Позволь мне объяснить...

Чанель был так шокирован совсем некошачьим появлением Бэкхена, что совсем забыл о злости, открывая дверь и пуская в квартиру его любовника с широко раскрытыми глазами. Бэкхен резко рухнул на диван, в недоумении уставившись на руки. Ему не нужно было каких-либо чанелевских подсказок, чтобы начать разговор. — Я- Я не знаю, что произошло! Я ушел рано утром, пока ты не проснулся, и ждал девяти часов, я- Я продолжал ждать, но ничего не случилось, — создавалось впечатление, что Бэкхен не мог оторвать глаза от своих рук, он будто бы наплевал на то, что потерявший дар речи Чанель все еще стоял у двери. — Раньше таких нарушений не было, это исключение… Ерунда! Просто- ерунда! Я человек, хотя девять часов уже прошло! Я не- Чанель! Я в замешательстве! — он наконец поднял глаза, Чанель видел, что его лицо пересекал страх, на его лице были написаны все эмоции, которые испытывал парень. Ему не нужно было видеть слезы на лице Бэкхена, чтобы понять, что Бэк был в ужасе, для этого была приличная причина. Он очнулся от ступора и пошёл к журнальному столику, смахнув кусочки записки Бэкхена и присев перед всхлипывающим парнем. Его ноги были длинные и неуклюжие, поэтому его колени сталкивались с коленями Бэка, но он знал, что его бойфренд был не против, пока он смотрел на Чанеля, его нижняя губа дрожала из-за проблемы гораздо худшей, чем у Чанеля с его угловатыми коленями. — Я боюсь. — Я вижу. — Чанель взял Бэкхена за руку, заметив, что его тонкие пальцы дрожали. — Но тебе это и не нужно, это- Ты человек- Это отлично. — он попытался успокаивающе улыбнуться, вычерчивая круги на тыльной стороне ладони Бэкхена. — Ты был проклят, но теперь- — Но отчего! — звук, слетевший с губ, был больше криком, чем чем-то еще, сердце Чанеля болело, пока он смотрел на разбитое горем лицо Бэкхена. — Не понимаю, как это случилось! Я- Я всегда был котом! Я всегда- Я не- Я не знаю, как я перестал иметь проклятье- Чанель протянул руку вперед, чтобы обвить его шею, прижимая его крепче к груди, единственный вид утешения, о котором знал. Было душераздирающе видеть Бэкхена таким взволнованным и запутавшимся, и если бы Чанель был на его месте, младший хотел бы знать, что пройдет через это не в одиночестве. — Тс-с, я знаю, Бэк, — он поднял руку, чтобы успокаивающе погладить волосы за ушами Бэкхена, все еще слыша громкое заглушалось пижамой. — Мы узнаем, почему это случилось, ладно? Он почувствовал, что Бэкхен кивнул в его грудь, перед тем как младший ответил взаимностью на его объятия, со вздохом обвивая руками талию Чанеля. Чанель вдохновился. — Ты делал вчера что-то необычное? Может быть, что-то, что сработало и проклятие разрушилось? Бэкхен пробормотал что-то в рубашку Чанеля, а высокий парень откинулся назад, чтобы отодвинуть рот Бэкхена от своей груди. — Я люблю тебя, но не понимаю, что ты говоришь. — Я говорю, что единственной отличающейся вещью был наш секс, — он засопел, слезы больше не текли из его глаз, но на щеках все еще были заметны их дорожки. Чанель стирал их подушечками больших пальцев. — Ну, может быть, секс это способ разрушить проклятье? — по всей видимости, предлагая вполне разумную идею, Чанель улыбнулся Бэкхену. — Видишь! У нас получилось! — Чанель, то же условие было и у моей мамы, и, хоть ты не самый умный парень в мире, без обид, я уверен, что даже ты знаешь, как делают детей, — он поднял брови. Чанель оконфузился, но понял, что его оскорбили. — Эй! Ты назвал меня глупым? — Ну, просто ты предположил, что секс разбивает проклятье, несмотря на то что моя мама явно- — Нет, неважно. — Чанель скорчил гримасу и тряхнул головой. — Не надо упоминать слова мама и секс в одном предложении вместе, у меня разыгрывается воображение, — он притворился, будто его тошнит, прикрыв рот рукой, пока Бэкхен не стукнул его. — Эй! Ты должен помогать! — увидев резвую улыбку на лице Бэкхена, Чанель знал, что он помогал, но решил молчать. К сожалению, улыбка исчезла так же быстро, как и появилась, и