***
— Мне столько всего нужно тебе рассказать, ты просто не представляешь! До ранчо Эпплджек отсюда было не так уж и далеко. Пройти улицу там, улицу сям, где-то повернуть, а где-то пройти закоулками. Брэйберн видел перед собой аккуратные беленькие домики на площадках свежескошенного газона и вспомнил, что так много зеленой травы он давно не видел. Впрочем, как и домиков, но в них было мало интересного. Домики в основном своем одинаковые, что одно, что двухэтажные, только крыши разные. Макинтош шел впереди, бодро неся сумку Брэйберна. Последний устало плелся за ЭйДжей. — Я не сомневаюсь. Большие дела в большом городе, верно? — Точно, и еще какие! Ты к нам надолго, кстати? — Ну... - Брэйберн задумался, - всё лето пойдет? — Отлично! Я так и подумала. А кони? Брэйберн замялся. — Кони? — Ну да, твои лошадки. За ними есть кому присмотреть? — Разумеется. То есть... я их всех давно распродал, на самом деле. Эпплджек остановилась. Большой Мак, сделав еще несколько шагов, тоже остановился и в недоумении посмотрел на кузена. — Но почему? — Ну как сказать, - пожал плечами парень, - Пока у меня были соседи, мы вместе обрабатывали все четыреста акров, нам хватало. А потом на участке Муншайна нашли нефть, большую часть ранчо перепродали по тройной цене. Он помолчал немного и добавил: — Ну, и я тоже собираюсь продавать свой участок. Брэйберн пошел по тротуару, с которого некуда было свернуть, и который в какой-то мере - до первого поворота или перекрестка - должен была привести его к дому Эпплов, хотя и не знал, где тот находится. Правда, он прошел недолго; ЭйДжей встала между ним и дорогой. Брэйберн сразу понял, что новость её встревожила и расстроила одновременно. — Почему ты нам не рассказал? — Не хотел расстраивать. — Уже, - надулась она. — Прости, не хотел, - Брэйберн опустил глаза, - я пытался удержать ранчо на себе, но я не смог потянуть его в одиночку. Слишком дорого. — Тебе надо было нам об этом рассказать, в любом случае. Ты пропал на два года! Брэйберн немного промолчал. — Да, было дело. Ну, я всё-таки звонил, верно?.. Эпплджек вздохнула. — Верно, - она помолчала немного, и всё-таки улыбнулась ему - жалостливой, печальной улыбкой.***
— Что будешь делать теперь? — Денег с продажи выйдет немало. Куплю где за городом небольшой домик и буду в нем жить, - ответил Брэйберн, пока они шли. Добавил: - Да, кстати - Огонька я так и не продал. Отдал на время на ранчо Хуффилдсов, под залог. — А Лили еще жива? - обрадовалась Эпплджек, - то есть, подожди... ей сколько сейчас лет? — Немало, да, - ответил он, - она последняя из отцовского табуна. Это почти второй десяток. — Я Огонька жеребенком помню. Мак, помнишь, как ты чуть не свалился. когда он дернул тебя с веревкой? — Агась, - раздалось впереди. — Он уже подрос давно, - слабо улыбнулся Брэйберн, - Крепкий жеребчик. Я с ним намаялся в свое время, слишком уж буйный оказался... Они немного помолчали, пока перебежали по другую сторону дороги, минуя нарисованную где-то в нежелательной дали «зебру». Потом Эпплджек сказала: — Мы можем тебе помочь построить амбар для лошадок, если хочешь. Ну, когда присмотришь себе дом. Брэйберн кивнул. — Спасибо. Он чего-то подобного и ожидал, на самом деле. Это Эпплы. Эпплы несколько сотен лет как не менялись в своем стремлении помогать родным, хотя далеко не все ветви старой яблони, корнями уходящей в эпоху фронтира, были дружелюбными. Даже сейчас далеко не все из них ладят между собой - на большой сходке всей семьи такие рассаживаются поодаль друг от друга и подозрительно переглядываются между собой. Брэйберну до этого как-то не было дела. Он и на сход семьи почти никогда не ходил, по одной простой причине: он был последним из своей ветви. Между тем, ЭйДжей продолжала рассказывать ему новости Большого Города. Звучали имена из какого-то далекого