My annoying idol

      Под монотонное бормотание Лухана очень хорошо засыпать — это Сехун уяснил очень давно. Как и то, какими большими бывают шишки на лбу, когда старший замечает сопящего парня. Потому Се изо всех сил старается держать глаза открытыми, не зевать и не размазывать руками небольшой слой косметики. -Ты меня хорошо услышал? — Лухан хмуро смотрит на младшего и придвигается ближе, чтобы поправить тому галстук. Они сидят в машине, которую уже со всех сторон окружили папарацци, журналисты и фанаты. Несколько телохранителей сдерживают натиск беснующейся толпы, но получается не очень. Все так и норовят заглянуть в окна машины, щелкают фотоаппаратами и кричат имя айдола. И только спокойные охранники, водитель авто и Сехун с Луханом закатывают глаза: стекла в машине тонированные, и того, кто сидит внутри совсем не видно, так что нет смысла давить друг друга в толпе. -Да, — Сехун таки зевает. -Не спать, — Лу невозмутимо тянет айдола за пряди волос на затылке, отчего тот начинает шипеть. -Да понял я, понял, Лу, ну отпусти, больно же! -Контролируй себя хоть немного. -Не могу. От твоих лекций всегда спать хочется. Да все, все! Хватит меня бить! А-айщ, что ты за человек такой…       Лу Хань вздохнул и покачал головой, но потом, к изумлению Сехуна, искренне улыбнулся, сверкая лучше любой знаменитости. -Тебя ждут. Покажи всем, что я не зря тебя воспитывал. Се сверлил Лухана недоверчивым взглядом еще несколько секунд. -Хен, с тобой все в порядке? -Сехун. -Да? -Какого хрена ты еще здесь?! -Ну ты и сволочь, Лухан. Всю малину испортил.       Хань показал младшему на выход и отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Послышался звук открывшейся двери и шум, создаваемый фанатами, усилился в разы. Менеджер поморщился. -Хен, — Сехун повернулся, заглядывая в салон. Лухан уставился на него вопросительным взглядом. — Не волнуйся. Все будет в лучшем виде.       На лице Сехуна появилась та самая обольстительная улыбка, от которой все теряли голову и готовы были выполнить любую прихоть айдола. И Лухан прекрасно помнил, что сам научил этого порой невыносимого парня так улыбаться. -Моими же приемами против меня, — хмыкнул старший. -Если я все сделаю в безупречном виде, с тебя ужин со мной, — брюнет подмигнул опешившему менеджеру и закрыл дверь. На несколько минут он, кажется, забыл о всех этих людях, о том, что в скором времени ему предстоит показать себя в наилучшем свете, а для этого придется играть на публику. Почему-то стало важно только одобрение Лухана.       «Сегодня смотри только на меня, Хань».

