Come back home

В течение пяти минут присутствующие в кухне с любопытством переводили взгляд с макнэ на китайца и обратно. Для пущего эффекта не хватало только какой-нибудь медленной душещипательной музыки, летающих вокруг белых голубей и розовых лепестков... Внезапно что-то оглушительно бабахнуло, и все вздрогнули, укоризненно поглядев на виновато съёжившегося Чанёля. - Из-извините, я нечаянно... - промямлил он, сжимая в руке остатки хлопушки. - Твоё счастье, что конфетти не полетели на стол. - Кёнсу наградил разрушителя атмосферы уничижительным взглядом. - Кхм... - Джунмён обеспокоенно поглядел на Сехуна, который поспешно провёл рукой по волосам и уселся за стол, всё ещё прижимая к груди свёрток, а затем на Лухана, который неловко прокашлялся и принялся с излишним энтузиазмом изучать свои ногти. - Будем сначала кушать или вручать подарки? Вы как, ребят? - Давайте есть! Я голодный, как зверь. - Джонин воодушевлённо потёр руки, глядя на донельзя аппетитное мясо в своей тарелке. - Да, подарки никуда не денутся, а вот еда стынет! - До уселся между Чанёлем и Луханом, вооружившись вилкой с ножом. - Кёнсу, как кстати ты приготовил жаркое... У меня как раз есть к нему отличное сопровождение. - лидер многозначительно поиграл бровями и подошёл к груде пакетов, достав из одного красивую подарочную коробку с двумя бутылками дорогущего красного вина. - Прямиком из Парижа! Давайте выпьем по чуть-чуть. Раздался одобрительный гул, и Сухо вскрыл бутылки, налил каждому по бокальчику, а после занял своё законное место во главе стола. - Ну, за встречу! - провозгласил он. Парни чокнулись, и праздничный ужин наконец начался. - Еда просто превосходна, Кёнсу. - пробубнил Пак с набитым ртом. - Ну ещё бы, под такое-то вино... - горделиво подметил лидер. - Тебе вкусно, Лухан-хён? - заботливо прошептал Кёнсу, глядя на вяло ковыряющегося в мясе с картошкой китайца. - Я и парочку китайских блюд приготовил специально для тебя. Если хочешь, могу поменять тарелку... - Нет-нет, всё очень вкусно, спасибо. - Лухан кинул мимолётный взгляд на сидящего в другом конце стола Сехуна, который неспешно смаковал вино и тоже практически не притронулся к еде, время от времени как-то странно вздыхая. Кёнсу нахмурился, глядя то на одного, то на другого. - Сехун, передай, пожалуйста, салат. - потребовал он и выжидающе протянул руку. - А? - мысли макнэ витали далеко отсюда. Он недоумённо оглядел стол. - Салат? - Да, салат прямо перед тобой, балда. Лухан хочет его попробовать. - До умело проигнорировал странный взгляд китайца. - Да, конечно... Кхм. - брюнет подхватил большое блюдо и передал Кёнсу, продолжив есть, как ни в чём не бывало. - Кёнсу, что это было? - прошептал растерянный Лухан, тыкая младшего в бок локтем. - Проверка на вшивость. - недовольный кореец сосредоточенно наваливал салат в и без того полную тарелку китайца. - Я думал, он захочет поухаживать за тобой и сам подойдёт. - Кёнсу, позволь им самим разобраться. - встрял жующий Чанёль. - К тому же ты не Бэкхён, твои своднические методы далеки от его. Не порть всё. - Да ты!... - возмущению До не было предела. - Да я же им помочь хочу!... - Спасибо, но не нужно... - прошептал расстроенный Лухан, мягко сжав руку поварёнка. - Мы только друзья. Нам не надо помогать. Сехун, который незаметно прислушивался к разговору, почувствовал болезненный укол в грудине. Только друзья... Вот именно. *** За всё время ужина макнэ едва ли проронил хоть слово - Джунмён сам увлеченно рассказывал про Париж и нашумевший показ Луи Виттон. Он всё поглядывал на угрюмого китайца, который, как и он сам, почти ничего не ел и только попивал вино. Когда их взгляды случайно пересекались, Сехун поспешно отводил глаза в сторону. Ему уже хотелось, чтобы этот дурацкий ужин поскорее закончился и можно было запереться у себя в комнате, подальше от этих пронзительных карих глаз, нежного голоса и робкой улыбки... - Так, ребятки, время получать заморские презентики! Сехун почувствовал, как сердце пропустило пару ударов. Он совсем забыл, что приготовил особый подарок для Лухана, и бездумно ощупал лежавший на соседнем стуле свёрток. - Кому подарок, Сехунни? - Джонин кивнул на пакет, который брюнет