детского прошлого, которые Брэйберну в нынешнее время мало что говорили. Он был уверен в том, что страшно удивится, если вдруг их увидит. Всё же, это были друзья Эпплджек, не его. Своих у него было немного, и все они остались за ранчо, и по ним было сложно скучать, потому что у Брэйберна было мало времени, чтобы почаще с ними общаться. И у них было времени не больше, чтобы почаще общаться с ним. Все имена обрастали интересными подробностями, хотя и довольно очевидными. Подруга ЭйДжей, Рара, выиграла международный конкурс по вокалу и подписала контракт с крупной звукозаписывающей компанией. ЭйДжей и компания как-то рассорились, но помирились. Из-за Сансет Шиммер, но она теперь тоже хорошая, и их подруга. Ну и по мелочи: кто с кем встречается, кто расстался. У Кейков родилась двойня. А, и еще в жизни Эпплджек появилась новая подруга, и после историй о ней и её приключениях голова у Брэйберна пошла кругом. — Такое вообще возможно? - спросил он после истории с сиренами. — Похоже на то, - пожала плечами ЭйДжей. И так далее. Вся история жизни за два года уложилась в двадцать минут, потому что дом Эпплджек с амбаром замаячил впереди, эффектно выделяясь от попадавшихся по пути однообразных домиков ярким красным цветом и солидным по размеру участком, огороженным забором и уходящим вместе с огромным яблочным садом аж за горизонт. Хоть что-то на памяти Брэйберна не изменилось: «Сладкое яблочко» было всё таким же ярким, чистым и красивым, как раньше, хотя и с некоторыми следами незначительных перестановок. Впрочем, амбар на месте, дом тоже. Всё здорово. — Мы подготовили тебе комнату для гостей, - сказала Эпплджек. Когда Брэйберн открыл дверь, он снял сапоги и забрал сумку у Макинтоша. ЭйДжей поднялась за ним по лестнице, чтобы открыть ему дверь. Комнатка для гостей - небольшая, с семейными портретами на стенах и кроватью-раскладушкой на две, даже на три, невероятно худые, персоны. Здесь было прохладно и по своему уютно, хотя потолок был всё же низкий. Брэйберну приходилось пригибать голову. — Ну, поговорим когда выспишься? - задорно спросила Эпплджек, прежде чем закрыть за собой дверь. — Точно, - улыбнулся ей Брэйберн. И когда дверь захлопнулась, он просто и без лишних телодвижений положил сумку у порога и свалился в кровать, в джинсах и рубашке. Шляпа отправилась в вольный полет на свободный стул у стены. За дверью Брэйберн услышал очень звонкий девичий голос, хотя и неразборчивый. Громче он услышал голос ЭйДжей - «Брэйберн устал, Эпплблум. Дай ему поспать». Он и правда устал. И лежа на животе, глазами уткнувшись в пустоту, он чувствовал, как мозг отключается, убаюкивая его сознание отвлеченными мыслями, запомнить которые он не был в состоянии.***
Когда он проснулся, было уже темно. Некоторое время он лежал на кровати, думая о том, что ему следует подняться и попить кофейку. Голова немного зудила, горло пересохло, и Брэйберн прислушивался к голосам на первом этаже. Пересилив себя, он поднялся, потер глаза и спустился вниз. Ему навстречу вышла девочка лет двенадцати, в зеленой клетчатой пижаме с яблоками и розовым бантом, повязанным на её красноволосую макушку. Девочка подбежала к нему и крепко обняла. — С пробуждением! Эпплблум, пусти брата за стол, - приказала ЭйДжей. Брэйберн сел за обеденный стол, перед ним поставили стакан яблочного сока. Стол был завален едой из ресторанчика восточной кухни, яблочной выпечкой и коробками из-под пиццы. В соседней комнате он видел всю дружную компанию, наблюдавшую за тем, как Рэйнбоу Дэш, сидя на полу, обыгрывает Флаттершай в файтинг с разгромным счетом. Судя по Флаттершай, она была совсем не против, к тому же её игра представляла собой неумелое и осторожное нажатие по всем кнопкам геймпада подряд. — Как жизнь, сестренка? - спросил он Эпплблум, с подозрением присматриваясь к супу с лапшой. — Всё