***
Чуланон посмотрел на шахматную доску глазами великомученика, жалобно застонал и уронил голову на кровать, рядом с которой они с Сынгилем расположились. Даже Пхичиту было понятно, что он безоговорочно проиграл. Надо было отказаться, когда вулканец предложил шахматы! Но Сынгиль не так часто что-то предлагал, и отказаться показалось как-то неправильно... Таец мысленно тяжело вздохнул. Зато теперь его наверняка считают непроходимым тупицей. - Все. Сдаюсь. Шахматы – явно не моё. - Ты не прав, - вулканец принялся снимать фигуры с досок, - просто, как только ты замечаешь возможность сделать ход, ты его делаешь, не просчитывая последствия, и не пытаешься найти более выгодный вариант. - Ну да, наверное, ты прав, - Чуланон усмехнулся, - или ты просто слишком хорошо играешь и задавил несчастного меня интеллектом. - Ты преувеличиваешь. Пхичит смотрел, как вулканец аккуратно складывает в темный ящик игральные фигуры. Таец чуть подвинул голову, укладываясь поудобнее, и перевел взгляд на лицо Сынгиля. «И зачем ты такой красивый и вулканец, а?», - про себя вздохнул Чуланон, - «приходится вот теперь лежать тут и думать, как же с тобой дальше быть». Вулканец закрыл коробку крышкой и задвинул под кровать. - Хочу тебя поцеловать, - честно признался таец. - Что же тебя останавливает? - спокойно поинтересовался вулканец. - Просто не знаю, будет ли тебе приятно, если я тебя поцелую по-человечески, в губы, - Пхичит выпрямился и отодвинул стоящую между ними стойку для шахмат. - Я еще не имею подобного опыта, - невозмутимо ответил Сынгиль, невольно скосив глаза на губы собеседника, - и не могу дать точный ответ на твой вопрос. - Тогда можно попробовать? - Пхичит подвинулся поближе и легонько прикоснулся пальцами к щеке Сынгиля. Так, его вообще можно тут трогать-то, а? - Можешь делать все, что посчитаешь нужным. «Ну, была не была!», - подумал Чуланон и коснулся губ вулканца своими, аккуратно проникая языком в чужой рот. Очень надо, чтобы Сынгилю понравилось. Вроде ничего сверхъестественного, как с человеком. В голове всплыл прочитанный в одной из статей факт: у вулканцев двадцать восемь зубов. Чуланон невольно распахнул глаза, почувствовав, как Сынгиль начал отвечать на поцелуй. Откуда он... Внезапная мысль осенила: «Дурак! Если я полез читать всякие статеечки, то вулканец уж точно должен был! Это же логично!» Через пару мгновений, Сынгиль аккуратно отстранил от себя землянина. - Ты готовился! - выпалил таец, в упор глядя на партнера. - Я предположил, что следующим этапом наших романтических отношений будет поцелуй, - спокойно ответил Сынгиль, - поэтому собрал некоторую информацию. Пхичит засмеялся, уткнувшись лицом в матрас. - Блин, а я ведь весь извелся, - Чуланон повернул голову и вновь посмотрел на Сынгиля, - думал, что мне придется объяснять, чего и зачем я от тебя хочу. И мучиться, думая, как ты на это отреагируешь. И что будет, если тебе не понравится... - Пхичит протянул руку и погладил вулканца по колену. - У тебя больше нет причин для беспокойства, - бесстрастно констатировал Сынгиль, - я получил приятные ощущения и интересный опыт из этой близости. «Ну как у него получается быть милым с таким постным выражение лица?», - мысленно спросил сам у себя Чуланон. Он выпрямился и лукаво подмигнул Сынгилю. - Знаешь, а я тоже кое к чему готовился... - Пхичит накрыл ладонь вулканца своей и многозначительно замолчал. - Полагаю, это подходящий момент познакомить тебя с вулканским эквивалентом подобного проявления привязанности, - предположил Сынгиль. - Бинго! - весело улыбнулся Пхичит.***