судорожно ковырял ногтем. Он уже успел миллион раз пожалеть о своей затее, но отступать было поздно. Парни просто не отстанут от него, пока он не признается, а дарить подарок кому-то другому или не дарить вообще было бы просто глупо. - Кхм-кхм. - наконец О собрался с силами и резко встал с места, обогнув обеденный стол и подойдя к зардевшемуся китайцу, который растерянно смотрел на него своими огромными и блестящими глазами... Изо всех сил попытавшись сохранить остатки самообладания и не утонуть в этом взгляде, Сехун быстро всучил парню свёрток и нервно облизнул губы, борясь с желанием броситься прочь из кухни. - Это... Мне? - промямлил Лухан дрожащим голосом. Он поверить не мог, что Сехун действительно приготовил что-то специально для него. - Тебе-тебе! Открывай быстрее, хён! - нетерпеливо протараторил Чанёль. Он, как и остальные, сходил с ума от любопытства, что же внутри свёртка. Лухан ещё пару секунд смотрел в побледневшее лицо макнэ, прежде чем трясущимися руками разорвать подарочную бумагу и достать стильную черную коробочку с надписью "Rolex". Кёнсу восхищённо присвистнул, заглядывая китайцу через плечо. Лухан сглотнул, медленно раскрыл коробку и застыл. - Это... - у него не было слов, чтобы описать свои чувства. - Что там? Покажи! - Джонин перегнулся через стол, оглядел содержимое коробки и прыснул, зажав рот ладонью. - Сехун-а... А почему они розовые? - Пак изо всех сил старался не заржать в голос. - Ещё и с брюликами... - растерянно протянул Джунмён. - Они случайно не женские? - нахмурился До, почёсывая подбородок. Сехун уже действительно готов был унести ноги из кухни, забиться в угол у себя в комнате и спокойно сгореть от стыда, когда Лухан неожиданно отошёл от шока, шикнул на парней и осторожно извлёк подарок из бархатного ложа, разглядывая красиво переливающиеся на свету бриллианты, которые украшали циферблат. - Сехун-а, это прекрасные часы. Я непременно буду их носить. Спасибо тебе. - он готов был разрыдаться от счастья, но вместо этого застегнул часы на левой руке, а затем решительно встал со стула и сделал пару быстрых шагов в сторону макнэ. Когда Сехун почувствовал прижавшееся к его груди стройное и хрупкое тело, ему захотелось провалиться сквозь землю от разбушевавшихся внутри чувств. Он ведь поклялся самому себе, что скорее пойдёт в монахи, чем покажет Лухану истинного себя и продолжит его любить, что они будут только друзьями, но сердце упорно твердило обратное, выстукивая бешеный ритм... Лухан задохнулся от эмоций, когда наконец-то почувствовал крепкие и сильные руки, бережно обвившие его талию. Он беззастенчиво уткнулся носом в изгиб шеи младшего, зачарованно прикрыв глаза и вдохнув до боли знакомый, естественный и нежный аромат Сехуна. Своего Сехуна. Он забыл о том, что они вовсе не одни, до той поры, пока Чанёль от переизбытка чувств не начал апплодировать. Парни смущенно отпрянули друг от друга и огляделись, встретившись с растроганными и понимающими взглядами. - Кхем-кхем... Лухан-хён, тебе сегодня постелить в комнате Сехуна? - Джунмёна явно забавляла вся эта ситуация. - ЧТО?! НЕТ!!! - в один голос воскликнули китаец и макнэ. - Я не буду спать с ним в одной комнате, мне нравится спать одному! - притопнул ногой Лухан. - Мы только друзья! - активно закивал Сехун. Кёнсу раздраженно закатил глаза и порылся в кармане, украдкой протянув под столом довольно ухмыляющемуся Чанёлю проигранные сто баксов. *** - Хэй? - Пак тихонько постучался в дверь в самом конце коридора. - Сехунни, ты не спишь? Не услышав ответа, он осторожно повернул ручку и зашёл внутрь, поражённо воззрившись на макнэ, который сидел на подоконнике, поджав под себя босую ногу, и курил в раскрытое окно. Чанёль тихо прикрыл за собой дверь и недовольно скрестил руки на груди. - Чем это ты тут занимаешься? - строго произнёс он, покосившись на почти пустую поллитровую бутылку соджу, к которой Сехун как раз приложился. - А тебе невдомёк, что ли? Ты же всё про меня знаешь. - устало пробормотал О, даже не взглянув на хёна. - Ты расстроился, что он отказался спать с тобой в одной комнате? Макнэ неопределнно махнул рукой с зажатой в ней бутылкой и глубоко затянулся. Чанёль быстро пересёк комнату, решительно