***
— Грэг, здорово, брат! Стоило только Лэстрейду появиться на пороге паба, как его уже радостно окликнул бармен. Вид которого Холмсу крайне не понравился. Плечи как у скандинавского викинга, приличная брода — словом, само олицетворение стереотипной маскулинности. Грэгори приветливо кивнут бармену в ответ, за что мгновенно получил от Майкрофта болезненный удар зонтом под колено. — Что за черт, Майкрофт? — прошипел он. — Вот и мне интересно, что это за черт с тобой здоровается? — Он бармен! А я постоянный посетитель! Это нормально! Взгляд Холмса лучше всяких слов говорил, что для него это не объяснение. Про себя сокрушаясь, как он в это ввязался, Грэг привычно пристроился у барной стойки. — Как обычно, только дважды. Бармен перевел недоверчивый взгляд с Лэстрейда на его спутника и коротко кивнул. Майкрофт тем временем оглядывал высокий стул с нескрываемым отвращением. — Я серьезно должен на этом сидеть? Грэгори пожал плечами: — Ну, если тебе больше нравится стоять… Его Величество все-таки взобралось на стул, при этом не забывая всячески показывать, с каким презрением он относится ко всему происходящему. Бармен опустил перед ними две кружки темного пива. — Первый раз у нас? — поинтересовался он у Майкрофта. — И, надеюсь, последний. Бармен непонимающе покосился на Грэгори. Тот взглядом попросил прощения за своего не самого приветливого компаньона. Майкрофт, плохо понимая, что именно сейчас происходит, прищурился, подозревая самое недоброе. Тем временем в бар стекалось все больше народа — приближалось начало матча. Для Майкрофта, привыкшего к тишине «Диогена», это было просто насилие над ушами. Грэгори же чувствовал себя максимально раскованно: лениво потягивал пенный напиток и временами кивал старым знакомым. Майкрофт с опаской сделал глоток из своей пивной кружки и тут же поморщился — местная выпивка ему оказалась тоже не по вкусу. — Я не понимаю, Грэгори, отчего ты не можешь посмотреть свой футбол дома? У меня, если ты вдруг не знал, есть телевизор. И выпивка намного лучше. — Это совсем не то, — Лэстрейд отрицательно покачал головой. — Подожди немного, сейчас сам все увидишь. Увиденное Майкрофту не понравилось. Совсем. Настолько, что спустя минут пятнадцать он заказал себе еще пива. Уже было все равно, что пить.***
За одной кружкой последовала другая… Так к концу матча Майкрфтом была выпита уже не одна пинта. Что не могло не сказаться на его всегда холодном разуме. К дикарским воплям после каждого гола он привык довольно быстро — на третий раз даже не поморщился от раздражения, лишь покосился на Лэстрейда, самозабвенно выкрикивавшего что-то нечленораздельное вместе с остальными фанатами. Да, таким Грэгори он, определенно, еще никогда не видел. Грэг был настолько поглощен происходящим на экране, настолько оживлен и возбужден… Нечто наподобие ревности заскреблось в грудной клетке Холмса. Насколько вообще возможно ревновать человека к какой-то игре, в которую тот даже сам не играет… Однако остатки самообладания рассыпались в прах, когда в конце матча, окончившегося победой местной команды, один из болельщиков от переизбытка чувств сгреб в охапку Грэга. Невинные фанатские объятия… Но мозг Майкрофта был слишком затуманен. Он обещал проследить, чтобы никто не тронул его инспектора — он это сделает. Чересчур эмоциональный любитель футбола едва успел отпрянуть — наточенное лезвие шпаги прошло в паре сантиметров от его шеи. — Майкрофт! — воскликнул Лэстрейд. Эйфория от победы мигом схлынула. — Убери шпагу обратно в зонт, прошу! — Нет уж, сначала закончу с этим, — прошипел Холмс. К счастью, Майкрофт плохо владел собой — спасибо алкоголю — и Лэстрейду не составило труда ухватить его за локоть прежде, чем будет совершен очередной выпад. — Успокойся! — взывал Грэг к вырывавшемуся любовнику. — Почему я должен успокаивать тебя как разбушевавшегося подростка? Ты взрослый мужчина, если