Добыча

Уро мягко касается ладонями кожи груди и живота, целует плечи, но никогда уязвимую шею; его движения медленны и быстры ровно настолько, чтобы не быть выражением чувств или желанием подчинить, подмять под себя, его прикосновения равнодушно-механические, словно при проведении операций над каким-то подопытным объектом. Акари смотрит на Уро и видит в его глазах интерес исследователя и ничего более, и от этого как-то… обидно? Акари не может ему предъявить никакую из претензий, хотя негодование все наполняет и наполняет и когда-нибудь перельется через край, и Уро – как и самому Акари – все станет ясно, но сейчас думать об этом не хочется. Сейчас Уро делает ему минет в лаборатории, ласкает его член языком, губами, помогает руками, и от этого хорошо, так хорошо, что хочется застонать, но Акари сдерживается. Ему хочется запустить руку в его волосы, один раз он так почти сделал, но Уро взглянул на него испепеляюще, почти со злостью, Акари понял – нельзя. Он не любуется им, но чувствует что-то непонятное, схожее с восхищением от совершенства без малейшего изъяна: у Уро на редкость гармоничное тело, а движется он как рысь, его походка лишена резкости, но не усыпляющей бдительность мягкости. Когда Акари кончает, Уро глотает его сперму, чуть не поперхнувшись, и поднимает взгляд, глядя ему прямо в глаза так, словно чего-то ждет, но Акари лишь дышит тяжело, смотря не на Уро, а сквозь него. Он рассеянный, уязвимый, смотрит уже иначе, чем пока принимал его ласки, но еще не как злобный док и только-лишь-коллега. А потом Акари взял его лицо в свои ладони, наклонился и поцеловал, губы у Уро были мягкие, тонкие и неподатливые. Поцеловал жадно и грубо, словно пытаясь сломать этим его щит внешнего безразличия, а потом отстранился и посмотрел на него. На лице Уро была лишь ухмылка.