уже не вернуть

      Она просто вспомнила, как они любили. Вот так, сидя глубокой ночью на кухне, с чашкой обжигающе горького кофе без сахара, она вспомнила, как они любили.       Планировали переехать подальше от города и завести много-много собак. Представляли, как с утра они будут выходить в свой двор, где обязательно должны быть самые красивые цветы, которые Эвен бы заплетал ей в волосы и улыбался самой очаровательной улыбкой в этом мире. И дети. У них было бы трое детей — два мальчика и одна девочка. Девочку Соня обязательно отдала бы заниматься танцами. По утрам Эвен обещал готовить самые прекрасные и сытные завтраки, а вечерами вся кухня должна была оказаться в руках девушки. Они мечтали об этом, сидя в съемной квартире и греясь под пледом. И она обещала, что никогда не оставит его одного, сколько бы парень ей не верил.       И Соня сдержала свое обещание. Кто знал, что это именно Нэйшейм закончит их отношения? Резко. Как обухом по голове. «Я люблю его».       Она не могла принять это. Она не верила. Ведь Эвен всегда принадлежал только ей. Только она знала его полностью, только ей он мог довериться. Даже когда парень уходит со своими вещами, громко хлопнув дверью, Соня не может поверить в это. Нет-нет, сейчас он остановится на лестничной площадке. Сейчас он передумает. Сейчас он вернется. Но дверь так и не открывалась.       Соня и подумать не могла, что когда-нибудь вот так агрессивно будет отвечать невинному юноше, разбивая его сердце лишь словами «Ты правда думаешь, что он тебя любит?». Но Эвен не открывает дверь их когда-то общей квартиры даже после этого. А ей, кажется, не из чего даже выпить вина. Вся посуда разбита в дребезги. Соня пьет вино прямо из горла.       Она кричит, воет в трубку телефона, слыша в ответ лишь молчание. Ее уговоры и попытки найти компромисс легко игнорируются Эвеном, который, кажется, прямо сейчас обнимает свою новую любовь. Соня не в силах больше держать телефон в руках.       Ей плохо, ей безумно плохо. Будто чертов Нэйшейм вырвал голыми руками сердце из ее груди и не удосужился вернуть его на место. Да она и не против. Ей просто жить больше не хочется.       Потребовалось много времени, чтобы придти в себя, еще больше времени, чтобы заставить себя улыбнуться впервые за полтора года, и еще намного больше, чтобы заставить себя спокойно смотреть на двух влюбленных парней, сидящих на соседнем диване. Она больше не кричит. Она больше не рыдает, обнимая себя руками. Не думает о суициде, сидя в уже холодной ванной. Но смотреть на то, как твоя любовь со счастливой улыбкой целует кого-то другого все также больно. И Соня ничего не может поделать с этим.