Тупое смирение

— Чертов Ушио, все не может со своей девкой договориться,— Тора пребывал не в самом лучшем расположении духа. Эта громкая парочка помешала его отдыху и теперь он медленно и лениво летел над городом.— Поесть что ли?— Маюко всегда держала для него гамбургеры. А значит можно было направиться к ней и поесть свое любимое лакомство, или же съесть десерт!       Злобно хихикая, ёкай приблизился к дому Маюко и прошел через стену, сразу оказавшись в комнате девушки. Тора огляделся в хорошо знакомой комнате розовых тонов и нашел свой десерт, лежащий животом на кровати в окружении тетрадей и учебников, записывающей что-то карандашом. Ее голые ноги, прикрываемые лишь короткой юбкой, весело болтались в воздухе. Она напевала какую-то забавную песенку себе под нос. Светлые волосы рассыпались по плечам и бледно розовой майке на лямках. Он недовольно хмыкнул и опустился возле кровати в розовых простынях. — И ты что ли готовишься?— Не нравилось ему как людишки пекутся о какой-то подготовке. — Тора-чан!— Маюко радостно повисла на шее могучего ёкая. Она любила Тору, и ей нравилось прижиматься к его мускулистому и пушистому телу. Зато он, как всегда, не испытывал такой же восторг от подобного обращения и кривил свою полосатую морду. — Не висни на мне. Ты всего лишь мой десерт, который я должен съесть!— Девушка улыбалась. Хоть он и ведет себя так, на самом деле он добрый и не желает ей зла. — Ты говорил, что можешь съесть меня только после Ушио,— тонкие руки девушки отпустили сильную шею зверя, и она, все также улыбаясь, села обратно на кровать.- А это значит, что ты никогда меня не съешь, Тора-чан! — Ёкай лишь злобно хмыкнул и отвернулся от нее. Такая реакция Торы всегда нравилась Маюко, ведь непроизвольно он надувал щеки от обиды. — Пойдем, я дам тебе гамбургеров, — девушка встала с кровати и поправила задравшуюся юбку. — А потом снова вернешься к своим скучным занятиям?— Он совсем не понимал как можно столько заниматься какой-то подготовкой. — Тора-чан, подготовка к экзаменам — необходимая вещь!— Маюко бесцеремонно потащила его за руку в сторону двери, что не очень обрадовало ёкая. — Эй, Маюко, я тебе не Ушио,— ему не составило труда поднять легкое тело девушки за голову второй рукой.- Нечего меня за руку таскать, — раздраженная полосатая морда Торы с обнаженной клыкастой челюстью смотрела прямо на надувшуюся девушку. Маюко задергалась и хотела возразить насчет Ушио и случайно зарядила ногой прямо между звериных пушистых ног. Лицо Торы сразу приобрело болезненную гримасу и слегка покраснело от того, как он крепко сжал зубы, чтобы не вскрикнуть. — Ой!— Девушка испуганно прикрыла ладошками рот. Когтистая рука ёкая разжалась и Маюко встала на пол. Шипя что-то неразборчивое сквозь зубы, зверь упал на колени и схватился обеими руками за покалеченное место, опираясь лбом об пол. — Я тебя точно съем…— Мышцы на лице Торы дергались от неприятных и болезненных ощущений. — Прости, Тора-чан,— Маюко села на колени и положила свою руку на роскошную гриву ёкая. Она волновалась за него и не хотела ему вредить. Чувствуя себя виноватой, ей хотелось хоть чем-то помочь ему или загладить свою вину. Но в такой ситуации девушка не знала, что делать.— Может тебе лед принести?       Терпение зверя кончилось уже давно. Злость бурлила в нем, растекаясь по всему телу. Тора резко вскочил и зарычал, повалив Маюко на пол. Девушка не успела толком отреагировать. Но боль от острых клыков ёкая, пронзившая ее плечо, заставила вскрикнуть от неожиданности и прикусить губу. Ее полный боли голос и вкус крови на языке заставил его прийти в себя и ослабить хватку. Аккуратно, что бы причинить как можно меньши боли, он убрал свою зубастую пасть от окровавленного плеча девушки. Пришедший в себя зверь посмотрел на ее лицо. К его удивлению она не собиралась кричать на него, проклинать или обижаться. Слезы скатывались по нежным щекам девушки. Маюко сдерживалась, чтобы не застонать от боли. Но во взгляде Тора ясно видел это ее дурацкое смирение… Смирение, с которым она тогда прыгнула с моста, прихватив с собой жабоподобного ёкая. Смирение, с которым она уступает Ушио ради Асако, потому что любит их обоих. Никогда не мог понять эту часть нее. Бесит. Маюко и не думала жаловаться. Для нее это было как наказание и возможность извиниться. Она не станет винить его или говорить об этом Ушио. Ведь она…все также любит Тору. — Даже такое будешь терпеть?