Исключение

- Ну?- говорит Савада – голос у него сухой, чуть хриплый, усталый – и глядит сверху вниз. Хибари кидает на него резкий, немного злой взгляд, а потом снова опускает глаза и глядит перед собой – на штанины плотных коричневых брюк, которые облегают ноги Десятого Вонголы. Они оба молчат еще минуту, Савада шумно выдыхает несколько раз – очередная ментальная тренировка, думает Хибари – и отступает на шаг к стене, упирается, наверняка, в нее лопатками. Хибари на это лишь чуть щурится – очередное маленькое издевательство от Босса, ну конечно, как же без этого – и на коленях подползает ближе. Поднимает глаза, улыбается и кладет ладони Саваде на талию. Савада выдыхает снова и растягивает губы в ответной улыбке, но Кея не видит его зрачков, только блеклые отсветы настольной лампы в темной сетчатке. Когда Хибари было шестнадцать, и он был очень гордый, резкий и непокорный, ему казалось, что если он уже сейчас не станет на колени ни перед кем (инцидент в Кокуе он изгонял из своей памяти, как нелепую случайность), то и впредь не будет, потому что он – Хибари Кея, и он - сильный. Теперь ему двадцать шесть, и на ковер перед Савадой он опустился сам, и ему даже не кажется, что задета его гордость, он лишь немного недоволен и позволяет себе чуть разозлиться. Просто чтоб Савада не был слишком счастлив. Но тот, если и счастлив, виду не подает – просто смотрит на него молча, сверху, и отстукивает ритм пальцами по деревянной панели на стене. Наверняка думает, что ждать – утомительно. «Это все – утомительно»,- думает Хибари и тянет руки, чтобы расстегнуть на Десятом пиджак. Он быстро расправляется с пуговицами, и тянется чуть выше, приподнимается, чтобы потянуть за ткань в плечах, помочь Саваде скинуть дорогую тряпку на пол. Потом стягивает с него галстук и принимается за пуговицы рубашки, расстегивая одну за одной, пока они не заканчиваются у пояса брюк. Тогда Хибари вытаскивает полы, разводит их в стороны и прикасается к голому бледному животу Тсуны. Проводит по его животу пальцами правой руки, вверх-вниз, вдоль ребер и обратно, обводит пупок и оглаживает все нитки-шрамы: вот этот, рядом с бедренными косточками, кажется, оставил он сам несколько месяцев назад (несколько месяцев – это для Хибари, а для Савады с тех пор прошло десять лет), тот, что под грудью оставил нож наемного убийцы, а происхождение шрама на боку Хибари не знает – возможно, последствия одной из тренировок Реборна. Хибари знает все его шрамы на ощупь, знает историю почти всех, и полагает, что точно так же Савада сведущ в его собственных. Хибари проводит последнюю черту и снова чуть приподнимается – обводит свой же маршрут губами и языком. Савада шумно втягивает воздух и прикрывает глаза, откидываясь затылком на стену. Хибари улыбается, вылизывая его пупок, и думает, что Тсунаеши его улыбку почувствовал. Когда Хибари тянется к пряжке чужого ремня, все так же не убирая губ с живота Савады, ему вдруг кажется, что собственная одежда стала ужасно тесной и неудобной и почему-то жмет на плечи. Он быстро сбрасывает пиджак – тот летит в центр комнаты, а Савада резко вскидывает глаза на шум. Хибари не обращает внимания на внимательный взгляд Десятого, он наконец-то расправляется с его брюками, спускает их вместе с бельем к щиколоткам и касается пальцами жесткого, налитого кровью члена. Гладит по головке, потом обхватывает у основания ладонью и смотрит Тсуне в глаза, и спрашивает: - Хочешь, чтобы я продолжил? Савада прикусывает губу, жмурится и произносит на грани слышимости: - Хибари… И Хибари берет его член в рот. Сначала только головку, тщательно облизывает только ее, потом спускается языком к яичкам, обхватывает их губами, гладит, потом снова скользит вверх, легко прикусывает кожу – Савада сдавленно стонет впервые за вечер – а потом опять берет член в рот, позволяя скользнуть глубже, по нёбу, в горло. Делает пару движений – член елозит по языку туда-сюда, Кее это ощущение не слишком нравится, зато он знает, как это ощущает Тсуна, и он заводится от этой мысли. Член у него самого давно стоит, но он не собирается себя трогать, пока не закончит то, что начал, хотя яйца будет тянуть от долгого возбуждения. Он снова двигает головой, позволяя члену выскользнуть изо рта, проводит языком вдоль уздечки, опускается к бедрам и покрывает их быстрыми поцелуями. Савада стонет и кладет ладони ему на голову, пальцами зарывается в волосы, тянет за пряди. Хибари берет его за запястье, тянет к себе – Тсунаеши чуть склоняется вперед, его стоящий член почти тычется Хибари в лицо. А тот рассматривает чужую ладонь, потом прикасается к ней губами, облизывает, скользит языком по линии жизни, прикусывает кожу, посасывает пальцы, а второй рукой обхватывает Тсунин член, сдвигает мягкую кожу туда-сюда, освобождая головку. Тсунаеши всхлипывает от каждого движения, и Хибари думает, что он наверняка скоро кончит, совсем чуть-чуть осталось, и снова берет его член в рот, на пару секунд загоняет под щеку, а потом тщательно, очень-очень тщательно сосет, языком обводя каждую складку. Тсунаеши снова зарывается пальцами в его волосы и стонет при каждом движении, подается вперед бедрами, Хибари сжимает в ладонях его задницу, и гладит, и еще что – он сам теряется в ощущениях. А через пару секунд Тсунаеши громко стонет - его голос заполняет комнату и шумит у Кеи в ушах – сжимает руки на чужих волосах, содрогается всем телом и кончает. На язык Хибари попадает вязковатая соленая сперма, пряная и странная на вкус, он глотает ее, еще пару раз двигает головой, и делает еще пару движений языком, собирая остатки из складок кожи на члене, а потом отстраняется и облизывает губы. Савада тяжело дышит, его грудь под распахнутой рубашкой тяжело вздымается, и еще пару секунд он стоит, прислонившись к стене и прикрыв веки, а потом открывает глаза и смотрит на Хибари с чем-то таким во взгляде, чему Кея никак, уже очень давно, не может дать названия. Потом он утянет Саваду на пол, поцелует, и, наверняка, трахнет прямо здесь, а пока он смотрит в глаза Десятого Вонголы, и думает, что стать на колени перед этим человеком было во всяком случае не самой худшей идеей в его жизни.