Пхичит закончил очередное задание и, поднявшись из-за стола, устало упал на кровать. С видимым усилием повернув голову, Чуланон на сидевшего за столом соседа. Кацуки сосредоточенно что-то печатал на паде, периодически хмурясь и задумчиво потирая лоб. «Вот Юри молодец, старается, надо и мне не отставать». Таец нехотя потянулся за своим падом и вновь открыл файл с олимпиадными заданиями. Так, чего там еще плохого... - Аааа, я больше не могу, - возмутился Чуланон, - написать стихотворение? Серьезно? Я им кто? Сунтон Пу? Юри отвлекся от своего пада и с сочувствием посмотрел на товарища по несчастью. Подготовка к олимпиаде выматывала обоих, и он сам уже корпел над задачами по генетике не первый час. - Сделай перерыв, - посоветовал сосед. - Наверно, стоит. А ты что делаешь? - Задача по генетике, на наследование генов, локализованных в половых хромосомах при условии, что родители принадлежат к разным расам, - биолог откинулся на спинку стула, - такие задачи каждый год дают. - Ну да, межрасовых пар все больше... - Ага, поэтому исследования, которые могут помочь таким парам иметь детей, всегда поддерживаются, - Кацуки сцепил руки в замок и потянулся, разминая спину. - Это хоть логично, - Чуланон вновь начал негодовать, - а не написать, блин, стихотворение... Нет, тут, конечно, нужно написать его определенным размером, но я же лингвист, а не поэт! Да я даже не литературовед! Какого черта!? - Согласен, это достаточно странное задание, - Кацуки тяжело вздохнул, снова глянув на свои расчеты, - ладно, мне стоит вернуться к задачам. - А я буду играть в стихоплета, - таец страдальчески вздохнул и взялся за пад. Оба кадета снова сконцентрировались каждый на своем. На пару минут в комнате повисла тишина, временами прерываемая тихими ругательствами и возмущениями Чуланона. Пхичит никогда особо не разбирался в поэзии, а уж о том, чтобы самому что-то сочинять, и речи не шло. Нет, он в состоянии подобрать слова так, чтобы рифмовались нужные слоги. Предложения даже получались не слишком бессмысленными, но вот какой-либо литературной ценности его творение явно не представляло. У вулканцев наверняка есть какие-то распространенные устойчивые эпитеты... Нет, ясно, что не стоит писать про красоту луны, хотя бы потому что на Вулкане ее нет. Стоп, а вот с «синевой небес» он явно сел в лужу, на Вулкане красное небо! Так, кажется, без помощи Сынгиля тут не обойтись. Опять его дергать... Как-то неловко, Сынгиль и так много ему помогает. Вдруг он подумает, что он только как справочник по вулканскому и нужен? А это ведь не так! Но вот с поэзией ему явно нужна помощь. Ладно, попробовать стоит, а уж показать Сынгилю, что он в него окончательно и бесповоротно влюбился, как-нибудь и потом можно. Пхичит открыл на паде мессенджер и выбрал из списка контактов нужного вулканца. Пхичит Чуланон: Ты не очень занят сейчас? Сынгиль: Я только что закончил подготовку к завтрашним занятиям и сейчас свободен. Пхичит Чуланон: Можно я зайду? Мне нужна помощь с вулканским. Сынгиль: Не имею никаких возражений. Пхичит Чуланон: Тогда жди! Пхичит подошел к зеркалу и окинул критическим взглядом свое отражение. Ну, вроде все хорошо, только причесаться бы. Чуланон быстренько привел себя в порядок и, подхватив пад, вышел из комнаты. Здорово, что Сынгиль оказался не занят. Хорошо бы, чтобы его потуги в поэзии оказались не совсем ужасны. Надежды на это, конечно... Может, все же не стоит ему показывать? Но черт побери, мне нужна эта стажировка! Чуланон подошел к нужной двери и постучал, Сынгиль открыл дверь почти сразу. - Привет, - улыбнулся вулканцу Пхичит и поцеловал в щеку. - Добрый вечер, - вежливо поздоровался вулканец и мягко коснулся чужой руки двумя пальцами, - проходи, я представлю тебя своему соседу. Упомянутый сосед поднялся из-за своего стола им навстречу. Пхичит отметил, что его предположения не оправдались — сосед Сынгиля оказался человеком. Разрез глаз выдавал в нем азиата, а вот выражение лица было вполне вулканским. Интересно, это Сынгиль на него так влияет или он сам по себе такой? Юноша подошел чуть ближе. - Пхичит, это мой сосед Отабек Алтын, студент первого курса медицинской академии, - казах изобразил головой полупоклон, - Отабек, это мой молодой человек Пхичит Чуланон, студент третьего курса направления «Ксенолингвистика». «Мой молодой человек», - про себя повторил Пхичит и сам не заметил, как начал улыбаться. Звучало просто отлично и как-то очень правильно. Чуланон пожал руку казаху, который незамедлительно вернулся к своим делам, за что таец был ему благодарен. Пхичит обратился к Сынгилю. - Ты простишь своему молодому человеку, что он плох в стихосложении? - Талантом к поэзии обладает сравнительно небольшая доля людей, - спокойно ответил вулканец, - я не считаю, что ты непременно обязан быть в их числе.