— Иноуэ слабо улыбнулась. Слезы все так же продолжали бежать по ее щекам. Плечо болело, пульсируя в местах укуса. — Я ведь заслужила,— Тора хмыкнул, другого он от нее и не ожидал. Бесит это ее смирение.— К тому же, плевать на грязь…— Она искренне улыбалась ему и готова была простить любую его оплошность, ведь он столько раз спасал ее. Какое-то время он молчал и лишь изучал глаза, полные слез. Такие добрые и понимающие глаза. В порыве гнева люди и ёкаи способны на многое, в том числе и на необдуманные поступки. — Как была, так и осталась глупой девкой,— за прошедшие годы она почти ни капли не изменилась. Все так же жертвует собой ради чужого блага. Со временем у людей меняется лишь оболочка.       Сейчас она лежала на полу, придавленная телом зверя. Его мускулистые руки с когтистыми лапами находись с обеих сторон от ее головы. Прокушенное плечо пульсировало от боли. Лямка с этой стороны порвалась от зубов, а сама майка впитала в себя алую кровь, пачкая скрывающуюся под ней грудь. Часть волос тоже окрасилась в красный и слипшимися прядями лежали в небольшой кровавой луже. Слезы никак не хотели останавливаться. Сдерживать рыдание становилось все сложнее. Он только что попытался съесть свой десерт раньше главного блюда.       Тора не знал из-за чего, но его язык принялся слизывать кровь с ее тела, стараясь как можно меньше тревожить раны от зубов. Может быть это вина? Он не знает. Сейчас главное не дать крови пропасть даром и заставить Маюко перестать плакать. Кровь была вкусной, но несмотря на это он ощущал непонятную для него горечь. Объяснить ее появление ёкай не мог. Как и то почему Иноуэ вдруг покраснела. Всем своим телом Тора чувствовал, что ей неуютно и она ерзает. Ему не нравились эти телодвижения, поэтому он сильнее прижался к ней, придавливая своим мускулистым и волосатым телом. Ну хотя бы плакать перестала. Плечо все еще пульсировало, но уже не так сильно. Тора слизал всю кровь с него. Осталась только та, что попала на грудь и слиплась в волосах. Маюко не знала, как ей реагировать. Раны перестали кровоточить и боль постепенно отступала. Она бы соврала, если бы сказала, что ей не понравилось ощущение языка и горячего дыхания на своей коже. Это не могло не смущать. Из-за того, что Тора придавил ее она покраснела еще больше, а мурашки так и бегали по коже, вызывая легкую дрожь. — Не ерзай, мешаешь,— он недовольно рыкнул на нее, но Маюко ничего не ответила, лишь больше покраснела и отвела взгляд. Немного капель крови осталось на тонкой шее девушки. Даже не задумываясь, его полосатая морда максимально приблизился к девичьей шее. Опаляя дыханием кожу, он слизал эти красные капли. Иноуэ вздрогнула, ее кожа покрылась мурашками. Это не укрылось от глаз демона. Такая реакция ему понравилась. Тора оскалился, его глаза непроизвольно сощурились. Девушка чувствовала, что реакция ее тела забавляет ёкая. Ей было стыдно. Смущение из-за того, что телу это нравится сбивало все мысли. Настолько стыдно ей еще никогда не было. — Т-Тора-чан, с-спасибо, но…— она уперлась руками в мощную грудь и попыталась сдвинуть его, чем потревожила плечо. Маюко зажмурилась от резкой и неприятной боли. Зверь привычно хмыкнул. — Ничего сама не можешь!— он недовольно посмотрел на нее. Ему хотелось выразить свое недовольство, но боль, что отражалась на ее лице, заставила его замолчать и смягчиться. — П-прости,— даже так, ее лицо продолжало улыбаться, а глаза ласкали и успокаивали, говоря, что все в порядке. Но он то знал, что это нет. Было бы проще если бы она злилась на него. Ёкай приподнялся и осторожно просунул свою руку под нее.— Тора-чан? — Молчи…       Зверь бережно прижал девичье тело к себе и направился к кровати. Иноуэ удивленно смотрела на своего обожаемого Тору, задрав голову. Забота была ей приятна, даже не смотря на то, что пострадала она из-за него же. Счастливо улыбаясь, девушка плотнее прижалась к телу ёкая. Тот на секунду замешкался от такого. Когда-то, она сказала, что хотела бы, чтобы он снова стал человеком. Однако, оба понимают, что это невозможно.       