И каково это - умереть?

Взмах! Взмах! Работаю на пределе. Ещё взмах, уворот. Блок! Лезвие врезалось в руку. Глубже, чем ожидалось, ну да ладно. Зарастёт. Скривил губы в недовольной ухмылке. Цыкаю. А ты, мразь, когда ты уже выдохнешься? Отпрыгиваю. Сжимаю пальцами рану на предплечье, которая уже зарастает. Нервы, вены, кости, мышцы – всё восстанавливается. А вот рукав пиджака безнадёжно испорчен. Даже если зашить, останутся ненавистные мною швы. Да и ткань уже пропиталась кровью. Всё это будет напоминать мне о схватке с экзорцистом. А я не хочу ничего помнить. Ничего! Поэтому и носить это тряпку больше не собираюсь. Кусками сдираю его с себя, наблюдая, как чёрные лоскутки падают на землю. - Спасибо, что дал мне возможность раздеться, - ухмыляясь, развожу руками. Действительно, и почему эта сволочь упустила столько возможностей на меня напасть? Все эти экзорцисты какие-то тормознутые. Может, потому, что мелкие ещё? Откуда-то с юга послышался крик. До меня донеслось лишь слово «печать», как в меня ударило десять тысяч молний. Это был огромный заряд энергии, который «по какой-то причине», попал именно по мне. Я тут что, самый высокий?! Что, в этом поле нет ни единого дерева?! Да вон же, сзади этого придурка стоит! Ах, ну да, это же экзорцист. Ещё один что ли? Неудачник, ему не удалось спалить меня дотла. Подумаешь, кожа обуглилась, да одежда почти истлела. До окончания боя продержится, голым не останусь. «Больно.» Больно? Чёрт, чёрт, чёрт! Кажется, у меня перестаёт получаться поглощать боль. Это из-за усталости? Надо было лучше спать. К противнику подлетел его дружёк. На молоте. Ха-ха! Будь это метла, я бы его сам сжёг. За уличение в колдовстве. Как ведьму. Он ещё и рыжий, в дополнение! На всяких странных предметах летают только ведьмы… и Граф! Но Графу можно, он же Граф… А эти двое как-то расслабились. Начали обсуждать «выполненную работу». Неужели я и правда выгляжу как обугленный камень? Какой кошмар. Этот Канда какой-то подозрительный. И правильно делаешь, что не уверен в моей кончине! Люблю таких. Наивных тоже люблю. Ах, эти перекошенные эмоциями лица, созерцающие моё «восстание из мёртвых»! Прекрасней может быть только гримасы ужаса от осознания того, как моя рука только что пробила их тело насквозь, возможно, вырвав сердце или ещё какой-нибудь орган. Обожаю вырывать сердца! Это же главный центр, почти как мозг! Оно ещё так забавно трепещется у меня в ладони, пытаясь качать кровь, которая больше не поступает… Но это как получится. Я не очень точен, когда меня распирает желание ударить в милостиво подставленную врагом спину. - Всё же чую я, что в этом куске угля ещё теплится жизнь. - Что ж, Юу, давай проверим это! И тут меня пропрёло на смех! Да, на смех! Я смеялся, да так заливисто, как при последнем убийстве обладателя Чистой силы. Моё тело начало корчится, разгибаться, обгорелые фрагменты шелухой отпадали, обнажая новую, уже посеревшую, кожу. Встаю во весь рост, продолжая неистово смеяться… Хватаюсь за голову. Стигматы. Заболели. Фигово. Я слишком сильно прочувствовал, как в тело вошел чужеродный предмет. Лезвие катаны. Непривычное, странное… Мерзкое ощущение. Почти больно. Снова ухмыляюсь. Хватаюсь руками за торчащее лезвие. Чистая сила. Ненавижу её! Хочу уничтожить. Харкаю кровью прямо тебе на лицо, когда ты поворачиваешь катану градусов этак на сто восемьдесят. Значит, попал прямо в сердце, да? - А, мне всё равно! Слышишь, всё равно! Снова начинаю смеяться. Стигматы продолжаю жечь. - На все твои удары, на дыру в сердце, на порезы ладонь… Всё это – ничто! Да, по сравнению с той болью, которую я не могу поглотить. Настоящей болью. - А ты знаешь, - отпускаю одной ладонью лезвие и прижимаю её к твоей щеке, - проткнуть