Поезд в бесконечность

      Стандартный, привычный поезд в последнем своем вагоне вез небольшую компанию незнакомых между собой людей. Ни один из них не знал куда. И каждому очень хотелось выяснить это.       Пассажиры не знали друг друга, и вот один из них, видимо самый смелый, решил познакомиться со своими соседями.       Фред - парень с голубыми глазами и светлыми кудрявыми волосами сидел у самого окна, наблюдая бескрайние просторы, которые пересекал поезд. Его тонкие губы были до крови искусаны. В руках его был тонко отточенный простой карандаш и блокнот с рисунками. Этот долгий путь явно утомил юношу.       Он долго прислушивался к разговору людей, сидящих напротив, темноволосая девушка робко улыбнулась ему, и он решил вступить в диалог.       Познакомившись с собеседниками, он начал рассказывать о себе:       - Я не помню своего детства, не помню, откуда я родом, и не знаю своих предков. Я очень люблю находиться в компании, обожаю своих друзей, они - моя семья. Я со всеми нахожу общий язык, но старые друзья незаменимы, и сейчас я очень скучаю по этим жизнерадостным и веселым ребятам.       И тут его взгляд упал на еще одну особу.       Тихая девушка сидела возле самой двери. Она накручивала волосы на палец, снимала их, и снова повторяла свои действия. Они были темными, с неким шоколадным оттенком, и только самые кончики были серо-фиолетовые, кудрявые. Нежные хрупкие руки, аккуратные ногти, пальцы скрипача или пианиста, но все это меркло перед ее общей худобой. Она была похожа на призрака из-за своей бледной кожи. Когда *** обратился к ней, она сначала немного покраснела, но справившись с волнением начала свое повествование:       - Я не помню своего имени, но почему-то в голову мне приходит два из них - Никита Кот и Татами Колд. Возможно, одно из них мое. Скорее всего второе, оно для меня роднее. В моей жизни было много ярких моментов. Я помню, что жила в большой и дружной семье, иногда у нас случались ссоры, но мы быстро мирились. У меня две сестры, обе младшие. И у нас с ними большая разница - 6,5 и 14 лет.       Девушка задумалась и вновь наступила тишина.       Вдруг донесся робкий звонкий голосок:       - Я могу к вам присоединиться?       Он принадлежал хрупкой девушке и с виду невозможно было понять сколько ей лет. На ней был серый спортивный костюм и легкие ботиночки. Небольшие блеклые глаза, обрамленные светлыми ресницами, внимательно оглядывали пассажиров, будто что-то выискивая. В них отражалось явное любопытство, которое невозможно было скрыть, но робость не позволяла ей сразу начать разговор. Ненадолго задумавшись, поджав губы, она сказала:       - Меня зовут ***... Я, правда, не знаю, как я оказалась в этом поезде. Последнее, что я помню, так это моих родителей. Мы с ними гуляли в парке. Мама почему-то была грустной, хоть и пыталась это скрыть, а папу я почти не видела, он часто отходил. Еще я помню, как ко мне до этого постоянно приходила женщина, похожая на мою бабушку: такая же невысокая, с тонкими русыми волосами и морщинками у глаз, наверное, от частых улыбок, - девочка вздохнула и нежно-нежно улыбнулась чему-то своему.       Она ненадолго замолчала. И только стук колес нарушал тишину. Взгляды пассажиров были устремлены на эту маленькую девочку, которая явно выделялась средь остальных, и что-то заставляло её слушать.       - Эта женщина делала мне уколы: почти всегда я не чувствовала ничего, ни капельки боли, но в последнее время мне было очень больно, - она свела тонкие бровки к переносице и зажмурилась, - И не только от уколов. Почему-то я не хотела есть, мерзла и плохо спала. Мама говорила, что это пройдет, и скоро я вернусь домой, пойду в школу, на танцы, увижусь с друзьями. И сейчас я не понимаю, где она. Мне страшно…       Девочка еще раз осмотрела присутствующих в вагоне и застенчиво, с долей надежды в голосе, спросила:       - Вы ее не видели? Нет? Если нет, то помогите, пожалуйста, ее найти...       