отлично! - голос у Эпплблум звонкий, хоть стекло трескай, - а у тебя? — Жив, здоров. Как видишь. Прости, что без подарков. — А, ничего страшного! - Эпплблум развалилась на соседнем стуле и потянулась за кусочком пиццы, - Эпплджек сказала, что ты у нас пока поживешь? — Агась, - парень взялся за экзотическое «что-то там с карри» и отметил, что на вкус оно очень даже ничего. Остренькое. В Брэйберне пробудился дикий аппетит, благо за весь день он почти ничего не ел. Сендвич на остановке у заправочной станции не в счет. — Отлично! А у тебя каникулы уже начались, или ты школу прогуливаешь? — Эпплблум, дай брату поесть! Брэйберн, попробуй куриные ножки... не помню как они называются, чего-то там под соусом из чего-то. — Я тоже не помню, - подала голос Дэш. Флаттершай за местом Игрока 2 сменила Сансет Шиммер, и игра пошла в куда более напряженном темпе, - все эти заумные названия, в них вообще есть смысл? — Ну, это восточная кухня, - ответила ей Шиммер, не отвлекаясь от борьбы на экране, - другой язык, другая культура, и всё такое прочее. Мы ходили с Флаттершай в тот ресторанчик, там очень... — Необычно, - подала голос Флаттершай, когда Сансет отвлеклась на комбо-брейкер. — Да, именно, - продолжила девушка, - Обстановка необычная. Все эти ароматные палочки, занавески яркие и так далее. На самом деле, что-то похожее есть и в Эквестрии, но мне сложно судить, я и того мира целиком не видела. — Эквестрии? А, - Брэйберн вспомнил тот безумный рассказ о Твайлайт, - значит, это правда. — Да, я родом оттуда... Пинки, сыграй за меня, у тебя лучше получается, - встав с пола, Сансет пошла за пиццей. Розовая девчушка с нечеловеческой скоростью устроилась на месте игрока, и несмотря на то, что играла она примерно так же, как и Флаттершай (такое же лихорадочное нажатие всего подряд на геймпаде, только куда проворнее, не жалея кнопок и пальцев), ей каким-то непостижимым образом везло, и счет мало-помалу начинал выравниваться. — Для простого человека всё это звучит несколько... — Бредово? - спросил Брэйберн. Сансет усмехнулась. — Вроде того. Но так оно есть. Когда я перебралась сюда, я притащила с собой магию из мира пони, и поэтому в нашей школе постоянно случаются проблемы. — Сестренка рассказала мне про сирен и про вашу общую подругу, Твайлайт. — У-гу, - протянула Сансет, о чем-то задумавшись, - хотя, поначалу мы не очень ладили. Она хотела назад корону принцессы, я хотела подчинить себе весь мир. Даже не знаю, завоевала бы я хоть что-нибудь с армией школьников. — Разве что интернет, - подала голос Рэрити. Пиццей и игрой она брезговала, но заняла единственное кресло, и уютно в нем расположилась, активно переписываясь с кем-то по телефону, - Но это так себе достижение, дорогуша. Сансет задумчиво кивнула головой. — Пожалуй. — Да, кстати, кузен, - ЭйДжей спохватилась и исчезла за дверями кухни. Вернулась она, поставив на стол перед Брэйберном телефон-«раскладушку»: оранжевый, с тремя яблочками на корпусе. — Это тебе, подарок. Я подумала, что тебе бы стоило звонить почаще, чем раньше, окей? Брэйберн взял в руки телефон. В мобильниках он не разбирался, но судя по телефону той же Рэрити, этот в большей степени был предназначен для связи. Это, как ему казалось, делало абсолютно любую модель устаревшей, как старило и самого Брэйберна в глазах других. Таким он не был, кстати. В интернете он не сидел круглыми сутками по той же причине, по которой не ходил в театр или выступал в опере - неинтересно. Хотя на его памяти был какой-то сайт, посвященный уходу за лошадьми, и на нем было немало полезной информации. И Брэйберн не сомневался, что интернет - штука дико полезная, и пользовался ей. Но - иногда. То есть - крайне редко. А пользоваться им дома не было абсолютно никакой возможности, потому что мир, в котором он жил, был замечен - и оставлен