Тёплый снег

Дом был небольшим и старым. Он прятался за современными высотными новостройками, имел свой маленький, огороженный сад, со скамейками и аккуратно расчищенными дорожками. Третий этаж, никакого лифта. Джонатан хотел помочь с пакетами, но ему не дали, мужчина дотащил всё сам. На лестничной площадке всего одна дверь, как и на остальных этажах, большая, деревянная, потемневшая от времени. Мужчина тихо ворчит, когда ключ со скрипом проворачивается вхолостую, но ему удаётся быстро с этим справиться. Когда они заходят, свет самопроизвольно зажигается во всей квартире. Альфа на ходу скидывает ботинки и утаскивает пакеты с продуктами куда-то вглубь своего жилища. Джонатан остаётся один в большом, светлом коридоре, в который выходит ещё несколько дверей, все они распахнуты настежь и в тех комнатах тоже горит свет. Парнишка не решается сделать шаг вперёд, он не уверен, что поступил правильно, напросившись на ночь, ведь за всё надо платить. Какова же будет расплата на этот раз? Может быть, пока не поздно, стоит всё же развернуться и бежать отсюда без оглядки? - Решил ночевать на коврике у порога? - прервал его размышления чуть хрипловатый голос мужчины. - А можно? - с надеждой спросил омега. Дэвид удивлённо посмотрел на него, пытаясь понять шутит тот или нет и, убедившись во втором, ответил: - Конечно нет, почки застудишь. Проходи давай, хватит там мяться, - подумав, он вспомнил, что не назвал своего имени, хотя и не был уверен, что стоит вообще это делать, но элементарные правила вежливости никто не отменял. - Я не представился: моё имя Дэвид, - сказал он после небольшой паузы. Омега ответил ему странным взглядом и кивнул. - Дэвид... - протянул мальчишка, словно пробуя имя на вкус. - А где ваша семья? Я не помешаю? - Ну, вообще-то, об этом раньше надо было думать, но, спешу тебя успокоить, я живу один, иначе не привёз бы тебя сюда. - Совсем один? Альфа вздохнул, ему хотелось сказать парню, что это его совсем не касается, но он промолчал. Просто подошёл к Джонатану, забрал у него куртку и вручил вместо неё полотенце. - Ванная здесь, - указал он парнишке на одну из дверей. - Погрейся хорошенько, я пока подберу тебе кое-что из одежды, - и он снова ушёл. «Ясно, он из чистоплотных, значит. Хочет, чтобы я отмылся как следует», - подумал омега. В любом случае, горячий душ – редкая удача в его жизни, от которой отказываться он не собирался. Уже стоя под тёплыми струями, Джонатан услышал, как скрипнула дверь и напрягся, ожидая, что шторку сейчас отдёрнут, но альфа не сделал этого. - Одежда на нижней полке, надеюсь, подойдёт. Я буду на кухне. Как закончишь, можешь приходить туда или побродить по квартире, - спокойно сообщил мужчина и притворил за собой дверь. Омега удивлённо выглянул из-за шторки, на полке действительно лежала одежда, самая обычная: какая-то явно тёплая голубая кофта и мягкие домашние брюки. Что ж, стало быть, его не будут иметь сразу. С одной стороны, вроде и неплохо, может альфа даже покормит его перед этим, с другой – скорее всего, одним отсосом дело не ограничится. Джонатан провёл ладонью по животу. - Прости, маленький. Я надеюсь, всё будет хорошо, и он не сделает тебе больно, - тихо прошептал он и закутался в полотенце. Выданная ему одежда оказалась безумно уютной и пришлась почти впору. Парень решил, что она принадлежит мужу Дэвида, который сейчас отсутствует. Может уехал куда-то с детьми? Почему-то в их наличии он не сомневался. У такого альфы просто обязана быть большая семья. Хотя, он ведь совсем не знает этого мужчину, рано строить какие-то предположения. Сейчас главное было не злить того и не проверять границ его доброты. Если не побьёт до утра – можно считать, что всё прошло замечательно, собрать вещи и по-тихому уйти. Джонатан решил не идти сразу на кухню, а воспользоваться разрешением и осмотреть квартиру. Он ещё не бывал в таких домах, мужчина явно был при деньгах. Может быть, если постараться и выполнить всё, что тот захочет, удастся получить немного наличных? Комнаты, в которые заходил омега, в большинстве своём были не интересными: стерильно-чистые, почти одинаковые спальни, большая гостиная, где было совсем мало мебели на такое огромное пространство, только диван, пара кресел и чёрный экран в полстены. Дальше, недалеко от кухни, где Дэвид шелестел пакетами и гремел посудой, обнаружилась столовая. Мебель везде была старая, деревянная, резная, с трещинами и потёртостями. Стены во всех комнатах были светлыми, что делало помещения ещё больше. Но глазу не за что было зацепиться, нигде не было ничего, что указывало бы на характер и увлечения живущего здесь человека. Одна из дверей была закрыта, Джонатан подумал, что наверняка за ней и есть всё самое интересное. В последней открытой комнате оказались книги, множество книг. Джонатан столько в жизни своей не видел. У него самого была только одна книга, папина, по которой тот учил его читать, и которую отец в итоге сжёг. Он стоял с раскрытым от удивления ртом и вертел головой по сторонам. Книги в шкафах от пола до потолка, стопки книг на широком подоконнике, беспорядочные нагромождения книг на огромном, резном столе, стоявшем здесь же. Эта комната выглядела по-настоящему обитаемой, в отличие от остальных виденных им. Парнишка прошёлся вдоль стеллажей, ведя пальцами по разноцветным корешкам. В одном месте рука его соскользнула: между книгами было пустое пространство. Джонатан остановился и посмотрел, куда легла его рука. В проёме между книгами была зажата пыльная рамка, с потрёпанной, и, вроде, даже обгоревшей фотографией. На ней довольно красивый молодой омега держал на коленях и крепко прижимал к себе худенького, болезненного мальчика. Ребёнок улыбался, а на бледном лице омеги застыло усталое, измученное выражение, так похожее на то, что он видел у Дэвида. Да, больной ребёнок – всегда проблемы. Джонатан вспомнил, что в их доме было много больных детей, их папы постоянно выглядели такими же уставшими. Юноша провёл пальцами по стеклу, стирая пыль и всматриваясь в запечатлённые лица, но тут Дэвид издалека окликнул его. Парень вздрогнул и поспешил на голос.