Это странное существо

Эля пожалела о своём решении взять Голлума в магазин. Тихая и спокойная поездка в коляске наскучила ему ещё до того, как Эля успела выйти из двора. Он попытался хотя бы осмотреться, но девушка запеленала его так туго, что все, что он мог делать — это слушать. Дабы никто не ужаснулся, заглянув в коляску, Эля закрыла и лицо Голлума. Так что даже смотреть вверх он не мог. Ближе к автобусной остановке он начал открыто высказывать своё недовольство жалобным подвыванием. Люди, стоящие на остановке, как по команде обернулись, Эля растерянно улыбнулась. — Простите, что-то он совсем раскапризничался! — попыталась оправдаться девушка и ускорила шаг. А то ещё подумают что-нибудь не то! Голлум что-то забормотал. — Ты ведь сам хотел в магазин, потерпи. Голлум явно не хотел ждать. В конце концов он так выбесил Элю, что она уже хотела сдать его в полицию, но, подумав, все же не стала делать этого. По силу, да и по росту он на человека не походил. А вдруг его отправят в какую-нибудь лабораторию для опытов? Жалко ведь. Но тут в Эле заговорил другой голос: «А если он опасен и что-нибудь сделает тебе или маме?». Впрочем, она тут же заглушила его, ответив, что если бы он хотел что-то сделать, то сделал бы это уже давно. Зачем ему ждать? Наконец, когда до магазина оставалось всего пара метров, Голлуму все же удалось вытащить из-под простыни одну руку и голову. Теперь он хотя бы мог смотреть на происходящее вокруг. Пока смотреть было не на что. Его взору открылось серое, скучное небо и ярко-зеленый край коляски. Но он искренне надеялся, что дальше будет лучше, и будет рыба. Нормальная, скользкая, не жареная рыба. Эля быстро пробежела глазами по списку. Кажется, рыбы в нем не было, что обрадовало ее. Дома Голлум на рыбу реагировал странно. Ее заставляла вздрагивать одна только мысль, что он может натворить в магазине. Нет, когда ее не будет рядом, то пусть творит, пусть этим козлам все портит, она ведь для этого взяла его с собой. Но когда Эля рядом… Тут девушка задумалась. Что сделают сотрудники, когда поймают (а они поймают) Голлума? Конечно, отдадут его в полицию. А хочет ли этого Эля? Нет. Тут девушка зашла в тупик. В полицию отдавать не хочется, значит, в магазине его надо скрывать. Это, как ожидала Эля, будет довольно сложно. А зачем она вообще притащила его мстить, если не хочет, чтобы Голлума забрали? Не подумала. «И что теперь делать?» — задумалась девушка. Внутренний голос подсказывал, что надо было думать раньше, что надо вернуться домой, надо подумать, как вернуть домой нового жильца. А Голлум, из-за остановки начинающий что-то неразборчиво ворчать, подсказывал, что нужно продолжить путь в магазин. Эля двинулась к одноэтажному строению с яркой вывеской о скидках. В конце концов, Эля идёт туда не только из-за Голлума, мама ведь тоже просила купить продукты. Магазин представлял собой абсолютно обычное, чуть вытянутое помещение. С полками, заполненными продуктами. «А можно с колясками-то заходить внутрь? Хм, ну с чего нельзя, чем магазину может помешать коляска? Интересно, меня могут выгнать, если я зайду с коляской?». Девушка задержалась перед дверьми на пару секунд, потом решительным шагом вошла в магазин с коляской. Ее никто не собирался выгонять. Парень в униформе таскал туда-сюда какие-то ящики и на Элю внимания не обращал. Не обращала внимания и та самая продавщица. Она пересчитывала деньги. «Ну и хорошо,» — подумала девушка. Радовало и то, что посетителей было крайне мало. Эля опасалась, что Голлум начнёт вести себя…мягко говоря, неприемлемо для общественного места. Но ее опасения оказались напрасными. Голлум вел себя спокойно, девушка даже решилась немного увеличить его обзор. Он стал с любопытством рассматривать разноцветные упаковки, большие бутылки, холодильники. За все то время, что Эля покупала продукты, Голлум вел себя спокойно. Почти. Маленький инцидент произошёл лишь возле холодильника с рыбой. Только почувствовав знакомый