Тора легко запрыгнул на кровать и посадил на розовые простыни Маюко. Взгляд чудовища сразу приковался к окровавленному следу на майке. Порваная лямка немного оголяла грудь, заставляя девушку смущенно прикрыть ее одной рукой. Но Тора вознамерился слизать всю кровь и не дать пропасть ей даром. Несколько рыжих прядей обхватили девичьи запястья и подняли их вверх. Маюко покраснела и из-за смущения не могла сказать и слова. Она зажмурила глаза и опустила голову. Стыд окутывал все ее тело. Нет, не только. Стыд и нотка возбуждения. Тело ее дрожало, но не от холода или страха.       Довольный оскал, который не увидят ее глаза, говорил о многом. Длинный язык уверенно прошелся по верхней части груди, заставляя Маюко сильнее стыдиться реакции своего тела. Две горошины на женских грудях неуверенно проглядывались сквозь ткань. Ничто не останавливало Тору, язык беспрепятственно пролез под ткань и дотронулся до затвердевшей горошины. По позвоночнику девушки прошлась волна мурашек и море приятных ощущений, концентрирующихся в груди. Она закусила губу и сильнее зажмурила глаза. Ёкай вернул язык вместе со слизанной кровью. В этот раз он не чувствовал той горечи. Вкус крови снова стал сладким и приятным. Однако, запах Маюко немного поменялся. Он стал более манящим и зовущим.       Без лишних мыслей Тора снова запустил язык под майку. Он вылизывал всю округлость груди, каждый раз проводя по соску. Маюко задыхалась от новых для себя ощущений. Что делать и как на такое реагировать, она не имела и малейшего понятия. Но с искусанных губ сорвался сдавленный стон. Оскал чудовища стал шире. Не мешкая и секунды, он порвал майку вместе с юбкой. Тело Иноуэ дрожало от незнакомого возбуждения. Внизу было мокро и неудобно. Дыхание никак не хотело подчиняться разуму хозяйки, которая из последних сил пытался собрать воедино осколки благоразумия, но туман неизвестного мешал. Этот туман заставлял отдаться во власть приятных ощущений, волнами проходящих по спине и животу. Затвердевшие бусины приятно пульсировали. Прохладный воздух холодил влажный сосок, усиливая ощущения. Теперь она уже не жмурилась, а просто затуманенными глазами смотрела на свое тело, узнавая его по новому.       Острый коготь прошелся по ложбинке между грудей, слегка царапая и заставляя нежное тело трястись от смеси приятного и болезненного. Маленькие красные капельки выступили по краям. Тора повалил девушку на тетрадки и учебники, скидывая мешающие на пол. Он снова нависал над ней, чувствуя свою власть. Его морда приблизилась к ране и медленно, растягивая удовольствие и опаляя дыханием кожу слизало выступившую кровь. Губы Маюко издавали хриплые стоны. Она хотела прижаться к нему, к такому теплому и надежному телу, но рыжие пряди на руках сильнее прижали руки к подушке. Ёкай хрипло посмеялся над жалкой попыткой неповиновения. Такой власти над кем-то он давно не ощущал, поэтому не собирался так просто сдавать свои позиции.       Тело ёкая странно подрагивало. Он чувствовал, что скоро может перестать им владеть. Возбуждение одолевает его. Странный жар заставляет дрожать могучее тело. Как он мог так легко поддаться ощущениям? Но сейчас это явно не имеет значения. Последнее, что еще было на девушке - это белые трусы. С помощью когтей он легко порвал ткань, отбросив рванье в сторону. Странный запах, который он почувствовал ранее, приятно щекотал струнки самообладания в голове Торы. Длинный язык прошелся по открывшемуся месту, задевая бугорок клитора. Маюко вздрогнула и слегка прогнулась в спине, протяжно застонав. Ёкай посмеивался от такого эффекта. Его язык снова прошелся по заветному месту и слегка проник внутрь. На этот раз она прогнулась сильнее. Приятных ощущений стало больше, дрожь усилилась. Тягучее чувство внизу становилось невыносимым, скручиваясь в вязкий ком. Сил почему-то не было, все ее тело стало единым комом спутанных чувств и ощущений.       