Позволь мне объяснить...

— Ты действительно хорошо выглядишь. Чанель сидел, просто смотря на его бойфренда около тридцати минут, отчего щеки Бэкхена порозовели. Хотя начиналось все очень мило, Кенсу и Чонин были по горло сыты Чанелем, пускавшим слюни над своим тортом. — Эй! Мы в приличном кафе, Чанель, прекрати пялиться! — Кенсу дал Елю подзатыльник, наконец освободив его от оцепенения. Он поморгал, его глаза округлились и заблестели. — Ась? О, прости, Кенни… Он просто… — Чанель снова посмотрел на Бэкхена и вздохнул. — Ты такой привлекательный. — Я жалею, что решил сделать Бэкхена горячим. — все трое обернулись на Чонина, последний смотрел на тарелку, преувеличенно надувшись и скрестив на груди руки. — Я единственный, кто должен быть таким. Бэкхен вспыхнул еще сильнее, уплетая тортик и пытаясь отвлечь от себя внимание, Чанель выглядел слегка обиженным, пока Кенсу фыркал и успокаивающе гладил своего парня по спине. — Милый, ты все еще самый горячий для меня. Чонин неудовлетворенно закатил глаза, почти успокоившись. — Ты говоришь это, потому что я человек, который занимается с тобой сексом. — Да, но я бы не занимался им с тобой, если бы ты не был горячим. — Кенсу спокойно объяснял, проходясь двумя пальцами по бедру Чонина. — Почему каждый разговор с вами касается половых связей? — Чанель прервал его, мило морщась. Бэкхен смеялся, поворачивая голову в сторону лица его парня, а глаза превратились в небольшие темные полумесяцы. От этого Чанель растекался лужицей. — Айгуу… Такой привлекательный… Бэкхен застонал и сбросил с себя пиджак. — Если он продолжит так себя вести, я не буду надевать это, я начинаю некомфортно себя чувствовать, — он повернулся, чтобы повесить куртку на спинку стула, а затем повернулся обратно, увидев что Чанель интенсивным взглядом бурит дыры в его обнаженных руках. Старший из них потупил взгляд, вспомнив, что он под пиджак надел серебристую майку-алкоголичку с глубоким вырезом, которая, соответственно, открывала больше кожи. Вспыхнувший румянец, поселившийся на щеках, растекался по груди, превращая молочную кожу в темно-розовую, в то время как Чанель, не моргая, смотрел на грудь Бэкхена. Чонин выпустил слышный всхлип, в отчаянии уронив голову на стол, якобы, так как теперь было подтверждено его положение второго самого сексуального за этим столом. Только после того, как Кенсу перестал смотреть на Бэкхена, небольшой парень продолжал поддерживать самоуверенность своего бойфренда, он честно мог сказать, что никогда не делал этого в прошлом. — Знаешь, твой верх тоже отвлекает меня, — Чанель с искренностью в глазах посмотрел на Бэкхена, — Тебе нужно снять и его — — Эй! — Бэкхен покраснел и снова взял свою куртку, просовывая руки в рукава. — Извращенец. Это заставило Чанель засмеяться, его ум прояснился, как только он перестал мучить себя и смотреть на руки Бэкхена. — Вряд ли ты можешь звать меня извращенцем, вспомни, как мы встретились? — он поднял брови, ухмыляясь, пока Бэкхен испытывал неловкость от воспоминания, что он видел Чанеля голым в их их первую встречу. — И как вы встретились? — Чонин вскинул голову, спрашивая, и откидывая успокаивающую руку Кенсу. Чанель и Бэкхен обменялись быстрыми взглядами. — Э… — …Ну… По столу загудел громкий вибрирующий шум и, мысленно, Чанель вздохнул с облегчением, поднося телефон к уху. — Привет? — Чанель? — Мама? — он нахмуренно сдвинул брови, смотря на друзей, все трое ответили одинаково растерянным выражением. — Все нормально? Голос его мамы был бодрым. — Просто прекрасно! Твой маленький бойфренд там? Бэкхен? — Э… — он взглянул на Бэкхена, который удивленно вскинул брови. — Да, он здесь. — Передавай ему привет, остальным друзьям тоже, если они там. Похоже, вы на прогулке! Чанель убрал телефон от уха и положил его в центр стола. — Эм, мама сказала, чтобы мы ее поприветствовали. Кенсу начал первым. — Здравствуйте, миссис Пак! Надеюсь, с выпечкой, о которой мы говорили, все в порядке. — Привет вам, миссис Пак! — Чонин улыбнулся и поприветствовал маму Чанель. — Я присматриваю