Как кошка Хогвартс обносила

Жить в пусть не волшебном доме, зато с волшебниками оказалось очень весело. Миранда готовила только с применением волшебства и с удовольствием делилась премудростями. Маркос — похожий на скалу всеми аспектами своего бытия мужик — чудесно играл на скрипке вечерами. А потом они с женой целенаправленно наглаживали всех своих многочисленных питомцев за разговорами о том, как прошел день и что нового в мире. Меня приглашали за компанию, и очень быстро мне удалось подружиться со всеми обитателями дома гораздо крепче, чем я планировала. Семья Шеклболт переехала из Индии во времена колонизации. Тогда было много иммигрантов из колоний, потому что после получения независимости у многих стран возникали легкие экономические проблемки. В ту пору семья была хоть и чистокровна, но не слишком уважаема, просто в силу не-английского происхождения. И они никогда не были из тех фанатиков, что не якшаются с магглами. Впрочем, как и подавляющее большинство чистокровных. Как таковые магглы никому особо не мешают, магглорожденные часто добиваются успехов на почве новаторства и усовершенствования, что добавляет им очков… Вот традиции… Тут да, тут момент критический. Это как с религией, наверно. Семья православных христиан с большим скрипом примет, например, буддистов под своей крышей. И уж точно не возьмет в семью. Не вопрос ненависти, но привычки. Нынешнее поколение Шеклболтов познакомилось в порту. Маркос там работал и стажировался, а его будущая жена так на него засмотрелась, что упала с причала. Никаких умопомрачающих страстей у них не было. Они встретились как добрые друзья и пронесли это чувство через десятилетия. Родился сын, Кингсли, пошел в отца характером и с ожидаемой твердостью заявил, что будет служить в Министерстве, защищать людей. В данный момент он не последний человек в Аврорате, иногда навещает родителей и приводит знакомиться невест. Их было далеко не две, но аврор не отчаивался. День в доме всегда начинался в разное время. Маркос всегда уходил утром, находил завтрак и возвращался вечером. А мы с Мирандой тотально сбили себе расписание… Хотя и не было никакого расписания. Единственной фиксированной точкой были посиделки после ужина и готовка ужина в шесть. Мы могли просыпаться к этому времени, заработавшись до утра, или работать весь день, а после беседы пойти спать. Поскольку я была не совсем учеником, а так, то и учила меня Миранда походя, не забивая себе голову учебным планом. Почти все, что мне было интересно, она рассказывала, помогала в работе. Сама она занималась заказами, штук пять параллельно… Я почему-то всегда думала, что детали для начинки артефактов делают на каком-нибудь станке вручную, но все оказалось куда проще и, одновременно, сложнее. Детали трансфигурировали из нужного материала, а потом купали по очереди в стабилизирующем растворе, фиксирующем и укрепителе (те самые чаны, что стоят в мастерской). После этого металлы приобретали золотистый оттенок, а дерево светлело, но они не грозились вернуться в норму больше никогда, как и сломаться. Потом вырезались руны и делалось зачарование. Чем сложнее механизм, тем больше опыта требовалось. Миранда могла на коленке собирать такие штучки, над которыми я бы неделями корпела… И я действительно ужасная самоучка! Смотреть на мои первые артефакты было почти стыдно уже после двух недель лета. Да, оно работает, как будет работать велосипед, если его собрать из арматуры и колес от телеги. Может быть, даже идея хороша, но показывать в приличном обществе этот выкидыш нельзя ни в коем случае. Его в принципе нельзя показывать, но теперь и из эстетических соображений! Я вздохнула и поправила мантию, крутясь перед зеркалом. Летом покрой был значительно легче, ткань шелковой и летящей. Рисунки изображали что-то легкое и цветное. В моем случае бабочек. Поскольку мне уже стукнуло тринадцать, кое-где начали появляться округлости… Очень сомневаюсь, что там что-то большое вырастет, не та комплекция, но уже очень даже неплохо, ладненько, я бы сказала. Прихватив шляпу и ключи, я покинула дом. Сегодня у меня было много дел в Косом, и мне хотелось бы все успеть. Погода стояла жаркая до душноты, но ее разбавлял редкий холодный ветер с Темзы. Я взмахом палочки вызвала Рыцаря и с