Я... меняюсь? Все меняется!

И снова это я, Йото Йокодера. Почему я не дома, на чьей постели сижу и где вообще нахожусь сейчас? Ну... можно сказать, что в своей комнате. Точнее, это комната, где раньше жила одна Цукико, а теперь ее поделили мы. Что я тут делаю? Нет, я не извращенец! Началось все позавчера вечером, когда я пришел к ней в гости. Цукико осторожно подловила меня после ужина, выбрав момент, когда ее сестра отлучилась и оставила нас наедине. "Сейчас по ночам становится все холоднее. Я мерзну", - так она сказала. Поначалу я предложил ей переехать в другую, более теплую комнату, но она решительно отказалась и заявила, что здесь хватает места для двоих. И посмотрела на меня... Хоть Цукико и потеряла свою способность показывать эмоции, но тогда она посмотрела на меня таким выразительным взглядом, что больше просьб не потребовалось. Теперь, просыпаясь, каждое утро она выглядит даже более довольной, чем раньше. Не знаю, может, это просто я себе фантазирую, но ведь эмоции - это не чувства. И ночью, прижавшись ко мне, чтобы было теплее, и засыпая, она кое о чем попросила меня. Только это тайна. А что мой дом? Родители вернулись из отпуска вчера, поэтому я могу спокойно ходить в гости хоть на неделю, главное - на учебу не опаздывать и не прогуливать. С этим мы успешно справляемся. Я удивляюсь только, почему по утрам мне приходится будить Цукико, а не наоборот. Но, в конце концов, это ведь не так важно? Что за журнал я сейчас держу в руках? Да сказал же, что я завязал с прошлыми привычками! Здесь - только хорошо проиллюстрированный путеводитель по Италии: мы хотели поехать вместе с Железным Королем, втроем, к их бабушке и дедушке. Только так Цукико согласилась покинуть Японию, и то ненадолго. Честно сказать, это я ее уговорил. Не хотел, чтобы она так больше и не увидела своих единственных родственников. Мы обязательно к ним отправимся, как только наступят каникулы. Кстати, в Италии есть много красивых местечек, и, я уверен, там не всегда много народу... Ну, это я мечтаю вслух. Так, вернемся к теме, от которой ушли. Я говорю правду: больше никаких купальников, и дело скорее даже не в Цукико и ее ненависти ко всему, что хоть отдаленно похоже на девушку и при этом способно отвлечь мое внимание от нее. Вернее, не только в этом. Все началось через несколько дней после того, как мы поняли и твердо осознали, что на самом деле происходит между нами. Денька через два-три я покопался в укромных тайниках своей комнаты, где Цукико никак не могла найти запрятанные журнальчики, и, усевшись на кровати перед сном, решил по старой привычке поглядеть интересные картинки. Но... глядя на фотографии, с каждой секундой все больше и больше понимал, что почему-то, разглядывая формы и силуэты, от которых раньше приходил в невероятное возбуждение, теперь чувствовал только смертную скуку и некоторое отвращение. Они перестали меня интересовать? Похоже. Они мне надоели? Вероятно. Я утратил желание смотреть на них? Видать, да. Это из-за Цукико? Не понимаю, что случилось, но, кажется, снова да. Не знаю, она ли на меня так повлияла, или же во мне что-то само поменялось, а может, и все одновременно, но... мои прежние развлечения мне наскучили. Однако сама Цукико пока не забыла о моем извращенском прошлом и, кажется, все еще ревностно следит, не собрался ли я сделать шаг в сторону. А сама... После ужина мы наигрались вдоволь в карты и сели смотреть ее любимый сериал-ужастик. Ну и знаете же, как это часто происходит: если вы садитесь рядом, так что можете дотронуться друг до друга локтем, то проходит некоторое время, и... в общем, Цукико устроилась на моем плече и, жуя все, что притащила с собой на