Temporary Job and Untemporary Love

      В комнате было так тихо, так спокойно, что казалось, будто время остановилось. Через открытое окно в комнату проникал прохладный ветерок, заставлявший тонкий тюль взлетать и опадать вновь. На этой кровати, которая была значительно уже кровати Аканиши, было не так уж удобно лежать двоим взрослым парням, но куда лучше, чем на узком диване в гостиной. Хотя, судя по довольным выражениям лиц этих двоих, можно было не переживать о комфорте: им было хорошо вдвоем в эту минуту.       Каменаши лежал на спине, головой на мягкой подушке, Аканиши же был сбоку от него. Нависая над парнем, то и дело заводя падающие на лицо волосы назад, Джин не мог налюбоваться парнем. Сердце его радостно трепетало, а осознание того, что он прямо сейчас может безо всяких нареканий коснуться Казуи, приводило его в неописуемый восторг.       Каменаши лежал на подушке и рассматривал лицо Джина, которое было так близко к нему. Каме был не против поцелуя и даже грезил об этом несколько дней подряд, но тот факт, что они сейчас лежали у Каме на постели, его несколько смущал. Казуя не хотел такого быстрого развития событий. Простой поцелуй привел его в такой восторг, что захотелось расстегнуть штаны, а тут Аканиши лежал рядом с ним, осторожно пробираясь под футболку и поглаживая его плоский живот. Каме был не против этих невинных ласк, но отсутствие футболки на теле Джина заставляло его сердце замирать каждый раз, когда парень склонялся над ним для поцелуя.       Аканиши ласково перебирал волосы Казуи свободной рукой, второй он подпирал подбородок. Каменаши для него был как притягательная конфетка: ее одновременно хотелось тут же развернуть и съесть, а с другой стороны, хотелось как можно дольше оттягивать удовольствие, чтобы попробовать ее. Эти теплые карие глаза с волнением и интересом смотрели на Джина, а когда тот склонялся для поцелуя, медленно закрывались, и лишь реснички взволнованно трепетали.       - Ка-ме-на-ши… - нараспев произнес Джин.       - М-м-м? – отозвался Казуя.       - Слишком длинно звучит, - усмехнулся Аканиши.       - Хотите покороче? – заинтересованно спросил Каменаши.       - Если дело касается имени, то да, - захихикал Джин и, пребывая в восторге от своей же собственной шутки, уткнулся в шею Каме, продолжая хихикать.       - Дурак, - усмехнулся Каме, поняв шутку и хлопнул Джина по плечу.       - Ха-ха-ха, - заливисто смеялся Аканиши. – Но ведь смешно же?       Аканиши потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться. Когда же Джин снова принял серьезный вид, он, немного помешкав, спросил:       - А можно называть тебя по имени? – осторожно спросил Джин.       - Казуей? – настороженно уточнил Каме.       - Угу, - кивнул Джин.       - Ммм, можно, конечно, - осторожно подбирая слова, произнес Казуя. – Но для меня это будет как-то странно…       - Тогда «Каме»? – предложил другой вариант Аканиши.       - Думаю, «Каме» будет нормально, - согласился Казуя.       - У меня есть еще одна просьба, - прошептал Джин.       - Какая?       Джин склонился над Каменаши. Аканиши осторожно надавил на нижнюю губу парня, и тот, словно на губах у него была невидимая кнопочка, приоткрыл рот. Джин приблизился к парню и, проведя язычком по губам Каме, коснулся их, чуть сжав, ожидая, когда Каменаши начнет целовать его в ответ. Казуя прикрыл глаза и сжал губы парня своими губами, чувствуя, как он начинает действовать все смелее и смелее: как будто бы случайно касается кончиком языка языка Каменаши, как рука Джина обхватила затылок Каме. А Казуя готов был расплавиться в этих руках, раствориться в этих поцелуях, лишь бы они не заканчивались. Рука Аканиши медленно сползла на шею парня, затем скользнула по груди и направилась к ремню на джинсах. Каменаши протестующе замычал, и Джин послушно переместил руку на поясницу парня. Каме в который раз строил догадки, где Аканиши научился так мастерски целоваться, но как только Джин начинал целовать его шею, все предположения куда-то улетучивались, и оставалось одно лишь наслаждение. «Если мне так приятно целоваться с ним, интересно, каково будет заниматься с ним сексом?» - подумал Каме и тут же почувствовал, как его щеки залил румянец. Почувствовав напряжение в теле Казуи, Джин медленно отстранился и заглянул ему в глаза.       - Что-то не так? – забеспокоился Аканиши.       - Нет, ничего, - помотал головой Каме. – Всякие глупости в голову лезут.       - Глупости? Какие? – улыбнулся Джин. – Расскажи!       - Нет-нет-нет, - смутился Каменаши и закрыл глаза рукой.       - Хорошо, - лукаво улыбнулся Аканиши. – Не хочешь говорить, и не надо.       Джин приподнял футболку Казуи и стал медленно подворачивать низ, все ближе и ближе подбираясь к соскам. Почувствовав это, Каме тут же обхватил себя руками повыше живота.       - Что такое? – насторожился Джин, но Каме отвел взгляд и прикусил губу. – Эй, - ласково прошептал Аканиши, боясь допустить оплошность. – Если тебе не нравится, я все тут же прекращу, - пообещал он.       - Мне стыдно, - признался Казуя, боясь посмотреть Джину в глаза.       - Почему?       - Я вам не понравлюсь…       - С чего ты взял? – улыбнулся Джин. – Ты мне уже нравишься, - признался он.       - Лучше мне остаться в одежде…       - Ты чего-то стесняешься? – догадался Аканиши. – У тебя там шрам? Или какая-нибудь глупая татуировка? – предположил Джин.       - Нет… - покачал головой Казуя и снова замолчал, было заметно, как он борется с собой и не решается сказать.       - Ну, если там что-то такое страшное, то давай я посмотрю одним глазком, а ты пока просто отвернешься, - попробовал пошутить Джин, однако, к его удивлению, Каменаши зажмурился и, взявшись за края футболки, стал медленно поднимать ее вверх, а затем, приподнявшись, полностью снял и бросил на пол. Но ничего необычного на груди парня Джин не увидел, разве что соски у него были непривычно маленькие и нежно-розового цвета.       - Вот видите, они ужасны! – проследив за взглядом Джина, воскликнул Каме.       - С чего ты взял, что они ужасны? – спокойно ответил парень. – Не вижу в них ничего ужасного… - пожал он плечами. – Вот если бы их совсем не было, я бы удивился.       Джин коснулся одного из сосков, а затем принялся осторожно покручивать его, пока не услышал от Каме протяжный и сексуальный «А-ах…». В тот момент сердце Джина подпрыгнуло. Подняв взгляд на парня, Аканиши замер. Ни когда они целовались на кухне, ни когда они целовались на диване, Джин не видел такого сексуального взгляда. Глаза Каме были прикрыты пушистыми ресницами, венка на шее пульсировала, рот был приоткрыт, а грудь была обнажена… Из-под сползших на бедра джинсов виднелась черная полоска облегающих трусов. Парень тяжело дышал и время от времени закрывал глаза, ожидая продолжения.       Аканиши, принялся ласкать оба соска Каменаши. С трепетом и волнением, он прислушивался к каждому отклику парня на его ласки. Джин даже представить не мог, насколько этот парень на самом деле чувствителен. Казуя, закрыв глаза, постанывал от удовольствия, и, чем смелее Джин ласкал его, тем громче становились стоны. Не выдержав, Аканиши накрыл стонущий рот своими губами. Целуя Каменаши, чувствуя, как рука Казуи обнимает его за талию, ощущая тепло его тела, Джин забывал как дышать, Джин забывал, кто он и где он. Дрожащей от волнения рукой он приблизился к ширинке парня, намереваясь расстегнуть ее и приласкать Каменаши и ниже живота тоже. Казуя был таким податливым, что удержаться было крайне сложно. Длинные изящные пальцы коснулись железной пуговицы и уже надавили на нее, собираясь вытащить из петли, как раздался звонок.       Джин дернулся, и, словно сладкий сон, наслаждение моментом улетучилось, уступив место недовольству. Аканиши отстранился от Каме и взял телефон с прикроватной тумбочки. Каменаши открыл глаза и приподнялся на локтях.       - Это отец, - ответил на немой вопрос Каменаши Джин и принял входящий звонок.       - Ты совсем обнаглел? – взревел Аканиши-сан.       - Незачем так орать, - усталым тоном произнес Джин.       - Если я повышаю голос, значит, на то есть причины! – зарычал отец. – Где тебя носило все это время? Ты должен был два часа назад быть в моем офисе!       «Черт..»       - Я работал дома все это время, - спокойно ответил Джин, привыкший к подобному тону родителя. – Могу приехать в течение часа, если это необходимо? – предложил он.       - Не беспокойся, - холодно отозвался отец. – Собрание уже закончилось. Я в течение получаса приеду к тебе и привезу все необходимые документы.       - Хорошо, - кивнул Джин.       - Заодно оценю работу твоего нового повара, - Аканиши взволнованно глянул на Казую, но тот, не поняв знака, нахмурился и попытался по выражению лица Джина понять, что произошло, но ничего не вышло.       - Хорошо. Буду ждать, - произнес Аканиши и повесил трубку.       Парень вздохнул и положил телефон обратно на тумбочку. Он поднял с пола футболку Каменаши и бросил ему, а затем отыскал свою.       - Отец скоро приедет, - пояснил Джин. – Одевайся…       - Хорошо, - кивнул Каменаши и стал поспешно одеваться, а затем рукой попытался привести волосы в порядок, но одна из прядок легла на бок.       - Он хочет оценить твои кулинарные способности, - предупредил Аканиши и, подойдя к Каме, поправил прядки, которые выбились из пробора. – Так что постарайся, - улыбнулся Джин и, наклонившись к Каменаши, игриво поцеловал его в до неприличия распухшие губы. Каме попытался увлечь Джина в более откровенный поцелуй, но тот отстранился и, покачав головой и прихватив с собой телефон, вышел из комнаты, оставив счастливого и взволнованного Каменаши одного.       Немного успокоившись и поправив покрывало на кровати, Казуя вышел в гостиную, но никого там не обнаружил. Дверь в кабинет была открыта, и оттуда доносился звук стука пальцев о клавиатуру. Аканиши над чем-то работал, а Каме решил его не отвлекать. В конце концов, делу время – потехе час. Скоро приедет отец Аканиши, и будет очень плохо, если ужин не будет готов. К тому же Джин до сих пор ничего не ел. Каменаши достал из холодильника йогурт и, прихватив ложку, направился в кабинет Джина. Коротко постучав, он вошел.       - Аканиши-сан, - осторожно позвал его Каменаши, тот оторвался от работы и поднял на него глаза. – Вы ничего еще не ели сегодня. Обед будет готов только минут через сорок, поэтому съешьте пока йогурт. Голод вреден для вашего желудка, - заметил Казуя.       - Хорошо, - без возражений согласился Джин; и, открыв крышечку, принялся есть йогурт, одновременно читая какой-то документ. – Спасибо, - поблагодарил парень, когда Каме уже собирался выходить из кабинета.       - Поберегите себя! – посоветовал Казуя и вернулся на кухню.       Каменаши взял со стула фартук, который был так бережно снят с него около часа назад. Каме вспомнил их с Джином поцелуй и то, как Аканиши снимал этот фартук с него, как обнимал его на диване, и сердце его невольно забилось чаще в предвкушении того, что могло еще сегодня произойти после отъезда отца Аканиши. Но стоит ли на что-то надеяться сегодня, Казуя не знал.       Он замешивал тесто, а после, раскатав его на пластиковом листе, принялся вырезать чашкой для риса большие кружки, чтобы потом положить в них начинку и приготовить на пару. Этот рецепт он вычитал на днях в Интернете и даже специально купил широкое сито, которое можно было вешать на среднего размера кастрюльку и готовить несколько пирожков одновременно. Каменаши очень переживал, так как по этому рецепту он готовил впервые и очень боялся, что отцу Джина ужин придется не по вкусу, и Каме просто вышвырнут за дверь. Он старался отгонять мрачные мысли куда подальше. Парень аккуратно защипывал края пирожков и придавал им округлую форму. Все то время, пока Казуя готовил ужин, Аканиши не выходил из кабинета. Лишь когда зазвонил домофон, Джин покинул свое рабочее место. Пропустив отца к лифтам, Джин подошел к Каме и сжал его плечо.       - Самое главное, не волнуйся, - приободрял Казую парень. – Сначала он будет истерить по поводу того, что я не приехал в офис. Думаю, он про тебя даже и не вспомнит, а тут же убежит на следующую встречу.       - Вот как… - с сомнением в голосе произнес Каме и натянуто улыбнулся.       - Не переживай, - прошептал Джин и, наклонившись к парню, нежно поцеловал; Каме готов был превратиться в большую умиляющуюся лужицу прямо около плиты.       Едва успел Джин оторваться от Каме, как в дверь постучали. На пороге стоял отец. Весь его грозный вид давал ясно понять, что ничего доброго от него ждать сегодня не придется. Каменаши заранее морально подготовился к худшему.       - Добрый вечер, - поздоровался Каме с Аканиши-старшим, когда они прошли мимо него в гостиную, и совершил поклон чуть ниже требуемого.       - Здравствуйте, - сухо поздоровался тот и сразу же направился в кабинет Джина. – Поговорим у тебя в кабинете, - отрезал отец, а Аканиши, нахмурившись, последовал за ним.       Когда дверь в кабинет закрылась, Каме смог свободно вздохнуть, однако он по-прежнему чувствовал себя не комфортно. О чем они говорили в кабинете, Каменаши, разумеется, не имел представления, однако время от времени оттуда доносились крики, какие-то угрозы или же эти двое просто спорили – Казуя мог лишь предполагать. С тяжелым сердцем он сервировал стол, надеясь, что Джин с отцом придут к какому-то согласию, и этот разговор никак значительно не повлияет на их взаимоотношения. Каменаши оставалось только ждать.       Когда Казуя закончил с приготовлением ужина, отец и сын вышли из кабинета. Каме заметил, что левая щека Джина стала ярко красной. Почти такой же красной, как и гневное лицо его родителя. Каменаши пытался понять, как всё прошло. Однако, заметив беспокойство на лице парня, Аканиши просто покачал головой и рассеянно потер щеку рукой. Казуя решил расспросить обо всем Джина после того, как уйдет его отец.       - Садитесь, пожалуйста, - гостеприимно предложил Каме и указал рукой на стулья. – Уже всё готово.       Джин и отец глянули друг на друга так, что Казуе показалось, что молния заблестела в глазах обоих, однако свои места за столом они все же заняли.       - Это паровые пирожки, - принялся объяснять Каменаши, ставя блюдо в центр стола. – Приятного аппетита.       - Спасибо, - отозвался Джин.       - Садитесь с нами, - велел Аканиши-старший.       - А?.. – Каме решил, что ослышался.       - Отец!.. – осадил его Джин.       - Пусть поужинает с нами, - повторил свое требование он, а Джин недовольно цокнул языком.       - Хорошо, - пошел на уступки Каменаши, стараясь не усугублять ситуацию отказом.       - Ты не обязан, - шепнул ему Джин.       - Все в порядке, - покачал головой Казуя и, повесив фартук на спинку стула, сел за стол.       - Вы – первый, - сказал Аканиши-старший, когда заметил, что Каменаши ждет, когда чета Аканиши примется за ужин.       - Ты в своем уме вообще? – взревел Джин. – Думаешь, он пытается меня отравить, что ли?       - Всё может быть, - парировал Аканиши-старший. – Я понятия не имею, откуда ты взял этого проходимца. Он подрабатывает на радио и живет не в самом престижном районе Токио. У него нет квалификации ни врача, ни повара!       - Ты что, досье на него собирал? – побелел Аканиши.       - Ничего страшного, Аканиши-сан, - пытался успокоить Джина Каме.       - Какой же ты мерзавец! – зашипел Джин.       - Если он собирается отравить тебя, я сдам его полиции. Я не хочу, чтобы моего единственного наследника убили в его же собственном доме.       - Компания! Наследник! Деньги! – выплевывал слова Аканиши. – Тебя только это и интересует?       - Меня интересует многое! – воскликнул отец. – А сейчас сядь и жди до тех пор, пока он, - тыкнул тот пальцем в Каменаши. – Не попробует собственную стряпню.       - Это отвратительно! – закричал Аканиши, вышел из-за стола и, скомкав салфетку, что лежала у него на коленях, бросил на пол.       - Аканиши-сан, не стоит ссориться! – пытался успокоить Джина Казуя. – Мне не трудно поужинать с вами. И еда не отравлена, - обратился он к отцу Аканиши, но тот лишь презрительно хмыкнул.       - Делай, что хочешь, - прошептал Джин, отойдя в сторону и скрестив руки на груди.       Каменаши взял лежавший сверху пирожок и тут же откусил. Краем глаза Каме заметил, что отец Джина следит за ним, а сам Аканиши был похож на огнедышащего дракона из китайских сказок, у которого вот-вот пойдет дым из ноздрей и огонь из пасти. Казуя, съев пирожок, отметил для себя, что он весьма пресноват, но для Аканиши такой вкус был в самый раз. Много соли и специй могли навредить его организму. Заметив, что Казуя потянулся за следующим пирожком, Аканиши-старший решил тоже попробовать. Джин следил за каждым его движением, готовый в любую минуту защищать парня. Прожевав приличный кусок, Аканиши-старший хмыкнул и произнес:       - Недурно, - и, не изволив доесть его, положил на тарелку и встал из-за стола. – Я буду следить за вами двоими, - объявил отец, подойдя к Джину. – За ним, - бросил он взгляд на Каме. – Чтобы не отравил тебя, а за тобой, - обратился он к сыну, – чтобы глупостей не делал и выполнял свою работу.       - Какого черта ты несешь? – взревел Аканиши, а Каме в ту же секунду услышал как Аканиши-старший отвесил сыну звонкую пощечину.       Джин, не ожидав такого от родителя, случайно прикусил губу. Каме заметил, как та покраснела от выступившей крови. Казуя вскочил со стула, готовый прийти на помощь парню, но тот жестом дал ему понять, чтобы не подходил.       - Какой же вздорный щенок! – процедил отец сквозь стиснутые зубы. – Завтра у нас будут переговоры с поставщиками, имей совесть явиться вовремя! – велел Аканиши-старший и, не прощаясь, пересек гостиную, обулся и покинул квартиру.       Джин облизал губу и, почувствовав привкус железа, понял, что губа рассечена. Он приложил палец к губе, и на нем остался красный след. Аканиши цокнул с досады и покосился на замершего на месте Каменаши.       - Прости за всё это, - обвел он рукой воздух и, пойдя к столу, грузно опустился на стул; все эти тирады ему уже порядком надоели.       - Аканиши-сан, - обратился Каме к Джину. – Нужно обработать губу…       - Итак пройдет, - махнул рукой Аканиши и, взяв пирожок, откусил приличный кусок и поморщился – на белом тесте остался алый отпечаток его губы.       - Давайте, все же обработаем… - предложил Каменаши.       - Можно мне поесть сначала? – вспылил Джин, но тут же пожалел о своих резких словах.       - Да… Разумеется… - отозвался Казуя и, встав из-за стола, взял свою тарелку и тарелку отца Джина, намереваясь помыть их; но когда он проходил мимо Аканиши, тот схватил его за руку.       - Прости… - прошептал Джин. – Мы обработаем ее, - он посмотрел на Каме уставшими глазами. – Но сейчас я умираю с голоду, а ты слишком хорошо готовишь, - улыбнулся он.       - Конечно, - улыбнулся Казуя в ответ, довольный тем, что Аканиши перестал злиться.       Джин молча слопал около четырех пирожков, запив их зеленым чаем, а затем, приняв лекарства, поблагодарил Каме за угощение. Каменаши же все это время сидел на диване в ожидании того момента, когда Джин позволит обработать его ранку. За окном уже совсем стемнело, а Казуя не знал, стоит ли ему остаться сегодня на ночь в доме Аканиши или вернуться на свою квартиру. Из раздумий его вырвал Джин, подсунувший парню под нос аптечку и стакан с водой.       - А это зачем? – спросил Каме, покосившись на воду.       - Чтобы промыть, - усмехнулся Джин. – Ты так сильно задумался, что забыл обо всем на свете, да? –заметил ему Аканиши, присаживаясь рядом.       - Наверное, - рассмеялся Каме и поднялся с дивана.       