сердце – это так романтично! Оцарапываю твоё лицо и ещё громче хохочу. Ты намереваешься вытащить из моей плоти своё оружие, а я так сильно хватаюсь за него, что чуть не лишаюсь пальцев. Клинок остаются во мне. Да, это начинает приносить боль. Да, из-за этого увечья не смогут исцелиться. Но! Без своего оружия ты ничего не сможешь мне сделать. Ничего! Ты без этого куска Чистой силы - никто! А я сломаю его. Я уничтожу твою Чистую силу! А потом убью и тебя и твоего напарничка! - Пламя и пепел! Земля воспламеняется. Я ослабляю хватку, и ты пользуешься этим, чтобы вырвать катану. Собираю остатки сил и отпрыгиваю. Ещё бы чуть-чуть и полетел бы с этим потоком высоко в небо. А летать я не умею. Ноги подкашивается, и я падаю на колени. Вижу, как на землю льётся кровь из моей раны. Тело охватывает дрожь. Мне ничего не остаётся, как подождать, пока дыра в сердце зарастёт и снова в бой. Стигматы продолжают болеть, и это уже бесит. Поднимаю голову и вижу, как на меня несётся огненная змея. Залечится не успею и увернуться не получится. Это конец? *** «Игнорировать! Игнорировать! Я буду игнорировать их всех!» Я несусь по грязной улице, наполненной ещё более отвратительными людьми. Торговцы, солдаты, прихожане, нищие – всех их презираю! Особенно их детей, от которых я и бегу сейчас. Мой плащ испачкался из-за того, что они повалили меня на землю и стали избивать ногами. Как только у меня получилось забить на боль, столкнул одного из них и сбежал. Они погнались за мною, словно гончие псы моего отца за добычей. А добыча опять я. Орут ещё какой-то бред. Я убил их друга? Небось, тот головой стукнулся об землю, да отключился. А если бы не убил, то убили меня! Моя семья сгорела заживо в пожаре. Я своими руками поджёг особняк и перебил всех, кто смог выбраться из него. Я ненавидел свою семью. Моя настоящая мать погибла, мачеха же была просто стервой! Она издевалась надо мною, а отец вторил ей. До какого-то времени я не мог им ответить, а как смог, отец спустил на меня своих собак. Я долго бежал от них по лесу, пока не попалось дерево, на которое у меня получилось взобраться. Когда пришёл в город после пожара, заметил, что все сторонятся меня. Только самые безнравственные купцы продавали мне свои товары. Остальные даже за двойную плату не соглашались... И вот однажды путь мне преградили банда малолеток. «Эй, ты!» – выкрикнул самый рослый, стоящий впереди всех парень. Видно, главарь. «Чего тебе?» Я совсем не хотел разговаривать с подобными отбросами, хватало вонючих торговцев. «Говорят, ты перерубил всю свою семью. Это правда?» Значит, кого-то я всё же пропустил. И меня сдали. Или сторонние наблюдатели? Пока размышлял, меня уже обступили со всех сторон. «И что если так?» И тогда я пожалел, что не согласился купить у одного скряги нож. А ведь провидцем оказался, гад. После нескольким минут драки я всё же свалился. «Свою семью надо уважать, даже если они – конченные алкоголики и избивают тебя каждый день! А ты жил в роскошном особняке, не знал никаких бед, да как ты посмел отказаться от такой жизни?!» Тогда меня просто решили забить до смерти. Сейчас я бегу по улицам сломя голову. Ушибы и ссадины, конечно, отвлекают меня. Но я терплю. Вдруг, прямо мне в глаза хлынула кровь. Кровоточили крестообразные раны, появившиеся неизвестно откуда, когда я ещё жил в особняке. Помню, родители очень радовались моим ночным агониям. И в одну такую ночь я поклялся отомстить им всем. К счастью, утром боль отступала. Я перестал видеть куда бегу, столкнул кого-то. Тут мне в голову попал брошенный кем-то из тех придурков камень. Я упал. На несколько секунд я отключился от этого мира. Находясь в какой-то пустоте, я созерцал кружившие вокруг меня картины. Но я ничего