Сильная рука чудовища закинула стройную ножку девушки на свое бедро. Его голова приблизилась к маленькому ушку. Горячее дыхание щекотало раковину уха, пуская по телу новую волну дрожи и мурашек. Ему нравилось слушать ее сбившееся дыхание и чувствовать под собой тяжело вздымающуюся грудь. Роскошная грива рыжих волос скрыла девичью наготу. Маюко все так же хотела прижаться к нему. Вцепиться в мягкую шерсть. Ощутить под рукой мощные мышцы и почувствовать надежность их обладателя. Если бы не шелковые путы. — Тор-р-а-а…— Ее дрожащий голос от возбуждения и запрокинутая голова, доставляли удовольствие монстру. Он скалился и был доволен как никогда. Рыжая прядь обвилась вокруг ноги девушки, фиксируя ее, и когтистая лапа отпустила стройную ножку девушки, слегка царапая нежную кожу. Новые волны мурашек сотрясли млеющее тело. Ёкай уперся руками в матрац, теперь он возвышался над распростертым телом под собой. Он самодовольно облизнул верхний ряд зубов. Твердое и горячее достоинство монстра с заостренной головкой, уперлось во внутреннюю часть бедра Маюко. Щекочущие иголки прошлись по тому месту. Маленький червячок страха мелькнул среди осколков здравомыслия, заставляя внутренне сжаться. Но уже слишком поздно что-то менять.       Естественный сок женского организма растекся вокруг сокровенного места. Стоило только достоинству ёкая дотронуться до него, как он сразу же скользил куда надо. Как по протоптанной тропинке. Чудовище зарычало и скомкало розовое белье под своими ладонями. Чуть двинув бедрами, головка легко проникла внутрь, вызывая довольный рык Торы и полный удивления стон Маюко. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ее затуманенные зрачки были расширены до предела. Непонятное чувство заполнения дарило массу приятного. Сейчас его головке было горячо и хорошо. Но и остальная часть достоинства тоже должна оказаться внутри. Однако, это значит, что он снова причинит ей боль… Вина, вот что он испытал тогда. Понял он это только сейчас. Вокруг Маюко подолгу не крутились кавалеры, Тору это раздражало, так что он быстро отбивал их интерес к девушке.       На этот раз на его морде читалось сожаление. Остановиться сейчас он уже не сможет. Выбора у него нет. Маюко тяжело дышала. Стоило ей слегка двинуть бедрами как услышала рык Торы. Да, остановиться он точно не сможет. Еще один локон рыжей шелковой гривы нежно обвился вокруг головы, закрывая рот. На удивление, такое связанное состояние тоже доставляло удовольствие девушке. Волнение легким ветерком тревожило ее. Желание только больше разгоралось в ней. А у него… А у него уже не было сил терпеть.       Медленно с каждым толчком он входил все глубже в податливое тело, давая мышцам влагалища привыкнуть. Ее ресницы трепетали, а глаза едва заметно закатывались. Дыхание стало более глубоким и сбитым, из-за того, что доступ к кислороду был только через нос. Ей было не вдохнуть за один раз достаточное количество кислорода. Сознание затуманилось еще больше, уступая место чувствам. И Маюко начинала тонуть… Но снова резкая боль. Разрывающая изнутри боль. Однако, теперь уже в области живота. Чудовище замерло. Девушка хотела кричать, но локон мешал ей. Сдавленное мычание заменяло крики боли. Слезы, снова слезы полились из ее глаз. Слезы, на которые он не мог больше спокойно смотреть. Теперь он злился на свою глупость. Она слабо металась под ним от боли и рыданий, сдавливающих мышцы. Тихий рык злости вырвался из его груди и донесся до ее ушей. Маюко смотрела сквозь слезы на перекошенное от злобы лицо Торы. Прояснившееся от боли сознание девушки не могло понять. Почему он злится? На нее? Но за что?       Демону не нравился взгляд Маюко под ним. Он даже не знал, как его понимать. Но чувствовал, что это уже не то тупое смирение. Ёкай медленно наклонился к ее лицу. Длинный язык чудовища осторожно слизал соленые дорожки с одной стороны, а затем с другой, пытаясь успокоить и отвлечь. Раненое плечо, о котором она успела забыть, отдавалось тупой болью, отвлекая от разрывающегося изнутри живота. Дыхание Иноуэ стало более спокойным, но все таким же сбивчивым из-за всхлипов. Тора освободил рот и руки девушки, вернув рыжие локоны на место. Наконец-то она может дышать полной грудью. Ее хриплое дыхание было единственным звуком в этой комнате. Зверь внимательно вслушивался в каждый вдох и выдох. Вина… Противное чувство, которое он испытал впервые очень давно, снова вернулось к нему. — Тора…— Трясущаяся, не поврежденная рука девушки медленно приблизилась к его полосатой морде. Наверное, было бы лучше, если бы она его ударила. А не вплетала свои тонкие пальчики в шелковую гриву.       