человечеством много лет назад, и вспоминали о нем лишь тогда, когда против забвения восставала сама земля. — Спасибо, - только и сказал он. Слегка расстроившись, что ему нечем отплатить за этот чрезмерно щедрый подарок, - это ведь твой телефон? Не жалко его отдавать? — А, - отмахнулась ЭйДжей, - Рэрити подарила мне свой старый. Кстати, здесь даже остались все наши номера. — Ночью только не звони, - раздалось со стороны Дэш. После победы Пинки она как-то резко утратила боевой запал и присоединилась к общему столу. И как-то все девочки собрались вокруг него, расхватав куски пиццы и обсуждая, какой фильм можно будет включить на ночь. Брэйберн неловко молчал всё время, пока ЭйДжей его не спросила: — Эй, кузен! Есть предложения? — Нет, в общем-то, - пожал он плечами, - Всё равно.***
«Всё равно» Брэйберн особо и не смотрел. Фильм шел на приглушенном звуке, вроде как девочки его смотрели... кроме Дэш, раскатистый храп который подивил даже Брэйберна. В остальном он даже почувствовал, что начинает засыпать, хотя спал незадолго до этого. И когда он отключился - на час, или около того - фильм давно закончился, экран включенного телевизора почернел, слившись с окружающим мраком. Больше парню спать не хотелось. Повернувшись на другой бок, он вдруг обнаружил, что его кузина куда-то пропала. Брэйберн медленно поднялся. На первом этаже, кухне или прихожей было пусто и подозрительно тихо. Только поднявшись на второй этаж, он увидел во дверях одной из комнат тонкие полоски включенного света. — Флаттершай, - услышал Брэйберн, подойдя к двери поближе, - тебе не стоит идти туда ночью. Ему бы это не повредило. Ну, правда. Если он так себя ведет в последнее время, то... — Я... не могу, - ответила ей Флаттершай. Её голос звучало надрывно и тяжело, судя по всему, до этого она проплакала немалое время, — я боюсь, что с ним может там произойти, он ведь там совсем один. Мама очень расстроится, если... — Прости, но Зефир сам виноват. Он связался с дурной компанией, а тебя и родителей ни во что не ставит. О чем он только думал? В ответ Брэйберн услышал только всхлип. — Послушай, - продолжила Эпплджек, - как долго можно ходить вокруг да около твоего брата? Мир вокруг него не вертится, ни ты ни родители не смогут вечно его выгораживать. Ему не повредит одна ночь в камере. Правда, не повредит. Девочки будут волноваться из-за твоего ухода. Я могла бы позвать... — Нет! - после этого голос Флаттершай стал таким же тихим и несчастным, как и раньше, - то есть, спасибо, Эпплджек, за заботу, но я не хочу их расстраивать, особенно... — Особенно Дэш, да, - вздохнула ЭйДжей, - но ночью одной... нет, Флаттершай, я... В эту секунду Брэйберн постучался в её дверь. — Эй, сестренка? — Брэйби? Что-то случилось? — Можно войти? — Конечно, - он открыл дверь и шагнул в комнату. Она, кстати, была меньше, чем комната для гостей... или была заставлена мебелью так, что казалась меньше. В комнате Эпплджек бардака как такового не было, только разве что на письменном столе валялись учебники вперемешку с тетрадями, заслонив своей хаотичной горкой компьютер. Почему-то Брэйберн подумал, что комната будет выглядеть сообразно какой-нибудь девчачьей комнате: плакаты и тонна косметики на столе, или что-то в этом роде. Но нет, на стенах по большей части висели фотографии родственников из числа ближайших Эпплов. ЭйДжей и Флаттершай сидели вместе, только первая выглядела взбудораженной и даже слегка раздраженной, а вторая тихо прижалась к спинке кровати и обнимала подушку. — Прости, что подслушал разговор. У вас всё хорошо? ЭйДжей моргнула. — Ох, - она перевела взгляд на Флаттершай и почесала затылок, - ну, в каком-то роде у нас проблема. Это всё Зефир. — Зефир? — Да. Зефир Бриз, брат Флаттершай. У него... проблемы, - буркнула ЭйДжей, - он требует, чтобы сестра забрала его из