вырвал сигарету из рук младшего и бросил её за окно. - Травиться вздумал? Зачем тебе это? - он кивнул на бутылку соджу, которую Сехун почти любовно прижал к груди, отказываясь отдавать. - Я уже не мальчик и могу сам решать, что мне делать. - промямлил он заплетающимся языком. - Малой, я же просто переживаю за тебя... - Пак вздохнул и присел на подоконник напротив макнэ, подложив под спину черную подушку. - Расскажи мне, что у тебя на душе. Я ведь твой лучший друг и всегда пойму... - Да как ты меня можешь понять, если я сам себя не понимаю? - Сехун прижался лбом к прохладному стеклу, прикрыв воспалённые глаза. - Мне просто жутко паршиво. Ненавижу себя. - Что значит "ненавижу себя?" - нахмурился старший. - То и значит. Я просто полный придурок, который даже не может взять под контроль собственные чувства... - А зачем их брать под контроль? - Чанёль протянул руку и погладил макнэ по короткому чёрному ёжику. Сехун раздраженно отпихнул чужую ладонь и сделал большой глоток алкоголя. - Потому что они бессмысленны. Я не могу снова позволить ему разбить мне сердце. Не хочу снова переживать всю эту боль... Врагу не пожелаешь. - Мда уж... - пробормотал Чанёль. - Ты же помнишь, когда я раз и навсегда решил распрощаться с чувствами к нему... - Сехун подхватил лежавший рядом серебристый айфон и нажал "плей". Пак со вздохом опустил голову меж колен, сцепив руки в замок. - One and only... Только он один и знал, кому Сехун посвятил эту фортепианную композицию и танец, который многих заставлял плакать. Только он один и знал, что именно макнэ вложил в эту мелодию и свои движения. Сехун хотел, чтобы Лухан увидел это и понял, что сотворил с его бедным сердцем и на какие страдания обрёк, когда ушёл и оставил его одного... После релиза этого альбома макнэ поклялся, что никогда больше не будет даже думать о Лухане и не позволит себе продолжать любить его. Он забетонировал свою первую и единственную любовь на самом дне зачерствевшего от боли сердца. Вот только толстый слой бетона дал огромную трещину, когда он впервые услышал любимый голос после двухлетней разлуки... Сехун дослушал композицию и, залпом осушив соджу, уронил пустую бутылку на пол и опасно завалился набок. - Эй, эй, Сехунни... - внимательный Чанёль успел вскочить и подхватить ослабшее тело как раз перед встречей с паркетом. Измотанный долгим перелётом и душевными терзаниями, пьяный и накуренный макнэ просто провалился в сон. Старший, кряхтя и чертыхаясь, перенёс тяжёлого, как три мешка риса, Сехуна на постель, заботливо укрыл одеялком и предусмотрительно оставил на прикроватной тумбочке стакан воды и таблетку аспирина, прежде чем вернуться в свою комнату. По пути туда он случайно подслушал интересный разговор... *** - Мне кажется, или правда сигаретами воняет? - подозрительно принюхался Кёнсу. - Наверное, кажется... - пробормотал измотанный китаец, которого До ласково баюкал на коленях. - Ну ладно... - Кёнсу поудобнее устроил голову Лухана, перебирая розовые прядки. - Ну, хён, ну чего ты расстраиваешься так? - Да потому что... Я ему все песни, всё своё творчество посвятил, страдал по нему, скучал по нему, а он: "Мы только друзья"! - проскулил китаец, подтянув колени к груди. - Я не думаю, что он сказал это всерьёз. - Ну конечно. - язвительно протянул старший. - Почему он тогда даже не поцеловал меня? - А ты его почему не поцеловал? - парировал хмурый До. - Ты с ума сошёл?! Мы вообще-то были не одни в кухне! - А, то есть, если бы вы остались наедине, ты бы тут же набросился на него и проверил, научился ли он в Париже целоваться по-французски? - хихикнул кореец. - Да ты... Ты невозможен, Кёнсу! - возмутился Лухан и сел на постели, обиженно нахохлившись. - Слушай, Лу-хён... - брюнет вздохнул и примирительно погладил старшего по плечу. - Он сильно изменился после твоего ухода. Наверное, только Чанёль знает, что творится у него в душе. Дай ему немного времени. Пока что ведь можно и друзьями побыть, а потом, кто знает... - Я не верю в это. - Лухан помотал головой и обхватил себя руками. - Мне кажется, я потерял его навсегда. Теперь уже ничего не будет, как прежде... - Да что ты разнылся-то, как баба! - Кёнсу неожиданно повысил