Нежные мышцы внутри горели. Маюко слабо потянула его на себя. Но монстр не мог не подчиниться. Мускулистое тело прижалось к голой груди, приятно щекоча бусины сосков своей шерстью. Он непроизвольно двинул бедрами, и она всхлипнула, вцепившись покалеченной рукой в густую шерсть. Тихое рычание чудовища говорило о том, что ему было приятно. Когти на его руках впились в одеяло, дырявя несчастную ткань. Упругие локоны резко обвились вокруг свободной ноги девушки и крепко прижали к бедру чудовища. Поддавшись приятным ощущениям, Тора возобновил небыстрые движения. Маюко сильнее вцепилась в шерсть и гриву ёкая, жмурясь и всхлипывая от неприятных ощущений. Болезненное чувство разрядами проходило через ее тело. Чудовище сильнее вжимало девушку в матрац. Тершаяся об торс голая грудь сильнее распаляла огонь в нем. Сейчас он шел на поводу у своих желаний. Сначала медленно и глубоко, а затем все быстрее и резче. Доставляя своему телу удовольствие от близости. От того, как там горячо, от узости и упругости внутренних стенок влагалища. От того, как там скользко. Запах девичьего тела, без примесей противной химии, кружил голову не меньше самого процесса соития. Ему было хорошо.        А вот ей сначала было не очень. Неопытное тело, никогда ранее не испытывающее таких противоречивых чувство, изнывало от боли и капельки удовольствия. Она всхлипывала, когда мышцы влагалища были напряжены. Но постепенно они расслаблялись и дарили новое чувство. Блаженство не спешило забрать свое законное место у боли. Стенки становились более мягкими и не такими раздраженными, как в начале. Неприятное отступало. Теперь уже Маюко тихо стонала. Бездна, которая хотела поглотить ее ранее, снова показалась и на этот раз Иноуэ сможет в ней утонуть.       Множественные осколки сознания отказывались собираться воедино, беспрепятственно уступая туману. Тора продолжал двигаться резкими толчками. Удовольствие уже получали оба. Он рычал прямо ей на ухо. Маюко тихо постанывала под мощным телом и рвано дышала. Приятные волны уносили ее в неизведанные места. Бездна их полностью поглотила и окутала своими водами. Невыносимый жар одолевал тела двух любовников. Ёкай не собирался останавливаться. Он ненасытно продолжал входить в нее. Наслаждаться этим моментом. Блаженные ощущения забирали их тела. Они готовы были показать им истинное наслаждение. Пик вершины не любил долгие ожидания и томления. Горячее семя Торы вышло наружу, заполняя собой лоно девушки.       Глухой рык вырвался из грудной клетки ёкая, когда его достоинство выходило из сокровенного места. Маюко тяжело дышала, все так же прижимаюсь к мощному телу зверя. Ей нравилось. Так она чувствовала защиту от этого крепкого, пушистого и мягкого тела. Ее глаза были закрыты, ей хотелось спать, усталость начала одолевать девушку. Боль в плече опять появилась, но уже приглушенная и тянущая. Одной рукой монстр прижал безвольное тело к себе, выпрямился и слез на пол. Второй рукой он скинул остатки тетрадей и откинул одеяло. — Тора-чан,— она уже засыпала, но отпускать его не хотела. Тора хмыкнул и ничего не ответил.       Аккуратно положив сонную Маюко в кровать он хотел уйти. Но девушка крепко держала его рыжий локон. Она устало улыбалась ему. Сон все сильнее забирал едва собравшийся разум. Маюко кое-как накинула на себя одеяло и подвинулась поближе к ёкаю. Он снова хмыкнул и улегся на полу возле кровати. Она быстро уснула, что подтверждалось ее размеренным дыханием и тихим сопением. — Чертов Ушио… из-за него я стал слишком мягкотелым,— он был раздражен своим поведением, но сделать уже ничего не мог. А Маюко спала, улыбаясь и крепко держа в своем кулачке рыжую прядь чудовища.