большом блюде из кухни, попутно кормила меня. А я - кормил ее, слушая ее милые "хом-хом-хом". Цукико редко отходит от меня хотя бы на шаг, а если и отходит, то все равно смотрит. И если мы вместе, то она часто любит греться, прижимаясь ко мне. Я и обнял ее, проведя ладонью по ее спине. Хоть Цукико обожает есть все, что можно, но все равно она тонкая и кажется хрупкой, хотя, если что не по ней, способна куснуть так сильно, что, уж поверьте на слово, связываться с ней после этого вам точно не захочется. Так вот, я ее обнял. Сначала Цукико подняла голову и немного странно посмотрела на меня, но ничего не ответила и снова легла. А меня всегда забавлял ее хвостик, который она заплетает слева. Как-то раз, в такой же близкой обстановке, я дал любопытству верх и потрогал его. Цукико взглянула на меня. Думал, покусает так, что неделю не встану. Но она сказала то, чего вряд ли можно было ожидать. "Почему остановился?" - так и сказала. И вот, сидя перед телевизором, я уже глажу ее по голове, чуть выше левого ушка. Словно кошечку. Изредка она издает тихое "хм-хм" и специально придвигается ближе, если я только попробую ослабить почесывания. Ей даже уже не столь важно, что там показывают по телевизору: она прикрывает глаза и, одной рукой все продолжая уплетать вкусности, долго остается в таком положении. Потом, вдоволь наигравшись, она, усевшись передо мной, просит меня обнять ее и часто так дремлет. В такие моменты Железный Король иногда поглядывает на меня с устрашающим выражением на лице, и даже не знаю: лучше бы мне сейчас было с моим "младшим братом" или же нет? Ах да, насчет этого. История получилась забавная, но далеко не безболезненная. Был еще ранний вечер, и мы с Цукико сидели, разбирая задание, которое поручили нашей паре на неделю. Тут открывается дверь, и в дом вваливается само воплощение смерти: прищуренные глаза, устремленный прямо на меня злобный взгляд, да еще и темная аура... Короче говоря, Железный Король в своем привычном обличии. - Привет, младший брат Йото! - выдохнула она, устремляясь с порога прямо ко мне. - П... привет, - я помахал ей. - Как день прошел? - Сейчас расскажу, - Цукуши схватила меня за воротник и, оторвав от пола, подняла на один уровень с собой. - Шла я с занятий нашего клуба и подумала: а почему бы по пути не сделать одно хорошее дело для неплохого человека? - О, ну это хорошая идея, - подхватил я, понимая, что сейчас схлопочу, если не задобрю ее. - Конечно. И поэтому я зашла к тебе домой. - К... ко мне? - И угадай, о чем шла речь? - Ну как я могу угадать? - я пожал плечами и развел руками. - У тебя же в голове всегда много хороших идей, разве нет? - А разговор зашел о тебе, "младший братец", - Железный Король ткнула в меня пальцем, сжимая кулак. - Брат Йото... - И как? - Знаешь, как глупо я, наверное, выглядела в глазах твоих родителей, убеждая их принять тебя в семью? - прошипела она, почти в упор притянув меня к себе. - Принять изгнанного младшего братика, к которому жизнь так жестока... И представь мое удивление, - Цукуши зачем-то направилась к двери, держа меня в воздухе, - когда они сказали, что никакого брата у тебя никогда и не было! - Ну... да, брата не было... но я могу все объяснить! - У тебя будет на это достаточно времени, - угрожающим тоном заявила Железный Король, открывая дверь. - Успеешь даже помолиться, так уж и... - Беги, Йото, я ее задержу, - раздался из-за спины спокойный голос Цукико. Тут же ее сестра неожиданно отпустила меня и завопила: - За что, Цукико?! Убегая со всех ног, я боковым зрением разглядел, что на капитане нашей команды не было ее ежедневных шорт, а точнее, они были спущены почти до колен. Правда, спастись