Все возможно

— Соня, вставай, в школу опоздаешь, — бабушка сняла с меня одеяло. — Ба, еще секунду. Сейчас только же пол 7, еще 5 минут, — сонно пробормотала я и снова натянула одеяло. — Знаю я твои 5 минут. Потом, как всегда, проспишь и убежишь в школу, не поев. Вставай, — с этими словами она ушла с комнаты.       Невнятно что-то пробормотав, я поднялась с кровати и пошла в ванную.       Я так сегодня не хотела идти в школу. Во-первых, потому, что понедельник, во-вторых, у нас контрольная по мировой литературе, а учительница строгая ужас, вечно нас запрягает, заставляет читать все сочинения полностью, учить биографии всех писателей от А до Я, так еще и на оценки скупая. Но с другой стороны, я понимаю, что она делает правильно, она учит нас своему предмету, но нас так не мучают даже учителя по истории, языке и математике, а уж эти предметы везде нужны. А мировая литература где нужна? Нигде. Только самому тебе, но я проживу и без нее. Не подумайте, читать я люблю, но только то, что мне самой нравится, а не все эти средневековые романы и драмы. Ненавижу. Я люблю фантастику, философские сочинения и приключения. Вот это мое, а не все эти слащавые романы. Когда герои попадают в передряги, когда ищут какие-то сокровища, другие миры, реальности, когда человек страдает, впадает в депрессию — аж мурашки по коже прошлись.       Люблю, когда задумываюсь настолько, что не замечаю ничего вокруг. Вот и сейчас так было. Думая об своих любимых героях, я не заметила, как уже помылась. Все движения я делала машинально. Надев на себя одежду, а она составлялась с черных джинсов и такого же цвета бесформенного свитшота, я почистила зубы. Люблю черный. Цвет тревоги, скорби, печали, сарказма и иронии.       Приведя себя в порядок, я пошла на кухню. Открываю холодильник, смотрю где-то минут 5, выбрав банальный завтрак, криво улыбаюсь. Колбаса, сыр и хлеб уже превратились в бутерброд, осталось, чтобы только вода, сахар и пакетик превратились в зеленый чай. Когда я делала себе любимый напиток, в комнату зашла бабушка: — Вечно ты со своими бутербродами. Я вот там суп приготовила, почему его не ешь? — Спасибо, но я не хочу, — как-то сказала я с набитым ртом. — К тому же, ты знаешь, что начинать утро я люблю с чая и бутерброда. Бабушка глубоко вздохнула и ответила: — Знаю. Но иногда надо есть и что-то другое, — следующие ее слова я пропустила мимо ушей и ушла в свою комнату. Я, конечно, бабушку очень люблю, но терпеть не могу, когда она начинает читать мораль.       Придя в комнату, поставила кружку на журнальный столик, а сама пошла причесываться. Как всегда, я сделала себе хвост и немного побрызгала духами. В школу никогда не крашусь: зачем, та и я не люблю косметику, единственное, что я могу сделать — это накрасить ресницы и замазать веснушки тональным кремом. Все. Губы никогда не крашу помадой, потому что не знаю, какой цвет мне подходит. Максимум: это накрасить бесцветной помадой.       Я допила чай, взяла рюкзак, обула кеды, все те же черные, и вышла из дома. По пути распутывала наушники и включила музыку. Сегодня я буду идти под песни Оливера Сайкса.       До школы я добралась, как обычно за 15 минут. Иногда жалею, что не живу еще дальше. Моей дороге хватает 4-5 песен. А хотелось бы больше. Ах, мечты.       Открываю дверь школы и поднимаюсь на 2 этаж, в самом конце — наш класс, класс биологии. Войдя, здороваюсь с парнями, даю им пять. В классе парней-друзей у меня немного, а некоторые дружат со мной только из-за того, что моя подруга Катрин.       Катрин — одна из моих лучших подруг. Я так сказала, будто у меня их много. Нет, их всего три: Кэт, Ребекка и Сара. Третья уже окончила школу и сейчас учится на инженера. Ну, так вот, о чем я? Ах да. Кэт — красивая девочка, может и самая красивая в классе. Карие глаза и золотистые волосы нравятся всем мальчикам, но больше всего им нравится ее фигура. Меня же они всегда игнорировали, особенно, когда в том году я была пышечка. Сейчас же я похудела, но своего отношения ко мне они не изменили. Если честно, мы было все равно. В последнее время, ну как последнее, 2 года уже, я очень изменилась. Не только телом, но и отношением ко всем людям. После того, как я натерпелась издевательств в свою сторону, я перестала сочувствовать людям, стала холодной, циничной и везде стала разбрасываться саркастическими шуточками. Но, что бы другие обо мне не говорили, а мне это состояние очень нравилось.       Я всегда плакала, когда люди меня обижали, критиковали, но сейчас же, я могу их легко унизить и при всех показать один палец. И я ничего не стеснялась, мне было все равно, что говорят остальные, я делала то, что хочу и считаю нужным. Но, как и во всех епик-фейлах у меня была и другая сторона. Та, которую я открывала только дома, не показывала никому, сторона, которую я в себе не любила. Я была ужасным романтиком. Мечтала, что когда-нибудь встречу своего человека, но знала, что этого со мной никогда не случится. Я уже и не надеялась, ну, хотя бы не так сильно, как несколько лет назад. Я знала, что никому не нравлюсь и от этого страдала еще больше. Если на публике я была холодной стервой, то дома я не редко рыдала в подушку. Но как говорится, у всех есть темные стороны, и как бы это глупо не звучало, свою плохую сторону я считала того романтика, который живет у меня в душе.       И вот снова я задумалась так, что не заметила, как прозвучал звонок на первый урок. Первым у нас был язык. Учила нас женщина лет 35-ти. Она была бывшей одноклассницей моей родной тети. Но как я поняла, в школе они не особо дружили, ибо учительница никогда меня не спрашивала, как там моя тетя. Я даже не уверена, что она ее помнит вообще.       Кэт сегодня в школе не было. Она пошла с мамой покупать себе одежду. А вторая подруга — Ребекка, как всегда опаздывала.       Учительница вошла в класс и поздоровалась, а Беки все не было. Появилась она только через 5 минут. Подруга извинилась, зашла в класс и села рядом со мной. — Ты где столько ходишь? — тихонько спросила ее я. — Джим очень долго собирался и в итоге не успел меня довезти в школу, — оправдывалась подруга. Джим ее парень, они живут по соседству, но этот тип всегда не вовремя привозит ее на своей машине в школу.       Учительница продолжала говорить и следующие минуты до конца урока я увлеченно ее слушала.