Искатели соблазнов

Их покои представляли из себя комнату примерно в двадцать квадратов в ширину и длину, темный, почти черный холодный каменный пол и стены, вдоль которых на железных полках горели свечи разного диаметра, придавая комнате хотя бы какой-то уют. Любой человек, случайно зашедший сюда, посчитал бы эту комнату обычным пустым залом и прошел мимо, но для чего мелочиться на предметы интерьера, если фантазия адептов необъятна? Фимейл остановилась посреди комнаты, в пол оборота повернувшись к леглесс, и протянула ей руку, в глазах женщины уже давно разгорелась страсть, хотя внешне как обычно была спокойна и холодна. Молодой сенобит с уверенностью вложил свою хрупкую ладонь в руку желаемого адепта и был грубо притянут к его телу вплотную. Фимейл выдохнула от нетерпения, провела указательным пальцем между губ леглесс и запустила палец чуть глубже, позволяя девушке ощутить вкус плоти. Женщина с одобрительной улыбкой наблюдала за тем, как язык девушки умело скользил по пальцу, изредка прикусывая его зубами, пока эта игра ей не надоела. Едва фимейл освободила рот девушки, как его вновь заполнили, но уже языком. Бывшая служительница церкви завела одну руку за спину леглесс, прижимая ее к своей груди, другую руку поместила в капюшон, вскоре возбуждающие звуки от поцелуев чуть заглушил звон цепей, которыми фимейл игралась пальцами на голове партнерши. Она оттянула голову возлюбленной за них, припав к бледной шее синими губами. Ее язык был ледяным, однако девушка, стонущая от удовольствия в опытных руках фимейл, считала это плюсом, особенно когда женщина пользовалась им между ее ног, вытворяя с ее выдержкой такие кульбиты, что леглесс едва хватало сил не наброситься на адепта. Она убрала руку со спины пассии, зная, что она удержится в таком положении даже без ее поддержки, провела рукой по голому животу и пальцем подцепила шнуровку на груди девушки, развязывая ненавистные переплетения.        — Скажи, чего ты хочешь? — фимейл дернула девушку вновь на себя прямо к своему лицу.        — Хочу тебя! — она хотела коснуться ее ледяных губ своими, почувствовать языком проволоку, протянутую от одной щеки к другой, но фимейл больно сдавила затылок пальцами в наказание за спешку.        — Перед тобой не человеческий муж, вернувшийся домой после очередных серых будней.        — Мое тело изнемогает без ваших прикосновений, я хочу ощутить себя во власти удовольствий и похоти, которыми вы так щедро одариваете свою жалкую рабыню каждую встречу, сестра Николетта. Взгляд фимейл дрогнул — девушка собственными руками сняла с нее все цепи и теперь должна получить свое. Рывком женщина развернулась с девушкой в руках и отшвырнула ее от себя прямо на кровать, появившуюся из неоткуда. Спиной Блэйз почувствовала прикосновение дорогого черного постельного белья, под которым ровным слоем располагались цепи с крюками, один из них вонзился в правую ягодицу девушки, но значения царапине она не придала, ее взгляд был прикован к фимейл. Женщина не спеша подошла к кровати и остановилась между ног девушки. Она развязала шнуровку теперь уже на своей одежде, стянула с плеч кожаную куртку и отстегнула соединительные ремни от юбки, отбросив все это в сторону, в итоге она осталась в коротком кожаном топе, держащимся только на груди, и в юбке. Блэйз с восхищением провела взглядом от низа ее живота до лица, которое в миг оказалось напротив нее, а сама женщина нависла над телом леглесс. Ее движения были настолько легкими, но быстрыми, что девушка мысленно сжалась под этим комбинированным натиском.        — Какая женщина! — с вожделением подумала леглесс, сглотнув накопившуюся слюну. Женщине не нужно было читать мыслей девушки, она видела все в ее глазах. Блэйз поднялась на локтях к ее приоткрытым губам и провела языком между ними, как когда-то фимейл пальцем, но затем лицо ее метнулось ниже. Восхитительный и желанный стон фимейл распространился по комнате от действий сенобита: она вытянула язык ровно настолько, чтоб губы тоже могли касаться плоти, и провела ими по разрезу на горле Николетты, доставляя ей феерические ощущения. Словно одержимая, малышка обхватила бедра женщины ногами и принялась маневрировать языком по разрезу, слизывая вытекающие капельки крови. Николетта, не в силах больше терпеть, схватила лицо девушки и впилась в ее губы зубами, вызвав у той крик боли, почти сразу сменившийся стоном. Фимейл задрала руки леглесс над головой и зубами оттянула свободную половину ее жилетки, открыв своему жадному взору маленькую, но ровную грудь девочки. Ее прелести находились как раз в той стадии, когда форма еще не успела обрести природный контур в силу возраста, но выглядели заманчиво, даже невинно, что так любила в ней женщина, едва не облизнувшаяся от удовольствия.        — Мой самый желанный плод, — прошептала женщина ей в губы, наклонилась к груди и обхватила набухший сосок губами. Блэйз стиснула зубы, зажмурилась и резко раскрыла глаза, когда холодный язык фимейл обвел сосок вокруг, а губы вплотную присосались к поверхности груди. Леглесс возненавидела свои шорты, так как между ног давно было мокро, а чертов материал одежды не пропускал ни капли холода, чтоб хоть как-то заглушить мучения, плюс ко всему, женщина прижималась к телу леглесс и извивалась нижней половиной между ее ног, мучая девушку.        — П-пожалуйста! — взмолилась Блэйз, закинув голову назад. Можно отметить, что их сношения несколько изменились с возвратом памяти сенобита. Фимейл словно довольствовалась своей прошлой жизнью и всячески глумилась над человеческим прошлым, положением в церкви, затворничеством. Каждый раз она напомнила себе, что девочка и девушкой-то стать не успела по приходу в ад, а была невинной девочкой, которую так удачно присоседила под свое крылышко фимейл, а затем жестко оттрахала, заставила склонить голову перед ней. Подобные мысли лишь заводили женщину, но уж точно никак не смущали, не разъедали ее изнутри. Она упивалась своим превосходством и просто любила девушку, любила так, как обычно любят люди, только сильнее и искреннее, и взамен леглесс ластилась перед ней, готова была унижаться ради общего удовольствия, превозносила женщину над всеми. Ни одни мучения в аду не стоили их чувств, ради которых они готовы были разорвать половину душ ада за час, проведенный вместе. Хотя что такое время? Когда-то Керсти Коттон совершила большую ошибку, напомнив сенобитам об их прошлом, и лишь леглесс не вспомнила своего. Бог ада забрал фимейл у девушки, позволил своим воинам умереть в наказание за их слабость, но леглесс спаслась и доказала Левиафану, что любовь способна на любой ужас и грех, она вернула всех сенобитов, человеческие души которых оказались в собственном аду. Николетта, например, вновь очутилась в церкви, но была она уже не в том состоянии, когда семена похоти только прорастали в ее сердце, нет, она горела желанием, но не могла понять, чего именно требовало ее тело. Она забыла о своей жизни в аду и мучилась, скованная положением в церкви. Но об этом позже. Фимейл отстранилась от девушки, довольно мурлыча. Блэйз всегда удивлялась многообразию звуков, издаваемых женщиной, именно они выдавали истинное состояние фимейл, даже когда на лице ее не было и тени эмоций.        — Что, уже сдалась мне? А ведь я подготовила для тебя довольно заманчивую игру, дитя мое. Я хочу посмотреть, насколько ты умеешь управлять своим телом и желаниями.        — Что за херня? Я хочу, чтоб ты трахнула меня как можно скорее, у меня пожар в трусах! — кажется, человеческая невоспитанность в такие моменты является ее сильной стороной, фимейл решила использовать этот неприятный минус в свою выгоду. С ловкостью пантеры фимейл поднялась с постели и выдернула из под одеяла цепь с крюком. Одной рукой женщина удерживала конец цепи, обматывая вокруг своего запястья часть с крюком.        — Не смей сквернословить в моем присутствии, жалкая девчонка! Пусть для меня ты бесценна, но это не дает тебе права самовольничать, не говоря уже о твоем языке, которому я найду применение получше. А теперь встань. Леглесс как завороженная слушала речь адепта, жадно поедая ее гордый стан взглядом. Конечно же она понимала, что фимейл играется словно маленькая девчонка, но, черт возьми, она верила в собственные слова и искренне сожалела, что не встретила Блэйз при человеческой жизни. Возможно, если бы девушка вошла в двери церкви, сестра Николетта увидела в ней все, к чему стремилась душа женщины. Они сбежали бы и придавались запретной любви в каком-нибудь лесном домике прямо на голом полу перед камином днем и ночью, но вместо этого сейчас сестра Николетта надерет ей задницу и грубо оттрахает, чему обе будут несказанно рады. Девушка послушно сползла с постели и предстала перед фимейл в полный рост. Адепт грубо развернул ее спиной к себе и на миг замер, засмотревшись на спину Блэйз. В каждый прокол фимейл вложила душу, с заботой вставляя в кольца кожаный шнур, она слизывала капли крови со спины девушки под ее всхлипы. На миг фимейл даже забыла о том, что хотела ночь похоти, а не любви, но потом вновь очнулась. Она взяла с пояса орудие, похожее на плоскогубцы, поднесла его к талии леглесс, подцепила кольцо, соединяющее безрукавку с телом, и с силой надавила на него, разъединяя железо. Девушка в ее руках слабо пискнула и чуть дернулась вперед, но фимейл не дала ей вырваться, схватив ее за правый бок рукой. Работу с кольцами она закончила быстро, в итоге к одежде женщины упали две половины безрукавки с окровавленными погнутыми кольцами. Николетта вдохнула воздух вокруг себя и простонала, чуть прикрыв глаза. Боль малышки вперемешку с запахом ее крови действовала на сенобита сильнее любого дурмана. Она готова была опрокинуть девушку на кровать, скинуть с себя остатки одежды и наконец соединиться с ней. В ее голове сейчас всплывали картинки того, что она хочет сделать сегодня, и от этого тело становилось неподатливым. Фимейл села на край кровати и похлопала себя по коленям, Блэйз неуверенно легла животом поперек них и уткнулась лицом в сложенные руки. Николетта провела пальцем вдоль спины, обошла мимо шнуровку и добралась наконец до ошейника, который держал капюшон леглесс. Она нащупала застежку внутри ошейника и расстегнула его, скинув вместе с капюшоном на пол. Голова леглесс была густо проколота цепями, с первого взгляда и не опознаешь их чем-то посторонним, но крюки на кончиках сразу сбивали любые ассоциации. Девушка могла с легкостью управлять ими, заставить увеличиться или извиваться над головой, но только не во вред фимейл, поэтому цепи мертвым грузом повисли у ног женщины.        — Ты получишь пять ударов, и после каждого удара назовешь мне причину, по которой заслуживаешь наказание!        — Да, сестра Николетта... АЙ! — Блэйз дернулась от первого удара, крюк прошелся по ее коже и разодрал правое бедро.        — Я жду! — скомандовала фимейл.        — Мне нравится заниматься с вами развратом особенно, если я вспоминаю о вашем затворническом прошлом! — второй удар пришелся по спине и едва не вырвал кольцо из кожи, девушка взвыла под одобрительную улыбку женщины, — Я позволяю себе неподобающе выражаться в вашем присутствии!        — Без слез, пожалуйста. Три! — она замахнулась и ударила Блэйз по ягодицам через шорты, но даже так девушка испытала дикую боль.        — БОЛЬНО! — фимейл надавила локтем ей на позвоночник, — Я посмела высказываться насчет ваших действий...        — Четыре. — Взмах и удар по правому боку, кожу на котором проколол крюк.        — Никки, помилуй! я постоянно представляю себя податливой развратницей в ваших руках! — проорала Блэйз в руки.        — Пять! — последний удар по ягодицам, и девушка выгибается на коленях женщины, закидывая голову назад.        — Я... кончила от последнего удара. Взгляд фимейл дрогнул, а женщина рассмеялась от слов леглесс, снова упавшей к ней на колени. Николетта заботливо пригладила «волосы» пассии и прошипела ей на ушко: молодец. Адепт ничуть не жалела, что малышка так быстро сдалась, у них впереди еще куча времени, и фимейл вдохновленно промурлыкала, запустив под стон девушки палец ей в шорты.