запах, он начал активно двигаться, пытаясь вылезти из сковывающей движения пеленки. На возню обернулась продавщица, но, к счастью, парень, который теперь уже не таскал ящики, что-то тихо сказал ей, и она засмеялась. Засмеялась отвратительным, подвизгивающим смехомю Эля аж вздрогнула. Голлум успокоился, но в его взгляде читался испуг и одновременно любопытство. «С паршивой овцы хоть шерсти клок», — усмехнулась девушка. Она сомневалась, что Голлум успокоился бы сам, отвратительный смех был как раз вовремя. Хоть оплата прошла относительно спокойно, Эля выдохнула только тогда, когда вошла в свой подъезд. Покупки были позади, но теперь появилась проблема куда сложнее, чем купить пару булочек и кефир, килограмм яблок и замороженную пиццу — что делать с Голлумом? «Нужно подумать спокойно». План оставить Голлума в магазине, казавшийся Эле сперва идеальным, оказался никчемным через двадцать минут. Сознательно Эля понимала, что сдать Голлума в полицию гораздо правильнее и легче, но слишком ей уж было жалко это странное существо. Слишком уж оно было беспомощным, хоть и пыталось казаться агрессивным. Даже сейчас — Голлум пытался передвинуть кресло, считая, что там, за креслом более удобное для него место. На предложение Эли о помощи, он лишь зарычал и оттолкнул ее. Девушка нахмурилась, но увидела, как Голлум подпрыгнул и спрятался за диван, услышав звуки звонившего телефона. Звонила мама. — Эль, ты купила все? — голос слышался слабо, шум машин заглушал его. — Да, мам. — Ты дома уже? — мать знала, что Эля после магазина часто гуляла в парке, находившемся недалеко. — Да, а что? — Эля чуть напряглась, в голове пронеслась мысль: «Останься в ночную смену, прошу!» — Я приду сегодня раньше, да и вообще… Мне дали отпуск! — мама даже замолкла ненадолго, — Помнишь, мы хотели съездить в Питер? Я взяла билеты на поезд, так что уже спустя пять дней… Эля едва содержалась, чтобы не закричать от радости. Питер, тот Питер, в котором она мечтала побывать с десяти лет, уже меньше чем через неделю она будет там! Ее отвлёк звук. Голлум осторожно выглянул из-за стены, видны были только огромные от удивления глаза и длинные, даже слишком, бледные пальцы. От отчаяния Эле хотелось зареветь в голос, хоть ещё пару секунд назад она хотела кричать от счастья. Одного Голлума дома не оставишь, с собой его тоже не возьмешь… — Дочка, ты чего молчишь? — Я…просто… Я очень рада, мама! Честно! А когда ты придешь домой? — Да я уже поднимаюсь, — мать договорить не успела, Эль от волнения выронила трубку. Она лихорадочно заметалась по квартире, мысленно надеясь на то, что лифт будет занят. Голлум с интересом поднял трубку, валяющуюся на полу, и даже хотел было что-то сказать, но не успел. Эля схватила его. И тут же уронила, он оказался намного, намного тяжелее, чем казалось. Девушка бросила ему ту же пеленку, в которую заматывала во время «экскурсии» в магазин. Увидев недовольную рожу и попытку побежать к такой интересной телефонной трубке, Эля успокаивающе произнесла: — Это ненадолго, потом все посмотришь, я тебе обещаю! *** Наталья Викторовна открыла дверь и вошла в квартиру. — Эля! — с порога закричала она, увидев сумку дочери, лежащую на полу, — Это что такое? Убери, будь добра! — Я немного занята. Войдя в комнату Эли, Наталья Викторовна увидела свою дочь, укачивающую большой, когда-то ярко-синий, теперь же бледно-голубой большой свёрток. Свёрток дергался. — Это ещё кто? — Это Маша, соседская дочь, мне обещали пятьсот рублей, если выдержу ее, то бишь посижу с ней, пока родители с работы не вернуться. Наталья покачала головой. — Рано тебе ещё, — вздохнула она. — Я пытаюсь заработать семье на новый телефон, — попробовала оправдаться Эля, но Наталья Викторовна не хотела ничего слушать. — Сейчас ладно, ты досидишь с ним, не в подъезд же его. Но больше чтобы такого не было! — последнюю фразу женщина договаривала, закрывая дверь. Эля цокнула языком. Что теперь делать с Голлумом, было совсем не ясно.