proelium

Сумрачное наблюдение и горестное рассуждение породили это произведение. Написано в порыве и с любовью. Посвящается всем людям на планете. Вы – прекрасные создания. Любите себя. Слабые, ледяные и судорожно сжатые пальцы все еще бродили по фортепиано. Она делала это запальчиво, талантливо, устало. Невооруженным взглядом было заметно, то она наслаждается игрой на инструменте. Сквозь прикрытие веки, дрожащие ресницы и легкую, прозрачную улыбку чувствовалось удовлетворение. Успокоение души. Но этого было недостаточно. Никогда не будет достаточно. Через мгновение мысль о событиях последних месяцев пронзила голову юной пианистки. Руки взметнулись вверх и застыли. Больше она не смогла ничего сыграть. Обессилила и стала безликой. Нужно забыть все и возродиться. Едва успев принять это решение, она пошатнулась, соскользнула и упала со стула. На лице отобразилось смирение. Смирение со своей судьбой. Со своим предназначением, со своим нравственным выбором. От этого не уйти. Не сбежать. С собой наедине ты обречен быть вечно. 3 месяцами ранее Черные, бархатные сапожки ритмично стучали по тротуару. Она определенно опаздывала в университет. Черно-белое пальто, берет темного цвета с жемчужинами, нашитыми хаотично, трогательно съехал на одну сторону и теперь, девушка выглядела растерянным прототипом француженки, вдруг очутившейся в столице холодной страны. Если вы будете стоять на противоположной стороне улицы, то хмуря брови, от того, что погода в который раз огорчает вас своей серостью, вы, расстроившись, быстро переведете взгляд на толпу людей и в массе народа найдете ту, которая своим видом вызовет у вас улыбку. Есть люди, которые заставляют вас улыбаться не потому, что обладают интересной и весьма необычной внешностью, а потому что душа их открыта нараспашку, и она озаряет вас своей чистотой и непорочностью. Не обязательно быть праведником, просто в некоторых есть природная нравственность, и эта радость от обнаруженного просто умиляет вас. Такой была и она. Плавные движения и легкая походка привлекали внимание. Бережно зажатая в руках Булгаковская книга , «Мастер и Маргарита» точно свидетельствует об увлечениях этой темноволосой малышки. Латынь, французский, литература, музыкальная школа, оконченная в прошлом году, любовь к истории Древнего мира, интерес к политике и желание объять весь мир милосердным сердцем. Более того, любила это не потому, что звучало красиво, и все любили, а потому, что душа ее тревожилась при каждом упоминание об одной из этих сфер. Но что может на самом деле сказать о человеке, кроме его собственных мыслей? Ничего. Вся наша деятельность – это то, что лишь мы хотим показать не больше. Ночью, устремившись взором в потолок, мы остаемся честными с самими собой. Внезапно начался дождь. Хлесткий, холодный, быстрый и даже нервный. Поток людей остановился на светофоре. Строя гримасы, все начали искать друг в друге заветное укрытие. Не обнаружив такого, увеличили шаг. И лишь высокая девушка странно закружилась вокруг себя, заливисто засмеялась, посмотрела на небо и, в быстром порыве хотела было протянуть к нему руку. Остановив себя и, будто проснувшись ото сна, бросила взгляд на часы. Нужно было поспешить. В это самое время на противоположной стороне улицы Два друга. Парень-рубаха, с экзотическим цветом волос стройно вышагивал с самодовольной улыбкой и хулиганским выражением лица. Напротив , его собеседник, по всей видимости близкий друг, блондин в черном бомбере и с ярко-красной книгой в руках, с большими инициалами «МиМ», одного очень известного Киевского писателя, с врачебным образованием, держал ее подозрительно крепко. Заметив это, тип с серебряными волосами, без намека на седину, вдруг залихватски захохотал и выдернул книгу их рук товарища. Подхватив ее двуми пальцами, озорно улыбаясь, покрутил ее и, усмотрев сердитый взгляд друга, вернул обратно. - Черт, чувак, опять ты какую-то муть читаешь заумную. – особо не жаловал классику Отечественной литературы парень. - Не трогай божественное создание, сероволоска. Лучше бы почитал – брезгливо скосив взгляд ответил друг. Через несколько секунд оба, хлопая друг друга по плечу, вышагивали вдоль улицы. Кто-то в не безызвестных «Гриндерсах», а кто-то в отчужденно-привычных черных найках. Случайно переведя взгляд, высокий блондин, увидел, кружащуюся девушку. -Ванильная дурочка–подумал он, ядовито усмехаясь. Увидев любимую книгу, резко отвернулся и прошептал: «Еще хуже». А через секунду уже забыл обо всем. Небо затянулось тучами плотнее. Дождь не сдерживался и пронзал кожу холодом. Стало свежо и свободно.