до …07.16.
***
Дима отдаляется от съёмочной группы и друзей, участвовавших во всеобщем балагане. Обернувшись, он видит, что никто не замечает его уединения. Даня внимательно слушает какие-то настояния Кузьмы, Миша что-то листает в телефоне, остальные громко переговариваются. Фыркнув без доли презрения, потому что презирать было некого, он выходит из павильона на улицу. Дима проходит метров двенадцать до набережной, опирается на перила и вдыхает влажный и пыльный июльский воздух. Улыбается темнеющему небу, думая о том, что люди, одолжившие Хованскому павильон для съёмок близ набережной за скромную рекламу в начале ролика, — безумцы. В этом тихом и красивом районе нужно снимать полнометражки о несчастной любви, а не видео для Ютуба. Дима продолжает дышать глубоко, замечая, что кожа покрывается мурашками. Июль выдался слишком холодным. Явление обычное, если не учитывать все прогнозы погоды, которые штудировал Дима весь вчерашний вечер. Дима прячет руки в рукава старой толстовки. Она больше не греет. С губ почти срывается мат, как вдруг его передёргивает. И совсем не от холода. — Ты замёрз? Лиза немного хрипит. Дима даже не оборачивается, но кое-что подмечает с долей неуместной усмешки. — С каких пор тебе интересно, замёрз ли я? — Не зуди. Дима всё-таки поворачивается к Лизе, удивляясь её наглости, скрещивает руки на груди. Её брови сведены к переносице, однако в глазах едва заметна обида. Наперевес на кисти у неё висит костюм акулы, а кепка с неприличной надписью вот-вот улетит с головы из-за резко поднявшегося ветра. — Иди, оденься. Лиза протягивает Диме костюм и обходит его. И также как он пару минут назад, она опирается на перила, поправляя головной убор. Лиза валится с ног от усталости, накрывает ледяными ладонями лицо. Костюм она проносила часов шесть, съёмки идут очень долго. Лиза почти ненавидит голубую акулу, которую, к счастью, уже сбагривает Диме под предлогом заботы. — Ты серьёзно? Дима всё ещё не верит тому, что видит и слышит. — Да. Дима видит желание Лизы закончить диалог, зажимает костюм подмышкой и, тяжело выдохнув, направляется обратно в павильон. Лиза вспоминает, что не взяла пива на съёмки, отчего едва ли не дрожит от злости. Скорее, дрожь одолевает её от холода; тогда романтика в ощущениях мгновенно пропадает. Ледяные порывы проникают под кофту, возникает ассоциация с погодой в ночной пустыне. Лиза никогда не была в пустыне, но где-то слышала, что после захода солнца, вернее, ближе к утру, вокруг царит почти зима, только с песком вместо снега. Лиза, даже увлечённая своими мыслями, слышит шум на расстоянии около десяти метров сзади. Она медленно оборачивается, однако горит неподдельным интересом к тому, кто громко шуршит у павильона. Дима с трудом вылез из двери, «подбадриваемый» громким смехом Лизы и ещё кого-то в помещении. С приближением к ней Димы она успевает успокоиться, доведя свои порывы радости до состояния беззаботной улыбки. Лиза не знает, что услышит от вставшего рядом Димы. Благодарить он её не будет точно. Решаясь сказать что-нибудь странное перед тем, как вернуться на съёмочную площадку, Лиза быстро роняет одну фразу, но она произносится одновременно с возгласом Димы. — Я очень давно не стирала её. — Спасибо. Они одновременно поворачивают голову, быстро встречаются глазами и широко улыбаются друг другу. Лиза улыбается шире и дольше, потому что Дима-голубая акула выглядит удивительно мило. Костюм немного не подходит ему по росту, но это не делает его внешний вид хуже. Дима не рассчитывает свою силу и объем костюма. Он пытается внезапно обнять Лизу, но случайно ударяет мягкой рукой-плавником её по шее. Из губ Лизы раздаётся счастливый и немного нервный смешок. Лиза обвивает руками плюшевое туловище Димы и не без труда кладёт подбородок на его плечо. Она сама не понимает, как в голове всплывает случай с толстовкой, и как желание избавиться от пропахшего ей самой костюма сменяется на простую теплоту к действительно близкой душе, что долго отвергала сама Лиза. Почти чёртов год. — Считай, что мы квиты.…07.17.