Стайлз с детства не любит плохой конец.

Стайлз с детства не любит плохой конец. С момента, когда мама выпустила последний томный вздох и закрыла глаза. Горячие слезы реками текли по щекам отца, и тот всячески пытался их скрыть, расплываясь в грустной улыбке при непонимающем взгляде семилетнего сына. В одно время Джон ненавидел его. Тот был поразительно похож на свою мать: разбросанные по щекам родинки, большие янтарные глаза, каштановые волосы, спадающие редкими прядками на маленький лоб, изогнутые в постоянной успокаивающей улыбке пухлые губы, изящное тело, что так гармонично сочеталось с его неуклюжими движениями. Он был точной копией матери. Успокаивающий, мягкий и нежный, вечно рассыпающий на лицо пьяного мужчины поцелуи. Джон благодарен сыну. Он вытащил его из пьянства, он вдохнул в него жизнь и заставил поверить в светлое будущее. Сколько любви, сколько заботы источал этот мальчик. Его заливной смех заставлял улыбаться, невинные и долгие объятия, из-за которых разливается тепло по телу, каждое из них въедалось в память и всплывало во время грусти. С возрастом его сердце становилось все больше, раскрываясь для каждого, кто находился с ним рядом. Его упрямое «я не герой, пап», что однажды сошло с уст парня, тогда заставило Джона выпустить смешок и поцеловать сына в лоб, упорно стоя на своем. Его мальчик был героем. Он гордился им, гордится сейчас и слезы, вновь стекающие с щек, тому подтверждение. Глупый. Он глупый, безрассудный подросток с манией пойти на рожон. Джон мягко коснулся холодной, белой руки и не сдержал громкого всхлипа. -Я люблю тебя, сынок, -прошептал тот, прежде чем его увел не менее разрушенный Дерек. Гроб закрыт, сердца разбиты, и беззвучный обреченный крик скорби сорвался с губ отца. Стайлз с детства не любил плохой конец.