ветерком долетела до Дырявого Котла. Народу в такую погоду было немного, в меру. Все опасались подходить друг к другу ближе, чем на несколько шагов, не желая заработать конфликт чар охлаждения. Лишиться кондишки в условиях адского пекла, пусть и всего на несколько минут, никому не хотелось. К тому же маги ради комфорта слегка пренебрегали викторианской модой, показывая кисти до середины предплечья и ноги до колен. Мне с моим новым комплектом артефактов было не страшно и в шортиках с маечкой по площади пройти. Но я не хотела дразнить волшебных гусей. Двери банка были радушно приоткрыты, и я хмыкнула. Вот где засада устроена. Гоблины, в отличие от магов, совсем плавились на жаре, как заплесневелые сырки. Даже на входе не осталось встречающих: все попрятались в норе. В белом здании было холодно, и я сменила охлаждающие чары на согревающие. — Я к своему управляющему, сейф 498, — сообщила я гоблину за стойкой. Тот кивнул и скрылся. Я прислонила попу к стойке и оглядела прикидывающихся занятыми служащих. Каждый раз, когда я думаю, что больше не осталось в магическом мире вещей, которые бы меня удивляли, они обязательно находятся. Иногда мне кажется, что это происходит специально, чтобы я не расслаблялась. Вот например, если строить дом, то куда вы пойдете? Вероятно, в специальное агентство по недвижимости, где торгуют домами. Или в строительную фирму, чтобы вам дом построили. На худой конец Министерство, где ведут подсчет магической земли и зорко следят за ее безопасностью… Маги идут в банк. Раз-два-три, логика, умри! Я хихикнула. На самом деле логика в этом абсурде действительно была и довольно прямая. Гоблины защищают банк, гоблины защищают сейфы. Каждому в этом неспокойном мире хочется жить как в сейфе. Вот и все аргументы. А кроме того маленькие ушлые зеленые твари отличные торговцы, которые заведуют имуществом. Кому как не им сгребать добро лопатой, а потом перепродавать его? Но это наглый поклеп и расизм… Хитрозадые козявки. — Мисс Спайс! — ко мне спешил мой управляющий, клыкасто улыбаясь. Я оскалилась в ответ, пожимая длиннопалую руку. — О, позвольте представиться, Цепграб к вашим услугам! — гордо прищелкнул каблуками гоблин. Мои губы округлились в кокетливое «о». Я слегка поклонилась. Не хило. — Рада с вами познакомиться, уважаемый Цепграб. Как насчет перейти, наконец, на менее формальный стиль? — С большим удовольствием, пройдем в мой кабинет! В отличие от людей немногие гоблины получают имя с рождения. Только те, у кого на морде написано править кланом и руководить. Остальные должны имя заслужить удачными сделками или свершениями на поле боя. Обычно это случается довольно поздно, потому что имя — штука серьезная, и заслужить его еще надо постараться. Мой управляющий был довольно молод, положением в клане не блистал и, в целом, ему имя если и светило, то к преклонным летам… Так бы и было, но в его жизни случилась я, бесперспективная магглорожденная сиротка, которая с большой долей вероятности пропала бы в одном из переулков, едва закончив школу, или вовсе покинула бы магический мир. А потом тролль, василиск, артефакты… По наклонной покатилось, в общем: деньги надо грести почти самосвалом, огонь в глазах, руки на мече… — Может быть чай, кофе, пирожное, прежде чем начнем? — Разве что вода. Мы будем говорить. Гоблин взмахнул рукой в перстнях, и графин наполнил стакан. Маги пользовались палочками для фокусировки, у гоблинов свои методы. Управляющий разложил передо мной толстые каталоги, и мы приступили к обсуждению. Бодяга, в которую я хотела радостно ухнуть, казалась мне слегка излишней, но я отлично понимала, что эти хлопоты мне самой нужны. Жизнь с Мирандой и Маркосом только укрепила меня в желании заиметь свой собственный уголок. У меня уже достаточно денег, и если я ничего с ними не сделаю, это будет стыд-позор. А поскольку вкладываться в какие-то предприятия я не обучена, я приняла решение начать с малого. Научусь еще работать с бизнесом, а пока надо сделать место, где будут жить потеряшки — я и книги пока что. Но я лелею надежду, что однажды в доме будем не только мы, но и муж… дети? Нет, дети это слишком тяжело для меня. Я не хочу больше снимать квартиры, мыкаться по отелям. Я живу в этом мире, я хочу осесть… Хочу оставить след, пусть