забыл! Веди себя подобающе! Инспектор попытался прикинуть возможные выпады Холмса, но нетрезвый азарт в глазах Майкрофта подсказывал, что вытворить сейчас он может все, что возможно и невозможно. Словно в подтверждение этой мысли Холмс отбросил шпагу. Теперь в его руках остался лишь короткий пистолет, бывший когда-то ручкой зонта. — Нет, даже не вздумай… Выстрел в воздух заглушил его последние слова. Все отступили подальше от неадекватного Холмса. Некоторые даже, на случай продолжения стрельбы, попрятались под столы. — Я вызову полицию! — громогласно воскликнул бармен. Только этого Лэстрейду сейчас не хватало. Из полиции, наверняка, по закону подлости, явится кто-нибудь из его ближайших коллег. Начнутся разборки, объяснения, штрафы… — Не стоит, полиция уже здесь! — поспешно отозвался он. — Грэг, не вынуждай меня вызывать для тебя подкрепление, — бармен явно не шутил. — Черт знает что полиция себе позволяет! — донеслось из-под одного из столов. — Мы будем жаловаться! — Британское правительство уже здесь! — гордо задирая голову, воскликнул Майкрофт и для убедительности еще раз пальнул не глядя. Одна из лампочек с хлопком разлетелась на осколки. — Знаешь, Грэг, — прохрипел бармен. — Уводи-ка своего спутника, пока дело не кончилось плохо. — Прости, Майк… — выдохнул Лэстрейд. Его поставленный удар легко вырубил Холмса прежде, чем тот успел среагировать. Все те же руки инспектора ловко подхватили упавшего без сознания любовника. Выпавший из ослабших рук пистолет глухо ударился о деревянный пол.***
Всю дорогу до дома Майкрофт так и пробыл без сознания. Грэгори пришлось уверять таксиста, что тот просто слишком пьян, и от этого спит без задних ног. Однако всю дорогу водитель неустанно косился на Лэстрейда и справлялся, точно ли второй пассажир жив. Новые трудности возникли непосредственно у Холмсовского особняка. Грэгори пришлось взвалить безвольного Майкрофта себе на спину и так тащить его до самой спальни. Надо отметить, «само британское правительств» хоть и выглядит изящно, но весит прилично. Оттого Лэстрейд проклинал каждую ступеньку непомерно длинной лестницы. По возможности аккуратно опустив Майкрофта на кровать, инспектор, наконец, смог спокойно выдохнуть. Не решаясь оставлять любовника в таком состоянии (а вернее, отсутствии всякого стояния) одного, Грэг присел на край постели, устремив невидящий взгляд в сторону окна. К тому времени уже почти стемнело, и очертания предметов все сильнее сливались в темноте. Костяшки все еще саднило. Даже не столько от силы удара, сколько от терзаний совести — он вырубил самого влиятельного человека всей Британии! Кому еще в жизни представлялась такая возможность?.. Впрочем, неясно, кого винить в случившемся. Ведь это была инициатива Майкрофта — составить Лэстрейду компанию. Разве мог Грэг воспротивиться его воле? — Я натворил дел, да? — послышался чуть спросонья хриплый голос. Грэгори обернулся к Майкрофту. — Ты как? — обеспокоенно спросил инспектор. — Странно, — Холмс едва заметно улыбнулся. — Никогда еще не чувствовал себя так… Лэстрейд предпочел никак не комментировать эту реплику. А что ответить? Сказать «я рад, что раньше ты никогда не напивался до беспамятства»? Или «поздравляю, очень скоро ты познаешь все радости похмелья»? Ни один мало-мальски уместный вариант не приходил в уставшую голову Грэгори. — А знаешь, — улыбка Майкрофта стало явно различима, даже во тьме окончательно окутавшей комнату. — Я, кажется, понял, в чем прелесть всего этого… футбола… — По-моему, ты понял неправильно. — Но мне понравилось. Я бы, может, еще раз с тобой нагрянул в этот, как его… паб… — Вот уж не стоит, — Грэг улыбнулся в ответ и прилег рядом с Майкрофтом. За сегодняшний вечер он слишком устал, чтобы снять с себя хотя бы пиджак. Сил хватало лишь на то, чтобы прижаться ближе к Холмсу и так отправиться вместе с ним в уютное царство Морфея.