Но не найдя ответа в лицах пассажиров, она поджала под себя ноги и, прижавшись щекой к холодному стеклу, устало закрыла глаза. Теперь присутствующие могли ее разглядеть. На вид она была ребенком, но не отличалась такой живой мимикой и энергией, присущей остальным. Было видно, что она не понимает произошедшего, впрочем, как и все. Хотя после ее рассказа некоторые сидящие в вагоне начали догадываться о том, что происходит.       А поезд все мчал и мчал.       Люди разговаривали.       Вдруг седой пожилой человек, сидевший рядом, приобнял девочку, которая задремала, и с лёгкой улыбкой наблюдал за сидящими людьми в купе. Они говорили и рассказывали все, что у них есть, могли посмеяться над словами, сказанными невпопад, некоторые и прослезится от воспоминаний, которые посещали их.       - Не помню своего имени, но оно здесь, видимо, и не нужно, - тихо проговорил он, когда разговоры смолкли и все, уже поведав свою историю, не знали о чем говорить ещё.       У старца оказался очень приятный голос, все обратили на него внимание.       - Вы поведали каждый свою историю, каждый скучает по своим близким, которые остались вне поезда, меня же уже давно покинули все мои родные... один за другим. Теперь все осталось позади, но надеюсь, что когда-нибудь я встречу их в этом поезде в одном из купе,- печаль и надежда вперемешку читались в глазах старца. Было понятно, что он пережил многое.       - Я жил спокойно, как самый обычный человек, повидал многое. Но помню и те годы, в которые все жили в страхе за жизни близких и свои. Время войны мне не забыть никогда. Постоянный страх сковал все души живых, не отпуская ни на минуту, иной раз не давая по нормальному выспаться по ночам. Постоянно слышались взрывы, что происходили неподалёку, стрельба и плачь маленьких детей, у которых отняли близких. Я потерял тогда и мать и отца, он ушёл воевать, но так и не вернулся, а что произошло с мамой я так и не узнал. Ужасные годы войны, которые оставляют следы на душе и теле. Я остался со старшей сестрой, которая стала заботиться обо мне. Мы вместе пережили несколько лет ужасной и беспощадной войны, которой, казалось, не было конца. Какая же была наша с сестрой радость, когда войне объявили конец, конец вечному страху, что на тебя неожиданно может упасть бомба, конец страданиям, конец страху за жизни родных и конец ужасному кровопролитию... Был салют, от шума и хлопков которого все вздрагивали, а душу перехватывало от его красоты. Все искренне радовались окончанию войны...- и старец замолчал, углубляясь в свои собственные воспоминания, которые так ярко всплывали в его голове.       - А дальше? - спросил * , тем самым вернув старика из воспоминаний.       - А дальше... дальше я больше не помню. Старый я, некоторые воспоминания сами ушли, не спросив на то моё разрешение, - ответил старец, мягко улыбнувшись. Он не хотел сразу рассказывать о всей жизни, что он прожил. Все это поняли. Поняли и то, что продолжения сегодня не будет.       В купе вновь стало тихо, и только за окном было слышно постукивание колёс по рейсам, тихое покачивание вагона, непроглядная темнота за окном и завывание ветра за ним.       Разные люди в одном вагоне, разные души в одном купе и никто не знал куда же мчит этот поезд.       Родственники уже давно простились с ними и отпустили, продолжая оплакивать ушедших из жизни родных людей. Только иногда душам, собравшиеся в купе могло внезапно стать чуть холоднее от того, что близкие постепенно стали их забывать, или же слишком промозгло и сыро из-за слёз, пролитых над их могилами, а может и вовсе пусто.       Пусто просто, потому что помнить и оплакивать их больше некому.       Может однажды, гуляя по вагонам длинного поезда они встретят того, кого любили при жизни.       Поезд не делал остановок и все мчался вдаль, все глубже в темноту и бесконечность.        В бесконечность, в которой души могут повстречать давно забытых и любимых родственников, другие же наоборот дожидаться близких.       Поезд в бесконечность продолжает мчаться все дальше и дальше, набирая вагоны, в которых мирно сидели души умерших.