за вашим сыном! Чанель засмеялся и повернулся к Бэкхену. — Она хочет, чтобы я тоже сказал привет? — Конечно! На самом деле, тебя она спрашивала в особенности. — Ээ… — Бэкхен запнулся. — Здравствуйте, миссис Пак. Я надеюсь, у вас все хорошо. Из телефона Чанеля раздался приглушенный звук; парень ответил низким голосом, вернув телефон к уху. — Что это было, мам? —Не бери в голову, милый, я рада, что все хорошо! Теперь мне нужно идти, люблю тебя! — Я тоже тебя люблю. — Чанель держал телефон, с любопытством глядя на него, затем положил его на стол. — Эта женщина ненормальная. Кенсу быстро возразил. — Она не ненормальная! Она милая! Я имею в виду, что пусть она и не лучший пекарь, но она делает прекрасные пирожные. Усмехнувшись, Чонин ткнул своего парня в щеку. — Ты такой милый со своей этой готовкой. — он явно больше не злился из-за того, что он не был горяч, что было неудивительно, учитывая, как быстро Чонин впадал в истерику и выходил из неё. — Тебе не нужен новый фартук? Я видел розовый с оборками, он бы мило на тебе смотрелся! Кенсу плевался и отмахивался руками от нетерпеливого выражения лица Чонина.  — Нет! Не нужен- Нет! Я не женщина! — Но ты можешь приобрести один с большим бантом на спине! А если ты ничего под него не наденешь, можно отменить бант- Чанель поежился и посмотрел на пустую тарелку, шоколадный тортик был давно съеден, он взглянул на Бэкхена и заметил, что разговор Чонина и Кенсу был ему неприятен так же, как и Чанелю, его бойфренд закусил губу и уставился на колени. Бэкхен больше не был застенчивым и робким с Чанелем и его друзьями, из-за которых он расстраивался, и Чанель тут же придвинул свой стул к Бэкхену. — Ты в порядке, Бэк? — он скользнул рукой по бедру Бэкхена, на котором Бэкхен сложил руки, и переплел свои пальцы с небольшими, нежными пальцами Бэкхена. Бэкхен вздохнул и посмотрел на их соединенные руки, затем слезящимися глазами взглянул на Чанеля. — Как думаешь- Ты хотел бы пойти со мной к моей маме? Чанель говорил, не думая, его рот работал быстрее, чем мозги.  — Но она не- — Я имею в виду, пойти к ней в гости… — Бэкхен сделал движение другой рукой, той, что не была захвачена огромными пальцами Чанеля, чтобы почесать за ухом, Чанель знал, что это было в некотором роде успокоением для парня. Осмыслив, что сказал его парень, Чанель сразу согласился, поцеловал своего парня в висок и сжал его руку крепче. Бэкхен поднял голову, встретившись глазами со взглядом Чанель, улыбаясь и благодаря высокорослого парня, но тот был прерван рвотными звуками, производимыми ни кем иным, как Ким Чонином. — Вау, парни, снимите комнату. Поболтайте о публичном проявлении чувств там. У Чанеля отпала челюсть. — МЫ? Ты только что говорил о голом Кенсу в чем-то, вроде наряда французской горничной. — Я говорил о фартуке, а не о костюме французской горничной. Хватит думать о моем Кенни в этом наряде, извращенец. Чонин вытянул руку, чтобы прильнуть к Кенсу, смотря на Чанеля, как бы не замечая недоумение высокого парня. — С чего мне думать о Кенсу в наряде горничной, когда я могу думать о Бэкхене в- — на полуслове глаза Чанеля остекленели, хватка на руке Бэкхена ослабла. Он уставился в пространство, казалось бы, не имея возможности закончить предложение, пока его парень не помахал рукой перед его глазами. Чонин радостно засмеялся. — Ты снова сломал его! Это так весело! - Чанель никогда не был хорош в общении, особенно когда это касалось умершего или умерших. Или нежити, возможно. Чанель никогда не говорил с зомби, пока не был до конца уверен. Все, что он знал — стоять с Бэкхеном под деревом, где его парень похоронил свою маму, что было одной из самых худших ситуаций в его жизни. Все время, что они добирались до туда, Бэкхен одной рукой держал чанелевскую руку, а в другой нес небольшой букет лилий. Чанель пытался заговорить с Бэкхеном, пока старший отвечал на неуверенные попытки Чанеля завести разговор, было ясно, что разговоры были последним, о чем он думал. Хотя для Чанеля это не было проблемой, хотя бы потому, что сказал себе, что