голос, заставив китайца испуганно съёжиться. - Я потерял его навсегда, ничего не будет как раньше... Отличные слова для песни. Почему-то я не ною, что мы с Джонином не вместе, хотя до сих пор люблю его и всё уже стопроцентно потеряно, а ты ещё даже толком не поговорил с Сехуном и уже сдаёшься! - Кёнсу... - кореец даже не обернулся на робкий голос старшего и раздражённо повёл плечом, сбрасывая чужую ладонь. - Я не нуждаюсь в утешениях. - решительно произнёс он. - Меня просто бесит, когда такие, как ты, опускают руки, даже не попробовав бороться за свою любовь. - А ты не пробовал поговорить с... - Даже не начинай этот разговор. - грубо перебил До. - Между мной и Джонином всё давно кончено. Наша любовь безвозвратно утеряна. А вот ты... - он повернулся к китайцу лицом и ткнул его пальцем в грудь. - Ты не можешь просто так взять и отказаться от Сехуна. Если не уверен в себе, лучше просто отойди в сторонку и дай ему повстречать кого-то, кто его действительно достоин. Я не хочу снова смотреть, как он сходит по тебе с ума и убивается без тебя! Раз ты такой слабак, то просто дай ему понять, что не хочешь быть с ним, не надо смотреть на него глазами подбитого оленя и ходить вокруг да около! - Кёнсу неожиданно прервал гневную тираду и внимательно прислушался. - Кто там?! - гаркнул он, и Лухан тоже услышал возню за дверью и поспешно удаляющиеся шаги. Брюнет раздраженно вздохнул и хлопнул себя по лбу. - Зашибись. Похоже, завтра о нашем разговоре будет знать вся общага. - Кёнсу стиснул зубы и жестом указал ошарашенному китайцу на выход. - Иди к себе. Пора спать. И подумай над моими словами. - Х-хорошо... - всё ещё потрясённый нравоучениями младшего, Лухан поднялся и послушно отправился в свою комнату. До сочувственно глядел ему вслед. - Наверное, я немного перегнул палку... - пробормотал он себе под нос, укрывшись одеялом, и достал телефон. С экрана на него смотрел солнечно улыбающийся Кай. Кёнсу несмело улыбнулся фотографии в ответ и прикрыл глаза, вспоминая пьянящие губы, которые так умопорачительно целовали его когда-то... Он до сих пор отчётливо помнил вкус этих губ. *** Малыш, ты уже собрал чемоданы на завтра? - Чанёль свободно развалился на кровати, держа телефон над головой. Да, любимый! Жду не дождусь возвращения домой! Правда, Джонин обещал оторвать мне голову за ту пародию на шоу... Пак усмехнулся, вспомнив видео, которое ему с пеной у рта показывал разъяренный Кай, требуя, чтобы он побеседовал со своим наглым парнем о его недопустимом поведении. Не бойся, Бэкки, я обязательно тебя защищу. Я знаю. Ну же, расскажи мне о встрече Лухана с Сехуном! Как всё прошло?! Чанёль поморщился и принялся быстро набирать текст. Не очень гладко. Макнэ не придумал ничего лучше, кроме как подарить ему какие-то бабские часы. Зато это Rolex. Кажется, Лухан был доволен подарком, но сам факт... А, ещё они с минуту стояли в обнимку после этого перед нами всеми, как будто окунулись в какой-то свой сказочный мир, где розовые пони скачут по полям сахарной ваты и текут карамельные реки... Эм... Я уж испугался, что наш Сехунни сейчас завалит этого оленя прямо на столе, и поспешил разрядить обстановку... Ну и нахрена ты это сделал?! Дебил, они же увиделись впервые спустя два года! Может, поцеловались бы, и все проблемы разрешились бы сами собой!!! Погоди, ты ещё не знаешь, что было после. Сехун напился и накурился в одиночестве у себя в комнате... А когда я уложил его спать, то подслушал разговор Лухана и Кёнсу... Так, стоп, я неправильно понял или Сехунни действительно обдолбался?! Да нет же, просто сигареты. Я у него их отобрал. Но соджу он всё равно добил. Поллитра в одну харю, жесть... Мда... А о чём говорили Кёнсу с Лулу? Приедешь, и всё расскажу, маленький. А лучше ты сам побеседуй с Лу-хёном. Ты же знаешь, наш Додоша терпением не отличается и разбитые сердца склеивать не привык... Бубубу, вредина. Ну ладно, я пошёл спать, Ёлли. Целую тебя сильно-сильно! Скоро увидимся! Сладких снов, Бэкхённи. Целую и крепко обнимаю... Саранхэ. Саранхэё~~~ Чанёль поставил телефон на зарядку, выключил ночник и улёгся подубнее, мечтательно улыбаясь в предвкушении завтрашнего дня и встречи со своим ненаглядным Бэкхёном.