Вишня и сирень

Он вальяжно восседал на каменном холодном троне, пожирая взглядом каждого, кто принял приглашение придти на этот бал и сейчас, примеряя роль ангелов, кем они на самом деле не являлись, соглашаясь закружиться вихре дьявольского вальса друг с другом. Холодные и крепкие руки мужчин ловко обвивали хрупкие на вид тела женщин, прижимая к своим обладателям. Если бы какой-то человек просто заглянул на этот вечер и спросил, что здесь происходит, я бы ответила одно: маскарад. Но, к сожалению, или, возможно, к счастью, человеку сюда не попасть, только если он удостоился чести или сослужил добрую службу тому самому неизвестному нам с вами господину, восседающему на троне. Тогда возникает вопрос: Кто же он? О, боюсь, имя его вам ничего не скажет, но могу вас заверить, что он велик и могуч, и той властью, которой обладает наш с вами незнакомец, не обладает не один человек. Просто взгляните на него, даже в его внешности можно разглядеть какое-то странное магическое превосходство над всеми нами и присутствующими здесь нелюдями: темные слегка растрепанные волосы, вытянутое лицо, алые, как спелая вишня глаза, сиявшие, словно пара рубинов в колье какой-то английской королевы, аккуратные, но при этом манящие губы, которые нередко расплываются в похотливой улыбке или дьявольской ухмылке. Худощав, но при этом, позволю себе заметить, даже в таком хрупком теле скрывалась невероятная сила, справиться с которой дано только ему. По сравнению с гостями, он был одет весьма просто, но именно эта простота была ему к лицу: обычный черный костюм, белая рубашка, налакированная обувь, и плащ, держащийся на миниатюрной фибуле, на которой, если я правильно разглядела, была изображена геральдическая лилия. Он восседал на своем троне, сделанном из белого обсидиана…или то был лунный камень, я не знаю, но скажу одно, трон испускал какой-то таинственный, почти гипнотический дымчато-белоснежный¬ свет. Господин закинул ногу на ногу, и с каким-то гневом смотрел на этот фарс, созданный им самим, пытаясь вспомнить, зачем он вообще собрал у себя эту кучку безликих. Почему? Ведь он мог опять, как день назад, погрузиться в книги, обойти свои владения или просто проваляться весь день на мягкой кровати, где пастельное бельё пахло мятой или полевыми цветами, но всё-таки он зачем-то собрал их всех здесь. Наверно, чтобы его развлекли, ибо именно на маскарадах всегда происходит что-то загадочное, а может, он просто хотел забыться. Из-за угла неожиданно появился высокий, ничем неприметный мужчина в официальном костюме, держа в руке бокал с алой жидкостью, от которой отдавало приятным спиртным запахом, а так же запахом садовых роз, меда и пряностей. Он тихо, стараясь не отвлекать господина от размышлений, подошел к трону, и протянул бокал хозяину, словно прося разрешения отдать ему сосуд с жидкостью. Ничего не ответив, задумчивый аристократ принял бокал, поднес его к губам и, не отрывая свой злой, задумчивый взгляд от танцующих, сделал глоток, и тяжело выдыхая, закрыл глаза, чувствуя, как пряный напиток разгоняет кровь по венам. - Вы опять задумались о ней? – прозвучал негромкий голос слуги, который, будто шипение змеи, парализовал господина. -Да – сухо и почти безжизненно ответил наш уже с вами знакомый. Аристократ посмотрел на своего слугу, словно приказывая убрать их всех к чертям из поместья и никого не пускать. Верный подданный что-то нашептал и щелкнул пальцами, отчего вся комната наполнилась синим холодным пламенем, а вместе с пламенем комнату заполнили крики несчастных гостей. Когда же всё стихло, и пламя растворило секунду назад веселившихся нелюдей, господин потер виски, и, поднявшись со своего трона, направился в спальню, допивая вино, шепча, что-то себе под нос. Разобрать было трудно, но иногда можно было услышать: «как же меня всё достало, где мне найти покой, и т.д.» Пройдя по коридорам, где единственным источником света были зажженные свечи, мы вместе с вами и нашим господином попадаем в спальню. Признаюсь честно, для спальни эта комната была холодной, но довольно уютна: большая и мягкая кровать, украшенная теми же самыми кристаллами, из которых был сделан трон, кстати говоря, именно эти камни и служили освещением в ночное время, создавая атмосферу загадочности, романтичности, похоти и… одиночества. Сама кровать была круглой формы с шелковыми алыми простынями, от которых, как я уже сегодня вечером вам говорила, пахло опьяняющей мятой. Огромный белоснежный ковер, сделанный из шкуры какого-то огромного дикого животного расположился на прохладно-холодном полу. На другом конце комнаты располагался высокий шкаф. Но было то, что всегда привлекает моё внимание, нет, не только кровать, но и огромное до потолка окно украшало одну из стен, открывающее вид на бескрайний океан, в котором отражалось тысяча звезд и верная спутница всех одиночек, безумцев, романтиков и волков – седая, но такая прекрасная луна. Так почему я посчитала, что комната холодна? Да, внешность его спальни – любовницы была прекрасна, но всё же в ней не хватало одного: жизни. Да, именно то, о чем вы, возможно подумали. Я говорю о какой-нибудь леди, которая могла бы одним интересным способом скрасить его досуг. Аристократ подойдя снял неприметный плащ. Если бы я его увидела не на моём господине, то подумала, что это просто легкая черная летняя занавеска, однако… Поле плаща в шкаф отправился на покой фрак и белоснежная рубашка, рукава которой были слегка смяты, и нашему взору предстает в меру накаченное тело. Не обращая внимания на пейзаж за окном, неизвестный вам лег на кровать, смотря в потолок, пытаясь отогнать странные мысли, терзавшие его вот уже который день. О чем же он думал? В его голове бушевал вихрь воспоминаний, которые, казалось скоро сведут его с ума и проснется его истинное я: жестокий и хладнокровный убийца, что снова пробуждаясь, как зверь, в полнолуние окрасит всё живое в алый цвет, что его снова будут окружать крики, боль, слезы и жажда…жажда уничтожить всё. Зачем? Зачем она его оставила? Зачем он открылся и доверился ей? Зачем она вообще появилась в тот день? Почему? Почему он сохранил её жизнь? Он не понимал. Секунда и его рассудок терялся в потоки воспоминаний, нахлынувших с новой силой. Да, он снова проклинает её и снова пытается возненавидеть. Словно безумец, он катался по кровати, что-то крича, моля о помощи. Да, он просил не оставлять его одного. Он – тот, кого боятся все, молил об одном – не покидать его никогда и быть рядом. Крик резко сменился на смех и вот, по этажу разнесся сумасшедший хохот, казалось который, может свести с ума, но и он продолжался не долго, смех вновь сменился на хрип и крики. Так бы продолжалось долго, если бы ему на секунду не показалось, что у двери стоит она. Та, которую он пустил в свою больную душу…хотя, у него нет души, стояла и беззвучно говорила его имя: -Деон - шептал мираж. Ему казалось, что именно сейчас она подойдет и улыбнется ему своей невинной детской, но такой родной улыбкой, но… -Ненавижу! Исчезни! – кричал он, нащупав бокал и кинув в сторону «девушки». В миг, она исчезла, словно солнечный зайчик, и тяжело дыша, он смотрел туда, где несколько секунд назад появился образ его женщины. Его. Навеки его. Вскоре на смену боли пришло смирение и покорность. Он вновь погрузился в дорогие ему воспоминания, в те дни, когда он был странствующим рыцарем, отправившимся на поиски пропавшего Императора.