Отражение

На гладком озере зеркала в «его» комнате опять грязные разводы. Это, пожалуй, единственное, что бросается в глаза: ведь комната всегда убрана, полы вымыты, на столе порядок. И мне, в общем-то, плевать – моё зеркало выглядит в разы хуже, я забываю порой даже смахнуть с него пыль, не замечаю пятна от раздавленных в азарте мошек и прочей ерунды. Какое мне дело до идеальной чистоты зеркал, когда их предназначение в том, чтобы дать понять владельцу, что волосы более-менее приглажены, а физиономия, в целом, жизнерадостная. Короче, всё в норме. Но я не могу смотреть на эти разводы на зеркале в комнате Саске. Это просто едва различимые отпечатки пальцев – меня от них бросает в холод. Я представляю, как ты поначалу едва прикасаешься к стеклу, ловишь, смутно надеясь, тень знакомого лица, припадаешь к холодной поверхности безучастного свинцового озера – и пропадаешь. И тогда пропадаю я. Ты плачешь. Я знаю, ты плачешь. Ты видишь в этот миг в отражении и убийцу-себя, и убитого тобой брата. И ваши образы сливаются воедино, сводя тебя с ума. Ты прекрасно знаешь, что он не злится, этот Итачи, но злишься ты за отсутствие злости его. Я надеюсь, с твоих губ на этот раз не сорвётся запретное на пару часов, что в пару мгновений, имя. Обойдёмся на этот раз без успокоительного, ладно? Завтра ты проснёшься раньше меня и пойдёшь обкромсаешь свои отросшие было волосы. И по тебе будет видно, что легче бы далось вскрыть себе вены. Ты будешь долго наматывать очередную прядь, спадающую на плечо, на палец, а затем безжалостно рубанёшь как попало кунаем где-то посередине длины, чтобы не было слишком коротко. Есть опыт. Конечно, мне потом придётся учиться тебя стричь, потому что гордость не позволит тебе пойти в парикмахерскую. Ты в курсе вообще, что повторить твою обычную причёску – задача не из лёгких? Тем более после твоего произвольного самоистязания. Ты прав. Я не вправе жаловаться. Ведь когда мы останемся вдвоём, и я снова не сдержусь, зарывшись носом в твои прекрасные мягкие шёлковые волосы, шепча «Саске, Саске, Саске!», ты начнёшь их отращивать, собирать в низкий хвостик. Я буду тактично тебя отговаривать, надеюсь, что тактично, а ты будешь насмехаться и говорить, что это всё ерунда. Как обычно. А потом ты сорвёшься – и всё пойдёт по новой. Ты любишь повторяться. Или просто консервативен во всех своих решениях. Я поторчу на улице, я слаб, я не могу это выносить. Ты моя слабость, Саске. Я протру зеркало – символ твоей утраты. И ты какое-то время не будешь видеть в нём дорогого тебе человека. И сегодня мы немного помолчим. Оба.