Храм тишины

      Дзыыыыыыыиииииинь… Два кубика льда бьются со звоном о стеклянное дно низкого бокала, отдаваясь острой болью в висках свыкшегося с тишиной мужчины. В этой комнате уже год не звучит голос, способный и без любого известного миру взрывчатого вещества подорвать всё и вся, или, по крайней мере, заставить кровь течь из ушей. Без шуток, он умеет. У-мел. В этой комнате уже год не звучит ни один голос, только скрип кожаного дивана, когда он садится, щелчок от зажигалки, тихий треск тлеющей сигареты, шорох от сминаемого в пепельнице бычка, звук открывания очередной бутылки виски, звон льда о бокал и льющаяся янтарная жидкость. Храм тишины, черт бы его побрал.       Целый. Гребаный. Год. Год, как остальная часть квартиры лежит в руинах вместе со всеми внутренностям сейчас уже полого человека, внутри которого только дым вместо костей, смола вместо органов и виски вместо крови. Он методично разносил комнату за комнатой с беззвучным криком, лишь рыча, когда осколки зеркал впивались в кожу, да и рык заглох где-то там, куда проваливаются все ощущения. Не тронул лишь кабинет — храм господства чертового гения, а теперь иссушающей тишины.       Дзыыыыыыыииииииинь… Пожалуй, это самый громкий звук в этой огромной квартире. И откуда вообще он взял лед?.. Неважно, он наполняет очередную бесчисленную порцию только лишь для переноса тишины в собственную голову, где ревет в предсмертной агонии зверь без надежды на милосердие, и где вопит своим взрывным голосом бывший криминальный гений, размазавший всю гениальность по всей проклятой крыше. Опять по рукам течет кровь вперемешку с великими мозгами, опять капли с пальцев забирают всё, как раньше забирал тот, в чьих жилах эта кровь текла. Тек-ла. Себастьяну всегда казалось, что Джимова кровь темнее и гуще, она не течет рекой, а вязко ползет, но нет, этот ублюдок оказался человеком.       Трррееесcccк… Новый звук в комнате, застывшей вот уже целый год. По пальцам теперь течет его кровь вперемешку с виски, коктейлем оседая на отколовшееся дно бокала, что лежит на полу среди осколков. Любимый Джимовый напиток, не раз выпитый, просмакованный и одобренный хищной ухмылкой. Теперь опробованный и им самим. Дзыыыыыыиииинь… Остатки бокала летят в светлую, на удивление, стену, оставляя мокрый след с тонкими розовыми мазками.       Год он хранил этот храм душной тишины, ждал милосердия для своей пытки, пули, что смешает и его с какой-нибудь крышей. Слыша лишь тихий треск от тлеющей сигареты, Себастьян с той же методичностью, что разнес квартиру, уничтожил тех, с кем заигрался Джим. Частично из мести, но больше из желания наткнуться лбом на свой путь в ад, или куда там угодил его босс? Но нет. Вы-жил. А теперь он нажимает кнопку и берет новый бокал.       Дзыыыыыииинь-пик-пик-пик… Еще один новый звук в его обществе, последний из новинок. Последняя порция виски из бутылки и пара капель собственной крови, да, она еще течет по пальцам, осколки надежно впились в ладонь, что абсолютно безынтересно, не то что звук. Пик-пик-пик — лучшая музыка для привыкшего к тишине сознания, лучший виски, лучшая обстановка в дорогущем Джимовом пентхаусе. Эс-те-ти-ка. Одно из любимых слов Мориарти, что же, смотри, Джеймс, на-сла-ждай-ся. Пик-пик-пииии…       Грохот, а после уже абсолютная для него и всего дома тишина.