от нее мне все равно не удалось, зато к моменту, когда я попался, Железный Король успела основательно выдохнуться, так что досталось мне не так уж сильно. Можно сказать, сравнительно повезло. Поэтому... теперь Цукуши знает. Она уже прекратила дуться за то, что я ее обманывал так долго, но вот до сих пор не может простить то, что я у нее, видите ли, сестру увел, и сердится, видя нас счастливыми вместе. После того путешествия по закоулкам прошлого у меня появилась одна интересная привычка. Вспоминая себя в детстве, я иногда, чтобы разнообразить свой внешний вид, и забавы ради заплетаю справа небольшой хвостик, как это делала раньше тетушка Цукаса. Цукико не скрывает, что ей нравится видеть меня в таком образе: она говорит, что так мы с ней становимся немного похожи друг на друга, только у нее хвостик с левой стороны. А недавно со мной такая история случилась... странная, как, впрочем, и все, что происходило с нами до этого. Это был вечер рабочего дня. Я как раз вернулся от Цукико. За окном уже стемнело, и, закрыв окно, я включил свет в своей комнате нашего дома и уселся на кровать. Напротив меня стояла небольшая картонная коробка, которую я собрал еще прошлым днем. Что в ней было? Ничего особенного... Точнее, уже ничего особенного: просто журналы и пара дисков, сохранившиеся после цензурного набега Цукико на мой дом. Сверху все это дело было накрыто потерявшей свою форму и свои формы Барбарой-сан. В общем, коробка с прошлым. В комнате стояла полная тишина, так что даже в ушах раздавался легкий звон. Я обхватил руками поджатые к груди колени и смотрел на коробку. В голове было странное ощущение пустоты. Я вовсе не сожалел о том, чего лишился, но и выкидывать так просто "мусор" не хотел. У меня давно родилась идея, как поступить лучше всего. Когда стемнело окончательно, я уже стоял перед той статуей Каменного Кота на холме. Той самой, которая потеряла силу после того, как Цукуши хотела ее разбить, а я попросил забрать мой стыд... Я не был уверен, получится ли у меня хоть что-нибудь сделать теперь, но почему-то надеялся на успех. По крайней мере, попытаться в последний раз можно. Подойдя к дереву, я поставил коробку перед статуэткой, выглядевшей теперь совсем маленькой, и сел. В голове было много мыслей, и даже слишком много, сумбурные потоки, которые заканчивались и начинались из ничего. Я хотел сказать все сразу, но у меня не находилось нужных слов, чтобы начать свое желание. Для начала я решил успокоиться и глянул на Кота. Он смотрел на меня, не улыбаясь, но мне будто казалось, что он знал какую-то тайну обо мне. Вдохнув поглубже, я заговорил. - Кхм. У меня есть одно желание, может, самое последнее, может, и нет. Но мне важно, чтобы его выполнил именно ты, а не тот ты, который в кладовой. Я не хочу ошибиться здесь, просто не могу ошибаться. Я опустил взгляд на коробку. Барбара-сан, теперь уже не подушка, а, скорее, простыня, глядела на меня одним глазом. Жутковато, если подумать. - Пожалуйста, я знаю, что ты служишь этой семье. Я не понимал до конца, что говорил, но надеялся, что смогу выразить свои мысли связно. - И я хочу попросить ради них... - я сел чуть ближе к статуэтке, - вернее, ради одной милой, красивой и сильно любящей девушки, так сильно похожей на девочку. Я и правда так сказал? Похоже, что да. В тот момент я ощущал себя как-то странно. Будто я в одну секунду резко изменился: никакой несерьезности, никакого извращенства, только то, что я думал и чувствовал. - Ты знаешь, что это ради Цукико. Забери у меня все эти ненужные вещи, - я показал на коробку, из которой выглядывал край бывшей подушки, - и отдай их тем, кому надо. А мне верни... верни воспоминания, которые