не поступками, но хоть материально. Будет дом, будет семья… Я потерла устало переносицу, отвлекаясь от рассматривания колдографий с пейзажами. Не хочу детей, но мне надо кому-то передать все то, что я насобираю. Дилемма! Решив, что сначала надо насобирать, а потом решать, что делать, я сосредоточилась на выборе места своего будущего проживания. Территорию я хотела магическую, и обсуждению это не подлежало. Ютиться с магглами мне было откровенно не в кайф. Я привыкла к тому, что вокруг меня магические потоки. Они вечно вносят помехи в мое зрение, затрудняют использование беспалочковой, но с ними чувствуешь, будто дома, будто принадлежишь какой-то тайне и являешься частью чего-то большего, чем просто маленький человечек. К тому же я не хочу себя скрывать. Если буду жить с магглами, то обязательно придется ховаться по углам, прятаться! Не хочу. Я не для того магом родилась, чтобы скрываться! Это в книжке было прикольно, что общество магов тайное. На практике вышло не весело. Так же я выбирала глушь. Вот прямо как в клише, чтобы глухомань, большой дом в долине и деревушка в получасе езды на машине. Чтобы я могла носиться по полям и лесам, задрав хвост, и от моего топота тигрячьего тряслась земля. Заведу себе стадо овец, буду иногда прикладываться, воровать у себя же вкусняшку и с аппетитом ее жрать! Так что территория должна быть огорожена, а магглы — отважены! Закончив с первым каталогом, я поморщилась. В кресле я уже давно уселась, как мне удобно, положив на подлокотник ноги и опершись спиной на другой. Так удобнее было рассматривать тяжелую книженцию. Англия — островок тесный. Это отчетливо чувствуется, когда выбираешь, где поселиться. Вроде поля бескрайние, долины зеленые и пейзажи пустынные, а как сунешься, так половина уже принадлежит кому-то, там государство пасется, военные, огорожено, а здесь историческая дохрена ценность, не продается, застройке не подлежит. А так как я хотела участок волшебный, то задача усложнялась в разы. Это не было каким-то супер-редким чудом, на все Королевство пять метров, но определенные неудобства доставляло. Почти все, что было не занято уже фамильными поместьями, было недоступно по юридическим причинам. Вроде, «принадлежат угасшему роду, трогать следующие тридцать лет запрещается». И все в таком духе… Сплошные сложности! Но и Маринфорд не сразу строился. Тем более, как это ни прискорбно, а люди умирают и разоряются едва ли не каждый день. Авось и попадет мне что-нибудь дельное, соответствующее моим требованиям. Просидев над талмудами несколько часов и утомившись, мы с Цепграбом перешли к обсуждению василиска. Как я и ожидала, покупатели были готовы устраивать гладиаторские бои с применением проклятий, лишь бы получить редкий товар. Пока продавали самый дешевый ингредиент — мясо. Всего пятьдесят галеонов за кг… Сколько там этого мяса вообще? Чтобы обезопасить себя от чего бы то ни было, продавала я через гоблинов, взяв обет о неразглашении своей личности. А чтобы стимулировать жадность гоблинов, работали они за седьмую процента от всей суммы. Количество денег немыслимое, особенно если учитывать, что василиск тысячелетний (при их жизни в девятьсот лет!) и принадлежал легендарному Основателю. Но за столь низкий процент мне пришлось побороться. Цепграб не стеснялся пытаться меня опоить и угрожать. Я тоже не стеснялась. Дебаты были жаркими. Меч мне управляющий великодушно подарил до конца жизни. И хотя тех двадцати крупных акромантулов было явно недостаточно, чтобы заплатить выкуп, поощрять меня на новые подвиги — святая обязанность моего управляющего. А потому он расщедрился, когда увидел первые цифры с торгов. Впервые видела тогда плачущего гоблина. Он же подогнал мне набор защитных артефактов по приемлемой цене. Ему определенно было не выгодно терять такую предприимчивую жадину. Впрочем, едва ли возможно найти в мире что-то еще, что может принести столько же денег, сколько василиск. Интересно, что в каноне случилось с тушей? Не бросили же ее там просто так! Она, конечно, не загнила бы… Первые сто лет. Но все-таки! Закончив с подсчетами новых ноликов на моем счету, я раскланялась с управляющим. На сегодня у меня было одно довольно важное дело, а на часах было уже четыре. Подхватив шляпу, я покинула банк. На