Казуя поставил аптечку на журнальный столик и открыл ее. Вытянув большой клочок ваты из упаковки, он смочил ее в стакане и наклонился над Джином. Каме заметил в его глазах неподдельный интерес и даже лукавство. Каменаши решил быть настороже, уж больно игривый взгляд был у парня. Каме легонько надавил на подбородок парня, а тот послушно открыл рот. Каменаши осторожно промокал ранку мокрой ваткой до тех пор, пока кровь не перестала выступать, а вода в стакане стала бледно-розовой.       - Сейчас будет больно, - предупредил Казуя, вооружившись обеззараживающим раствором.       -Я справлюсь, - с улыбкой кивнул Джин и снова открыл рот.       Однако весь его оптимистичный настрой куда-то подевался, кода ватка с лекарством коснулась его губы. Джин сначала сморщил лоб, а затем застонал от неприятных ощущений.       - Я предупреждал! – с улыбкой напомнил ему Каме.       - Жештокый! – произнес Джин, с нетерпением ожидая, когда же Казуя уберет вату с его губ.       Решив, что с Аканиши довольно, Каме убрал медикаменты в аптечку, закрыл чемоданчик и отложил использованную ватку на край стеклянного столика.       - Подожди! – снова взял его за руку Джин, когда тот направлялся на кухню, чтобы убрать лекарства на место. – Я хочу сказать тебе кое-что…       Лео, уставший после репетиции, с ноющими от боли пальцами левой руки, зашел в ближайший к дому брата круглосуточный магазин и купил пару банок пива. Утомленный после тяжелого дня, он не сразу сообразил, что Джину алкоголь был противопоказан. Прихватив пакетик соленых орешков, он направился на кассу. Завидев его, молодая женщина обомлела и будто забыла все слова японского языка.       - Вы… вы же Лео Аканиши… да? – пролепетала она, едва не визжа от восторга.       - Да, это я, - натянуто улыбнулся Лео и, только после нескольких фотографий с ней и ее коллегой, его отпустили с миром. – Все же слава – странная штука… - подумал Аканиши, выходя из супермаркета.       Он поднял голову вверх на высотку, на последнем этаже которой жил его брат. Окон квартиры Аканиши не было видно с этой стороны дома, поэтому Лео не мог знать наверняка, дома ли его брат. Во всяком случае у Лео были ключи. В фойе его встретил приветливый консьерж, с которым Лео, как обычно, поздоровался. Он вызвал лифт и стал ждать. Чехол с электрогитарой неприятно тянул плечо, ноги гудели. Единственное, чего сейчас хотел Лео, так это развалиться на пушистом ковре в гостиной Джина и потягивать с ним пиво, закусывая орешками. Раздался характерный перезвон, и двери открылись.       Пройдя в кабину Лео нажал нужный этаж. Кажется, дела группы постепенно шли на лад, хотя до концерта им еще было далеко. Возможно, они смогут дать его этой осенью или, по крайней мере, до Рождества. Когда Аканиши вышел из лифта, первое, что ему бросилось в глаза – открытая дверь в квартиру брата. «Воры??» - подумал Лео и решил осторожно пробраться в квартиру, чтобы застать их с поличным. Он тихонько открыл дверь, ровно настолько, чтобы смочь пробраться внутрь. Когда парень оказался в прихожей, то заметил, что туфли Джина стоят у порога. «Грабители пробрались в квартиру и связали Джина!! - мелькнула другая мысль в голове Лео. – Нужно быть осторожным!» - решил он и, поставив гитару и пакет с продуктами в углу прихожей, крадучись, пошел к стене, из-за которой можно было заглянуть в гостиную. Однако вместо бандитов в комнате он обнаружил сидящего на диване Джина. Около него, упершись коленом о диван, стоял парень. Джин уткнулся ему в шею носом, будто что-то шепча на ушко. Незнакомый парень закрыл глаза, а губы были приоткрыты. Когда Аканиши неторопливо и по-хозяйски сжал обеими руками его задницу, парень застонал и прильнул к Джину.       Зажав рот рукой, Лео спрятался в укрытие. Прижавшись спиной к стене, он медленно сполз на пол. Это было то, что Аканиши-младший меньше всего ожидал увидеть в квартире Джина. Когда брат успел сменить пышногрудых красоток на худощавых парней, Лео не мог понять. Он покосился на пакет из супермаркета, где лежало пиво и закуски и не знал, что ему делать в такой щекотливой ситуации.