не понимал из увиденного. Какой-то знакомый и незнакомый в одночасье голос пересказывал мне время от сотворения мира и до «настоящего» момента. Голову, будто копьём, пронзила ужасная, нестерпимая боль. Я никогда прежде не чувствовал ничего подобного, даже ночью. Казалось, моё «Я» полностью стирается. Тогда единственной сознательной мыслью было «я больше никогда не буду терпеть боль». Придя в сознание, первым делом я ощутил, что голова продолжала раскалываться, будто её кромсали тесаком. Кровь из головы хлынула ещё сильнее, со злости я сорвал бинты к чертям. Ведомый болью, я понёсся направо в какой-то переулок. Вытерев рукавом кровь с глаз, я увидел, что несусь в стену. Успел остановиться. Оглядевшись, изумился: сплошные стены! Ни окон, ни дверей, ни балконов. Ничего, кроме кирпичной кладки. И кто строил эти дома? Безвкусица. Может, такие тупики выстроены специально, например, чтобы загонять жертв в угол. Но это значит, что я – жертва? И где мои преследователи? Какая чушь! Головная боль начала немного проходить, и я направился к выходу. Тут-то я и встретился с ними. Они кричали «вот он!» и пытались попасть в меня камнями, не перепутаешь. Всё бы ничего, но они оказались всего лишь стадом детишек. Хотя, судя по телосложению, я не сильно их старше. Значит, мы на равных. Я остановился. Ни «доброго дня» тебе, а уже хотят меня убить. Эх, люди! Легко уклоняясь от летящих снарядов, я подождал, пока они настигнут меня. Впереди всех бежал какой-то жирный мальчуган с палкой. Этой палкой я получил по голове. «Игнорировать». Так как она деревянная, то о мою голову разбилась, как тросточка. Толстяк сразу же получил ботинком в живот, от чего отлетел в стену. За ним на меня накинулись сразу двое, которые тут же получили в челюсти. Остальные, воспользовавшись моей занятостью, начали кидать меня всем, что под руку попадалось: камнями, палками, стёклами, железом. «Игнорировать.» Подходить близко решались не все. А кто решался, сразу отлетал или падал. Слабаки! Какая-то железяка попала мне в глаз. Я присел. Кажется, это гвоздь. Большой такой, размером с мой палец. «Игнорировать.» Улучив момент, они накинулись на меня всей оравой. Игнорировать не получилось. Двоих я пробил сразу. Насквозь. Всё-таки, рукопашный бой я люблю более всего. У меня даже свой стиль есть! Правда, названия я всё ещё не придумал. Их тела скользили по моей руке вниз. На этот раз я побрезговал и откинул их от себя. Остальные сами отшатнулись. Я вытащил гвоздь из глаза, лицо снова оказалось забрызгано моей ж кровью. Нечестно. - Кровь! Это же кровь! - Нет, блин, это томатный сок. - Он убил их, убил!! - Конечно, убил! Вы – мелкие, убогие черви, вас так легко раздавить! Такие слабые тела, что даже иногда кромсать становится скучно! Я попробовал кровь с пальцев. Без разницы, взрослый ты или ребёнок, кровь у тебя будет одного состава. Если не считать примесей. Фу, ненавижу, когда люди, перед тем, как я их убиваю, нажираются всякого мусора! В этом плане дети вкуснее. Видимо мой жест слишком напугал их, раз они бросились в бегство. За это время мой глаз успел восстановиться, так что уйти им уже не удастся. - Раньше надо было думать! Я оказался прямо перед беглецами. И тогда я вспомнил, что могу игнорировать плотность… Одного я разорвал пополам. Второму оторвал голову. Третьему вырвал позвоночник. Я повернулся к оцепеневшим от ужаса, пока что живым, вражкам. - О-о, заба-авно! – протягивал я, созерцая их перекошенные физиономии. Они смешили меня, забавляли, радовали. Это нездоровое счастье, но если я его не испытываю – то разваливаюсь сам. Я отстегнул плащ, который мне уже надоел за всё это время. Слишком мешал в драке. Увидав мою серую кожу, детишки вовсе обомлели. Один даже на