, как фурия, Аллен. Голем отчаянно дергался у него в руках и что-то протестующе «говорил». Уолкер ненадолго прислушался к своему маленькому золотому другу, но потом завопил еще пуще прежнего: — Так это, значит, я просыпаться не умею? Просто великолепно! Что? Спящая красавица? Да я тебя сейчас… Но закончить мысль Аллен не успел. Дверь в его комнату распахнулась, громко хлопнула об стену, чуть не слетев с петель, и в комнату экзорциста влетел стремительный вихрь с копной рыжих волос. — С добрым утречком, Аллен! — оптимистично начал «вошедший», но заметив убийственное выражение лица Аллена, позитив в голосе заметно убавил. — Или утро добрым не бывает? — сочувствующе покачал головой Лави. — Лучше не говори со мной сейчас, Лави. Тебе же самому будет лучше! — буркнул Аллен, прыгающий возле шкафа, проигнорировав приветствие младшего Книгочея. Уолкер был занят куда более важным делом. Он пытался вытулить голема из самого дальнего угла шкафа, до которого экзорцист достать не мог. Голем по-хозяйски расположился там и исполнял какой-то сомнительный танец, поворачиваясь к хозяину задом и помахивая хвостиком. Аллен кипятился все сильнее. — Да что ж с тобой такое с утра пораньше?! Все! Решено! Еды ты сегодня не получишь! — Это он тебя так разозлил? И что же такое Тим умудрился сделать? — засмеялся Лави, запустив руку в копну своих рыжих волос. — Он меня разбудил… Младший книгочей предпочел отступить на несколько шагов назад. От седоволосого исходили такие плотные волны злобы, что любой, оказавшийся на месте Лави, поступил бы точно так же. — Велика проблема! Аллен, ты же уже проснулся, так улыбнись, пожалуйста…а то так недолго и демоном стать… — хихикая, махнул рукой Лави, пытаясь разрядить повисшую в комнате гнетущую атмосферу. Аллен медленно повернулся к нему лицом. Младший книгочей нервно сглотнул. Такого Аллена он не видел никогда, даже когда Уолкер ругался с Кандой. — Ты ничего не знаешь, младший книгочей, — протянуло нечто, лишь отдаленно напоминающее добродушного Аллена. — Ой, Аллен, а у тебя на голове рожки прорезаются… — пискнул Лави, отступая еще на пару шагов назад. — Не мешай мне, и, наконец, изыди отсюда, — жуткое нечто смотрело прямо в глаза младщему книгочею. «Ни за что и ни при каких обстоятельствах не буду будить Аллена самостоятельно, отправлю Ю…например…» — дал себе обет Лави. Преемника книгочея уже начинала бить мелкая дрожь. — Прости, Аллен, но сейчас я уйти не могу.Тогда моя жизнь окажется в опасности… — снова захихикал младший книгочей, отступая еще на полшага и плотно упираясь спиной в дверь. — Тогда я сам… — ВЫХОДИ, ТУПОЙ КРОЛИК! Я тебя все равно найду и медленно убью, наслаждаясь твоими страданиями! Желание калечить в глазах Аллена испарилось без следа. темная аура тоже растворилась. Уолкер замотал головой, пытаясь понять, откуда донесся душераздирающий вопль, сопровождаемый грохотом и нецензурной бранью. — Именно поэтому я не могу уйти… СПРЯЧЬ, СПАСИ МЕНЯ, АЛЛЕН!!! — младший книгочей, больше не опасаясь Аллена, вернувшегося в свое обычное состояние, подбежал к Уолкеру, всунул в руки тормозящему экзорцисту коробочку с конфетами и спрятался у него за спиной. Обладатель коронованного клоуна несколько оторопел. Он не мог вымолвить ни слова. Спустя несколько секунд Аллен «отвис», повернулся и удивленно уставился на Лави. — С днем Святого Валентина, Аллен! — широко улыбнулся младший книгочей и добавил — От всей души! Выражение лица Уолкера стало еще более недоумевающим. — Э…так день Святого Валентина уже прошел…и…в этот день парни дарят шоколад девушкам. ЧТО?! ЭТО УЖЕ НЕ СМЕШНО!!! — заорал Аллен, пытаясь всучить шоколад обратно. Лави с кривой улыбочкой пресекал все попытки экзорциста отдать шоколад обратно. — Так в чем проблема? Если не нравится мой подарок — передари его девушке, которая тебе нравится! — повел плечом с деланным равнодушием экзорцист. Лави давно хотелось смутить внешне спокойного (большую часть времени) Уолкера. — Ты такой нерешительный, Аллен, вот я и решил тебе помочь! — продолжил Лави, хитро прищурившись и коварно улыбаясь. Младший книгочей с упоением наблюдал, как менялись выражения лица младшего