***

      Лухан не любил светские приемы так, как не любил вставать рано утром и по первому зову директора сломя голову бежать в агентство. Его душил галстук, было чересчур неудобно в официальном костюме и начищенных до блеска туфлях. Хотелось поскорее натянуть привычные джинсы, свободную майку и бомбер, а ногам дать отдохнуть в любимых вансах. Как бы то ни было, Хань обязан глаз не сводить со своего подопечного, хотя и наблюдал он за ним на расстоянии.       Такого рода мероприятия K&T Entertainment всегда проводило с особым шиком, заставляя всех потерять дар речи от роскоши. Говоря честно, Лу не на что жаловаться, пока ему платят столь же щедро, сколь много людей руководство приглашает на банкеты. Все звезды агентства обязаны были присутствовать на таких вечерах, в крайних случаях здесь находились и менеджеры, такие, как Лухан, Кенсу и их общий друг Лэй. В компании их уважали и очень ценили, ведь они, можно сказать, сами вырастили звезд. Однако, по негласному правилу менеджерам не следовало находиться рядом с айдолами. Для кого-то это была возможность отдохнуть друг от друга (как считал Лухан), кому-то было совершенно все равно, лишь бы скучно не было, а кто-то волновался, нервно сглатывая и беспокойно отыскивая среди знаменитостей знакомую макушку. -Я, конечно, объяснил ему, что он должен сам о себе позаботиться… Но как бы мне потом стыдно за него не было, — Кенсу постукивал пальцами по столу, кусая губы и стараясь унять беспокойство. Он действительно не хотел, чтобы Чонин вляпался в какую-нибудь историю, из-за которой на младшего может обрушиться гнев директора или — что еще хуже — нелестные отзывы о нем у общественности. -Расслабься, — Лухан спокойно отпил из своего бокала. — Кай не настолько глупый. -Ты же сам говорил, что уверенности в нем ровно столько же, сколько у тебя мужественности, — хмыкнул До. -Эй! Это был перебор, я не так говорил! — разозлился блондин. — В любом случае, достаточно ему сказать, что это ради тебя, и он сделает все, как надо. -Не говори так. -Это ведь правда. -Лучше скажи, как ты убедил Сехуна вести себя по-человечески? — Кенсу обратил внимание на высокого молодого человека, вокруг которого было очень оживленно. Все смеялись над тем, что он рассказывал, и смотрели на него с тем выражением, с которым смотрят на нечто очень приятное взгляду. Лухан повернулся в ту же сторону, удовлетворенно приподнимая уголки губ в улыбке. -Ничего. Очень странно, однако он убедил меня, что сделает все идеально. И мне даже страшно, потому что я начинаю им гордиться. -Ты точно ему что-то пообещал, — Кенсу фыркнул. -Говорю же, нотацию как всегда прочитал. -Значит, он тебя на что-то уломал? Или вы поспорили? -Нет. То есть, он предложил кое-что, но я не собираюсь соглашаться, — До внимательно посмотрел на Лухана, и от его взгляда не ускользнуло мимолетное смущение, которое на ничтожную долю секунды украсило скулы парня розоватым оттенком. -О-очень интересно, — ухмыльнулся Дио. — Какого рода было это предложение, что заставило нашего невозмутимого мужчину покраснеть? -Хорош стебаться, — Лу показал другу язык и отвернулся, краем глаза все-таки следя за Се.       К внутреннему спокойствию Лухана, О Сехун и впрямь весь вечер вел себя более чем хорошо, и менеджер не нашел к чему придраться. Наоборот, он чувствовал гордость, потому что директор прилюдно отметил его старания. Возвращаясь в агентство, чтобы забрать кое-какие документы, Хань был в приподнятом настроении и даже разговаривал с подопечным на отвлеченные темы, задорно смеясь над шутками младшего. Сехун на такие внезапные изменения в хене сначала реагировал настороженно. Все же свежо в памяти утро после гулянки. -Я не кусаюсь, — улыбнулся Лухан, после чего О забыл все свои насмешки и перепалки со старшим: общаться с ним, как старые знакомые, было гораздо приятней.       Как обычно, Хун ехал домой в машине Лухана, который не изменил своей привычке довозить его до места назначения и проверять, дойдет ли до квартиры. Было достаточно поздно, когда белая Toyota Land Cruiser Prado остановилась около подъезда высотки. Хань отстегнул ремень безопасности и уже намеревался открыть дверь автомобиля, как был схвачен Сехуном за руку. Тот смотрел на него очень серьезно, без искорок веселья, которыми сверкали его глаза еще несколько минут назад. -Хен. Я обещал тебе хорошую игру на публику. Я ведь справился со своей задачей? Лухан осторожно кивнул, раздумывая над тем, куда клонит младший и почему, так сильно сжимает его локоть, удерживая на месте. -Тогда в награду согласись на мое предложение. Поужинай со мной завтра. В ресторане. -О Сехун, от фанатов бегать не надоело? — старший нахмурился, выдергивая руку из захвата. — Какой ресторан? -И что мне теперь, не жить вообще из-за этих фанатов? — скривился О. — По улицам не ходить и не ужинать там, где хочу, и с кем хочу? -Не с менеджером же, — Сехун в изумлении уставился на бормотавшего Лухана, который опустил голову, чтобы не встречаться взглядом с младшим. «Да что с ним не так сегодня? Где его язвительность и ужасные шутки?»       А Лу сам себя не понимал, но ему определенно хотелось убраться отсюда подальше и хорошенько обдумать все в тихом месте и без присутствия айдола, который только усиливал его нестабильное эмоциональное состояние в данный момент. -Все, в-выметайся вон, — не очень убедительно проговорил он, по-прежнему избегая смотреть Сехуну в глаза. — Уже поздно, а у тебя завтра съемки с самого утра. -Так ты поужинаешь со мной или нет? — брюнет не особо понимал, почему так настаивает на этом. — Хань, ну что тебе стоит-то? -Поговорим завтра. А сейчас брысь отсюда. Давай-давай, — менеджер из последних сил взял себя в руки, чтобы в привычной для обоих манере попрощаться и вытолкнуть Хуна из салона авто, на этот раз побоявшись провожать его до самой двери.