колени упал. Почувствовал, как за спиной появляются огромные твари. С полуоборота сделал заключения, что их, кажется, «акума» называют. Ещё через секунд пять, вспомнил, что могу ими командовать. Хм… - Хотел бы развлечься больше, но я тут вспомнил, что у меня дела! Ещё немного полюбовавшись этими лицами, я отдал первый в этом воплощении приказ. - Убить. Я вышел из переулка весь забрызганный кровью. Лишь заметив меня, простой люд уже разбежался кто куда. Со мною остался лишь один старик. - Добро пожаловать в семью! Он раскинул руки, и вмиг вокруг появилась целая армия демонов. На некоторых из них сидели люди с такой же серой кожей и стигматами, как у меня. Кое-кто даже спустился на землю. Я прошел мимо Графа, игнорируя его попытку меня обнять. - Грусть, Безразличие, Меланхолия, Бесчувствие, Депрессия, Уныние, Безысходность, - перечислял я, - как ещё ты меня назовешь? Я подошел к девочке, сжимающей леденец. Впритык. И задал ей такой вопрос: - Почему же ты ещё жива? Но вместо ответа она назвала мне имя: - Апатия. Моё имя. Позже мы разрушили этот затхлый городишко. И я попросил Графа об одной услуге: что бы он заставил моё тело вырасти быстрее. Не хотелось мне быть в теле мальчишки слишком долго. Он выполнил мою просьбу. А взамен тоже кое-что попросил. Он попросил рассказать мне о смерти. *** Если пламя сожжет мне сердце – это будет концом. Я не смогу выполнить ни просьбу Графа, ни поручение Четырнадцатого. Я не перерожусь снова потому, что будет поздно. Прости меня, Нэа. И за то, что я обзывал тебя, тоже прости. Извините меня Граф, но, кажется, вы скорее узнаете о смерти сами, чем я вам расскажу. И ты, малявка, тоже прости. Я не оправдал и твоих ожиданий. Всё-таки, весь мир я игнорировать не могу. И силы мои не безграничны. А жаль. Я зажмурился и даже заплакал. Когда я открыл глаза, их ослепила белоснежность помещения, в котором я очутился. Веки тут же сомкнулись. Воздух тут был спокойным, лишь пианинная мелодия его колыхала. Я узнал её. «Нея!» Я тут же открыл глаза, чтобы они привыкли к свету побыстрее. Я сильно хотел увидеть его. Однако на его месте был лишь силуэт. Как же так? «Не грусти. Он настоящий.» Я обернулся на голос и увидел девочку, сидящую на диване рядом со мною. «Мелкая?» «Это – мир, созданный Роад. Ты ведь знаешь о её силе, - силуэт говорил, не отрываясь от игры, - я даю тебе ещё один шанс. Ты не умрёшь в этот раз. И, возможно, мы даже встретимся.» Мелодия заканчивалась. Кажется, даже слышался гул разрушающегося Ковчега. Комната начал разваливаться на куски. Всё: и стены, и мебель, и даже они. Всё разваливалось на моих глазах, словно разбитое стекло. «Пока твоя душа находится здесь, ты сможешь выжить там. Ты вернёшься в своё умирающее тело и выживешь. Понял?» Звуки затихали. Осколки мира растворялись в бездне. На секунду мне даже показалось, что я тоже растворюсь вместе с ними или останусь тут, между мирами. Навсегда. Но… Огонь Чистой силы уже принялся за скелет, как я вернулся в тело. Не знаю, чем, но я чувствовал боль. Сильную боль. Буд-то разрушалось не только моё тело, но и что-то большее, важнее, что трудно восстановить. А может, это лишь то, что я сдерживал, вырывается на свободу. У меня появились силы. «Я Игнорирую боль, я Игнорирую разрушение, я Игнорирую любые подавляющие эмоции, я Игнорирую препятствия, я Игнорирую причины, я Игнорирую следствия, я Игнорирую законы! Ничто более не сможет на меня повлиять без моей воли на это!» Я бы закричал, но моя глотка была сожжена. Я бы начал двигаться, но мои мышцы более не существовали. Всё, что я мог сейчас – создавать новое тело. Регенерировать уже не из чего. Опять ждать. Но тем лучше, экзорцисты ещё не знают, что я жив. Поток энергии истощался. Вскоре я