***
Школьные годы запомнились мне своей жестокостью. Мои друзья были людьми любящими принижать слабых — я был таким же. Но что взять с подростков? Мы ведь были так глупы. Любознательность и жажда чего-то нового, неизведанного заставляли нас быть в центре внимания. Все восхищались нами, это вызывало огромный спектр эмоций. Тогда-то я и заметил Северуса впервые. Он выделялся из той серой массы школьников, которые крутились вокруг нас, производя впечатление. Этот мальчик будто жил в своем — недосягаемом для всех остальных — мире. У него была самая обычная внешность: длинные черные волосы, худощавое тело, небольшой рост. Но что-то меня влекло к нему, что-то завораживало, заставляя наблюдать за ним. Я, сам того не понимая, искал его глазами в толпе, а затем, и вовсе, стал искать встречи с ним. Мне казалось, что мальчик (тогда я еще не знал его имени) невероятно одинок, но я заблуждался. С ним везде была эта рыжеволосая мерзкая девчонка. Это приводило меня в ярость, я не мог с этим смириться. Поэтому, тогда я и решился заговорить с ним впервые. Это было в конце ноября под старой ивой. — Привет! — в этот момент мое сердце колотилось, как бешеное, так и норовя выскочить из груди. — Привет. — Что делаешь? — Читаю учебник по защите от темных искусств. — Как тебя зовут? — Северус. А тебя? — Сириус. Так мы и познакомились. После той встречи я не раз проводил время с ним. И, наверное, спустя месяц, мы стали неплохо ладить друг с другом. Возможно, он и считал меня своим другом, но я испытывал к нему нечего большее. Мне хотелось обладать им, завладеть хоть частичкой его сердца, а он все продолжал рассказывать об этой заносчивой Лили. Шли дни, а мы все больше времени проводили вместе. У нас появлялось все больше общих воспоминаний, которые я хранил в всем сердце, как что-то невероятно хрупкое. Постепенно наши отношения стали чуть глубже, чем просто дружеские. Мы стали чаще касаться друг друга… не в плане пошлостей, конечно. Меня все это устраивало; я перестал надеяться на что-то большее. Все свободное время, я полностью посвящал Снеггу. С ним, как мне казалось, было куда интереснее, чем с другими моими друзьями. Джеймса же это не устраивало. Он начал подговаривать Питера и Ремуса (мы четверо были лучшими друзьями) восстать против моего возлюбленного Северуса. Я не обращал на их ребячество никакого внимания, просто смиренно остерегал любимого от опасности.***
Наши отношения немного продвинулись перед началом летних каникул. Северус попросил придти меня в одну из башен Хогвартса. В тот момент, когда мы остались наедине, он крепко обнял меня и чмокнув в уголок губ, нежно прошептал: — Желаю отличных каникул, Сириус.***
Все лето мы не переставая писали друг другу письма. Становясь всё ближе и ближе друг другу. Уже к началу учебы, мы решили попробовать встречаться. Это делало меня безумно счастливым, но тогда я еще не знал, что будет дальше. Повстречавшись уже пару месяцев наши отношения не зашли дальше поцелуев, да я и не хотел давить на Северуса. Я ждал от него первого шага. Но знаете, что меня до сих пор беспокоило?! Их общение с Лили Эванс. Моя ревность не знала границ, видя их вместе, я кое-как сдерживался, чтобы не ударить эту надоедливую девчонку. И в один из дождливый осенних дней я сорвался. Я словно ураган налетел на эту парочку и, вцепившись в руку Снегга, поволок его на ту самую башню, где он впервые поцеловал меня. Там, потеряв самообладание, я набросился на него, словно дикий зверь, но мой малыш не сопротивлялся, наоборот, отвечал на мои действия. В тот день мы впервые переспали. Я не замечал никаких изменений в его поведении, мы оставались все так же близки. Прошла неделя, а наши отношения только крепли, но мне это лишь казалось. Однажды, договорившись с моим возлюбленным о встрече, я уже направлялся в сад, как наткнулся на этих двоих… Северус и Лили о чем-то разговаривали и, решив подслушать их, я скользнул в ближайшие от них кусты. — Ты нравишься мне, Лили… — дослушать я уже не смог. В одно мгновение, не только мои мечты, но и весь мой мир рухнул. Я сбежал. Больше мы не общались с Северусом. Я помирился с Джеймсом, Ремусом и Питером. Они приняли меня, как любящие члены семьи. Теперь я был уверен только в них. Джеймс рассказал мне о том, что мой дружок пристает к девчонке, которая зацепила его. Тогда я согласился присоединится к восстанию против Северуса. И уже на следующий день, когда мой мальчик шел в школу, мы окружили его. Он растерялся. Ребята начали угрожать ему, называли «уродцем», толкали и ставили ему подножки; я же продолжал стоять в стороне. Возможно, я не хотел причинять ему боль, но я дал слабину; стоило Снеггу посмотреть на меня глазами, молящими о помощи. Он надеялся на мою защиту, но я был слишком слаб в тот момент и выбрал сторону зла. Я делал все на эмоциях… « — Я играл с тобой, Северус… — Мы никогда не были друзьями…». Я твердил это снова и снова, пока не получил удар ниже пояса. Мои попытки заставить его молить о пощаде вернулись ножом в спину: леденящий душу взгляд, и такая родная спина, удаляющаяся от меня навсегда. Он ушел. Это был конец.***
Спустя столько прожитых лет и отсидев приличный срок в «Азкабане», я до сих пор люблю тебя, мой дорогой Северус. Только мысли о тебе до сих пор помогают мне жить. Люди спрашивали меня: как я не сошел с ума в этой, пропитавшейся болью и смертью, тюрьме. Я никогда не отвечал, храня ответ глубоко в своем сердце. Но я выжил лишь мыслями о Снегге. Эти воспоминания были для меня болезненными, поэтому дементоры не могли забрать их у меня, но они согревали мою душу и сердце. Прожив такую короткую, никчемную жизнь, я целиком и полностью посвятил себя тебе. Ты был моей луной и моими звездами. Ты навсегда останешься в моем сердце… Самым дорогим, самым нужным человеком.***
И в смерти, исчезая за темной завесой, я увидел спину того маленького беззащитного мальчика, убегающего от меня прочь. Теперь я осознал. Утопая во тьме, лишь ты был лучом света, освещающим меня в этой кромешной бездне.Прости меня за все, мой мальчик. И я скажу тебе только одно: — Я люблю тебя.