товарища. Уолкер пытался что-то сказать, но лишь хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Глаза его лихорадочно сверкали, а на бледной коже вспыхнул румянец. Наконец, собравшись с силами, Аллен смог завопить изо всех сил: — Чтоб тебя со своими шуточками! Какая девушка?! Мне никто не нравится! — громко выл Уолкер, хватаясь за голову, раскачиваясь из стороны в сторону. Он даже рухнул обратно на кровать, насколько сильным было потрясение для шестнадцатилетнего паренька. И именно в тот момент перед его глазами возик образ улыбающейся Линали… «Добро пожаловать домой, Аллен!» Уолкер возопил так, что его вопль нельзя было сравнить ни с чем земным. Спрятав пылающее лицо, закрыв его ладонью, Уолкер нашарил другой рукой подушку и запустил ею в младшего книгочея, которого откровенно забавляло такое поведение Аллена. Лави без проблем увернулся от грозного снаряда, брошенного начинающим злиться обладателем «клоуна». — Кажется, я знаю, о ком ты подумал! Это ведь Линали-чан была, не так ли? Наш стручочек влюблен в Линали-чан! Какая новость! Скажи, ты ведь сразу же был сражен ее неземной красотой? Прям мгновенный СТРАЙК? С первой вашей встречи? — сложил трубочкой губы Лави и деланно схватился за сердце, наблюдая за стремительно теряющим все краски лицом Аллена. Сейчас ученик Книгочея напоминал сваху. Да что тут говорить, он и был свахой в этот момент. «Значит я попал в точку» — с ухмылочкой подумал преемник Книгочея. — Все не так!!! — заорал вновь покрасневший Уолкер, вскакивая с кровати и размахивая руками. Таким красным Лави не видел его никогда. Младший книгочей разошелся не на шутку и больше не мог остановиться. Его маленькая шуточка перерастала в откровенный стеб над несчастным Уолкером. — Какая несчастная безответная любовь! Как говорится…кхм… Нет повести печальнее на свете, чем повесть… — Не смей!!! ЗАМОЛЧИ!!! — заголосил Аллен, но его вопль перекрыл другой, и не менее громкий. — ГДЕ ЖЕ СПРЯТАЛСЯ ЭТОТ РЫЖИЙ ХРЕН?! Дверь вновь распахнулась. Но на этот раз, петли, жалобно скрипнув, не выдержали подобной нагрузки. Многострадальная дверь в комнату Аллена выпала наружу, придавив стоящего снаружи человека, который открыл ее подобным образом. — ТВОЮ Ж… — последовала за этим череда отменных ругательств. Аллен открыл для себя много новых слов, о существовании которых он даже и не догадывался ранее. Но вскоре этот «концерт» прекратился, и, отбросив прочь вывалившуюся дверь, вовнутрь ввалился злой, как дьявол Канда Юу. Он окинул презрительным взглядом комнату, задержавшись на пунцовом от смущения Аллене, прикрывающим лицо подушкой. — Чё с тобой такое, бобовый стручок? Перца наелся? — поинтересовался Канда, приподняв бровь. — Да сколько раз мне повторять, что я не гороховый стручок!!! Я — Аллен! — возмущенно завопил Уолкер, сверля темноволосого недовольным взглядом. — Ну да ладно, мне не до этого, — тяжелый взгляд Канды остановился на примеривающемся, насколько сильно можно расшибиться, если прыгнуть из окна Главного Отделения Лави. — Не беспокойся, я специально загнал тебя повыше, чтоб ты точно расшибся в лепешечку, — с мрачным удовлетворением Канда следил за младшим книгочеем. Прекрасно понимая, что сейчас начнется мясо, Лави поспешил переменить тему. — А мы тут как раз говорили о сердечных делах Аллена! — заголосил, спасающий свою шкуру преемник книгочея, — Присоединяйся к нам, Юу! У тебя наверняка есть дама сердца! Выражение лица Канды, остающееся по прежнему отстраненным, на какой-то момент, стало вообще отсутствующим. Ни Лави, ни Аллен не могли увидеть глаз экзорциста, скрытых челкой. Но когда обладатель Мугена поднял голову, то в его глазах сияло такое бешенство, что Лави начал мысленно возносить молитвы Богу. — Вот уж увольте! Я здесь не для того, чтобы обсуждать сексуальную жизнь нашего стручка. А если кто полезет в мою жизнь… — Канда наглядно показал, что он лично отрубит этому человеку голову. Лави вновь нервно сглотнул и захихикал. — Да нет у меня никаких таких дел! — орал раскрасневшийся Аллен, сверкая горящими от обиды серыми глазами, — И уж тем более хватит меня стручком звать, Баканда! Я вырос, знаешь ли! — Правда