рухнул на землю, так как ничего более не поддерживало меня. - Я убил его? - А чёрт его знает. Рыжий рискнул подойти. Кажется, его Лави зовут. Чувствую, как надеется обнаружить на моём месте уголёк или вообще пустое место. О, это удивление, когда я лежу целёхонек, да и ещё в новом пиджаке! Как-никак, в другом мире побывал. - Ну, здравствуй, экзорцист! С тобой мы ещё не знакомы. Пользуюсь заминкой, чтобы сбить его с ног. «Игнорирую время!» Сам же встаю, отряхиваюсь. Подхожу к нему, отшвыриваю Чистую силу из руки. Прижимаю ногой чужоё горло, когда он только осознаёт, что упал. - Ты пропал, экзорцист! «Игнорирую силы!» - Ты ведь теперь и руки поднять не можешь! Любое давление будет ощущаться в сто раз сильнее! Надавливаю ещё больше. Слышу хрип. Да, хрипи! Это всё, на что ты сейчас способен, парень! - Идиот! Вижу, как на меня несётся… Юу, кажется. А откуда у Юу-у второй меч? Что-то я проглядел. «Игнорирую пространство.» Лезвие, проходит сквозь меня. Умник еле успевает остановиться, чтобы не изрубить моего заложника. Кстати, о заложнике. - У тебя красивый цвет глаз… Глаза. Кстати, а почему ты носишь повязку? Заинтересовало. Мало ли что там окажется. Может просто пустая глазница, а может печать какая-то. - Какого хрена?! Канда в бешенстве. Всё рубит, да рубит, а толку то? - Для нас с тобой, парень, он сейчас призрак, мираж. Убираю ногу с шеи, сам наклоняюсь. Ближе, почти вплотную. Что такое? Испугался? Может самую малость, когда я потянул руку к повязке. В твоих глазах читается тихий ужас и просьба не делать этого. И злость. Что, надумал какой-то план? Блин, за твои глаза исполнил бы просьбу, но мне та-ак интересно! Улыбаюсь. Я бы попытался тебя успокоить, если не был твоим врагом. Мол, ничего страшного, я только посмотрю. Но я ведь не только посмотрю. Я ещё повтыкаю чего-нибудь, понаблюдаю, как ты будешь метаться и реветь от боли. Начну ковыряться, резать, извлекать. И я не ограничусь одним лицом! Это будет смешно. Я не дам тебе умереть до тех пор, пока полностью не выпотрошу тебя! А может тебе все кости переломать? А потом извлекать каждую? Интересно, а ты выдержишь, если я из тебя весь скелет вытащу? Ещё могу освежевать тебя. Но ты так быстро умрёшь, я думаю. Травить мне тебя нечем, да и скучно это… Хотя… Может чего-нибудь, усиливающее боль ввести? Что, в моих глазах всё это читается? Ну что ты так на меня смотришь, улыбнись! Ложу ладони на твои щёки и растягиваю их в улыбке. Еле сдерживаюсь, чтобы не разорвать их. Смори, а твой дружёк там уже выдохся! Уже не рвёт и мечет, а просто смотрит на нас и… Эй, вы что с помощью телепатии общаетесь?! Так не честно! Закрываю тебе глаз своей рукой. Всё! Больше никаких гляделок. А Канда то ухмыляется. Небось, какой-то план уже согласовали. Сволочи. Вот это сила воли! Ты смог поднять руку и даже тянешься ко мне. Или это я опять чего-то не доглядел? Прикасаешься к моёму лицу, из-за чего желание тебя убить становится почти нестерпимым. Царапаешь стигматы. Я на несколько секунд выпадаю из мира, но этого хватает, чтобы Канда освободил тебя из моей власти. Когда я очнулся, ты уже стоишь наготове с Чистой силой, а твой напарник замахивается на меня катаной. Останавливаю лезвие рукой. Больше оно мне не повредит, я не на пределе своих сил, как тогда. Тот факт, что у меня из под носа украли добычу, разозли меня. Сжимаю катану рукой, из-за чего она трескается. Ещё чуть-чуть и её не станет. Ты смекнул, что к чему, попытался ударить меня молотом. Два раза на одни грабли? Нет, хватит! Отбрасываю катану и срываюсь с места прямиком к тебе. Опять оказываюсь впритык, так чтобы ты ничего больше не видишь, кроме моего лица. - У твоего огромного оружия, помимо прочего, есть существенный недостаток… Берусь