полицейского участка. — Веселенькое дело, - почесал голову Брэйберн, - так уж и требует? — Да, с ним... всё сложно. Он в последнее время там очень часто бывает. Брэйберн хлопнул глазами. — О как. — Агась. Я пытаюсь объяснить Флаттершай, насколько это глупая затея - тащиться за ним на ночь глядя. — Почему? Эпплджек вздохнула. — Во первых, на улице темно. Во вторых, с Зефиром ничего плохого там не случится, это полицейский участок, как-никак. Ему даже будет полезнее... правда, - добавила она, заметив, как на неё смотрит Флаттершай, - может даже, он больше не захочет туда попадать. — Нет. Вряд ли он хотел и тогда, Эпплджек, - Флаттершай встала с кровати. Посмотрев более-менее решительно на подругу, она чуть менее решительно оглянулась в сторону Брэйберна, - прости, не могу. Я не против того, чтобы мой брат отвечал за свои поступки, и я бы сама его за порог не пустила... но оставить его там я тоже не могу. Прости, еще раз. Эпплджек открыла было рот, чтобы возразить, но вмешался Брэйберн. — Я могу проводить её, - предложил он, - доведу её и брата до дома, а потом вернусь обратно. Я спать не хочу... да и Флаттершай права, нечего ему там делать. Эпплджек и Флаттершай уставились на неё. Первая - с нарастающим недовольством, вторая - с надеждой. — Ну не зна... — Отличная идея, - быстро закончила за подругу Флаттершай и поторопилась, - пойду переоденусь. Здесь совсем недалеко, за двадцать минут можно... - но тут до неё дошла очевидная истина, от которой ей стало невыносимо стыдно. Она подошла к ЭйДжей. — Если ты не против, конечно. — А что я-то? - сварливым голосом ответила ей Эпплджек, - я за своим кузеном не слежу, он который год сам по себе. Не бойся, Дэш я ничего не скажу. И криво усмехнулась. — Хотя, стоило бы. А вообще, когда Зефира увидишь, передай ему хорошего пинка. От всех нас. Брэйберн усмехнулся, и даже Флаттершай позволила себе слабую улыбку. И пока она вышла, чтобы переодеться, парень подумал о том, что ничего веселого в подобной ситуации не было.***
Всю дорогу до полицейского участка они молчали. Флаттершай всегда была тихоней, Брэйберн же после того, как ему рассказали про брата, часто попадающего в тюрьму, погрузился в мысли и шел вместе за ней «на автомате». Иногда он бросал на неё взгляд, словно намеревался привести к логичному окончанию свои выводы. Зрительного контакта она не выдерживала, особенно длительного, так что при любой попытке посмотреть друг на друга оба спешно отводили глаза и делали вид, что ничего существенного не произошло, и они оба смотрят куда-то вдаль, осматривая однообразные домики в кромешной темноте. Иногда город подавал признаки жизни. Мимо них по дороге пролетел спорткар, минуя красный свет у соседнего светофора. Среди всех аккуратных неприглядных домиков оказался один, самый большой, огороженный кирпичной стеной, из которого доносилась громкая музыка и выкатывались пьяные подростки. Так получилось, что на пути наиболее шумных и буйных компаний эта парочка и оказалась, и Флаттершай почувствовала себя блуждающей по минному полю. Но по этой дорожке она блуждала не одна. Ей подмигивали, зазывали к себе, и она дергалась от одного места к другому, пока не обнаружила, что пока она держится рядом с Брэйберном, её никто не тронет. Что-то было в нем такое, даже не связанное с комплекцией - до широких плеч Большого Маки ему было далеко. Мрачная отрешенность от мира сего придавала холодной серости его лику, уничтожив тем самым всякий намек на смазливость. Пару раз его тоже окликнули; он повернулся только на второй, но кто-то из «своих» успокоил буяна, уведя его за собой. Флаттершай и Брэйберн прошли шумный дом. Прошли несколько магазинов, свернули у пожарной станции и только выйдя на площадь, заметили трехэтажное здание с парковкой для полицейских машин. Флаттершай выглядела уставшей и подавленной, Брэйберн - мрачным и однозначно убежденном в своем решении, и решение это он вынес, исходя из размышлений о новом мире, в котором оказался. А новым мир стал, когда парень узнал о магии и девушках, которые спасают... мир, наверное. Хотя, по большей части - себя и друзей. Всё дело в том, что с приходом магии из какого-то там параллельного мира ничего не изменилось.***
