Надежда...

Пожалуйста, обязательно перед прочтением включите эту песню: Fallulah – Give us a little love(original) Молодая девушка шла по улицам Нью-Йорка и на её лице можно было с лёгкостью прочесть отчаяние. Она небрежно поправила свои длинные, до плеч, светлые волосы и задумчиво всмотрелась в силуэт Эмпайр-Стейт билдинг. Прохожие с раздражением смотрели на зазевавшуюся молодую особу и недовольно ворчали, не замечая, что она еле сдерживает слёзы, подступившие к её глазам. Вдруг, будто резко опомнившись, она смахнула одинокую слезу и направилась дальше. Пройдя несколько улиц и тёмных переулков она остановилась возле многоэтажной высотки. Неуверенно подойдя к двери, будто сомневаясь в правильности своего решения, она медленно отворила дверь и вошла внутрь. Всё ещё сомневаясь, она поднялась на второй этаж и постучалась в ничем не примечательную дверь. Спустя пару мгновений дверь открылась и на пороге стояла женщина, которая, завидев девушку, широко улыбнулась. -Аннабет? Какой сюрприз! -Простите, миссис Джексон, просто уже десять часов и автобусы уже не ходят, вот я и подумала, может быть я смогу переночевать у вас? А утром я сразу отправлюсь в лагерь, так что не беспокойтесь… -О чём речь, дорогая!,- вновь улыбнулась женщина и открыла дверь ещё шире,- Я всегда рада видеть тебя в нашем доме! Аннабет неуверенно улыбнулась и прошла внутрь. Миссис Джексон спросила, не хочет ли молодая гостья чаю или ещё чего-нибудь, на что та ответила отказом, сославшись на усталость. Тогда женщина усадила гостью на диван, а сама устроилась в уютном кресле напротив. Завязалась непринуждённая беседа, в ходе которой выяснилось, что муж миссис Джексон – Пол Блофис, вчера уехал на какую-то конференцию и вернётся не раньше, чем через три дня. Вскоре повисло неловкое молчание. Наконец, женщина набралась смелости и озвучила вопрос, который безмолвно задавала гостье с первой минуты её прихода. -Аннабет, есть новости о Нём? Девушка отрицательно покачала головой и беззвучно заплакала. Женщина осторожно пересела на диван и прижала уже вовсю рыдающую девушку к себе. -Ну-ну, милая,- успокаивала она, гладя девушку по волосам,- Я знаю, тебе сейчас тяжело. Но я знаю своего сына. Он сильный. Он выкарабкается из любой неприятности. Какой бы серьёзной она не была. Мы ещё его увидим и вместе посмеёмся над этой ситуацией… -Но прошло столько времени…,- сквозь слёзы пробормотала девушка,- Я больше не могу… Он нужен мне… -Аннабет, я знаю. Восемь месяцев – большой срок. Но он вернётся – и всё у вас будет хорошо… Он любит тебя, и ты любишь его… Ещё несколько минут девушка рыдала на плече женщины, но вскоре начала понемногу успокаиваться. Женщина, удостоверившись, что девушка окончательно успокоилась, отправилась спать и посоветовала то же самое гостье. На что та ответила, что ляжет чуть позже. Когда женщина ушла к себе, девушка, стараясь произвести как можно меньше шума, направилась в самую дальнюю комнату. Тихо отворив дверь она вошла внутрь и также бесшумно закрыла её. В полной темноте девушка знакомым жестом щёлкнула выключателем и вспыхнул свет. “А здесь всё также…”,- грустно подумала девушка, оглядывая комнату. Взгляд упал на кровать, на которой они могли лежать часами, разговаривая обо всём на свете. На шкаф, в котором, по её мнению, постоянно царил бардак. На что Он с гордостью отвечал: “Аннабет, это для тебя – бардак. А для меня – творческий беспорядок! ” При этом он всегда мило улыбался, отчего у неё в животе начинали порхать бабочки и до смерти хотелось его поцеловать. Девушка горько усмехнулась, вспоминая эти ощущения. Когда она увидит его снова? Когда сможет обнять его, поцеловать? Сказать, как сильно она его любит? И сможет ли вообще? Взгляд наткнулся на фотографию в рамке, которая стояла у Него на столе: они сделали этот снимок за неделю до его исчезновения. Они ходили в кино и на обратном пути встретили фотографа, который предложил бесплатный снимок. Глупо было отказывать и они согласились. На следующий день Он с гордостью показал ей эту рамку и сказал нечто, вроде: “Теперь я буду любоваться тобой чаще”. Она тогда мило улыбнулась и поцеловала его нежно-нежно, как только могла… Девушка подошла к столу и взяла рамку в руки. Спустя некоторое время на хрупкое стекло упала слеза и скатилась прямо по его лицу. Девушка быстро протёрла рамку руками и смахнула слёзы. Она заметила время: “О, Боги! Уже перевалило за полночь!”,- подумала она и, выключив свет, покинула комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Когда она спустилась в гостиную, заметила мигающий автоответчик. Судя по всему, сообщение было оставлено после её ухода. Любопытство взяло вверх, к тому же она подумала: “Вдруг что-то важное”. Когда раздался голос, Его голос, она замерла, не в силах пошевелиться… -Ма, — сказал Он. — Привет. Я жив. Гера усыпила меня на какое-то время, потом забрала мою память и… — Он запнулся, — В общем, я в порядке. Извини. Я сейчас в поиске… Я приеду домой. Обещаю. Люблю тебя… Прозвенел гудок, оповещая о конце сообщения, но девушка не обратила на него никакого внимания. В голове звучала лишь одна фраза: “Он жив! Он правда жив!” Девушка и сама не заметила, как оказалась сидеть на полу, обхватив колени руками. Она качалась из стороны в сторону и выглядела как сумасшедшая, но её это мало волновало. Как и то, что в её несчастьях виновата Гера, которую она и так недолюбливала. Главное – он жив… И он обещал, что вернётся… Девушка почувствовала, что в её душе разгорается маленький огонёк, который озарил теплом и светом всё пространство её уставшей от ни к чему не приводящих поисков души. Она почувствовала надежду на то, что всё будет хорошо. Надежду, которую ей подарила одна единственная запись на автоответчике… The End