Счастье не имеет ничего общего ни с разумом, ни с этикой, оно в самой сущности своей — нечто магическое, принадлежащее архаическим, юношеским ступеням человечества. Герман Гессе, «Игра в бисер»
— Мы с тобой как мартовские коты, Бетс, — с какой-то загадочной меланхоличностью тянет Джонс, в очередной раз умудряясь сделать круг вокруг закрытого продуктового магазинчика с дребезжащей тележкой за компанию, в нужный момент разгона чуть ли не ложась на неё всем корпусом. — Это ещё с чего? Бетти Купер, что еще час назад одиноко срасталась с тенью в углублении собственного крыльца, ежилась от бодрящего ночного холодка и тихонечко, совершенно никому не мешая, пыталась успокоиться и перестать плакать от очередной ссоры с матерью, теперь же без разбору бродила по пустынным, уснувшим улицам их маленького городка в совершенно неожиданной компании Джагхеда Джонса. Правда, «немного» не того Джагхеда и это вводило девушку в ступор и, как минимум, заставляло вдвойне за него беспокоиться. Бетти и без того чувствовала себя перед ним виноватой, за то, что не смогла прийти на закрытие «Drive in» и не поддержала его в тот довольно тяжелый момент расставания с любимой работой, а когда увидела его в столь позднее время возле дома Арчи, просто не смогла не объясниться и не выразить своё сочувствие, решив, что это просто чудесная возможность стать к нему немного ближе. Конечно, в дружеском смысле, ничего такого. Совершенно. А то держится от всех особняком и всегда такой загадочный-загадочный, прямо как Бермудский треугольник, так, невольно, и затягивает в свой неведомый омут. Ночь ведь как ластик — стирает своей загадочной, волшебной и уютной мглой все границы. В мерцании звездного неба людям всегда хочется поделиться всем, о чем никогда бы не обмолвились при свете дня. В этом вся её прелесть. Была. В мыслях и любимых литературных произведениях. Если б знала, что на деле все так запущенно, в жизни бы не согласилась на эту прогулку! — И у нас намечается весеннее обострение. — Не слыша её вопроса гордо оповещает Джаг, резко затормозив пятками ботинок подле неё вместе с злополучной тележкой, что как минимум на минут двадцать забрала его в свой мир запредельных скоростей и гонок с собственной тенью. Ага, приехали. Самый разумный и спокойный парень Ривердейла + продуктовая тележка + какое-то вылезшее, как рояль из кустов, весеннее обострение в середине промозглого, хлюпающего и дождливого сентября. А дальше что? Конец света? Судя по прогнозам очень похоже на то. — Да что с тобой сегодня? — Купер негодующе всплескивает руками, чувствуя как голос вырывается с холодным, сырым воздухом и звучит почти что отчаянно, с пронзительными нотками тревоги, что глушат все звуки вокруг. Джонс, точно застигнутый врасплох, опускает глаза и выдыхает нервную, сконфуженную усмешку, пытаясь не выдать, что сегодня у него Армагеддон, захват фашистами Америки и всемирный потоп в одной гремучей смеси — его дома, его воспоминаний — части него самого больше нет. Теперь она погребена под обломками «Drive in» и там, возможно, навсегда и останется. Сегодняшняя ночь должна была пройти в компании с самим собой, мыслями о будущем, которого, в общем-то, и нет и анализом новых улик о смерти Джейсона Блоссома, ведь только мозговой штурм мог спасти сейчас от душевных терзаний и слишком обострившегося чувства одиночества, что среди безлюдных улиц, молчаливых домов и угрюмого завывания ветра почти что резало, резало, резало. А тут Купер неожиданно ворвалась в его мрачную, убийственную идиллию, вся такая сияющая в приглушенном свете фонарей: глаза на мокром месте, хвост набекрень, дрожит от каждого дуновения ветерка и такая вся беззащитная-беззащитная. Пришлось наспех закинуть сумку в кусты, едва не задев невдалеке стоящий автомобиль и не устроив головокружительный побег с арестом, сделать самый невозмутимый вид из всех невозмутимых, облокотившись спиной о холодную кирпичную стену чужого дома, и пытаться поддержать разговор, точно так и было изначально задумано; по сценарию всё, ага. Удивительно, Бетти подыграла практически с профессиональной искренностью: её совсем не озадачил тот факт, что он ночью один бродил по городу, она и вовсе будто только и ждала, когда замаячит на горизонте его шапка-корона, иначе, как объяснить этот извиняющийся за что-то торопливый бубнеж и такой взволнованный, оживленный блеск в глазах? А потом вдруг дошло, что совсем не подыгрывала, просто, как и он, потерялась в своих собственных мыслях, немножко задохнулась этой чертовой реальностью. Они оба были «не в себе», точно перепили собственных проблем и теперь совершенно не знали, куда деться от этого дурного похмелья. А зацепиться хоть за что-нибудь было просто решительной необходимостью. Противоядием. Жизнь подарила — нате, сходите с ума теперь, на здоровье. — Ты