одной рукой за рукоятку молота, отчего та сразу трескается - …бесполезность в ближнем бою! Хрясь! Оболочка Чистой силы распадается на десятки кусочков. Сломлена, но не уничтожена. А я снова хватаю тебя за горло, намереваясь придушить или хотя бы довести до обморока. Слишком уж хочется разделать тебя в своей лаборатории. - Даже таким молотом можно воспользоваться в ближнем бою, если уметь! – с трудом говоришь ты и вонзаешь остаток рукоятки мне в живот. Я отступаю. Чёрт, ну почему раны от Чистой силы такие противные?! Только Чистой силой можно заставить меня блевать кровью или лишиться какой-то конечности. А то и испепелить дотла. Только раны от Чистой силы заживают так долго, да ещё и с последствиями. Только заживляя эти раны, я не могу делать ничего, кроме как ждать. Ну, или драться с дырами. Чёрт, ненавижу Чистую силу! Пока жду заживления раны, мне протыкают спину. И снова в сердце! Как же я не люблю, когда у меня что-то торчит из рёбер! Сегодня явно не мой день. Забери меня отсюда, Граф! Смотрю в небо, закрываю глаза. Когда открываю, над нами уже весят врата в Ковчег. Оттуда спускается Граф и пару акума уровня третьего, которые принимают на себя атаки экзорцистов. Меня, уже распластавшегося на траве, Граф берёт на ручки. Становится как-то не по себе. Ну да ладно. Закрываю глаза, анализируя закончившуюся битву. Осознаю собственную слабость. Прихожу к выводу, что я неудачник, раз позволил себя почти дважды убить каким-то малолеткам из Чёрного Ордена. Чувствую, как раны медленно продолжают заживать. Засыпаю. Проснулся я уже в кровати, в какой-то комнате. Кажется, это особняк Камелот. Рядом сиди Роад, видимо, в ожидании моего пробуждения. И точно. - О, ты проснулся! - Роад, я, - хотел я начать спрашивать, как меня прервали. - Молчи! Ничего не говори! Сейчас прейдёт Граф. Я покорно замолчал и стал ждать. Я несколько минут сверлил взглядом потолок, пока не появился Граф. Роад незаметно удалилась из комнаты, и он смог сесть на её место. - Бедное дитя! Тебе сильно досталось от тех гадких экзорцистов! - Не надо этого, Граф. Я всё ещё остался слаб, не смотря на реинкарнации. Я не смог справится с двумя детьми! - Не думай об этом сейчас. Ты станешь сильнее, как и желал. Иронично улыбаюсь. И что в голове у этого старика? - И каково это - умереть? - Я ещё не умирал. - Как так? Когда твоё тело испепелилось до костей, и Память покинула его. Это один из первых признаков того, что данный образ Ноя погиб. Так он всё знал? И не стал спасать меня? Неужели, он рисковал моим воплощением, чтобы услышать от меня о смерти? Кажется, он действительно знает больше, чем ему говорят. - Тебе не стоит забивать свою голову всякими дурными мыслишками. Он ещё и мысли читает?! Хотя, постойте-ка… Вайзли! - Я не могу рассказать вам о смерти потому, что не умирал. Я нагло хмыкнул, как ребёнок. Мол, не собираюсь ничего говорить, отстаньте! - Но ты ведь перемещался в какой-то другой мир, когда был на грани этого. - Если этот мир и есть – Загробный, то вы очень удивитесь, попав туда. Закрываю глаз, как бы намекая, что разговор зашел в тупик. - Ну коли так, то… Всё же Граф немного обиделся на меня. Хотя он тут же воспрянул духом, вспомнив про скорый обед. Я отлёживался недолго. В конце концов, тело пришло в норму ещё в Ковчеге. Они скорее пытались исцелить какие-то мои духовные структуры. Все эти дни они отпаивали меня чайчиком и хорошо кормили. А сад у Камелотов был замечательным! Я любил подолгу там сидеть и ничего не делать. Только вот Шерил иногда меня напрягал, делая какие-то многозначные намёки, которые я так и не понял. Потом состоялось очередное семейное собрание, где мне выдали очередное задание. Аллен Волкер, значит? Неужели мы вправду встретимся, Нэа?