что ли? — снова приподнял одну бровь Кагда и язвительно ухмыльнулся, — А я и не заметил…стоп, как ты меня назвал? Ладно, у меня есть дела поважнее. Иди сюда, книгоедик! Неси приправку — сейчас я тебя разделывать буду… Лави принялся носиться по комнате, уклоняясь от атак несущегося по пятам Канды, размахивающего активированным Мугеном. Катана с громким свистом разрезала воздух. С грохотом полетели в разные стороны остатки стульев, рухнул тот самый шкаф, из которого пулей вылетел Тимкампи и взвился под самый потолок, не забывая при этом ворчать. — Прошу, сжалься надо мной, Юу! Я так молод, да и на кого я жену с детьми оставлю? — визжал не на шутку напуганный Лави. Как известно, от страха у человека лучше всего получается врать, и ложь эта выходит отменно ошеломляющей. Ошарашенный Канда притормозил, упуская возможность как следует двинуть убежавшего в другой конец комнаты Лави. — Что за бред ты несешь?! Эй, гороховый стручок, если ты хочешь, чтобы я тебя так больше не называл, помоги прибить мне этого гада! — оправившись от потрясения и вновь активируя свой Муген, небрежно бросил через плечо экзорцист. — Я понимаю, ты зол, Ю! Но, может, не будем пороть горячку! — чувствуя, что очень сильно запахло жаренным, замахал руками Лави, — Я неудачно пошутил…что ты делаешь?! Успокойся! — возопил ученик книгочея, падая на пол. Как раз вовремя. Сверкающий клинок просвистел в считанных сантиметрах от носа рыжеволосого и врезался в стену. У Лави началась икота на нервной почве. — Я, конечно, все понимаю, ик, но убить меня в стенах Черного Ордена…ик…это плохо скажется на твоей репутации Ю, ик! — развалившемуся на полу рыжему для полного комплекта к икоте присоединился и нерный дерг глаза. — Это был не я, — отвернулся Канда и, устремив взгляд к небесам, начал насвистывать песенку. К нервному дергу глаза Лави присоединился нервный дерг глаза Аллена, который наблюдал за эти спектаклем в первых рядах. — Это мой Муген решил нечаянно побрить налысо твою глупую рыжую головушку. Я тут ни при чем, — продолжил Канда свою мысль, на время прерывая свою песенку и потом возобновляя это насвистывание. — Ты такой жестокий, Ю!!! — Лави стал вытирать несуществующие слезы, пытаясь разжалобить японца. — Еще раз назовешь меня по имени — и твоя печень будит жариться на вертеле рядом с твоим сердцем и тупой головушкой, а из твоих кишек я сделаю отличные занавески! — вокруг темноволосого медленно стала собираться сконцентрированная темная аура. — Ты такой страшный, Ю! — взвыл, отступающий юзом к двери Лави. Тем временем, у Канды встали дыбом волосы, а его злобный оскал не предвещал ничего хорошего. Младший книгочей вновь затравленно захихикал, стремительно ускорив свое отступление. — КАК ЖЕ МЕНЯ ЗАДРАЛ ЭТОТ ДУРДОМ!!! Канда повернулся, и на его мрачном лице мелькнула тень удивления. Аллен (а кричал именно он), вылетел из комнаты, запнувшись об выпавшую дверь и выругавшись. Уолкер развил огромную скорость, и вскоре исчез из поля зрения. — Чего это он? — промямлил несколько ошарашенный таким поступком Уолкера Канда. Его Муген непроизвольно дизактивировался. — Может мы слишком часто устраиваем наши разборки в его комнате? — предположил Лави, пожав плечами. — Но сегодня мы наконец-то все решим! — японец медленно повернулся к рыжеволосому. Канда сейчас напоминал демона: горящие глаза, злобная ухмылочка, стоящие дыбом волосы. Только рожек на голове для полноты образа не хватало. — Не говори прощаай — до новых встреч! Молот, расти, расти… — Стоять! Я же тебя еще не убил! — взвыл Ю, рванувшись вперед, но схватил лишь воздух. Лави на своем растущем молоте, уже давно был у входа в Главное управление. — Чтоб его! — стукнул кулаком по подоконнику огорченный японец, — Но намного интереснее: что сегодня со Стручком такое? — подумал Канда, отправляя свой меч обратно в ножны и направляясь в столовую, чтобы восстановить затраченную на рыжего недоумка энергию. «Надо б найти Уолкера и послать его к Комуи докладывать о бедственном состоянии двери и комнаты в целом» — подумал экзорцист, напоследок несильно пнув упавшую дверь. Она отозвалась с тихим скрипом, похожим на жалобный стон…