со мной сегодня. — После короткого, вопросительного молчания тихо отвечает Джагхед с непривычно мягкой улыбкой в уголках губ. Пусть эта реальность идёт лесом, особенно когда звезды так ярко сверкают на черном полотне небосвода, когда весь Ривердейл со своими миниатюрными домиками, живописными горными пейзажами и с неоновыми огнями дорожных вывесок до самых предрассветных сумерек принадлежит только им двоим; есть ещё супер-классная магазинная тележка, что с ветерком прокатит мимо приунывших улиц, мимо летящей золотым дождем листвы, мимо извечных мыслей о правильности и рассудительности; мимо всего — в бесконечность. — Неужели неподражаемая Бетти Купер боится каких-то тележек? — Джагхед в напускном удивлении вскидывает брови, наполняя каждое произнесенное слово легкой, шутливой непосредственностью. — Нууу… Ты же меня отпустишь. Бетти с игривым задорством качает головой, недоверчиво щурясь на Джонса и весьма сомнительный предмет передвижения, что парень медленно, так, незаметно пододвигал к ней всё ближе и ближе, совсем позабыв о проползающем под легкую курточку колючем ветре, сырости, что сквозила со всех луж и невидимой, стылой пеленой висела в воздухе и темноте — густой, кромешной, пугающей. У неё горели щеки и сердце томительно, сладко-сладко отстукивало в груди при одной лишь мысли, что Джагхеду приятно проводить с ней время, даже вот так вот просто дурачась, ведь иногда такие передышки просто жизненно необходимы. — Устрашающая и блистательная Бетти Купер, что отделала придурка из футбольной команды? — Джаг нараспев заманивает девушку, получая непомерное удовольствие от ее внутренней борьбы между желанием запрыгнуть в это феноменальное средство передвижения и страхом, что налетит на какое-нибудь ограждение или машину и тогда этот день и правда запомнится очень надолго. — Ты ведь не отпустишь, да? Бетти неуверенно топчется на месте, тянет время как резину и думает о том, что за прошедший год эта ночь её самая лучшая. Так пусть не кончается. Никогда-никогда. — Умница и отличница Бетти Купер, которая… — В этот раз Джагхед не успевает просветить стоявших подле автомобилей в остальных достоинствах некой «Бетти Купер», ибо энная сейчас как раз забиралась с его помощью в тележку, чтобы в любой момент разукрасить их бамперы или двери чудесными, памятными вмятинами. — Да сяду я, сяду. — Девушка сдается, полностью забираясь в немного тесную и довольно шаткую тележку, и в тревожном ожидании хватается пальчиками за решетчатые бортики. — Какая добровольная покорность: ещё ничего не нарушила, а за решетку сесть уже готова. Всем бы такую решимость иметь, как у тебя, Бетс. — Таинственно тянет парень с нотками мягкого сарказма в голосе, обхватывая красные ручки тележки и легонько толкая её вперед вместе с уже заранее перепуганной до чёртиков в глазах, нездорово побледневшей девушкой. — Так, всё, я передумала, отпусти меня… Нет! То есть вытащи меня отсюда, Джагхед, пожалуйста! — Как пожелаешь, — выдыхает совершенно довольно, не сдерживая торжествующей улыбки, отпуская Купер в свободный «полёт». Ветерок хлестал Бетти в лицо, адреналин бешено пульсировал в висках, а оглушительный, испуганный вопль вместе с звонким, заливистым смехом эхом разнес на весь Ривердейл, что в эту ночь два самопровозглашенных мартовских кота устроили свою собственную весну в сезон дождей, тумана и слякоти.***
— Я убью тебя, точно убью! — Бетти сверлила парня гневным, тяжелым взглядом, обижено хмурилась и всё никак не могла отделаться от мысли, что так легко повелась на его уговоры. — Я же тебя всего на секунду отпустил, падать-то зачем было? — Джаг невозмутимо пожимает плечами, коротко уступчиво хмыкая и качая головой, ибо совершенно не ожидал, что вечно соблюдающая правила Купер заранее попытается выпрыгнуть из тележки, чтобы не нанести вреда окружающим, но вместо этого принеся его себе самой. — Больше никогда так не делай. Купер опирается о его руку, чуть прихрамывая на левую ногу, совершенно не желая возвращаться обратно в свой пустой без Полли и такой неуютный дом. — Как? Джонс вопросительно вскидывает брови, замедляя шаг и отчего-то не решаясь смотреть на девушку. Слабо, натянуто улыбается, почти уверенный в том, что Бетти точно не захочет больше проводить с ним и часа своего времени. Всё-таки ей куда больше по душе чтение книг, мальчики с рыжими волосами, что живут по соседству и тихая, спокойная жизнь, в которой, определенно, не найдется для него места. Не может найтись. — Не отпускай меня. Бетти почти уверена, что эта сумбурная, веселая и такая беззаботная-беззаботная ночь у них далеко не последняя. Джагхед, провожая девушку до самого крыльца и оживленно обсуждая с ней нового возможного подозреваемого, без всяких там «почти» знает, что теперь совершенно точно больше никуда её от себя не отпустит.