I'll be here

       Чонгук окончательно убеждается в том, что жизнь в отношениях с кем–то ещё сложнее, чем в одиночку.        Тэхён, конечно, тоже хорош. Чонгук заведомо знал, на что идёт, и что предстоит ему терпеть, но, видимо, просчитался в самом начале.        Старший, как оказалось, сам давно испытывал неоднозначные чувства к макнэ, но признаваться боялся, волновался. Вдруг Чонгук не поймёт и оттолкнёт. Но вышло всё как раз на руку Киму. Чон сам делает первый шаг и получает взаимный ответ, а после цветы, конфеты, любовь до гроба.        Но время шло, и, как в любых отношениях, наступила однообразная жизнь.        Тэхёну крайне не нравилось, что Чонгук воспринимал его, как должное, как то, что должно быть всегда с ним. Хотелось снова романтики, теплых объятий и ревнивого взгляда, когда Ким прикасался к другим.        Сначала Чонгук терпел. Не обижался. Медленно сходил с ума, потому что ему предпочитали других, уходили и благополучно забывали. Лишь в некоторые моменты ему удавалось посидеть с Тэхёном. Сидеть и просто молчать. И Чонгуку, чёрт возьми, это нравилось. А что в этом плохого? Он всегда находил спокойствие рядом с любимым человеком. Однако старший так не думал. Он решил продолжить свою игру. И доигрался. Финал. И победитель в этой игре далеко не он сам. — Тэхён, выйди, пожалуйста, из комнаты, я работаю, а ты мне мешаешь, — строго говорит Чонгук, когда Ким заходит проведать его в студию звукозаписи после напряженного дня.        Тэхёну кажется, что он ослышался, ведь прежде Чонгук никогда так холодно не отзывался ему, никогда не прогонял. — Я хотел спросить, когда ты поедешь в общежитие, ведь уже поздно. — Хён, уйди и не мешай. Когда надо, тогда и приеду.        Сказать, что Ким был в шоке – ничего не сказать. Все его старания в пустую? Гордость задета. Чонгук... разлюбил его? Да нет, бред какой–то. Как его можно разлюбить ? Но все ответы на лицо, когда проходит ещё одна неделя.        Чонгук не прикасается к нему, обходит стороной и старается не заводить разговоры. В их постоянной рабочей обстановке это довольно трудно. Но Чонгук не был бы золотым макнэ, если бы не смог.        Ему надоело. Надоело смотреть, как Тэ строит глазки своим друзьям и хёнам из каста "Хваран". Надоело смотреть, как он вешается на мемберов, порой, переходя за рамки всех существующих приличий. Даже Джин заметил то, каким странным и через чур открытым стал Тэхён по отношению ко всем.        Поэтому в очередной раз, когда Чонгук видит Тэхёна с Чимином или Хосоком, он не выдерживает и уходит в свою комнату, чтобы всё обдумать. Хочет свободы Тэхён – он её получит. Правда, не стоило тогда так играть с чувствами Чонгука. Вряд ли теперь он сможет простить и принять такое. Как бы Тэ не старался. — Чимин, я хочу в кино, — скулит он вечером. — Чонгука под руку и иди, в чём проблема? — Он больше не хочет со мной никуда ходить... Чимин... Он разлюбил меня?        Пак устало трёт глаза и смотрит на Тэхёна, который сидит рядом и жутко нервничает. Он в трансе, до него медленно, но верно доходит суть всего, что происходит. Что он натворил, и к каким последствиям привела его игра. — Не думаю, что Гук–и разлюбил тебя. Просто кто–то у нас дурачок, да, ТэТэ?        Ким кивает, скомкано благодарит Чимина и идёт в душ. Его вдруг окутывает дикий страх того, что Чон больше не примет его. А зачем тогда вообще существовать? Ведь Тэхён любит его. Он просто хотел больше внимания к своей персоне...        Последней каплей его терпения стала выходка макнэ перед выходом восемнадцатой серии "Хваран". Чонгук взял кофе и направился к себе в комнату. К ним в комнату. Отдельно от всех остальных. — Чонгук! — останавливает его Тэхён. Не было бы хёнов рядом, Чонгук бы проигнорировал. Но все всё видят, поэтому он останавливается, но не поворачивается. — Ты же обещал посмотреть с нами новую серию! Это важно, я же говорил... "Я скучаю" — проносится в голове, как только Тэ сталкивается с младшим взглядом. — Я не хочу, — резко отвечает Чонгук и оставляет Тэхёна наедине с самим собой в коридоре. —...что там очень трогательная и важная сцена со мной...        Последние слова врезаются куда–то в стену, но сквозь не проходят, и Тэхёну становится обидно до слёз. Он ведь так хотел увидеть реакцию Чонгука на... Эта серия полностью характеризует его персонажа! И Тэхён мечтал о том, чтобы посмотреть её, умиротворенно посапывая на плече Чонгука перед экраном вместе с остальными. Все его мечты врезались в эту чертову дверь так же, как и ранее сказанные слова.        Чонгуку плохо. Он не может долго держаться, он хочет сорваться и снова любить Тэ до невозможности, но... Как же сложно любить этого человека! Только мазохист будет наступать на одни и те же грабли дважды.        Поставив громкость ноутбука на минимум, Чонгук, конечно же, включает серию "Хваран" через какой–то сайт и смотрит. Он же обещал посмотреть...        Сцены с Тэхёном такие милые, вселяющие надежды, что Чонгук с грустью вспоминает былые времена, когда Тэ был с ним такой же. Беззаботный, совершенно безобидный и просто до невозможности любимый. С ним было легко и уютно, словно в родном доме.        