Несмотря на время позднее, участок внутри выглядел оживленно. По крайней мере, у поста охраны собралась небольшая группка патрульных, собравшихся у сидевшего за постом полицейского. Они дружно смотрели в монитор и - кто со стаканом кофе, кто с пончиком - истерически, чуть ли не до слез, хохотали. Постовой тоже посмеивался, но редко; похоже, воспроизводимое на мониторе он видел уже несколько раз. — Вот это мой самый любимый момент. Вот, сейчас, он попытается открыть клетку, - услышали парень с девушкой и подошли поближе. Флаттершай попыталась к ним обратиться: — Эм, простите... — Он почти её открыл! — Сэр, простите, я... Грянул взрыв хохота. Флаттершай расстроенно отошла от поста, и вперед подался Брэйберн. — Эй! - он повысил голос, и как минимум, один человек (который сидел на посту) обратил на него внимание. Все остальные просто более-менее поутихли. — Мы хотим забрать брата этой девушки, - показал он на Флаттершай, - зовут Зефир Бриз, нам сказали, что он здесь. Воцарилась тишина. Кто-то из полицейских показал пальцем на монитор с вопросительным взглядом, остальные начали переглядываться между собой. Постовой, совсем молодой парень, поднял трубку телефона и сказал, что пришли за Зефиром. — Да, хорошо, всех уволить. Понял, - он положил трубку и обратился к Флаттершай, - Второй этаж, подойдете в шестой кабинет. Только родственникам, - сказал он шевельнувшемуся было Брэйберну. Флаттершай кротко кивнула и пошла в сторону лестницы. Парень на посту начал разгонять своих товарищей, засмотревшихся то на монитор, то на неё: — Всё, катитесь уже отсюда, ваш рёв на два этажа слышно, - патрульные недовольно разошлись. Брэйберн немного постоял на месте, а потом спросил у постового: — А можно вопрос? — Валяй. — Над чем вы все так смеялись? Это из-за брата Флаттершай? — Ну да, - парень прыснул, - запись с видеокамеры. Не повезло парню, если честно. Хотя, сам виноват. — А что случилось? Флаттершай сказала, что он не в первый раз здесь. — Ну да, - постовой как-то резко посерьезнел и поправил серебряный значок на груди, - жалко девочку. Она-то из спокойных: с листовками ходит, милейшее создание. Зверюшек любит. Мы в прошлом году скидывались на ветеринарную клинику всем участком, кстати. — А Зефир? - спросил Брэйберн. — Странный парень, - ответил коп, - Постоянно якшается с какой-то шайкой невменяемых. Они типа как зовут себя радикальными борцами за свободу животных. Ничего такого страшного не делают: так, мелкое хулиганство по большей части. Роются в мусорных баках. Выходят на улицу в чем мать родила, все перемазанные краской и с плакатами... как-то однажды, - вспомнил он, - мимо них женщина проходила, у неё платье было с пушистым воротником, так они полезли к ней обниматься. Ну, шубу перемазали красной краской... это у них типа как кровь животных. — Жуть. — Не то слово. Правда, этот мех оказался искусственным... Но это еще ладно: этот цирк на выезде решил заглянуть в Кантерлотский научно-исследовательский. Там в основном препараты и косметику тестируют. Ну у них там в лаборатории мыши есть в клетках, птицы, обезьяны. Ну этот кадр и полез их освобождать. Забрался по веревке с «кошкой» на второй этаж. — Профессиональный спасатель, - хмыкнул Брэйберн. — Да ну, он через окно еле перебрался, - отмахнулся постовой, - пока открывал форточку, прищемил себе пальцы и свалился как мешок с дерьмом. В общем, забрался и переполошил весь этот зоопарк. Никакой сигнализации не