улице было до ужаса душно, даже жарче, чем было. Чары снова пришлось менять на освежающие. Колдовство на каникулах детям разрешалось в присутствии совершеннолетних волшебников. Наверно, планировалось, что это родители или репетиторы, но достаточно и прохожих на улице или даже присутствия других магов в одном доме. На немагической земле правила строже, но и я там не хожу. Дойдя до общественного камина, я переместилась в Министерство. Было слегка пустынно, но привет-ведьма на входе проверила палочку и выдала указания, куда идти. Отдел по делам несовершеннолетних располагался на втором этаже, сразу же за Отделом по контролю за животными. Оно и верно, отличия не сильно большие. Дальше по коридору располагался огромный штат Обливиаторов. Они тут все работали сообща, вот их и посадили в одно место недалеко от выхода. Чтобы бежать было недалеко. Да, я собиралась перестать быть несовершеннолетней. А что вы думали? Дома детям продают?! Мой статус, кстати, был одной из причин, по которой я согласилась продавать через гоблинов. К счастью для меня, едва ли не впервые мое происхождение сыграло мне на руку. Магглорожденная сирота — это вообще о чем? Ни рода, ни родителей. Всем было глубочайше плевать, где я и что делаю. Нет, разумеется, какие-нибудь неравнодушные обязательно нашлись бы, но не в этот раз. Впрочем, даже если бы у меня все еще были мои родители, их наличие не стало бы камнем преткновения. Магглы для волшебников действительно мало что значат, и если магический ребенок хочет стать взрослым досрочно, то и флаг ему в руки, да что эти не-маги понимают в судьбе мага? — Документы, подтверждающие ваш статус сироты есть? — почти не размыкая губ, поинтересовался волшебник, заполняя бланк. Я достала из шляпы паспорт и доки. В конце концов, мой побег из приюта не был великим порывом или необдуманной выходкой. Я спокойно собрала вещи, спокойно забралась к миссис Лонгбат в кабинет, забрала документы и спокойно ушла. Все мое было со мной. Бюрократ забрал документы, заполняя графы. Маги хоть и относились халатно к бумагам, все же имели некий реестр, порядок, документы, подтверждающие личность. Магические паспорта от маггловских отличались только наличием дополнительной заколдованной странички, где писались подробности магического обучения, титулы-звания-награды и особые таланты. Например, анимагическая форма должна быть указана, хотя у меня такого нет. Нарушаем-с. Через каких-то два часа ожидания мои документы были отправлены в другой архив, с палочки снят надзор, а я получила новую корочку. Все, теперь я официально стала совершеннолетней, мои налоги из детских стали взрослыми, а министерство обязало меня слушаться по всей строгости закона… Хотя с неполным совершеннолетием мне и так приходилось нести юридическую ответственность, но теперь на меня ложится ответственность, пусть и косвенная, за колдовство несовершеннолетних. Если я стану свидетельницей колдовства детей перед магглами, то должна их остановить и позаботиться обо всем. Или штраф, если запалят в Аврорате! Я ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ЖДАЛ! В АЗКАБ… А нет, не то. Щас! В ПРИЮТЕ ПРИ ЦЕРКВИ ЖДАЛА! Это следовало отметить креманкой у Флориана! Я быстро добралась до знакомой кафешки на Косой. Заказав кровавый свой пломбир, который ела, кажется, только я одна, я устроилась за высоким столиком у окна. Из рук все никак не хотела выпускать паспорт. Тринадцать лет… Всего лишь тринадцать лет я живу тут. А кажется, что целая жизнь. Я засмеялась собственной шутке. Черт, да жизнь и есть! Уделив минутку самолюбованию, я повела плечами, слегка разминая мышцы, и поправила волосы. Красивое тело, пусть и слабое. Сережки с крошечными сапфирами слегка защекотали шею. Шелк мантии из паутины приятно остужал. Иногда думаю, что привыкла к тельцу, худому, нескладному и слабому, а иногда сижу и думаю, как же оно отличается от того, что было прежде… — Юная леди, можно к вам присоединиться и познакомиться? — галантно подъехал ко мне пятнадцатилетний кавалер. У него слегка подрагивали пальцы, придерживающие чашку с мятным мороженым, а на щеках играл яркий румянец. Лихорадочный взгляд частично прятала каштановая челка. Я склонила голову к плечу и умиленно улыбнулась. И кто же из нас больший педофил?