Малфой, если бы я тебя не знал, то я бы подумал, что ты боишься

— Малфой, если бы я тебя не знал, то я бы подумал, что ты боишься… Фраза отпечаталась в сознании с самого первого курса, но с того похода в лес прошло так много времени… Теперь они оба уже не те дети, которыми были, хотя в чем-то ты всегда останешься ребенком. Но теперь они уже не в лесу — Поттер стоит в его новой гостиной, и смотрит ему в глаза. — Малфой, если бы я тебя не знал, то я бы подумал, что ты боишься, — теперь вместо злости в голосе вызов, а в серо-зеленых пляшут лукавые бесята. Легкая усмешка в ответ, и Гарри медленно делает шаг к блондину, кладет ему руки на плечи, будто он сомневался, что все сложится иначе… — Не боюсь, — но тело охватывает предательская дрожь, страх ли это, или же другое чувство. Чертов Поттер продолжает улыбаться, и вскоре его лицо оказывается в нескольких миллиметрах от лица Драко. Дыхание резко перехватывает, а внутри ощущение, что лифт сорвался с троса и лихорадочно летит вниз, чтобы разбиться с громким оглушающим шумом. Он смотрит на его губы, заранее ненавидя их, зная, что потом, конечно же, пожалеет… — Я боюсь не этого, Гарри, — он ласково проводит ладонью по его гладковыбритой щеке, — ты же знаешь, кто я и каков мой характер. Я никогда ни к кому не испытываю ничего, кроме самой обычной похоти, без разницы, кто это, девушки, парни, друзья или враги, или легендарный Гарри Поттер, — он заметил, как сморщился брюнет при упоминании о его нашумевшем имени. — Это неважно, — — Поттер, просто уйди, — только не смотреть в глаза, и не сметь выдавать себя. Не выдавать то, как хочется броситься в его объятия, при этом обнимая его самого, прижимая к себе, ощущая сердцебиение и тонкий едва уловимый аромат пены после бритья… — Я уйду, только сначала… — без предупреждения ненавистные губы Поттера берут власть над его ртом. Он никогда не думал, что Гарри может быть таким… Настойчивым, в то же время потрясающе нежным и чувственным. Его язык так легко скользит во рту, касаясь неба. Малфой закрывает глаза, молясь, чтобы он не разрывал поцелуй. Через несколько секунд он снова может дышать, думать и говорить. Гарри все еще не решается уйти, глядя на свою давнюю тайную любовь. — Я боюсь того, что ты бросишь меня, как это сделала она, как после этого я делал сам с ними всеми, лишь бы только я был первым, и не пережил этого чувства вновь. И мне плевать на то, кто будет снизу, — слова вырвались сами, вопреки силе воли и той нерушимой, как ему казалось стены, которой он окружил себя. Поттеру удалось сделать невозможное, хотя бульдозером он не был. — За эти годы я не переставал любить тебя, Драко, все началось на третьем курсе, я ревновал тебя к каждой новой первокурснице, к каждому другу, к любому, кто просто мог находиться рядом с тобой! И ты все еще думаешь, что я способен уйти? — Я больше не хочу думать, — блондин придвинулся ближе к нему, — теперь я хочу тебя.