Бэкхен понуро посмотрел вниз, внезапно снова заинтересовавшись руками больше, чем разговором. Внезапно Чанеля осенило. — Стой! — Бэкхен уставился на Чанеля с широко раскрытыми глазами, его челюсть отвисла так, словно он обнаружил смысл жизни. Он почувствовал, что его живот совершил кульбит при мысли о том, что реально могло излечить проклятие его парня. — Что? — Бэк подгонял его, в то время как Чанель продолжал без объяснений смотреть на него. Казалось, голос Бэкхена встряхнул Чанеля и вывел его из транса. Высокий парень прижался ближе к Бэкхену и положил руки ему на плечи, смотря прямо в глаза. — Что, если… у меня волшебный пенис? Недоумевая, Бэкхен впал в разочарование. — Волшебный пенис? — Волшебный пенис, который лечит и снимает проклятия! Разве не круто! Может мне стоит дать ему название? — Чанель отстранился, чтобы с удивлением посмотреть на свою промежность. — Ты идиот. У тебя нет волшебного пениса. Чанель надулся. — Тогда что предложишь ты? Все еще раздраженный, Бэкхен пожал плечами. — Я не знаю- — Точно! Откуда ты можешь знать, что Кын не волшебный? — Чанель! Ты серьезно- Кын? — Бэкхен поморщил нос, его тело слегка отшатнулось из-за прозвища Чанеля. — Ты назвал его Кын? Чанель вздохнул и положил тяжелую руку на плечо Бекхену. — Бэк, не время говорить о том, как прекрасно это имя. Нам нужно докопаться до того, что с тобой случилось. Явно не настроенный на шутки, Бэкхен уставился на Чанеля, который быстро переместил свою руку и придумал другое решение. — Окей! Если бы это было в одной из драм- — Чанель! — Нет! Подожди, это серьезно! — Он поднял руки, защищаясь от убийственного взгляда Бэкхена, тихо признавая, что его парень может быть крайне пугающим, если захочет. — Если бы это было драмой, проклятие бы разрушилось любовью. Может, это и есть причина? Мы говорили, что любим друг друга! Чанель гордился своим озарением, несмотря на аналогию с драмой, но Бэкхен не казался таким уверенным в этом. Снова вдруг осознав свою глупость, Чанель почувствовал, что его щёки загорелись от стыда. — О, верно. Этого не могло случиться, потому что у твоей мамы появился ты, она, наверное, была влюблена, прости, я был глупым- — Нет, — голос Бэкхена был тихим, но решительным. — Нет, ты не глупый. Моя мама не любила моего папу, он не любил ее, — он вздохнул, смотря на колени, — Моя мама даже не разговаривала с ним… Ее секрет, хм, прошло недостаточно времени, чтобы он был раскрыт. Весь юмор предыдущего разговора испарился, оставляя чувство напряженности и переживаний. Чанель желал бы лучше справляться со своими эмоциями; в то время как его единственной силой было подбадривать людей смехом или обнимашками, он всегда хотел быть более харизматичным. — Бэк- Извини. Бэкхен посмотрел на Чанеля и улыбнулся. -Не извиняйся, ты же не знал. Чанель закусил губу, будучи неуверенным, нормально ли будет сменить тему разговора, но решил рискнуть. — Это значит, что я прав… Любовь может разрушить проклятье? Бэкхен снова выглядел неуверенным, что оконфузило Чанеля. Он осознавал, что замешательство было написано на его лице, пока Бэкхен начинал объяснения без подсказок Чанеля. — Я, правда, не верил, что ты имел в виду именно это, когда говорил мне. В этот раз отупел Чанель, его глаза расширились и он перестал моргать. — Ты- Что? — Я не видел, как кто-то вроде тебя мог любить меня! — Бэкхен начал оправдываться и защищаться, его щеки окрасились светло-розовым. — Я думал, ты говоришь это, только потому что ты знаешь, что я люблю тебя, поэтому ты чувствовал себя плохо. Или это было просто формальностью? Чанель оставался безмолвным, глупо уставившись на Бэкхена. — Как такое могло прийти тебе в голову? От Бэка не было никакого ответа, он только глупо пожал плечами, его глаза метались по комнате, чтобы смотреть на что угодно, кроме Чанеля, последний же все еще пребывал в шоке. — Раньше я никогда не говорил, кому-нибудь, что люблю, — Чанель наконец-то нашелся, что сказать, понимая, что Бэкхену может понадобиться