Но напряжённые сцены начинаются внезапно, и Чонгук чуть не захлёбывается кофе, понимая, что только сделал персонаж Тэхёна. Его руки начинают дрожать, прямо как на экране у Хансона, а в горле пересыхает. Тишина в комнате прерывается лишь шумом ноутбука и тихими последними словами Хансона на экране.        Через пять минут Чонгук закрывает серию и хочет пойти, спросить у Тэхёна – почему?! Он же был совсем невинный... Почему создатели сценария сделали именно так? Что послужило причиной такого поворота событий? Кто решил поиздеваться над Чонгуком, да и над всеми девушками, что смотрели дораму ради Тэхёна?        Он одергивает себя на выходе из комнаты, понимая, что сейчас за дверью все шесть участников так же переживают за Тэхёна, за Хансона и сдерживают подкатившие слёзы. Потому что сцена действительно очень трогательная и пробивающая до искренних эмоций.        Он решает лечь спать, забыть про существование этой дорамы, про существование Тэхёна. Несмотря на кофе, Чон засыпает довольно быстро. У него всё ещё ком в горле и непреодолимое желание прижать к себе Тэхёна и сказать, что он просто невероятный актёр, но сценаристы к нему крайне не справедливы. С этими мыслями он засыпает.        Его лицо скрыто. Чонгук смотрит на него и понимает, что ему осталось жить всего ничего, ведь этот человек направляет в него в меч и готовится пронзить чужое сердце. Чон не помнит, что он такого сделал, но человек напротив смотрит на него зло, словно осуждает за что–то.        Мужчина замахивается для удара, и Чонгук не понимает, почему не может отойти или убежать, он просто стоит и видит, как его убивают. Он прикрывает глаза, готовясь узнать, что же такое смерть, как перед лицом легкое дуновение ветерка, звук проникновения лезвия в кожу, но боли нет.        Чон в страхе открывает глаза и видит перед собой Тэхёна, закрывшего его собой. Человека больше нет, а Тэ падает прямо на глазах, как фарфоровая кукла ломается, складывается пополам, а руки сильно кровоточат, дрожат, меч отброшен в сторону.        Совладав, наконец, с собой, Чонгук в панике и ужасе от происходящего еле как ловит Тэхёна и крепко обнимает, приподнимает его лицо к себе и смотрит в глаза, полные слёз.        Старший пытается что–то говорить, но у него это плохо получается, голос дрожит ещё больше, чем пальцы, но среди попыток сказать хоть что–нибудь, Чонгук улавливает несколько слов: — Чон... Прости меня... Я не хотел... — а после прикрывает глаза, и Чонгук не скрывает накопившиеся слёзы. Он подхватывает Тэхёна на руки с такой легкостью, с которой никогда не поднимал, и бежит к врачу, лекарю, или что вообще, куда он его несёт?!        Тэхён всё ещё бормочет что–то про то, чтобы Чонгук простил его, а тому вообще всё равно на то, что было ранее. Главное – спасти сейчас Тэхёна, иначе вся жизнь просто потеряет смысл. Одна мысль о том, что Тэхёна в его жизни больше не будет, заставляет поменять всё своё мнение о прошлых обидах. Да какие к чёрту обиды, Чонгук готов свою жизнь отдать, лишь бы это чудо осталось в живых.        Но в какой–то момент он чувствует, как тело в его руках расслабляется и больше не пытается что–либо сказать. Чонгук в ужасе замирает и смотрит на умиротворённое лицо. Обычно он так спит. Но сейчас он не спит. Он не дышит и безмолвно висит в руках младшего.        Ноги подкашиваются, Чонгук падает на колени и поднимает лицо Тэхёна. В его глазах слёзы, и в глазах Чонгука тоже. Теперь он понимает, что больше ничего не изменить. Если бы он его простил тогда, могло бы это не произойти?        Чонгук вздрагивает от прикосновения к своей щеке. Он подрывается на кровати, его сердце бешено стучит, а перед глазами момент смерти Тэхёна в его руках. Он поворачивается и видит перед собой опешившего старшего, который какой–то грустный и поникший, прямо как во сне. — Прости, что разбудил, Чонгук–и... — он тяжело вздыхает и опускает голову. — Прости меня, пожалуйста. Ты обиделся, я знаю, но я правда не хотел... Точнее, — его слова путаются, он нервничает и старается сказать всё правильно, чтобы ничего не испортить, — я хотел, чтобы ты снова стал ко мне ближе, как тогда, когда ты только признался, но я не думал...        На этом его "пламенная речь" заканчивается, потому что Чонгук дёргает Тэ на себя и крепко прижимает к себе. Как во сне, слёзы всё ещё стоят в глазах, но Чон упорно их скрывает, чтобы не показать Тэхёну свои переживания.        Это был всего лишь сон. Сон, перевернувший мировоззрение Чонгука. Может, он сильно погорячился, прервав отношения с Тэхёном... Или, на него так повлияла сцена из "Хварана"? Парень запутался.        Но парень в его руках, прижимающийся к нему очень близко, даёт надежду на светлое будущее. Они вместе, и Чон чувствует даже через ткань, что сердце Тэхёна стучит так же отчаянно быстро, как и его собственное. — Чонгук, ты простишь меня? Я правда не хотел потерять тебя... Он немного отстраняется и заглядывает Чону в глаза. У того они горят, губы немного подрагивают, и Тэхёну резко становится волнительно. А что, если его опасения имеют место быть? — Что–то случилось? У тебя всё хорошо?        Младший без слов целует Тэхёна сначала в губы, снова прижимает к себе крепко–крепко, а затем целует его в висок и мягко покачивает в объятиях. — Теперь да. Конечно, он простил.