***

Блэйз было глубоко плевать на то, что вид у нее хоть жопой жуй, она шла с осанкой гордой птицы, смело бросая взгляд на особо любопытных людей, зная, что если кто-то из мужчин захочет продемонстрировать свое чувство юмора на ней, то Блэйз протестирует на нем свою ногу, способную сделать из его достоинства яйца бенедикт. Но особый контраст составлял вовсе не внешний вид девушки, а погода. Ночное небо щедро спускало на людей свои водные запасы, у бедняжки девушки насквозь промокла больничная одежда, босые ноги уверенно наступали в лужи и несли девушку по знакомой дороге. Вскоре она выдохнула с облегчением, завернув в подъезд восьмиэтажного жилого дома. Девушка прислушалась к звукам в подъезде, но ничего не услышала, тогда она решила попытать удачу и воспользоваться случаем. Блэйз подошла к винтовой лестнице и прищурилась, всматриваясь в щель по центру. Чуть пригнувшись, она рассчитала угол наклона, помолилась и прыгнула. На третьем этаже в расслабленной позе отдыхал на подоконнике безработный бездомный гражданин, однако Блэйз и более приличные люди называли данный подвид жизни несколько оскорбительно: «бомж». Он как раз решал, стоит ли выпить четвертую бутылку, или с него хватит? Девушка зацепилась за лестничные перила и восторженно воскликнула, не обратив внимание на ошалевшего мужчину с бутылкой у рта. Пригнувшись, Блэйз вновь прыгнула вверх и скрылась из виду. Мужчина минуту молча сидел в одной позе, всматриваясь в то место, куда улетела девушка.        — Ну нахер. — С этими словами он выбросил бутылку в мусоропровод. Таким образом Блэйз добралась до седьмого этажа. Она перепрыгнула на лестничную площадку и подошла к двери квартиры, поправив волосы руками, девушка позвонила в дверной звонок. Конечно же она не надеялась, что в третьем часу ночи ей кто-то откроет дверь, поэтому она постучала в дверь, затем еще раз позвонила, но так и не дождалась ответа.        — Живу в последний раз! — буркнула девушка, замахнулась и ударила в дверь левой ногой, пробив в том месте дверь насквозь. Наконец дверь открылась, и на пороге показалась девушка, которая явно одной ногой и сознанием все еще находилась в пределах кровати. Она осмотрела человека перед собой, прищурилась, а затем брови ее поползли вверх. Ее руки сцепились на плечах Блэйз, а саму ее затащили в квартиру, закрыв дверь.        — Господи боже, Блэйз! Я пыталась позвонить тебе, хотела приехать, но отец не пускал! — девушка тихо говорила, едва не срываясь на писк, но Блэйз приложила палец к губам и указала на ее комнату. Наконец Блэйз смогла переодеться, и что не менее важно, это скрыть ногу от Шерри, предложив не включать свет, чтоб не разбудить отца девушки.        — Ты в порядке? Мне сказали, что ты потерла ногу во время аварии, но ты ходишь. Дай посмотрю.        — Нет, ― Блэйз отошла от нее и села за компьютерный стол, — у меня совсем нет времени, но есть просьба. Пробей по компьютеру вот этот адрес! — она протянула девушке тот самый лист, на котором была записана вся полученная информация. Шерри хоть и отошла от сонного состояния, однако слова подруги понимала с трудом. На языке замерло около пятнадцати вопросов, однако взгляд Блэйз отбивал всякое желание их задавать. Возможно ли, что девушку занесло к ней просто так ночью? Конечно возможно, это же Блэйз, однако Шерри знала куда больше, чтоб просто поверить в волю случая. Она села перед ней на кровать, взяла лист и пробежалась по написанному взглядом.        — А это что? — Шерри указала пальцем на надпись красной ручкой...или не ручкой.        — Что? — Блэйз растерянно прочитала неизвестную надпись и едва не ударила себя по лицу ладонью. Надпись гласила: Твоя сладкая душа в моих руках. Не нужно быть гением, чтоб разобрать автора. И почему Блэйз прельстило такое внимание? — Черт возьми, это я ручку расписывала!        — Ты не прошла отборочный экзамен? — Шерри положила руку на колено подруги.        — Нет, не прошла. Шерри, не задерживай меня пожалуйста, я нутром чую, что у тебя много вопросов, только ответить я на них не могу в силу нехватки времени! И свободы. Просто пробей адрес.        — Зачем тебе ехать в это место? Во что ты влипла? — она прислушалась к храпу отца за стеной и облегченно выдохнула, включая компьютер.        — Я и сама не знаю во что. Блэйз никогда не скрывала от девушки проблемы семьи, а Шерри иной раз предлагала свою помощь, невзирая на негативное отношение отца, для которого семья Кирби была не больше уличных аферистов. Конечно их это не останавливало, девушки дружили с четвертого класса и никогда не выносили из своего общения что-то напоказ, исключая селфи в полураздетом виде в одной из раздевалок (которое в будущем не обделит вниманием и фимейл, желая узнать о Блэйз больше. Леглесс было довольно весело наблюдать за тем, как взгляд женщины наливался кровью, ведь чувствительный сенсорный экран мобильника жертвы не реагировал на ее ледяные пальцы, но это уже совсем другая история).        — Ты можешь мне все рассказать!        — Могла, пока это не стало угрожать тебе смертью. Ты зря волнуешься, моя сестра не успевает доставить документы и поручила это дело мне.        — В три часа ночи, — заключила Шерри        — Заказчик довольно нетерпелив! — как-то неубедительно воскликнула девушка, раскинув руки. Забегая наперед, можно сказать, что Блэйз поняла всю нелепость и пустоту их общения только когда ей наконец удалось сбежать от полиции и скрыться на старом кладбище, но сейчас она будто и не замечала, как смотрит на нее девушка, что впервые в жизни она послушала Блэйз и не задает вопросы, что затих храп ее отца. Шерри вошла в интернет и выполнила просьбу подруги, открыв карту. Блэйз хаотично бегала пальцами по клавиатуре и щелкала мышкой по экрану, в груди ее нарастал необоснованный страх за время, возможно это страх быть наказанной сенобитами, а может, просто паранойя, но она следовала интуиции и спешила. Когда дело было сделано, девушка поднялась с места и хотела уже выйти из комнаты, но остановилась и, вздохнув, обратилась к подруге, стоящей у окна.        — Сколько машин с полицией внизу? — взгляд Блэйз потускнел. Она сама виновата в том, что пришла, но когда она заметила среди закрытых вкладок в браузере заголовок: «Пострадавшая девушка подозревается в причине аварии», было уже поздно. Шерри повернула на подругу заплаканные глаза, в которых Блэйз видела раскаяние, однако почему-то облегчения ей это не принесло.        — Прости, Блэйз. Мой отец устанавливал камеры в том районе, полиция просмотрела записи и пришла к выводу, что ты специально бросилась под машину, а затем проколола шины.        — Кто из нас головой ударился? Что ты несешь!? Да ты хоть знаешь, что я пережила? — Блэйз двумя шагами оказалась возле нее и схватила девушку за плечи. Шерри оттолкнула Блэйз от себя и вытерла слезы. Она отошла от окна к компьютеру, села за стол и снова зашла в интернет. Шерри открыла ту самую вкладку и нашла среди сплошного текста ролик. Блэйз равнодушно оценила картину: она останавливается у дороги, озирается по сторонам и начинает отступать, роняет кофту и бежит на дорогу, что-то за пределами камеры подкидывает ей под ноги шкатулку, и девушку сбивает машина. Но что самое интересное: никаких сенобитов в кадре не было, хотя в тот день они стояли почти вплотную к Блэйз. Блэйз упала за пределы видимости, но камера запечатлела, как со стороны девушки к колесам машины что-то прицепилось. Она вспомнила, как из коробки перед ее лицом вылетели знакомые цепи, они и послужили причиной аварии.        — И ты всерьез решила, что я пойду на это? — Блэйз потерла висок пальцем и отошла к двери, как та вдруг открылась, и в комнату вошел отец Шерри.        — Если бы я оказался в той жопе, в которой сидите вы с сестрой, я бы вообще себе бошку снес! — он втолкнул девушку обратно в комнату.        — В таком случае всади себе пулю в жопу прямо сейчас, ибо это не больнее чем того, что с тобой будет, если не выпустишь меня! — Блэйз отчетливо понимала, что в такой ситуации ей не справиться самой, однако сенобитами и не пахло, а вот шаги на лестничной площадке становились все громче. Идиоты даже не додумались воспользоваться лифтом.        — Блэйз, я верю тебе, но если ты правда не виновата, то полиция разберется в этом! — Шерри захотела коснуться девушки, но та грубо отбила руку подруги и пригнулась, словно затравленный зверь. Перед ней было два пути: убить отца и пройти к лестнице, где девушка попробует пробиться, или сдаться и ждать помощи демонов, будучи схваченной. Но она привыкла надеяться лишь на себя, как никак, а адепты не пришли к ней на помощь, даже не отправили к ней пару тройку тех засранцев, один из которых сломал в аду зубы об ее ногу. Блэйз вздрогнула и осмотрелась вокруг, в ее голове отчетливо говорил голос, однако источник так и не был найден.        — Предательство всегда происходит так неожиданно, куда больнее получать его от близких людей, такова сущность человека. — Пинхед улыбался, Блэйз чувствовала это, хотя и не видела его.        — Вы обещали помочь мне!        — В случае твоей полной беспомощности, однако, сейчас ты сама знаешь выход. Рискнешь ли ты пойти на убийство, чтоб спасти свою сестру? Какое наслаждение наблюдать за растерянной душой, мечущейся от ответа к ответу. Решайся, Блэйз, иначе ты никогда не спасешь свою сестру и скончаешься за решеткой! Блэйз действительно была в растерянности. Ее взгляд бегал по комнате, но так и не находил спасения. Полиция уже была в квартире, оставались секунды до того момента, когда они ворвутся в комнату и схватят ее. Есть ли шанс, что пинхед именно этого и ждет, чтоб получить от массового убийства больше душ? Времени на разгадки не было, капля пота скатилась со лба Блэйз и упала на пол, а голос сенобита все не стихал. Дверь в комнату распахнулась, и Блэйз услышала в голове еще один знакомый голос, он перекрыл подначивающие речи гвоздеголового и приказал девушке то, о чем она и думать боялась: «Прыгай!». И она подчинилась. Она буквально выскользнула из рук отца Шерри и с разбега выпрыгнула в окно седьмого этажа, зажмурившись и крича от страха. Душа ушла в пятки, когда малышка в полете открыла глаза и увидела приближающуюся дорогу.        — Отче наш, иже еси на небеси!! — затараторила мысленно девушка, как вдруг под ее ногами хрустнул и проломился асфальт. От нее разбегались люди, а из окна шестого этажа едва не вываливались следом полицейские, не веря своим глазам.        — Спасибо! Спасибо! — она услышала, как хлопнула дверь полицейской машины, рядом с которой приземлилась девушка. Очнувшись от шока, Блэйз поспешила как можно скорее убраться подальше от дома. Бежала она долго, ей все время чудилось, будто за ней тянутся холодные острые крючья, желая наказать за то, что она не поддалась искушению первосвященника. Таким образом она добежала до кладбища и рухнула прямо рядом с каким-то надгробием в лужу грязи. Секунд пять она лежала в этой жиже, не двигаясь, но в миг резко вскрикнула и вскочила с места, ей вдруг показалось, что труп схватил ее за запястье и лезет из земли за ее ногой, которая была при жизни его, но в луже просто лежала оторванная ветка, на которую напоролась Блэйз.        — Черт меня дери, не успела толком выйти, как уже вся грязная! — сказала девушка, пробежавшая четыре километра. Она оглянулась и поежилась. Могилы в этой части кладбища были особенно заброшены, как волей судьбы и сама Блэйз. Надписи на некоторых надгробиях стерлись, а три могилы поросли какой-то травой и почти не выделялись. Дождь закончился, оставив после себя многочисленные лужи и грязь. Девушка смиренно расправила плечи и осознала, что распечатка дороги расплылась от дождя, а адрес остался в квартире подруги. Блэйз какое-то время стояла молча, немигающим взглядом смотря перед собой, а затем отчаянно закричала в небо. Оставалось полагаться лишь на ее память, ох не повезло адептам, ей-то чего терять?        — Решили, что я так просто буду играть под вашу дудку? Не дождетесь, и не с таким справлялась. — Она перешагнула могилу и направилась вдоль забора кладбища, вспоминая голос фимейл, звучавший в ее голове в момент опасности. Справится ли девушка с ЭТОЙ проблемой?