подтверждение его любви. — То есть, кроме моей семьи. Я не говорю это просто так, Бэкхен. Бэкхен оставался молчаливым, из-за слов Чанеля его лицо быстро окрасилось в алый цвет. — Поверь, что я люблю тебя, я бы никогда тебе не соврал. Если кто-то и сомневается в любви другого, так это я. Ты должен покинуть меня. Словно пришпоренный, Бэкхен посмотрел прямо на Чанеля, его глаза распахнулись, когда он взялся за руку высокого парня. — Нет, Чанель, я уйду, потому что люблю тебя! Я не хочу, чтобы ты привязывался ко мне- — Бэкхен, я хочу привязаться к тебе. Я говорил, я люблю тебя, я приму тебя, и я хочу быть с тобой, несмотря ни на что! — Теперь это звучало очаровательнее, нежели раньше, Чанель обнаружил, что он положил руки на плечи Бэкхена, он говорил с ним напрямую, чтобы убедиться, что его любовник верит ему. — Я хочу быть с тобой, что бы ни случилось. В какой-то момент из глаз Бэкхена по неопределенной причине потекли слезы, но они определенно были от счастья. — Может, это и разрушило проклятье? Брови Чанеля сдвинулись, как только он нахмурился, интересуясь, слышал ли Бэкхен слова, которые он только что сказал. — Что? — Может, это как в Красавице и Чудовище, где нужно, чтобы меня любили таким, какой я есть? — это прозвучало глупо и убого даже для его собственных ушей, но это было хорошим объяснением для чего-либо. — Да! — согласился Чанель, его лицо озарилось улыбкой, от которой его лицо чуть не треснуло пополам. — Как в диснеевском мультфильме! Бэкхен хихикнул, его глаза щипало от невыплаканных слез. — Ты понимаешь, что ты Белль? — Конечно, её имя значит «прекрасная». — Чанель позировал, надувая губы и сужая глаза, желая выглядеть сексуально, но в действительности казалось, что он страдает запором. — Оно идеально мне подходит, не думаешь? — Ага, принцесса. — улыбнулся Бэкхен и взял Чанеля за руку, чувствуя уют и тепло его пальцев, обхвативших пальцы Бэка. Прошло совсем немного с того момента, как Бэк заволновался снова. — И что сейчас происходит? У меня нет работы, одежды, я не знаю, каково быть человеком в течение дня- Чанель успокоил Бэкхена мягким поцелуем, прежде чем взять его лицо в руки, затем Чанель коснулся большими пальцам скул Бэкхена. Он убедился, что парень смотрит прямо на него, зная, что мысли Бэка жужжали от бесплотного беспокойства. — Бэкхенни, тебе не нужно работать, ты можешь жить со мной, мы можем ходить за покупками одежды, когда бы ты ни захотел. Если ты хочешь работать, я могу помочь тебе с поисками! Если тебе надоест быть человеком весь день, я развлеку тебя, — Чанель непристойно подмигнул, заставляя Бэкхена рассмеяться и положить щеки на огромные ладони Чанеля. — Поверь, мне, Бек, это хорошая идея. Мы можем быть вместе днями и ночами напролет, ничто не встанет на нашем пути. — Ничто, кроме твоей выдержки, — оба подскочили на месте, повернувшись к Чонину и Кенсу, которые стояли в дверном проеме, Чонин держал запасные ключи Чанеля на пальцах, — Без обид, Чанель, но я сомневаюсь, что ты продержишься весь день И всю ночь. В отличие от меня. — Ну, на самом деле- — Ш-ш, Кенни, — Чонин бернул руками плечи Кенсу, рука скользила к шее, пока он не закрыл рот парня ладонью. Чанель в недоумении уставился на двух парней, а Бэкхен раскрыл рот в ужасе. — С-сколько вы здесь стояли? — С того момента, когда Чанель сказал, что мог бы трахать тебя днями и ночами, хотя он не смог бы сдержать это обещание, — объяснял Чонин, пока Кенсу ощупывал руку младшего, пытаясь оторвать ее от губ, чтобы выпустить сдавленные крики. — О, прости, малыш, я забыл, что ты здесь. Кенсу ахнул, наконец набрав воздух в легкие. — Ты такой хрен. — Но мой хрен ты любишь. — Как вы это сделали? — оба парня посмотрели на Чанеля, который продолжал таращиться на них. — Я не слышал вас, вы были как призраки! — Я знаю, ты думал, что услышишь нас своими огромными ушами. Чанель был недостаточно близко, чтобы ударить его, но, к счастью, Кенсу как будто прочитал его мысли, треснув своего парня по руке.