я потерял. Только не... Не знаю, что случилось. Просто мой голос вдруг охрип. - Не отбирай их ни у кого! Я не хочу лишать кого-то их воспоминаний. Я хочу вернуть свое, помнить, о чем забыл. Помнить то же, что и Цукико и Цукуши. Вместе с ними. Понимаешь? Нет, ответа все еще не было. Статуя все так же недвижимо стояла, наполовину скрытая тенью, отбрасываемой в лунном свете высоким деревом. - А если это невозможно... - мой голос предательски дрогнул, - если невозможно вернуть мне всю память, то я желаю вспомнить хотя бы все те моменты, которые я провел с Цукико. Я ведь забыл все. Цукико рассказывала о нашей встрече, когда на ней была маска кошки, но я ничего не могу вспомнить ни о ней, ни о времени, когда мы дружили, ни о том, когда и почему мы вдруг забыли друг о друге. Я хотел вернуть память. Только вот от Каменного Кота по-прежнему не было никакого ответа. Впрочем, что ожидаемо. - Мне это нужно, потому что я верю, что это сделает Цукико счастливой. Уверен, ты понимаешь. Кот, похоже, любит заставлять себя ждать. Посидев еще немного, я так и не получил ответа и, отвернувшись, неспешно поднялся. Тут сзади раздалось знакомое "мя-яу!" и неожиданно снова волна яркого свечения разнеслась от статуи во все стороны. Я обернулся. Дерево исчезло. И холм - тоже. Я был нигде, но, кажется, побывал везде. Различные окружения проносились передо мной, словно в многократно ускоренной съемке: дом Цукико, мой собственный дом, место, где мы встречались с тетушкой Цукасой, дорожки вокруг особняка, ночная детская площадка со странной девочкой в маске улыбающейся кошки... Понемногу моя голова уже начала болеть, и острое покалывание в затылке превратилось в болезненное жжение. А видения все неслись бесконечным потоком, и, не выдержав такого, я попросту отключился. С трудом открыв глаза, я обнаружил себя снова в доме. Свет над головой, хоть и не очень яркий, жутко слепил, и пришлось некоторое время поморгать, чтобы привыкнуть к нему. Наконец все прошло, и расплывчатое изображение превратилось в образ Цукико, смотревшей на меня сверху вниз, почти вплотную. О-о, внимательный взгляд этих больших глаз... - Что ты там делал? Определенно, это была подушка из ее коленей. Ну как тут остаться неравнодушным? Я не удержался и почувствовал, как радостная улыбка растянула мой рот почти до ушей. - Все хорошо? - спросила Цукико. - Понимаешь, что я говорю? Я кивнул. - Можешь подняться? Я посмотрел на нее еще разок. Почти так же я смотрел на нее, когда... В памяти передо мной неожиданно промелькнула маска дьявола, потом - маска кошки... Ночь. Я понял, что помню. Помню о том обещании. "Ты... запомнишь меня?" Снова улыбка полезла на лицо. Я поднялся и, все еще сидя, повернулся к Цукико. Она собиралась встать, но, заметив, что я будто хотел еще чего-то, посмотрела на меня. - Цукико... - Да? "Ты не забудешь обо мне?" Я медленно придвинулся к ней. Она приняла это по-своему и тоже приблизилась ко мне. Теперь мы сидели так близко, что уже нельзя было вытянуть руку полностью. На пару секунд мы так и замерли. Цукико, похоже, дожидалась чего-то важного. А я... медленно протянул обе руки и вдруг дотронулся до ее животика. Она подпрыгнула на месте и уже хотела отбиваться и даже кусаться, но заметила, что я не пытался продолжать делать что-либо, и перевела на меня немигающий взгляд. Похоже, не знала, как отреагировать: то ли ответить, то ли назвать снова неисправимым извращенцем. Я легко пощекотал ее кончиками пальцев, отчего по ее телу пробежала мелкая дрожь, и снова сел прямо. - Хай. Ее большие глаза округлились. Я вспомнил все. И то неисполненное обещание, которое дал при нашей встрече на детской площадке ночью.