нужно, кстати: когда его там нашли, чуть не оглохли. Ну а этот Зефир в первую очередь полез освобождать обезьян из клеток. Первую выбрал с умом - док, который там работал, сказал что это типа как самая бешеная из всех, павиан. Она визжит, пытается ему пальцы через клетку откусить, а он с замком возится. И открыл таки. На свою голову. — С ним всё хорошо? — Да, более-менее. Он успел лицо закрыть руками, когда она ему в волосы вцепилась. Но всё равно ему понаставила царапин, так что в ближайшее время без прививок от бешенства ему никак. Даже жалко его. Немного. Брэйберн закивал головой - ну да, жаль... немного. Но он сказал: — Да уж, - он подумал еще немного, - если честно, когда мне сказали про то, что этот Зефир часто попадает сюда, я малость вспылил. — С чего бы это? — Я думал, что этот Зефир - преступник. То есть, - поправил он, - настоящий преступник. — Да нет, - махнул рукой полицейский. В пустом зале ожидания раздался гул подъезжающего лифта, - то есть, он дурак, конечно, этот Зефир, и редкостный, но он и мухи не тронет. Муха ему сдачи дать может. А с Флаттершай у него отношения хорошие, хотя сдается мне, - звякнул сигнал, - когда-нибудь её терпение тоже подойдет к концу. Раскрылись двери лифта. Флаттершай и её брат вышли в сопровождении мужчины лет сорока в однотонном костюме - серые брюки и пиджак, серый галстук с золотым зажимом, бежевая рубашка. Редкие светлые, ближе к седым, волосы уложены назад. По комплекции он уже начал обрастать лишним, «пивным» жирком. Что касается Зефир Бриза, то перед Брэйберном предстало нечто худое и донельзя печальное, укрытое теплым одеяльцем, из под которого отчетливо выглядывались следы порезов на одежде, оставленных павианом. Немалых трудов стоило признать в нем брата Флаттершай, а не, скажем, очень некрасивую сестру. — Вам повезло, что институт не стал выдвигать обвинения, - произнес мужчина. Флаттершай стыдливо кивнула; её брат, напротив, стоял с недовольным видом, не смея смотреть в глаза ни ему, ни ей. — Но впредь будьте осторожны, это закрытая территория. И брата своего покажите врачу, обязательно. — Обязательно, - строго зыркнула она в сторону Зефира. — Время позднее, - добавил мужчина. Он обеспокоенно посмотрел на свои наручные часы, - Флаттершай, ты уверена, что доберешься до дома? На улице темно. — Да, ничего страшного, - Флаттершай подхватила под руку своего братца и последовала за Брэйберном, оставшемся у стойки, - меня провожает друг. — Ага? - мужчина посмотрел на Брэйберна, - никогда не видел раньше. Ты не из местных? Брэйберн не ответил. Или не успел ответить, слово за него взяла Флаттершай: — Он сегодня приехал к моей подруге, Эпплджек, на каникулы. — А-а, родственник? - посмотрел на него еще раз, - точно, родственник. — Кузен, - вставила словечко Флаттершай. — Кузен, - повторил мужчина, - я детектив Чекерс. Добро пожаловать в мой район. — Брэйберн, - парень кивнул и коснулся шляпы, удалившись из участка. Флаттершай, помахав рукой детективу на прощание, последовала вслед за ним. Понуро семеня за ними, последним скрылся неудачливый борец за права животных. Детектив остался стоять у лифта. Вернувшись в свой кабинет, он повесил пиджак на крюк возле выключателя и присел за рабочий стол. За его спиной гудел маленький вентилятор, надрывно дергавшийся направо и налево. Некоторое время он над чем-то раздумывал, постукивая костяшками пальцев по столу. Потом резко снял трубку и набрал номер. — Поздновато, - вслух подумал он, - может, завтра. Хотя... — Добрый вечер, - сказал он в трубку, когда его поприветствовали на другом конце провода, - детектив Чекерс, округ Кантерлот. Маршал у себя? Отошел? Можете передать ему, чтобы перезвонил, когда появится? Я по поводу дела о ранчо «Блумберг». Да, есть зацепка. Да? Хорошо, - он положил трубку и стал ждать, когда ему перезвонят.