semesta

джунхёк просыпается с ощущением, будто чего-то не хватает. а потом приказывает своей панической атаке валить подальше, убеждая, мол, всё в порядке, так уже несколько месяцев, ты всё ещё не привыкла? за утренним кофе телефон вибрирует оповещением от любимого новостного ресурса. «вселенные бесконечны», — гласит заголовок. по случаю, джунхёк был романтиком. статья содержит следующее: учёные одного научного института доказали существование параллельных миров. джунхёк делает глоток остывшего мокко, перекатывая во рту горький напиток, проглатывает его, ощущая на языке приятный сладкий вкус шоколада. ну, он думал об этом как-то, читая очередную книгу о звёздах. о теории существования ещё нескольких тысяч таких же им джунхёков, только не здесь, не сейчас, а где-то там, за щитой. здесь и сейчас он пьёт холодный мокко, а там и раньше — горит в центре знака бафомета. он ступает босыми пятками по холодному паркету, а другой им джунхёк снимает квартиру с тёплым кафельным полом. где-то он ещё не проснулся. где-то — не любит мокко. где-то не одинок. играя самому неизвестную мелодию на клавишных, им джунхёк думает о законе равноправия вселенной. простая наука — ты меня отталкиваешь, я шагаю прочь. это говорит о том, что существует вселенная, в которой он сейчас на съёмках очередного клипа. джунхёк вглядывается в глубины бесконечного пространства за окном, сквозь серые тучи, но попадая в другие миры, параллельные этой реальности. он выбирает свой любимый. тот, в котором сонджин капает соевым соусом на спонсорскую рубашку, доун втайне записывает его ругательства для очередного шантажа, джэ неуклюже рассыпает на столе чипсы, а ёнхён усердно доводит до идеала очередную лирику будущего хита. вонпиль сжимает коленку джунхёка под столом, а старший думает о вселенной, в которой они не делают вид, что это ничего не значит. есть ли мир, в котором джунхёк признаётся в своих смешанных эмоциях из-за таких поступков вонпиля? «ты сжимаешь моё колено под столом, но для меня это немножко другое». «я говорю, что люблю тебя, а ты с улыбкой отвечаешь мне тем же, только мне». «я обнимаю тебя не только потому, что ты самый тёплый донсэн». «в моих действиях есть подтекст, в твоих — безрассудство». «мой взгляд в ответ на твой несёт другой смысл». «я тебе не хён, не друг, не одногруппник». «я хочу быть большим». джунхёк крутит в руках телефон, подбирая нужные слова. кому: уджу от кого: +82******** «учёные официально доказали, что есть мир, в котором я ухожу, а ты хватаешь меня за руку» и этот чёртов значок об ошибке отправки сообщения. джунхёк хочет жить во вселенной, где «чёрный список» операторы мобильной связи так и не придумали. джунхёку нравится мокко, эстетика, манга, звёзды, цветные сны и честность. вонпилю нравится делать ошибки. в детстве им джунхёк любил прыгать у бабушки в провинции с крепкой ветки вишни в небольшую кучку песка у забора. раниться, резаться, добровольно набивать синяки и смеяться, заливисто смеяться от этого. « — ты вырастешь мазохистом, сынок. — что такое «мазохист», мамочка?» ну, теперь-то он вырос и понял. мазохизм — это писать сообщения в бездну «чёрного списка» полгода и даже не думать с этим завязать. джунхёк любит селфхёрт. вонпиль любит делать людям больно. но, в конце концов, это же лучше, чем вселенная, в которой он сам давно мёртв, а вонпиль сводит счёты с жизнью в свой двадцатый день рождения. сонджин пишет, что зайдёт через полчаса, но один, у джэ расписание. ах, точно, реальность. в которой ёнхен бросает вслед напоследок только: «пошёл ты нахуй навсегда», доун лично собирает всё вещи хёна и относит багаж до такси, а вонпиль даже не выходит попрощаться. сонджин и джэ остаются в его мире по сей день. лидер приносит джунхёку два пакета еды и пару дисков с демками новых заготовок от джэ. — он просил послушать и сказать, что думаешь и чего не хватает, на твой взгляд… срань, джунхёк! я чувствую запах кофе даже здесь, я просил есть, а не питаться только кофеином! — с шоколадом. — я размажу тебя по стенке, и, спорим, твоя кровь будет коричневая. джунхёк закатывает глаза, а сонджин, тем временем, уже хозяйничает на кухне. — у нас начинается загруженный график со следующей недели, так что мы с джэ не сможем приходить какое-то время, — к ароматам печали и одиночества постепенно примешиваются запахи жареного бекона и омлета с луком, — но, видит бог, мистер, если я приду и обнаружу твоё мертвое изголодавшееся тело на полу, в луже кофе, я умру следом и хорошенько надеру твой зад! — я умею пользоваться супермаркетами, мамочка, но не хочу есть. — ты просто провоцируешь меня просрать пару репетиций. обещай, — просит сонджин, раскладывая еду по тарелкам. — клянусь. — фотоотчёт. — дерьмо! — две кружки кофе в сутки. — ты мне не отец! — вот и договорились, крошка. стоит честно признать, джунхёк голодно сметает обед за считанные минуты и чувствует себя чуть лучше, чем час назад. — как там парни? — обыденно спрашивает джунхёк, ковыряя в тарелке булочку с корицей. — джэ дико устаёт и много нервничает на этой почве. ёнхён больше времени уделяет вокалу, доун страдает от ночных кошмаров. я беспокоюсь за него. сонджин выдерживает паузу в несколько секунд, и джунхёка в сотый раз бесит эта его привычка. — вонпиль по-прежнему. одно и то же. — ты же знаешь его, вредный малый. он не сделает первым шаг навстречу, джун. — и не ответит на него. — прости? — мои сообщения не доходят до адресата. сонджин на несколько секунд задумывается, а после будто понимающе кивает, чем бесит им джунхёка только больше. когда входная дверь хлопает за лидером, телефон джунхёка по мановению волшебной палочки вибрирует новым оповещением. кому: джунхёк от кого: сонджин «+82******** его новый номер» джунхёк со злостью отбрасывает телефон в сторону дивана, но сонджин знает младшего намного лучше его самого, вполне вероятно, не только в этом мире. поэтому перед сном им джунхёк решается. кому: уджу от кого: +82******** «учёные официально доказали, что не существует вселенной, в которой я бы всё это время не скучал по тебе» сквозь сон им слышит вибрацию на тумбочке, или ему это только снится. джунхёк засыпает с ощущением, будто всё на своих местах.