несмотря ни на что он будет там ради Бэкхена, будет парнем, в котором нуждался его бойфренд. Раньше он никогда не переживал подобную потерю и не мог представить, как тяжело было Бэкхену. Однако худшая часть была тогда, когда они подошли к дереву. Чанелю было душераздирающе видеть, как Бэкхен разжал руку, сделал глубокий вдох и торжественно подошел к дереву. Чанель не видел, плакал ли Бэкхен, но он определенно дрожал, пока наклонялся и возлагал цветы к подножию дерева. — Я долго тебя не посещал. — голос Бэкхена был тихим, но не настолько тихим, как тишина в парке, поэтому несмотря на то, что он не стоял рядом с парнем, Чанель легко мог услышать каждое слово. — Мне очень жаль, что я не приходил к тебе, но знай, что я очень сильно тебя люблю. Голос Бэкхена был сосредоточенным, а Чанель увидел, что его глаза чешутся от слез. Он даже не встречал маму Бэкхена, но как-то чувствовал боль Бэкхена в груди, а его живот ощущал пустоту. Его разум начали заполнять разные представления, что бы было, если мама Бэкхена была живой, как бы Бэкхен гордился представить Чанеля своим парнем, как бы его мама была счастлива знать, что ее сын освободился от проклятия, что преследовало его всю жизнь. Чанель потер переносицу, смахивая слезы и оставляя их невыплаканными, потому что знал, что он единственный, кто должен быть сильным ради Бэкхена. Он ругал себя за то, что был такой плаксой. — Мама, я- Я думаю, проклятие разрушено. Я знаю, что это все, чего ты хотела. — Бэкхен нерешительно опустился на землю перед лилиями, скрестив ноги как ребенок, ожидавший услышать от родителей сказку на ночь. Чанеля терзало безудержное желание захватить Бэкхена в большие, утешающие объятия, но он знал, что парню какое-то время нужно побыть наедине с собой. — Ну, этого, и чтобы я нашел кого-то, кто полюбит меня, — теперь Бэкхен определенно плакал, пока сердце Чанеля разбивалось от каждого всхлипа парня. Подсознательно, Чанель побрел туда, где сидел Бэкхен, встав за ним, позволяя тихим слезам катиться по щекам. — Я нашел его, мама. Ты полюбишь его, я просто хотел- Это было слишком много для Бэкхена, который внезапно свернулся в клубочек, обняв колени руками и всхлипывая в плечи. Чанель на мгновение опустился на колени, притягивая Бэкхена в объятия, пока все тело его бойфренда тряслось в рыданиях. Лицо самого Чанеля было влажным от слез, а крики становились громче, пока Бэкхен завывал на его плече. Он должен быть сильным ради Бэкхена, он должен заботиться о нем, но его просто поражало зрелище настолько расстроенного Бэкхена. Он чувствовал пустоту в животе, но в то же время и бурление, Чанель даже представить не мог, что Бэкхен сейчас чувствовал. — Мне очень, очень, очень жаль, Бэк. — Чанель задыхался от удушающих слез, отклонившись от Бэкхена так, чтобы он смог взять его лицо в свои ладони, щеки Бэкхена подходили огромным ладоням Чанеля. Сквозь пелену слез Чанеля, лицо Бэкхена было размытым, но высокий парень все еще пробовал ловить пальцами падающие слезы и вытирал их с лица. Он надеялся, что Бэкхен поймет жестами, что Чанель показывал, что он всегда будет здесь, несмотря ни на что, чтобы утереть слезы Бэкхена. — Никто не должен проходить через это. Бэкхен тихо всхлипывал, но явно пытался перестать, чтобы иметь возможность дышать. Руки Чанеля на его лице успокаивали парня, медленно, пока высокий парень продолжал утешающе смахивать слезы. Когда Бэкхен открыл глаза, он увидел, что его парень тоже плачет. Бэкхен тут же поднял руку, подражая Чанелю и стирая слезы с лица его парня.  — Чанель. — Мне так жаль- — Шшш, — Бэкхен притянул лицо Чанеля, мягко нажимая губами и целуя его под глазами, кожа была соленой из-за дорожек слез. Дальше он безмолвно обернул руки вокруг шеи парня и притянул его ближе, зарываясь лицом в волосы Чанеля, чувствуя сильные руки парня, обнимавшего его в ответ. Он прекратил всхлипывать, но слезы бежали по его лицу, не спрашивая разрешения. Но оба знали, что все будет хорошо, потому что они есть у друг друга на случай, если нужно помочь утереть слезы.